Часть 38
22 июня 2024 г. в 01:57
Расслабленно допивая свой чай, Флора грелась под лучами Солнца и думала о планах на день. Из раскопанных руин на Форусе достали огромное количество книг и кому, кроме как работникам архива, заниматься всем этим? Разбор письменности, приносимой к ним, доставлял некоторое удовольствие, но на любую по величине партию ставили один и тот же срок, а значит шутки про ночь в архиве могли перестать быть шутками. Хотя, Альфира никогда не оставалась больше положенного на работе, а значит под руку с более приятными коллегами даже ночная смена будет в радость.
Раздался скрип, привлёкший её внимание, и из дверей вышла девушка с длинными пшеничными волосами и потянула руки вверх, разминая спину:
— Мы чуть не опрокинули шкаф и, кажется, порвали несколько книг, — будничным голосом сообщила Жасмин, заставив фею природы поперхнуться чаем.
В ответ на шокированный взгляд коллега лишь пожала плечами и села на бордюр рядом.
После клуба Винкс мулатке казалось, что таких подруг она больше нигде не сыщет, но фея рядом так не считала и почти сразу стала как минимум отличным собеседником. Девушка была на несколько лет младше самой Флоры, но, как ей казалось, авантюризм и мечтательность останутся при Жасмин навсегда. Хотя из-за некоторого её разгильдяйства нередко прилетало самой Флоре, но до ссор не доходило, коллега отлично читала эти многозначительные взгляды. Как и сама мулатка, уловившая в карих глазах рядом слишком яркие искры.
— Кто он? — Непринужденно спросила фея природы, по кругу болтая кружку в воздухе и слегка отстранённо разглядывая вибрации на поверхности с собственным очень мутным отражением, словно она пила старый чифир, нежели свежезаваренный чай.
— Кто? — Будто очнулась Жасмин и посмотрела в самодовольное лицо подруги, слегка бегая глазами по округе, надеясь хоть за что-то зацепиться, лишь бы не за это лукавство.
— Давай не юли, по глазам вижу, — на губах расплылась улыбка, заставившая собеседницу смущённо опустить взгляд себе под ноги, теребя кончики волос.
— Брюнет, — начала она отгибать пальцы, — у него длинные, шелковистые волосы и большие синие глаза.
До этого кивавшая мулатка нахмурила брови и замерла. Заметив этот взгляд, блондинка прыснула и зажала рот ладонью, пытаясь сдержать попытки неконтролируемого смеха:
— Познакомились на пробежке, его зовут Роберт, — засмеялась она, встав с бордюра, — я не цербер, чтобы пытаться отбить у тебя Гелию.
— Цербер? Как грубо, — возмутилась Флора и отвела взгляд, снова пивнув вроде бы вкусный, а вроде бы уже и нет, чай.
— Забудь пропуск пару раз и только так и будешь называть Альфиру, — пожала плечами Жасмин и развернулась, проходя обратно в здание.
— Я никогда её так не назову, — сообщила мулатка и последовала за подругой, на мгновение замерев, когда знакомый силуэт показался очень отдалённым и расплывчатым, прежде чем обернуться с немым вопросом в глазах.
Мотнув головой, чтобы прогнать образ, она поспешила следом, совсем забыв, что и правда когда-то так называла Альфиру. Безвременно заключенная в собственные воспоминания, словно вокруг не было гроз, бойни и отчаянных поступков, совершаемых во имя самых благих намерений. Она погрузилась в мир, состоящий из самых счастливых или просто радостных моментов жизни, находясь будто во сне, но без возможности осознавать это, оставаясь в заточении собственного сознания, по которому она будет блуждать очень долго, а может и всю оставшуюся жизнь.
— О, ты сразу подготовилась?
Флора замерла и начала оборачиваться, рассматривая общую комнату Винкс в Алфее. Артист она или зритель? Главный герой или второстепенный персонаж? Навеки безвольная кукла или самостоятельная игрушка? Все эти мысли вроде бы формировались в мутном сознании, но быстро рассеивались, словно песок. Словно кто-то специально задувал их, пытаясь оставить пленницу как можно дольше в неведении, подпитывая собственными же воспоминаниями и заставляя ощущать всё заново, словно этого никогда не происходило и не произойдёт.
