Сборник интервью поп-звезд волшебного мира

Взорвавший чарты накануне нового года Сильвестр Уайт – самая загадочная персона грядущих лет. Его первый рок-альбом «Choose the Stardream», состоящий из десяти композиций, покорил страну, чем за две недели, не оставив равнодушным ни одного волшебника или колдунью, а меньше чем за месяц песня «Moonlight in your heart» стала настоящим хитом. Блестящий, сверкающий образ магло-магического посредника, танцующего на грани, буквально свел с ума всех подростков – всего за один концерт, прошедший в феврале этого года в концертном зале Косой Аллеи. До сих пор мир довольствовался лишь обрывочными репликами, вам несказанно везет – это первое крупное издание. Конечно же, как только мне сообщили о предоставленной чести интервьюировать самого Сильвестра Уайта, не побоюсь этих слов, ярчайшую из восходящих звезд мира музыки нашего времени, я не мог найти себе места. Даже заснуть не выходило, настолько предстоящий опыт казался волнующим! В день Х, невыспавшийся я снабдился пером, полной до краев чернильницей и десятком свитков, и трансгрессировал на Шордич-Хай-стрит – именно там поселился мистер Уайт вместе со своими близкими друзьями, музыкантами заднего плана по совместительству. В Шордиче, одном из центральных районов Лондона, известно, собрались все молодые музыканты, художники, театралы и модники – как маггловские, так и магические. Не зря это средоточие богемы давно считается самым смешанным по крови во всей Великобритании и, возможно, Западной Европы в целом. Выискивая нужный адрес, строго засекреченный от посторонних, я натыкался на бесконечные рестораны, необычные кофейни и винтажные и дизайнерские бутики. Квартира мистера Уайта поразила меня, в первую очередь, обилием маггловских вещей – на каждом шагу искрили замысловатые электроприборы, и я сейчас не шучу! Больше всего меня заинтересовал лакированый красный телефон – маггловское средство связи, позволяющее слышать голос собеседника на большом расстоянии. Много вещей были мне незнакомы, но тем не менее вызывали неподдельный интерес. Интерьер выдержан в сине-серебристых тонах с вкраплениями оранжевого, как на большинстве астрономических карт. Никакого верхнего освещения – только бра и бархатные торшеры, подсвечивающие копии картин известных волшебных импрессионистов. Под конец интервью у меня зарябило в глазах: не представляю, как молодые люди справляются с этой проблемой ежедневно. Заняв темно-синее кресло, больше напоминающее сидение какого-нибудь маггловского летательного аппарата, я благодарно принимаю бокал белого вина и… обнаруживаю в портфеле пустой бутылек разлившихся чернил. С. У.: О, не беспокойтесь. У нас их полно – я ведь все-таки, в первую очередь, поэт. Мистер Уайт сегодня выглядит достаточно небрежно – небрежнее, чем во время немногочисленных публичных появлений. Однако я не могу не отметить изысканный лоск, источаемый им на многие ярды вокруг, деликатность движений и мимики. Грациозно взмахнув палочкой, он приманивает и вручает мне кубическую чернильницу зелено-голубых чернил, лишь на пару тонов темнее его яркой несуразной прически. Несмотря на странноватое убранство, Сильвестр Уайт выделяется даже здесь: на нем серебристая мантия, походящая на жидкий металл, и ярко-розовый, переливающийся костюм, едва ли прикрывающий худоватое бледное тело. Броский макияж, непривычный для мужчины, кукольные пластмассовые ресницы – в нем чудно все. Не могу не отметить и удивительную белоснежную обувь на устрашающих высоких платформах. При мне он так ни разу и не встал, так что, могу предположить, что она не предназначена для ходьбы. Я заранее заготовил список стандартных вопросов, но его полностью залили чернила, поэтому мне приходится полагаться исключительно на врожденной способности журналистов к импровизации. Возможно, это к лучшему: во время спокойной беседы Сильвестр становился все менее и менее зажатым. И: Итак, мистер Уайт… С. У.: Сильвестр, пожалуйста. И: Сильвестр, если вам так угодно. [C.У. посмеивается, беззастенчиво обнажая для меня ряд кривых зубов] Сколько вам лет? С.