Звезда по имени Солнце

Раздражённый Хироцу быстрым, уверенным шагом направлялся с комнату Ящеров: после решенной ситуации с заражением босса им выделили 2 часа на отдых, и он собирался было прогуляться в парке, однако забыл кисет в кармане сумки. Открыв дверь, он был готов увидеть все: кровь по потолке, кишки и прочие внутренности, разбросанные по комнате. Он бы даже не удивился, увидев нессорящихся Гин и Тачихару, но уж точно не эту самую Гин, плачущую на плече у Акутагавы Рюноске, который явно старался ее успокоить. Слегка запоздало он вспомнил о их родственниках: возможно, это для семей нормально. Он не помнил. Из размышлений его вырвал голос Хигучи, его начальницы, которая чаще исполняла приказы, чем все Ящерицы вместе взятые: — Это нормально, что они так пятнадцать минут сидят и ни на что не реагируют? — Не стоит лезть, мы можем чего-то не знать. — Рюро не знал, имеет ли Ичиё информацию о родстве её начальника и лейтенанта. Он не был уверен, что она правильную гендерную принадлежность Гин знает, а каком родстве речь?! Плачь немного стих. Теперь это были не истеричные рыдания явно накопившихся эмоций за всё это время, а редкие всхлипывания. Белый снег, серый лёд На растрескавшейся земле. Одеялом лоскутным на ней Город в дорожной петле. Акутагава Рюноске, цепной пёс портовой мафии, жесткий убийца и все прочее, запел. И запел на иностранном языке, что-то из славянских. Хироцу в них не разбирался, но мог предположить, что это русский. Старший брат начал гладить девушку по спине, четко по выступающим через дыры в плаще и рубашке позвонкам. А над городом плывут облака, Закрывая небесный свет. А над городом желтый дым, Городу две тысячи лет, Прожитых под светом звезды по имени Солнце. Сестра повернула голову. Теперь ее нос находился над яремной впадиной брата, а глаза смотрели куда-то вдаль. Никто, кроме Рю, не знал, что сейчас в сознании Гин ей снова 5, она сидит возле ног матери, а ее брат показывает, как он научился играть на гитаре. Он знал это, потому что сам находился в том же воспоминании. Дальше они пели уже вместе. Оба голоса были хриплыми: у одного - из-за частого кашля, у второй - из-за курения. И две тысячи лет война, Война без особых причин. Война дело молодых, Лекарство против морщин. Красная, красная кровь - Через час уже снова земля, Через два на ней цветы и трава, Через три она снова жива И согрета лучами звёзды по имени Солнце.. Оба Акутагавы закрыли глаза. Они долго скрывали эмоции, им нужно выдохнуть, и плевать, что скажут другие. И мы знаем что так было всегда, Что судьбою больше любим, Кто живёт по законам других И кому умирать молодым. Он не помнит слова "да" и слова "нет", Он не помнит не чинов, не имён. И способен дотянуться до звёзд, Не считая, что это сон, И упасть, ополёным звездой по имени Солнце... Никто, кроме двух людей не знал смысла песни. Но она даровала спокойнствие каждому, закинув его семена глубоко в их разум.