В плену фантазии

Игорь Гром Игорь ненавидит Новый год. Даже по самой радостной статистике, которая к праздникам всегда растет, преступники не уходят на каникулы и поэтому Гром, как в целом и в обычные дни, живет в участке. Мухтар и Саша дома его совсем не ждут, нет, конечно, в редкие проблески семейной жизни Гром появляется в квартире. Испытывает на прочность стиральную машинку, подъедает запасы домашней еды, где-то в промежутке между этим, целует Воронову и заваливается спать. Девушка почти привыкла, и даже почти не обижается на майора. Прокопенко пинками выгоняет Грома, на календаре тридцатое декабря, точнее вечер, предпоследнего дня уходящего года. Федор Иванович напоминает Игорю, что его дома ждет Саша, подарок которой он до сих пор не купил. Мужчина заглядывает в магазины, прикидывает и пытается вспомнить, о чем девушка говорила. Это действие Грому дается туго, он застывает перед сковородкой с антипригарным покрытием и набором кухонным полотенец. Игорь приверженец полезных подарков. Но это же Сашка, его Сашка, ей хочется подарить что-то особенное. Мужчина уходит из магазина, вместе со сковородкой, память услужливо подкидывает ему воспоминания, как Воронова пыталась приготовить сырники в сковороде, что откопала в недрах кухни Грома. Сковороду выбросили сразу же, после этого действия, когда девушка, чуть не плача, отдирала творожную массу с поверхности. В продуктовом Игорь берет горошек, маслины, соленые огурцы и килограмм мандаринов, он не совсем понимает, что можно будет сделать из этих продуктов, поэтому докидывает еще курицы и макароны. Поднимаясь по лестнице, Гром чувствует себя дедом Морозом, который явно перепутал все подарки. Мужчина пару раз моргает, опуская пакеты на пол. Смотрит на дверь, пытаясь понять, ошибся он дверью или нет? В квартире мягко переливается свет гирлянды, пахнет корицей и еще какими-то специями, которыми Саша забила одну из полок на кухне. Игорь скидывает обувь и подхватив пакеты, идет дальше. Саша и Мухтар сидят перед ёлкой, старой искусственной ёлкой, еще с советских времен, но с современными игрушками. Тонкие пальцы девушки зарылись в шерсть пса, из Сашиного ноутбука, что переехал в квартиру Грома раньше, чем сама девушка, лилась какая-то рождественская песенка. — Красиво, - произносит Игорь, привлекая к себе внимание. Мухтар срывается к хозяину, пытаясь оправдаться за то, что не встретил его у дверей. — Вам выдали вещдоки на дом? – Воронова улыбается, пес возвращается к ней, получив от Игоря порцию внимания. Гром снова ставит пакеты на пол, и Саша с любопытством заглядывает внутрь. — Скажи честно, тебя уволили, и ты решил травануться этим странным набором продуктов? – интересуется Саша, выуживая банку маслин, которые Гром, к слову, не ест. — Завтра праздник, - неуверенно произносит Игорь, стягивая с тарелки печенье, и быстро закидывает в рот, пока Саша не стала говорить о его грязных руках. — Продолжи гениальную мысль. — Можно будет что-то приготовить, - следующие слова Гром добавляет еще более неуверенно. — Вместе. На Саше его футболка и пахнет его гелем для душа, или их общим. Девушка протягивает к нему свои руки и тут же оказывается в теплом коконе. — У тебя выходной? — Дядя Федя сказал, что не пустит меня на работу до десятого января, - бурчит ей в макушку Игорь. Воронова тихо смеется, пока Гром утоляет свою печаль имбирным печеньем. На исходе третьего печенья Игорь считает, что стоит чаще практиковать такие вечера. Довольно жмурясь, он целует девушку, и обещает себе завтра попросить ее о сырниках, теперь то у них дома есть хорошая сковорода. Олег Волков (стекло) Аня забирается в кровать после двенадцати, на столе пустая бутылка шампанского, какие-то конфеты и вазочка с мандаринами, всем этим добром Разумовский пытался выманить девушку из постели, стоит ли говорить, что ни одна из попыток не увенчалась успехом. За окном раздавались взрывы салютов, заставляя Воронову сжаться еще сильнее. Раньше. В прошлой волковской жизни она любила этот праздник. Едва ли не в первых числах декабря просила Олега достать искусственную красавицу и воровала морковь, пока мужчина нарезал ингредиенты для салата. Любила, когда приезжал Сережа, и они аккуратной стопкой выстраивали коробки