Звёзды над нами | The Stars Above Us

Хогвартс был расположен высоко в горах в Шотландии, дабы оставаться скрытым от глаз маглов. Утро двадцать пятого августа выдалось особенно дождливым. Но ритмично отстукивающий по окну в кабинете профессора Грейнджер дождь ничуть не расстраивал её. Более того, он оказывал прямо противоположное воздействие на её настроение. Гермиона всегда радовалась дождливым дням, особенно когда находилась в стенах замка. Она никогда никому не рассказывала об этом, потому что никто и не спрашивал. Вероятно, дождливые дни грели девушке душу потому, что в юности это служило хорошим поводом не выходить на улицу к сверстникам. Дело было вовсе не в том, что Гермиона не любила прогулки на свежем воздухе – это было не так, нет; дело было в том, что она предпочитала проводить время в закрытых помещениях, и желательно, чтобы это была библиотека. Друзья довольно часто уговаривали её выйти к ним на улицу, и Гермиона была вынуждена взвешивать все «за» и «против». К концу учёбы процесс принятия решений в таких случаях стал для Гермионы чем-то слишком сложным. Если она соглашалась, друзья с улыбкой до ушей приглашали подругу с собой. Она забрасывала учебник, пергамент и перо в сумку и с неохотой покидала своё укрытие, выстроенное из полок, забитых книгами. Если же Гермиона выражала хоть малейшее нежелание составлять друзьям компанию, они начинали ныть и жаловаться, что их подруга всегда против заняться чем-то интересным. Гермионе всегда казалось это странным – в основном потому, что её представление о веселье довольно сильно отличалось от представления её сверстников. Иногда она сдавалась и шла за ними лишь потому, что не хотела выслушивать их нытьё. Тем не менее, в некоторых ситуациях девушка отстаивала свою точку зрения – рассказывала о горе невыполненных заданий. Обычно это срабатывало, и её сверстники поспешно уходили, не желая ввязываться в импровизированные занятия. Они не знали, что Гермиона успевала расправиться с этими заданиями ещё задолго до своих визитов в библиотеку. А вот в дождливые дни никто из сверстников не пытался вытащить Гермиону из дома на прогулку, а это означало лишь одно: бесконечные часы беззаботного времяпрепровождения среди стеллажей. К сожалению, а может быть, и к счастью, Гермиона предпочитала общество книг обществу одногодок. Однако с возрастом она поняла, что эта позиция, возможно, не так уж и верна, как ей казалось раньше. Гермионе было трудно общаться с детьми своего возраста, у них было не так много общего. Поэтому она сидела за своим любимым столом в самом дальнем углу секции алхимии. Это рабочее место было её любимым по многим причинам. Во-первых, в эту часть библиотеки ученики Хогвартса заглядывали крайне редко, а значит, ей не приходилось выслушивать бессмысленные разговоры своих сокурсников. Кроме того – и это, пожалуй, было даже более важно, – этот стол стоял прямо у окна. Сидя в углу, Гермиона наблюдала за сменой времён года. Сначала листья превращались из слизерински-зелёных в коричнево-оранжевые, а затем укрывали землю. После этого выпадал снег: снежинки пролетали мимо окна, и всё вокруг застилалось тонким белым покрывалом. Ещё через время снег таял под ногами прохожих, и снова появлялись зелёные оттенки весны. Гермиона часто задавалась вопросом, замечает ли кто-нибудь из её сверстников подобные вещи. Но каждый раз, когда она пыталась обсудить это со своими друзьями, они смотрели на неё с растерянным выражением лица и просили перейти ближе к делу. В конце концов, она перестала высказывать подобные мысли кому бы то ни было, потому что «дело» было именно в том, о чём она им рассказывала. Гермиона с нетерпением ждала именно этого дождливого дня, ведь именно сегодня в Хогвартс приезжали маглорождённые первокурсники. Всё было в полном порядке – в принципе, как и всегда, если за дело бралась профессор Грейнджер. Перед тем, как выйти в коридор, она на секунду посмотрела в маленькое зеркало у двери, чтобы проверить, не выбились ли прядки из причёски. Гермиона с улыбкой на лице шла по коридорам, слегка пружиня в шаге, а портреты, встречающиеся на пути, вежливо здоровались с ней.

