Тhe taste of blood on the lips

      Как же это все-таки больно. Больно быть особенным, не таким, как все. Другие проблемы, мысли, убеждения — это все в какой-то мере отделяет от общества. Особенно, когда ты — Избранный. Избранный из всего класса, всей толпы, но избранный из-за своей ошибки. А промах твой заключается в том, что ты просто не с тем заговорил. Казалось бы, что в этом такого? Что не так? О-о, все просто — теперь ты несешь тяжелый крест с тем, с кем ты начал говорить, к своему несчастью.       В обычном обществе это называется иерархией среди людей, когда ты связался с отбросом общества, а в твоем случае — это самое настоящее проклятие. В прямом смысле этого слова. Проклятие, охватившее твой класс еще много лет назад. Ты сам в некотором смысле становишься проклятием. Все делают вид, будто тебя никогда и не существовало, что разбивает изнутри. А делают это из-за того самого проклятия, из-за ошибки прошлых учеников, из-за убеждений, что так и должно быть. Но даже с этим можно смириться. Как смирились прошлые избранники, как смирилась и Она.       Она… Ее зовут Мэй. Мисаки Мэй. Девушка, которой не существует. Такая же избранница, как и Коичи Сакакибара.       В этом году в классе 3-3, в силу обстоятельств, появилось сразу двое избранных. Именно Коичи, не осведомленный о проклятии по приходу в новый класс, стал вторым избранным, заговорив с Мэй. После этого началась череда смертей их одноклассников и всех ближайших родственников детей. Проклятие. Всему виной было проклятие и непредусмотрительность их класса. Они не сказали Сакакибаре о том, что с Мэй говорить нельзя. Они виноваты во всех смертях! Но, так ли это?