с подарками друг для друга. Любила запах мандаринов и пузырьки игристого на губах, которые тут же испарялись под натиском олеговых губ. Звонит телефон. Аня знает, что это Сережа. Спешит поздравить ее с новым годом и снова извиниться – ему надо было быть на какой-то супер-важной встречи. Воронова понимает, еще утром поняла, вручила ему подарок, а потом снова вернулась в кровать. «Да, конечно, уже поставила овощи для салата. Какое платье, Серый, я же дома, буду в пижаме». Как итог: ни салата, ни пижамы, только алкоголь и старая футболка Волче. Ане не нравится. Не нравится шум за окном, кислые мандарины, не нравится гирлянда, которую повесил Разумовский, не нравится квартира без Олега. Воронова нервно встает, под жужжание телефона, кричит, громко, гневно, впадая в ярость. Швыряет вещи на пол. Телефон замолкает. Дрожащими руками собирает их и раскладывает по местам – медленно и страшно. Девушка застывает возле шкафа. Она клялась, клялась Сереже, что не будет так больше делать, но пальцы уже тянут дверку на себя. Его вещи. Вещи Олега. Нюхает одежду – чистая, выглаженная, все по полочкам. Надевает его свитер и возвращается на кровать. Лежит неподвижно и зло, уткнувшись носом в подушку. Сережа говорит, что надо жить дальше, ходить на работу, гулять, разговаривать с людьми. Аня пытается, честно пытается, но без Олега с трудом получается дышать, жить в квартире, в их общей квартире, и думать, о чем угодно, но получается только о том, что Волков умер. Вчера. Три недели назад. Два месяца. Только что. — С новым годом, Олеж, - шепчет девушка в пустоту, пряча нос в старом свитере. Алтан Дагбаев ( отсылка на другую работу, которую вы можете найти в профиле - Стечение обстоятельств) ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Юме 5 лет. Последнее утро уходящего года явилось Лик в обличье пятилетней девочки , что запрыгнула ей на живот. — Юма, - шепотом возмущался Алтан. — Перестань, она же спит! Лия была убеждена, что Юма - маленькая копия Алтана, только шебутная и совсем несдержанная, Вадик уверял ее, что девочка ведет себя так только дома. От маленькой Дагбаевой пахло какао и блинчиками. — Уже нет, - раздался сонный голос девушки. — С Новым годом! - радостно произнесла Юма, оставляя слюнявый поцелуй на щеке Лии. — Время открывать подарки! — Извини, я пытался ее удержать, но ты же знаешь Юму. Да, она знает Юму. За пару месяцев проживания в особняке Дагбаевых девушка хорошо выучила всех обитателей: от работников кухни, до мелких шестерок, что Вадик с завидной регулярностью гонял по своим делам. А еще Лия знала Алтана, который прямо сейчас, стоял возле ее кровати в своей смешной пижаме и очках. — Ты никуда не собираешься? - с надеждой поинтересовалась Лия. — Нет, - парень улыбается, протягивая ей руку. — Новый год - семейный праздник. Юма радостно бежит вперед. Руки у Алтана теплые, как чашка чая в холодный вечер, как любимый плед в предрассветные часы, как объятия дорого человека. — Самые большие мои! - завизжала девочка и бросилась вперед едва завидев праздничное дерево. Лия на подарки не претендовала, возможно ей не хотелось огорчать Юму тем, что цветные коробки не вызвали у девушки такой бурной реакции. Психолог говорит, что это нормально, что со временем она будет радоваться простым вещам, пока Лия с трудом в это верит, а Вадик искренне ждет, когда она упадет в обморок от восторга при виде картошки фри. — Золотейшество, все готово, - из кухни вышел Вадик, украшенный мишурой и дождиком, естественно боевую подготовку нанесла Юма. — Что готово? - Лия вертит в руках небольшую коробку, Алтан посоветовал открыть ее первой. — Я всех отпустил, - спокойно отвечает Дагбаев, пожав плечами. — Что ты сделал? Девушка перевела взгляд на Алтана, Алтана, который не допускал ее даже самостоятельно сварить кофе или сделать для Юмы бутерброд, отпустил поваров, они что, перешли на какую-то особую бурятскую диету? — Псих, да? - восторженно произносит Вадик. — Я подумал, что будет здорово провести праздник спокойно. Испечь печенье, приготовить салат, даже посмотреть эти жуткие советские фильмы. В общем.. — … сделать то, чем занимаются нормальные люди, - Лия заканчивает его фразу с улыбкой. — Ну, хотя бы попробуем, - улыбнулся