* * *

Несколькими этажами ниже можно было встретить профессора зельеварения. Он, пожалуй, представлял из себя полную противоположность профессора Грейнджер, но не по той причине, о которой вы могли бы подумать. Мужчина очень медленно шёл – буквально волочил ноги – тащился по подземельям так, будто ему вовсе не хотелось в итоге добраться до места назначения. Через каждые несколько шагов он поправлял какой-нибудь элемент своей одежды: сначала отполировал очки в чёрной оправе, прежде чем снова надеть их на острый нос, затем поправил мантию, хоть с ней итак всё было в порядке, и постоянно возился с кольцом, то и дело зажимая большим пальцем золотую «‎М». Профессор Малфой, как правило, не нервничал, так как его учили не показывать эмоции, но сегодняшний день, похоже, станет исключением из этого правила по причинам, которые он не хотел обсуждать. Неторопливо поднимаясь по лестнице, Драко заметил, что все остальные сотрудники уже собрались в назначенном месте. Мужчина отругал себя за опоздание, досадуя на себя за то, что позволил такой глупости, как нервы, запятнать его идеальную пунктуальность. Профессор Грейнджер ещё раз просмотрела свой список дел на день, и на её лице вдруг появилась едва заметная улыбка – она не показала зубы, но уголки губ приподняла вверх. Малфой задумался о том, почему эта ведьма считает жизненно необходимым перепроверять всё помногу раз, толочь воду в ступе, как говорят маглы. Ему всегда было интересно, почему они так говорят. — А, Малфой, вот ты где, — тон Грейнджер заставил мужчину подумать, что он пришёл намного позже, чем предполагал; Малфой взглянул на циферблат наручных часов и обнаружил, что опоздал всего на пятнадцать секунд. — Да, я здесь. И не волнуйся, я помню, что сегодня отвечаю за семью Мёрфи, — Драко взглянул Гермионе прямо в глаза. — Их дочь зовут Беатрис, сокращённо Беа. Она родилась 17 октября 1995 года в ирландском городе Слайго. Её родителей зовут Мэри и Майкл Мёрфи. Её отец работает на фабрике, а мать – уборщицей, — он слегка ухмыльнулся в ожидании её ответа. — Да, спасибо, Малфой, — улыбнулась Гермиона, явно довольная его подготовкой. Драко ощутил некий трепет в животе и задумался, не слишком ли много он съел за завтраком. Они все направились в Хогсмид, и каждый профессор преобразил свою палочку в зонтик. Гермиона шла впереди группы и болтала с профессором Долгопупсом о заклинаниях, над которыми работала и которые могут принести пользу его теплицам. Профессор Малфой оставался в хвосте группы с просунутыми в карманы руками и был вполне доволен тем, что вообще ни с кем не разговаривал. Как вдруг он услышал своё имя. — Привет, Драко, — мужчина резко обернулся на звук. — О, здравствуй, Луна, — он старался выглядеть как можно дружелюбнее. — У тебя в голове полно Мозгошмыгов, хотя, наверное, тебе это и так известно. Драко несколько секунд оглядывал её, отмечая про себя, что за прошедшие десять лет волшебница совсем не изменилась. — Оу, — Малфой понятия не имел, о чём она говорит. — Постарайся думать о чём-нибудь радостном. Это заставило Драко, в целом недовольного этим общением, нахмуриться. Вдруг он услышал смех Гермионы из первых рядов и высунул голову вверх в попытке разобраться, что именно она нашла таким забавным. — Ну вот, так-то лучше, — улыбнулась Полумна. Драко подумал, что Лавгуд, вероятно, окончательно обезумела, потому что он вообще ни о чём сейчас не думал. Когда они подошли к «‎Трём мётлам», каждый профессор по очереди стал входить в камин, выкрикивая наименование своей точки назначения. Гермиона стояла в стороне и наблюдала за каждым из них, кивала головой и ставила галочки напротив имён в своём списке. Драко улыбнулся ей, проходя в камин, и тут же оказался в небольшой гостиной с мягким зелёным диваном в углу. Он увидел перед собой трёх очень удивлённых маглов, что несколько смутило профессора, так как семью должны были проинформировать о его прибытии. — Здравствуйте, — сказал Драко, протягивая руку отцу семейства. — Профессор Малфой, рад знакомству. — А, мистер Малфой. Мы думали, что за нами придёт профессор Грейнджер, — мистер Мёрфи крепко пожал руку профессора. — О, приношу свои извинения. Профессор Грейнджер встретит нас на месте. Беатрис растеряно взглянула на Драко, слегка наклонив голову влево; профессора это нервировало. После краткой инструкции о правилах вользования камином, семья из трёх человек двинулась вперёд с сумками наперевес. Мёрфи решили, что «‎Три Метлы» – весёлое местечко, и отец семейства не смог не поинтересоваться, подают ли в таком заведении хорошие пинты пива. — Сюда, — указал Драко, выходя из камина; ему вовсе не хотелось, чтобы они столкнулись с другими появившимися из дымохода семьями, и не ошибся в своих предположениях: через несколько секунд после них прибыла семья Беверли. — О, профессор Малфой, как здорово! Мы можем пройтись вместе, — воскликнула Гермиона, выходя из камина и отряхивая с мантии порох. — Беатрис, это Элизабет, — Грейнджер представила двух юных девушек друг другу. Беатрис пугливо выглянула из-за юбки матери и быстро спряталась обратно. Элизабет же нахмурила брови и с любопытством рассматривала будущую подругу. — Сюда, — Гермиона с улыбкой пригласила небольшую группу следовать за собой. Драко заметил, что никто не задавал ей вопросов, хотя и предполагал, что она была бы рада ответить на парочку. Профессор Грейнджер трансфигурировала несколько камней в зонтики для гостей. Элизабет выбежала вперёд и взволнованно попетляла, как вдруг мать призвала её держаться рядом. — А далеко нам идти? — спросил мистер Беверли. — Вовсе нет, — ответила Гермиона. — Вы совсем скоро увидите замок. Драко осознал, что гости не смогут издалека заметить Хогвартс, потому что они – маглы. Пока они не пройдут через ворота, их взору будет доступен лишь пустынный холм. Спустя несколько минут гости, наконец, прошли через ворота, и послышались первые вздохи удивления. Элизабет начала визжать и прыгать вокруг, а Беатрис молча смотрела на замок широко раскрытыми глазами. — Какая прелесть, — улыбнулась миссис Мёрфи. — Не знаю, чего я ожидала, но уж точно не этого. — Идём, остальные уже ждут нас в Большом зале, — объявила профессор Грейнджер.