У.: Мне двадцать три. Кажется, нервничаю не я один. Сильвестр немногословен и слегка холоден, даже отстранен – худшее, что может случиться на первом интервью. Но я не теряю надежды его разговорить. И: Как давно длится ваша музыкальная карьера? С.У.: По правде говоря, я начал сочинять еще в Хогвартсе, но не получал широкой известности вплоть до прошлого года. Вам известно что-нибудь о творческом клубе «Роза»? И: К сожалению, нет. С.У. [оживленно]: О, это небольшое молодежное объединение неподалеку от «Дырявого Котла», советую заглянуть. Там берут точку отсчета многие артисты, но, по сути, это просто кладезь андеграундных вещиц. Уверен, в будущем из «Розы» выйдет немало жемчужин. Даже алмазов. И: Вы сказали, что учились в Хогвартсе… С.У. [перебивает]: Да, естественно. И естественно, вашим следующим вопросом будет «на каком факультете?». И: Именно. С.У. [улыбается, но в этот раз хитро прикрывается длиннопалой ладонью с глянцевыми, острыми ногтями]: Слизерин. Сильвестр наигранно-драматично отводит взгляд, глядя в занавешеное тяжелым театральным занавесом окно. И: Неужели? И как же так вышло, что обитатель знаменитых Хогвартских подземелий избрал своей темой небесные светила? С.У.: Мне всегда нравилась астрономия, еще в детстве. Мой отец преподает в ВЛА [Волшебная Лондонская Академия] астрономию, так что я и до школы был погружен во всякие звездные штучки [он изображает руками кавычки]. Неудивительно, что астрономия стала моим любимым предметом. И: И вы сдавали по ней ЖАБА? С.У. [пожимает плечами]: Нет, не угадали. Я был достаточно ленивым студентом, после пятого курса отсеял все маловажные дисциплины. [Шепотом] У меня всего пять ЖАБА, но это секрет! Я искренне смеюсь, и он, вроде бы, тоже. Мой бокал лишь немного пустеет, тогда как как он наполняет свой заново. Кажется, алкоголизм преследует абсолютно всех знаменитостей, не находите? И: Думаю, с вашим успехом никто не будет смотреть в ваш табель. С.У. [медленно качает головой]: Не могу согласиться. В наше время знаменитости быстро теряют популярность. Вдруг через десять лет мне, обнищавшему и никому ненужному, придется осваивать другую профессию? И: И кем бы вы хотели тогда стать? С.У. [мечтательно]: Я, конечно, верю, что со мной этого не произойдет, и я всегда буду радовать публику своими замечательными выступлениями. Но, при случае, отец всегда придержит для меня местечко чистильщика телескопов [посмеивается]. И: Ваш отец – волшебник, но ваше творчество пропитано множеством отсылок на культуру магглов. Смею предположить, ваша мать…? С.У.: Она тоже волшебница, хоть и магглорожденая. На самом деле, вторым моим любимым предметом было маггловедение – вот и вся разгадка. Магглы очень удивительны, вы вообще видели, что они создают? Широким жестом Сильвестр обводит рукой большой зал, и я невольно оглядываюсь. С. У.: Я считаю, волшебное сообщество вполне может поучиться многому у магглов. И: Не кажутся ли вам ваши взгляды немного… радикальными? Волшебники испокон веков жили отдельно от обычных людей, и неспроста [многозначительно]. С.У.: И к чему это привело? [пауза] В любом случае, вражда давно в прошлом. Настала новая эпоха, близится третье тычячелетие! Я уверен, что уже в ближайшем будущем волшебники и неволшебники будут жить бок о бок, и готов сделать все возможно для этого, внести коллосальный вклад. Я бы хотел выступать и для магглов тоже. Среди них столько талантливых музыкантов! Я держу свое мнение при себе, боясь его спугнуть и отвратить от себя. Все же, у нас интервью, а не полемика. И.: Вернемся к музыке. Вы давно знакомы с участниками своего музыкального коллектива? С.У.: С Адрианом [Адриан Стоун, ударные] мы учились вместе на курсе, делили одну комнату. У него брат, знаете, тоже играет на барабанах в какой-то малоизвестной банде, так что Ад быстро согласился. Наш гитарист, Том [Томас Пруэтт, соло-гитара], на пять лет нас старше, я помню его еще гриффиндорским загонщиком, его сестра иногда помогает нам с ритм-гитарой. Корнелию [Корнелия Вогтэйл, бас-гитара] мы подобрали в «Розе» тем летом: я с первой ноты расслышал в ней большой потенциал. Она еще и на саксофоне играет, восхитительно, не правда ли? И: Восхитительно. А вы, вы играете на клавишных? С.