На стол с громким звуком бьющихся друг о друга бутылок поставили чёрный пакет, сразу привлекший её внимание, от чего последняя ниточка с возможными догадками была потеряна навсегда. Вновь мотнув головой, мулатка оказалась с учебником по травологии в руках и, сразу отложив его, осуждающе посмотрела на хмурую Музу, что успела удалиться в свою комнату, и спокойно, но строго проговорила так, чтобы подруга услышала:
— Ты не можешь проносить алкоголь в Алфею! Вообще знаешь об этом?
— Наливай! — Прикрикнула азиатка.
Долго объяснять причину её плохого настроения не надо было. Ривен. Чёртов Ривен.
— Может его ядом отравить? — Еле слышно прошептала фея, разбирая пакет и неосознанно рассматривая своё вновь помутневшее отражение.
— А ты можешь? — Высунулась из дверного проема брюнетка, натягивая футболку и попутно завязывая волосы в резинку.
— Нет! — Строго сообщила мулатка, поставив третью и последнюю бутылку на стол, отворачивая глянцевую сторону по направлению к подруге.
В арсенале не самый крепкий алкоголь, а значит ссора средней степени тяжести, только если она сейчас не скажет…
— Я еще остатки нектара принесу, от которого нас унесло в тот раз, — перебила мысли девушки фея музыки, — уже придумала, что будешь мешать?
Черт потянул Флору записаться на дополнительные уроки по зельям. Пару раз бросила что-то про эти лекции и соседки решили, что за коктейли теперь отвечает она. Дверь в комнату распахнулась и она срочно убрала под стол бутылки, но, подняв глаза, облегчённо выдохнула, увидев Стеллу и Блум.
— Твои руки под столом и, кажется, что-то держат, — подметила блондинка, ухмыльнувшись.
Мулатка обречённо вздохнула и поставила обратно алкоголь:
— Если мы не придумаем, как им помочь или как убить его, то все скоро сопьемся.
— Так будет пока в Красном Фонтане идут экзамены, — успокоила Блум, садясь рядом на диван.
— Да, потом каникулы, учеба и опять экзамены, — напомнила Стелла, подходя ближе и опираясь ладонями о стол, — это закончится вместе с окончанием учёбы.
Будто что-то сообразив, она тут же пошла к себе в комнату переодеваться, пока Флора, ворча себе под нос о вреде алкоголя, искала на стеллаже высокие стаканы. Наконец добравшись до нужного, она поставила всю посуду на стол, прокручивая в голове мысль, что придумает рецепт на ходу вместе с тем, как на утро обезвредить похмелье.
Тихо скрипнули двери, привлекая внимание сидящих в комнате к вышедшим Лейле и Текне, что сразу же с интересом начали рассматривать принесенные бутылки.
— На тебя не наливать? — Весело спросила Флора темнокожую подругу, уже зная ответ заранее.
— Да. Как обычно надеюсь, что и вы перестанете, — слегка нравоучительно ответила принцесса Андроса и посмотрела на коротковолосую подругу, что уже успела достать из ящика трубочки, — Текна?!
Девушка на секунду задумалась и прикусила губу:
— Это нелогично, но в кругу друзей логика не очень требуется, — махнула рукой фея и села рядом с рыжей под смешки Музы.
Такие посиделки никогда не были скучными и пока Лейла претворяла в жизнь образ то ли мамы, то ли того самого единственного трезвенника, но не перегибала и все равно веселилась со всеми, их мини-вечеринки приобретали ту неповторимую атмосферу, в которой час за часом пролетали незаметно.
Прислушиваясь в веселому смеху, невольный участник и сама заулыбалась до боли в щеках. Мысли, в которых она могла бы задуматься о будущем участников клуба или, точнее, настоящем как бы не пытались пробить плотный купол, но и малейшего шанса не имели. Пару раз проморгавшись, она уже почти без удивления посмотрела на зелёную траву под ногами и огляделась, вдыхая полной грудью свежий воздух. Сильный порыв ветра растрепал волосы, заставляя зажмуриться, и, стоило вновь открыть глаза после поправления причёски, она посмотрела на любящее лицо рядом, уже находясь в его объятиях.