* * *

Следом за часовым знакомством в Большом зале последовала экскурсия по замку. Драко было известно, что экскурсии проводятся индивидуально по рекомендациям профессора Грейнджер, но всё равно не переставал поражаться и гадать: почему они не передвигаются по замку одной большой группой. На странице сто семьдесят пять выданной ему папки с информацией, Гермиона подчеркнула, насколько важно, чтобы сотрудники формировали некую связь с семьями, с чем он неохотно согласился несколько дней назад, когда впервые прочитал. Драко начал свою экскурсию по замку, в котором прошло его детство, и намеренно исключил из запланированного маршрута посещение седьмого этажа и Астрономической башни. Беатрис всё время молчала, поэтому Драко чувствовал себя экскурсоводом в синей рубашке в магловском музее. Летом он посещал с матерью парижский Лувр и обратил внимание на это своеобразное действо. — Что это такое? — вдруг спросила Беатрис, указывая на стоящий перед ней котёл. К этому времени они уже добрались к подземельям, в общую гостиную факультета Слизерин, и это была последняя запланированная на это путешествие локация. — Котёл, — просто ответил Драко, забыв, что маленькой девочке это ничего не объяснит, ведь она росла вдали от таких вот вещей. — А для чего он нужен? — Для варки зелий, — объяснил профессор, внезапно обрадовавшись её вопросу. В конце концов, он – профессор зельеварения. — Я тоже варю зелья, — улыбнулась девочка. Это привело Драко в замешательство. Ну конечно же маглы не варят никаких зелий. Так ведь? — О да, дорогая, ещё как варишь, — её мама рассмеялась. Важно было отметить: Беатрис варила зелья, отличные от тех, что описаны в учебниках на уроках профессора Малфоя. Её зельеварение заключалось в том, что она смешивала различные бытовые продукты в банке и взбалтывала их – это занятие её увлекало с пяти лет. Драко, однако, всё ещё был в недоумении и решил, что стоит расспросить Грейнджер об этом позже.