***

             На одинокой скамейке восседал парень. Взгляд его карих глаз был устремлен вдаль, к небу персикового оттенка. Если поднять голову, можно было увидеть, как из одной точки расплывались более темные цвета, принося за собой приближающуюся ночь. Было около десяти часов вечера. Несомненно, скоро должно было полностью стемнеть. Парень понимал это, выключая свой телефон и вставая с насиженного места. Просидел он здесь относительно долго, рассматривая небо и все его замысловатые краски. Он успел развернуться и сделать пару шагов в противоположную от скамейки сторону, но тут его окликнул женский голос, заставляя обернуться.       Позади парня стояла девушка с темными волосами и повязкой на левом глазу. Она призывно смотрела на него, ожидая сообразительности друга, ведь тот еще не успел понять, кто перед ним стоит.       — Здравствуй, Коичи, — девушка не стала дожидаться парня, поздоровавшись с ним сама.       — А, Мэй! Привет! — более бодро, чем брюнетка, произнес Коичи. — Извини, задумался.       — И о чем же ты думаешь? — Мэй села на скамейку, где раньше сидел парень, призывая сделать его тоже самое.       Сакакибара понял намек и занял место рядом с Мисаки. Повисла недолгая пауза, которую опять прервала девушка.       — Так насчет чего ты размышлял, что даже меня не заметил?       — Я думал про нынешнюю ситуацию. Ты задумывалась насчет того, кто может быть Лишним? — кареглазый задумчиво опустил голову, ожидая ответа от подруги. Мэй этот вопрос ввел в заблуждение, но она сразу взяла ситуацию в руки.       — Задумывалась. Но предположений пока нет, — отрезала она. Конечно, это была ложь, но другу она рассказывать о Мертвеце не собиралась. По крайней мере, пока. На это, все же, были причины…              Парня такая резкость в ответе немного удивила, но виду он не подал, решив сменить тему на более приятную.       — А-а… А как у тебя с успеваемостью в школе? — неловко перебрался Коичи с разговора о Лишнем на осведомление об успеваемости Мисаки в школе. Тему он выбрал не самую подходящую на самом деле. Теперь на его лице был заметен еле видный румянец. В последнее время он стал смущаться в присутствии девушки, и он понимал, из-за чего это происходит. Девушка была ему небезразлична, он испытывал к ней теплые, более чем дружеские чувства.       — Все как и всегда. Ты же знаешь, что я в школе появляюсь редко и только по особой надобности. Да и то не всегда, если уж говорить честно, — брюнетка мельком глянула на своего друга, который поспешно отвернулся, чтобы скрыть свое смущение, понимая, что тот просто хотел свернуть с неприятного разговора, но вышло у него это плохо, ведь информацию, про которую он спрашивал, он знал уже давно. — Ну, а как у тебя? Слышала, ты написал контрольную едва ли не лучше всех, ведь так? — подруга решила, что, раз уж, эта тема была затронута, то можно было про нее и поговорить.       — Да, это правда. Кстати, может прогуляемся? Скорее всего, скоро начнется дождь, хоть и тучи на вид небольшие, — парень окончательно собрался с духом и встал со скамейки, разминая спину.       — Думаю, так и стоит сделать, — согласилась Мэй.       Друзья прогулочным шагом направлялись к дому Мисаки, так как он был значительно ближе, чем дом Сакакибары. По дороге они медленно переговаривались, пока разговор опять не зашел в ненужное русло.       — Мэй... — парень внезапно остановился на месте, немного отстав от подруги.       — Что такое? — девушка вернулась на пару шагов назад, анализируя состояние друга.       — У тебя когда-нибудь были отношения?              Вот такого Мисаки точно не ожидала. Вопрос полностью поверг ее в шок.       — Ну так?..       — Никогда не было! — брюнетка не дала парню договорить, резко ответив на вопрос. То, что она смутилась не могло скрыться ни от кого. — Но к чему вообще вопрос?       — Хочу узнать тебя ближе! Ближе, чем кто-либо другой… — Сакакибара сжал руки в кулаки, прижимая их к телу так плотно, как мог. По виску скатилась незаметная капелька пота, щекочущая его. В голове парня сейчас творился полный бардак. И правда, зачем он это спросил?       — Вот оно как… — девушка лишь потупила взгляд на друга и опустила голову.              Неужели он и вправду что-то испытывает к ней?       Брюнетка в самом деле приняла бы этот вопрос за обычную любопытность Коичи, если бы реальные мотивы парня не выдавали его дрожащие в этот момент руки и абсолютное молчание из-за незнания того, что вообще нужно говорить в сложившейся ситуации.       Он никогда раньше так себя не вел, когда узнавал что-то новое о подруге. Волнение в этом вопросе было совсем некстати, потому что о жизни Мисаки парень и так знал намного больше, чем кто-либо другой. Даже собственной матери Мэй не выдавала такие подробности о ее личности в целом, сколько сейчас знал этот кареглазый парнишка.       Просто удивительно! Такой вопрос девушке еще никто не задавал, а этот парень даже удостоился ее ответа, ведь любому другому человеку брюнетка явно соврала бы или вовсе оставила бы любопытного без ответа. Недавно к девушке в голову начали лезть довольно навязчивые мысли о том, «что Сакакибара сейчас делает?», «что любит или, может, кого?» и многое, многое другое. Все это Мисаки списывала на дружескую привязанность, ведь друзей у нее за жизнь было относительно немного, к каждому хотелось быть ближе. Завершающей деталью в вопросе «а может он мне нравится?» стал сон, в котором в главной роли, конечно же, был шатен. И ладно бы это сновидение было единственным и неприметным, но оно повторялось не раз, пока девушка, наконец, не убедилась, что Коичи, целующий ее в том сне каждый раз, ей не просто друг, а кто-то больше. Парень явно нравился ей. И она всей душой надеялась, что ее чувства к нему взаимны.       Размышления друзей прервал звонок телефона Сакакибары, раздающийся из глубин сумки парня. Кареглазый сразу же ответил на звонок, коротко поздоровавшись, видимо, с подругой, и слушая собеседницу. Мэй все это время стояла рядом, слыша весь разговор, точнее, это было похоже на монолог, ведь Коичи за весь звонок только слушал говорящую, иногда хмыкая себе под нос или кратко отвечая на вопросы. Попрощавшись, звонившая сбросил трубку, а шатен убрал телефон в карман.       — Кто тебе звонил? — спросила брюнетка, поправляя съехавшую набок повязку.       — Изуми. Она просила нас быть в кафе через десять минут, нужно идти. — отрапортовал Коичи.       — Изуми, говоришь? Ты же вроде говорил, что никому не давал свой номер? Почему она стала исключением? — с ноткой раздражения в голосе спросила Мисаки.       — Эй, что такое? — мягко сказал парень, подходя к подруге ближе и обнимая ее. — Ее номер у меня конкретно для дела. В отличие от твоего.       Растаявшая от таких слов девушка еще долго смотрела на него полными восторга глазами, покусывая губы, пока на них не проступили капельки крови. Они, протекая по трещинкам и ранкам, медленно окрашивали бледные губы девушки в глубокий алый оттенок. Тепло приятной на ощупь кожи окатило Мисаки, когда Сакакибара прильнул руками к ее лицу. Одна кисть спокойно поглаживала скулу брюнетки, а другая — аккуратным движением стирала стекающую вниз по подбородку кровавую струйку. Хотя губы будут потом болеть и щипать, момент для Мисаки был слишком долгожданным, чтобы она обращала внимание на подобного рода сущие мелочи. Дыхание стало прерывистым из-за долгой его задержки, а сердце колотилось в груди так, что даже стало не по себе.       Ненадолго прервавшись, парень мельком взглянул в глаза подруги. Она была полностью растеряна из-за его действия, вытирая потные ладошки об юбку и тут же пряча их за спиной, скрещивая в запястьях. Выглядело эта неловкость слегка смешно, отчего шатен тихо издал смешок и тут же поджал губы, когда девушка посмотрела на него исподлобья. Спустя каких-то пару секунд она вернулась в свое обычное состояние. Вместе с этим вернулось ее спокойствие и даже легкое безразличие во взгляде.       Они еще долго смотрели бы друг на друга, если бы телефон Коичи громко не возвестил о новом сообщении.       Друзья одновременно вздрогнули от внезапности звука, и парень открыл Мессенджер. В сообщении было только одна фраза «давайте шевелитесь». Сразу стало понятно, от кого оно пришло.       — Мэй, пошли скорее в кафе! Изуми нас прибьет, если мы задержимся еще больше! — сразу после сказанного Сакакибара схватил девушку за запястье, и они направились к месту встречи.       Пока девушка шла за другом, в голове роилось множество мыслей, перебиваемых голосом Коичи. Она его практически не слышала, ведь все, на что она могла сейчас обращать внимание, было жжение губ и солоноватый привкус крови во рту.