Алтан. — Я не против провести день… Как нормальный человек. Вадим Дракон Честно признаться, Аня всегда знала, что идеи Дракона не отличаются безопасностью. И вот сейчас, когда это громада мышц сидела за рулем, глядя на занесенную снегом дорогу, Воронова не могла молчать. — Нас заметет снегом на все новогодние праздники, у нас закончатся запасы еды и знаешь, что нас ждет? — Что? - Вадик переводит взгляд на девушку, растирая замерзшие пальцы. — Каннибализм. И первым есть начнем тебя. — Почему это меня? — Потому что это была твоя тупая идея провести выходные за городом. За свою гениальную идею Вадик получил легкий подзатыльник. Аня отвернулась, продолжая греть руки у печки. Мужчина хлопнул дверью, за последний час это десятая попытка откопать их машину. Но в этот раз он вернулся быстро, с красным колпаком на голове и с бутылкой шампанского в руках. — Девушка, а вы случайно не Снегурочка? — Я не разденусь за бутылку шампанского, - фыркнула Аня. — А за мандаринку? - Вадик достал из кармана цитрусовый. — А если я еще и почищу? Аня улыбнулась, и протянула руку, что было глобальной ошибкой. Ее тут же притянули к себе, стряхивая на девушку с шапки деда Мороза снег. — Вадик! - возмущено закричала Аня. В этот раз Дракон заткнул ее поцелуем. — Я наглядно показываю, кто из нас сильнее, и кто одержит победу в схватке каннибалов. — Так просто меня съешь? - Аня уже перестала злиться, когда у нее еще будет возможность встретить Новый год в настолько тесной компании? — Нет, - он покачал головой, зарываясь носом в чужие волосы. — У меня есть предложение лучше: мы сейчас съедим оливье, выпьем шампанское и дождемся эвакуатор. При всей моей любви к тебе, умирать бы хотелось в окружение детей и внуков, а не на какой-то трассе в Лен области. — Ладно, - тихо засмеялась Аня. — Ты реабилитирован. Тащи свое оливье. Сергей Разумовский Саша ненавидит своего начальника. Девушка без особого энтузиазма щелкает клавиатурой и вспоминает все проклятия, которые готова обрушить на голову Разумовского. Пока все нормальные люди готовятся к Новому году: выбирают наряд, варят овощи, да спят, в конце концов, Воронова вынуждена перепечатывать договор, который срочно понадобился Сергею Викторовичу тридцать первого числа. Мимо прошмыгнул курьер, кидая через плечо девушке поздравление с наступающим новым годом, Саша в ответ лишь фыркнула. Затем мимо прошмыгнул кто-то с подносом. Девушка прикидывала, что если вызовет такси, то успеет полежать в ванной и посмотреть «Гринча», на которого, очень был похож ее начальник, который прямо сейчас стоял перед ней. — Если ко мне в кабинет несут поднос с бутылкой шампанского и двумя бокалами, вы делаете вывод, что у меня просто началось раздвоение личности? Мне требуется помощь, ma chère. —Я на работе не пью, - хмуро ответила Саша, не отрываясь от экрана. Мужчина с треском захлопнул крышку ноутбука. — Считай, что прямо сейчас у тебя начался выходной. В кабинет. Живо. Саша поплелась за начальником, даже если принимать тот факт, что они спали время от времени, она побаивалась Разумовского в таком состоянии. Сергей протянул ей бокал. — Это мне? — Нет, для моей бабушки, но так как я не успел с ней познакомиться, то тебе. — И в честь чего такой праздник? – Воронова настороженно берет бокал в руки — Сегодня Новый год, - напомнил ей Сережа. — Марго. На фоне заиграла рождественская музыка, а за спиной Разумовского на экране загорелся камин. — И поэтому вы заставили меня печатать договор? Сережа потупил взгляд, тревожность вернулась к нему, ну нельзя же было просто признаться, что он услышал ее разговор с кем-то из друзей о новогодней вечеринке, и просто не захотел отпускать Сашу. — Мне нужен был этот договор. — За прошлый год? – Воронова делает глоток, пузырьки приятно лопаются на языке. — Я идиот, - обреченно произносит Сережа, опираясь на стол. — Разумеется, - соглашается Саша. — Но зачем так переживать? — Мне хотелось провести праздник с тобой, - признается Разумовский, убирая в сторону бокал и протягивая руки к девушке. Воронова легко входит в чужие объятия. — Почему нельзя было просто сказать? — На следующий год я так и сделаю, - произносит Сережа, и запечатлеет свою клятву поцелуем на ее губах . Кирк О’Райли Кирк с