— Если она опять перевернет колбу, то нас снова оставят после уроков, — продолжала рассказывать Флора, будто пару мгновений назад не смеялась вместе с девочками в комнате и не распивала напитки, и рассматривала небо, пока Гелия лежал рядом, — Блум очень старается не быть неуклюжей, но три урока подряд...!
Парень улыбнулся, смотря в нахмурившееся лицо, что сразу разгладилось, стоило заметить эту улыбку. Хихикнув, она расслабленно потянулась и уже более тихо добавила:
— Бог любит троицу. Так сказала Блум.
В ответ Гелия и сам прыснул смехом, продолжая нежно улыбаться своей девушке:
— Не прими как оскорбление, но почему во всех подобных ситуациях неизменным участником остается именно Блум?
— Это, своего рода, классика жанра, — пожала плечами девушка и повернула к нему голову, — Блум — моя подруга и я продолжу участвовать в этом параде неудач и знать, что у неё скоро все получится. Терпение и труд всё перетрут.
— Рад, что твоего терпения хватает, — погладил её ладонь специалист и посмотрел в горячо любимые глаза.
Если было бы возможно сделать из этих секунд настоящую бесконечность, когда два любящих сердца передают свои чувства одним только взглядом, то они согласились бы на это не задумавшись, совсем наплевав на войну, на друзей и вообще на всё вокруг. Пока они были вместе, то даже море казалось всего лишь по колено.
— Сколько звёзд, — еле слышно прошептал брюнет, завороженно смотря в изумруды напротив.
— Но ты ведь не смотришь на небо, — еле заметно нахмурилась фея, изогнув одну бровь и улыбнувшись.
— Мне оно и не нужно, чтобы видеть звезды, — прошептал парень и медленно потянулся к лицу Флоры, прикрывая глаза.
И казалось, будто наблюдавшую за этим девушку что-то больно укололо в сердце, заставляя зажмуриться. Что-то, что должно вызвать боль при виде таких счастливых воспоминаний. Но незримая рука вновь выкинула её из этого мгновения, продолжая бездумно вести по омуту памяти, не давая подумать.
Кухня. Их общая кухня в квартире Лимфеи. Она продолжала нещадно насиловать бедный овощ и радоваться тому, что Гелия никогда не видел таких издевок над едой. А ведь он много раз предлагал себя в качестве кулинара. Как-никак, за некоторое время независимой жизни он сполна освоил этот навык в отличии от неё, но фея и не планировала ему уступать, тем более, что её простая работа в архиве несравнима с его военным делом, поэтому, большую часть обязанностей она с легкостью взяла на себя и на секунду не колебнувшись.
— Блять, — тихо выругалась девушка, одновременно порадовавшись, что находилась одна дома.
Она подняла кисть, рассматривая длинную царапину от ножа, из которой текла кровь, и тяжело выдохнула, потягиваясь свободной рукой в сторону аптечки в ящике над головой. Благо имеющихся лекарств и мазей хоть отбавляй, тем более, что она сама часто занималась их изготовлением, которое, по её собственному субъективному мнению, имело другую атмосферу, нежели почти ненавистная готовка. Флора достала небольшой тюбик клейкой мази и, промыв ладонь, выдавила немного тёмно-жёлтого крема и распределила по порезу.
«На следующие кулинарные страсти может не хватить», — потряхивая тюбик, подумала девушка и помотала головой, засовывая мазь обратно.
Мастер-класс по самокалечению было принято отложить на некоторое время. Мулатка положила аптечку на место и направилась в гостиную, куда на верхнюю полку шкафа Гелия недавно убрал некоторые ингредиенты для лекарств.