* * *

Этим вечером ужин проходил в очень непринуждённой обстановке. Все сидели за разными столами в Большом зале без всякого плана рассадки. Драко не мог проигнорировать всплывший в голове вопрос: «‎как бы отнеслась к этому мать?». Он наблюдал за тем, как Гермиона порхала по залу, останавливаясь возле каждой семьи и болтая с ними. Драко поражался тому, насколько красноречивой была эта женщина; как она вообще запомнила все их имена и небольшой список фактов о каждой из семей? Сколько Драко себя помнил, его мать вела себя точно так же. Он терпеть не мог эти светские вечера в Поместье, но мать всегда настаивала на его присутствии. Для Малфоя эти мероприятия были ужасно скучными и душными, но всё-таки кое-что ему нравилось – наблюдать за тем, как мать общается с каждым из гостей. Это так интриговало: казалось, она знала что-то о каждом человеке, входящем в дверь. Он всегда думал, насколько здорово было бы уметь так же – позволять людям чувствовать себя желанными гостями в любой ситуации, как это делала его мать. Хотя, конечно, он не унаследовал её таланта к этому. А вот Грейнджер, в противовес ему, обладала той тёплой и дружелюбной энергией, которой так не доставало Драко. — И снова здравствуй, Беатрис, — улыбнулась Гермиона. — Как тебе картофель? — Вкусно, — ребёнок подкрепил свои слова выставленным большим пальцем вверх. — Еда просто изумительна, профессор Грейнджер, — добавила миссис Мёрфи. — У вас, должно быть, очень компетентный повар. — О, это действительно так, — Гермиона усмехнулась. — Хотите с ним познакомиться? Маглы посчитали это предложение довольно странным, но за весь прошедший день они поняли, что здесь для них странно абсолютно всё. — С удовольствием, — улыбнулась миссис Мёрфи. — Гимпи! — выкрикнула Гермиона, и тут же из воздуха появился маленький домовой эльф. Мистер Мёрфи с грохотом уронил вилку на тарелку и вылупил глаза от шока. Беатрис начинала хихикать, и по её лицу расплылась ухмылка. — Гимпи, это семья Мёрфи, — начала Гермиона. — Они похвалили твой картофель. — О, спасибо, сэр и мадам, вы так добры к Гимпи, — эльфийка покраснела и стала переминаться с ноги на ногу, неловко возясь со своим фартуком. — Может ли Гимпи принести что-то для юной леди? — спросила она, с надеждой глядя на Беатрис. — У вас есть яблочный пирог? — с ухмылкой спросила девочка. — Беа, ты не можешь просить бедного повара приготовить тебе пирог, — начала её мама. — Будет сделано, юная леди! — воскликнула Гимпи и с треском исчезла. Гермиона хихикнула. — Им очень хорошо платят, не волнуйтесь, — заверила она семью. Не прошло и минуты, как Гимпи вернулась с куском пирога в руках и с застенчивой улыбкой поставила тарелку прямо перед Беатрис. — Спасибо, Гимпи, — улыбнулась девочка и тут же откусила кусочек. Её родители были весьма потрясены всем этим, и Драко пришлось в очередной раз напомнить себе о том, что эти люди никогда не сталкивались с подобным. Гермиона пожелала им всего хорошего и подошла к следующему столу. — Яблочный пирог – мой любимый, — Драко прошептал Беатрис, а она ему в ответ улыбнулась. Девочка пододвинула к мужчине свою тарелку, на которой осталось несколько кусочков, таким образом пригласив профессора присоединиться. Он взял кусок вилкой и запихнул его в рот, – чистокровные предки Малфоя, вероятно, переворачиваются в могиле от такого варварского поступка. — Как думаешь, Гимпи согласится стать моей подругой? — Беатрис направила этот вопрос просто в воздух. — Не вижу причин для отказа с её стороны, — ответил Драко, вытирая рот салфеткой. — Тогда мы сможем есть яблочный пирог, когда захотим. — Мы? — с любопытством спросил Драко. — Да, ты теперь тоже мой друг, — уточнила девочка так, будто этот факт был самым очевидным в мире. Драко улыбнулся, довольным тем, что Беатрис посчитала его достойным разделить с ней пирог.