выраженным сомнением на лице наблюдал, как девушка выкладывает подарки под елкой. — Мы католики, - на всякий случай решил напомнить мужчина. Кольт перевела на него взгляд. — И что я должна делать с этой информацией? — Мы отпраздновали Рождество. Девушка многозначительно фыркнула, продолжая заниматься своим делом. То, что О’Райли в последний момент заявился со своей работы на перевес с бутылкой виски и съел печенье с шоколадной крошкой, еще не делало праздник хорошо проведённым. — Если тебе не нравится, можешь идти и ложиться спать, - Анна пожала плечами, с улыбкой посмотрев на свое творение. В целом, Кирк бы так и поступил в обычный день, но этот праздник был важен для его возлюбленной, и стоило пойти на уступки. Мужчина потоптался, и сел рядом, протягивая девушке коробочку. — Не заставляй меня упаковывать это в подарочную бумагу. Кольт с любопытством повертела коробочку в руках, подарки не были для Кирка чем-то постоянным, он считал, что любовь и привязанность нельзя выразить в материальной составляющей. Хотелки любимой женщины были для него чем-то само собой разумеющимся. И если он снисходил до того, что делают простые смертные, повод должен быть действительно значимый. — Кирк… - выдохнула девушка, поднимая на О’Райли свои глаза. —Tiffany Colt 1862 Police revolver с рукояткой «Mexican Eagle» , - мужчина произнес это, словно читал слоган рекламной компании. — Ты душу дьяволу продал? Это же стоит целое состояние! - воскликнула Анна, проводя пальцем по рукоятке. — Мы столько лет вместе, и ты до сих пор считаешь, что у меня есть душа? - хмыкнул Кирк, притягивая ее в свои объятия. — Приятно. — Нет, правда, откуда? — Прихватил с одного из заданий, решил, что мой профессионализм стоит достаточно, чтобы они отплатили этим экземпляром, - он нежно поцеловал девушку в висок — О’Райли, я люблю тебя! — Ты говоришь это всем, кто ворует для тебя такие редкости? - хмыкнул мужчина. Как бы не было, но он все еще смущался признаниям в любви. — Да, - согласилась Кольт. — Поэтому ты первый. — И последний, - Кирк запустил пальцы в ее волосы. - После такого подарка я заслужил сид-кейк? Дима Дубин Саша нервничает. Жутко нервничает, сжимая в руках подарочный пакет, пока такси с известным логотипом везет их на другой конец города. Дима аккуратно кладет свои пальцы поверх, придавая таким жестом немного уверенности. — Все будет хорошо, тебе не о чем волноваться. — Угу, - буркнула Воронова, утыкаясь носом в плечо Дубина. Их отношения давно перешли черту самых серьезных, Гром все чаще дразнил их «женатиками». В преддверии нового года Дима решил завести один непростой разговор. — Не думаю, что это хорошая идея, - руки Вороновой задрожали, и кусок огурца вышел чуть больше, чем его братья. — А вот и нет, - Дима аккуратно отложил в сторону нож и развернув девушку к себе. — Мы встречаем уже целый год, и если ты не заметила, живем вместе. Знакомство с семьей – это обязательное условие в таких делах. Саша это понимала. Одно дело ужин где-то на нейтральной территории, но праздновать новый год с семьей Димы было немного… страшно? И Воронова бы ни за что в жизни не согласилась на подобную авантюру, но каждое утро, лицезрев эти печальные глаза, она понемногу сдавала свои позиции. Покупку подарка полицейский взял на себя, Саше оставалось подобрать наряд и пополнить запас успокоительных. — Приехали, - объявил таксист. Они попрощались, поздравляя друг друга с наступающим праздником и Дима повел девушку в сторону своей парадной. Воронова прикидывала, что без его поддержки она бы уже упала от дрожи в ногах. Вот они уже стоят у нужной двери, и Дубин жмет на звонок, дверь ведет в его детство, юность, ту часть жизни, что можно восстановить по снимкам в альбомах и рисункам в отдельной папке. Дверь открывается, и Саша видит лицо девушки, в которой угадывает Веру, Димину сестру. — Наконец-то, вы добрались! – девушка силой втаскивает их в квартиру и накидывается на Воронову с объятиями. — Я столько о тебе слышала! Рада, что Димка решился тебя с нами познакомить! Саша неловко обнимает ее в ответ, из кухни доносятся шаги. В квартире пахнет мандаринами и оливье, картошечкой, что ждет своего часа в духовке, и на душе вмиг становится так тепло и уютно, и предстоящая