И снова неподходящие для её роста полки, будто усмехаясь, смотрели сверху вниз. Слепо протянув обе руки, девушка случайно сметнула на пол маленькую коробочку, которая с негромким звуком удара остановилась у её ног. Флора замерла на секунду в неверии смотря на обшитый красным бархатом коробок и почувствовала, как сердце начинает громко биться. Подняв футляр и покрутив несколько секунд, прежде чем наконец открыть, она на мгновение замерла и, решившись, заглянула внутрь, обнаруживая помолвочное кольцо.
Казалось, будто волна из всевозможных эмоций захлестнула её с головой. Радость, непомерная любовь и одновременный страх перед таким серьезным шагом закружили внутренности в вихрь. Нет, она не сомневалась в Гелии, никогда и мысли не было, что им не суждено быть вместе, но если жизнь в браке обернется чем-то ужасным? Если после стольких лет именно брак снимет с них розовые очки? Откуда вообще такие мысли, если отчетливое «Да» уже осело на языке ещё до этого заветного вопроса?
Продолжая рассматривать кольцо, девушка оглянулась на свое отражение в зеркале напротив и весь мир замер. Ее глаза горели как два пылающих изумруда. Зелёный — цвет спокойствия, цвет всего живого, но сейчас подрагивающее от мурашек тело чувствовало от этого свечения смерть.
И ей будто дали возможность двигаться не по сценарию. Фея посмотрела на руки, в которых больше ничего не было, как и вокруг. Это не темнота, это не свет. Это ничего.
Пустое пространство вновь сменилось новой локацией, но до сих пор ей неизвестной. Возможность двигаться тоже никуда не делась, как и думать. Мир вокруг не двигался. Молнии вдали замерли, как и уносимый с земли пепел, пропитавший почву. Она обернулась и увидела вдали небольшую чащу, над которой скопилось огромное, светящееся белыми искрами, облако.
«Лума Гамма?» — Первая мысль, которая пронзила её разум стрелой. Первая самостоятельная, но такая непонятная.
Причём здесь эта планета? Откуда молнии? И почему сокрытые где-то внутри воспоминания сейчас так громко бьются о запертые на все замки двери?
И неожиданно появился свет позади. Флора обернулась и заметила саму себя. Она неподвижно стояла, высоко подняв руку с неким источающим этот самый свет предметом, но что это? Будто яркий светоч или разгоревшийся кристалл. Она подошла ближе к своему двойнику. Зелёные глаза умоляюще смотрели куда-то вверх, а на губе алела совсем свежая рана. Странная, будто военная форма и множество синяков, ссадин и ушибов, словно она только что участвовала в битве не на жизнь, а на смерть.
Вопросы продолжали множится в голове, но в окружавших декорациях она не видела ни единого намека на ответ.
Взгляд горящих изумрудов остановился на трех женских силуэтах позади. Полупрозрачные бестелесные формы наблюдали своими сверкающими глазами за происходящим. Как и весь мир вокруг, они, замерев на месте, наблюдали за происходящим. Медленными шагами фея подошла к ним и смогла наконец разглядеть лица. В их глазах не было зрачков и радужки, только нежное свечение из разных цветов.
Первая и самая низкая из них, светловолосая девушка с волосами до плеч и молочными глазами, которые будто насквозь пронизывали душу. Далее метиска с каре и убранными волосами у висков с короткой серёжкой в виде пера и отдающими золотистым отблеском глазами. И последняя, самая высокая из них, брюнетка с собранными в низких хвост волосами, с бледной, будто у медузы, кожей и искрящиеся нежно-голубым светом глазами.
Никогда она не видела их троих и никто в жизни не играл так с её струнами души, как эти трое. Казалось, что в этих замерших глазах таилась невероятная сила, взывающая к чему-то далёкому и туманному.
Неожиданно брюнетка обернулась на неё и пронзила взглядом всё существо, заставляя изумрудные глаза засиять ярче, а сердце забиться быстрее. Их жизни были оборваны, но концы продолжали искриться магией.
Стоило Флоре отвернуть взгляд, как мир вокруг снова изменился, а только что произошедшие события будто огородили непроглядной стеной, оставляя на душе лишь странный оттиск, но, как и прежде, отсутствие собственных мыслей.