встреча с будущей свекровью уже не кажется таким страшным событием. Здесь ее ждали, а самое главное, здесь ее уже любят. Шура Мальвина Шура не может ответить на вопрос – останется ли он встречать новый год? Парень отмахивается, что у него слишком плавающий график, чтобы строить какие-то планы. Аня не давит, раз у него нет планов, она будет строить свои собственные. Девушка легко соглашается на вечеринку старой подруги, обещает принести салат и еще что-нибудь, на что хватит сил, времени и желания. — Радость моя, ты не поверишь! – Мальвина заявляется в квартиру вечером тридцать первого числа, с бутылкой шампанского в одной руке и цветным пакетом в другой. — Я буду праздновать новый год дома! — Поздравляю! – Аня целует его в щеку накрашенными губами и тянется за теплым шарфом. — Тебе повезло, вчера я ходила за покупками, и по этой причине в холодильнике есть что пожевать. — Стой! – он прижимает девушку к стене. — Куда ты собралась? — К подруге, - жмет плечами Воронова. — Отмечать новый год в теплой компании. — Я твоя теплая компания, - возмущается Мальвина. Аня посмотрела ему в глаза. Между ними было все слишком непонятно, и сравнение Шуры с Кузей из мультика про известного домовенка, было очень кстати. Он появлялся в ее жизни время от времени, втягивал в разные авантюры, а стоило привыкнуть к наличию Шуры в ее жизни, как он сразу же исчезал. Воронова выпуталась из его хватки. — Слушай, то, что мы спим время от времени не… — Знаешь, у людей это называется «отношения», - фыркнул Шура, садясь на пуфик. В новый год тащить старые обиды не хотелось. — Мне тебя не хватает, Шур, - призналась Аня. — Я не грущу, не скучаю, но мне тебя не хватает. Как руки, как тени, как дождя в жаркий день. Я не печалюсь, прекрасно знаю, какая у тебя работа. Но это не отношения, Шур, что угодно, но не отношения. Они никогда об этом не говорили, и сейчас Мальвина переваривал чужие чувства. Он любил девушку, но допустить ее ближе, значит подвергнуть ее жизнь опасности. Но он Ане нужен, да и она нужна ему не меньше, чем воздух. Шура встает, обнимая Аню за плечи и встречаясь с ней взглядом в зеркальной поверхности. — Я люблю тебя, возможно, я как-то неправильно выражаю свои чувства, и тебе кажется, что их нет, но я люблю. Давай проведем этот праздник вместе, пожалуйста. И Аня сдается, снова уступая синеволосому наемнику, который разливая шампанское под бой курантов, просит у судьбы никогда их не разлучать. Птица У Птицы новый год не вызывал приятных ассоциаций, все разговоры и вопросы упирались в воспоминания о детском доме, где были ужасные костюмы и конфеты им всегда доставались невкусные, да и те отбирали старшие, им же надо было закусывать чем-то дешевую водку. Поэтому на всеобщий ажиотаж он не обращал никого внимания, лишь презрительно скривился, когда Саша украсила его кабинет гирляндой, не мог же он признаться, что сам хотел купить подобные огоньки. — Эта не гирлянда – это кошмар эпилептика, - произнес Птица, наблюдая за действиями своей возлюбленной. — Перестань, - Воронова звонко чмокнула мужчину в нос, вручая маленький пульт. — Здесь есть разные режимы и цвета, можешь выбрать все, что угодно. — Самый лучший режим – это выключить, - фыркнул Птица, закидывая пульт на стол. Через пару дней Саша заметила, как весь кабинет Разумовского переливается всеми цветами радуги. Когда еще через время курьер привозит ей пакет, Птица ходит кругами, пытаясь выяснить – что она прячет? Поднявшись вечером в комнату, мужчина застает девушку на кровати в компании коробочек из под конфет. — Ты решила испытать на себе инсулиновую кому?- интересуется Птица, скидывая рубашку. — Это тебе, - с улыбкой объявляет Саша. — Сладости – это для детей. Ты порядком опоздала, пташка. Но Воронова его не слушает, и продолжает высыпать конфеты на плед. — Ты можешь выбрать самые вкусные, - предлагает девушка. — Или открыть, попробовать и выбросить, если не понравится… — Зачем все это? – перебивает ее Птица. — Чтобы ты понял, что Новый год – прекрасный праздник. Мужчина закатывает глаза и садится рядом, рука непроизвольно тянется к пестрой обертке. После пятой конфеты и чашки чая Птица вынужден признать – Новый год прекрасный праздник, но только в Сашиной компании.