У.: Да, до Хогвартса я посещал маггловскую музыкальную школу в Ислингтоне, моем родном районе. В Хогвартсе не было возможности продолжать обучение, но я наверстывал упущенное на каникулах и после выпуска. Думаю, справляюсь неплохо [шутливо]. Во всяком случае, мой пока еще небольшой бюджет не потянет отдельного клавишника. И: Что вы думаете о главном хите "Moonlight in your heart"? С.У.: О, это простая песенка с мощной, лиричной оранжировкой, но в ней нет никакого смысла. Она про стремление людей исследовать неизвестное и все такое, о бесконечном развитии. "Never look back" логично продолжает ее, хотя в ней немного о другом. Я хотел высказаться о вечных спорах поколений. По итогу ни та, ни вторая не стали моими любимыми. И: Какая же композиция ваша любимая? С.У.: Незатейливая "First", где вообще ни одна строчка со следующей не соотносится [усмехается]. "New Era" просто будоражит меня, каждый раз мурашки по коже – всегда один и тот же вопрос "неужели это я написал? это я спел?". Но, несомненно, всех участников взрывает "The Best Magic Death", она тяжеловата в сравнении с остальными треками, и оставляет небольшой осадочек, поэтому я и запихнул ее в самый конец. Чтобы слушатели снимали пластинку с проигрывателя, а потом еще полдня думали о смысле бытия. Вот такой я, слизеринец до мозга костей. И: Люди пришли в восторг от вашего грандиозного выступления. Намечаются ли другие концерты? С.У.: Да, конечно… Скорее всего, в апреле мы снова снимем зал Косой Аллеи, и неплохо было бы попробоваться где-нибудь еще. Вряд ли нам откажут. Затраты на спецэффекты были большимы, но продажи пластинок и билетов все покрыли. Ждите новый перформанс! Сильвестр вновь демонстративно скалится мне, выглядывая из-за полупустого бокала. Неровный свет играет интересную шутку с его волосами: кажется, что это вовсе не волосы, а морские волны. С пару минут между нами виснет тишина, пока я не придумываю очередной вопрос. Он покачивает ногой, закинутой на другую, гипнотизируя меня своей десятидюймовой танкеткой. И: Сильвестр, планируете ли вы выпуск следующего альбома и когда нам, землянам, его ждать? С.У.[немного скучающе]: Разумеется, планируется. В конце весны, скорее всего, выйдет сингл, а осенью я выкачу новый альбом. Не обидетесь, если пока не буду раскрывать его концепт? И: Нет, конечно нет. Вы намереваетесь двигаться в астрономической теме? С.У.: Я бы хотел спуститься немного на Землю, если вы понимаете о чем я. Может, под звездной вуалью будет скрываться несколько животрепещущих общественность мотивов, кто знает. Всякие остросоциальные вопросики. И: Вам не страшно, что часть публики в таком случае отколется? Что вы не сойдетесь во взглядах с поклонниками? С.У.: Угодить всем невозможно. Я создаю, в первую очередь, для людей, но я ведь тоже, по сути, человек. Нельзя ставить себя на последнее место, иначе в чем вообще смысл? И игнорировать окружающий тебя мир тоже нельзя. Его реплики становятся немного резки, а интонации плывут, предположу, от алкогольного воздействия. Наш разговор тяжелеет на глазах. Размеренность луговой реки угнетает меня – кажется, уже скоро меня попросят на выход. И: «По сути?» С.У.: Не смейтесь, но я всегда ощущал себя немного отличным от остальных людей. Словно меня подкинули из другой галактики, как посланника или просто шутки ради. Даже с близкими друзьями мне тяжеловато общаться, не говоря о семье. Меня беспокоит, что с каждым днем из-за моей карьеры, образа и позиции мы отдаляемся, как космические тела. Вы слышали что-нибудь о красном смещении?.. Сильвестр закуривает маггловские сигареты неизвестной мне марки, и воздух быстро наполняется едким дымом. Не успеваю я ответить или задать вопрос, как он продолжает: С.У.: Я думал о псевдониме. «Сильвестр» – громкое имя, но моя фамилия… Сколько вы знаете Уайтов? И: Немало. С.У.: Вот именно. Магглы часто берут себе псевдонимы. Как думаете, какой мне подойдет? Я тушуюсь, и моя позорная хохма никому из присутствующих не кажется к уместной. Места на пергаментных свитках, исписанных ядовито-зелеными заметками, становитя все меньше и меньше, так что я не печалюсь, когда следующий вопрос оказывается завершающим. И: Скажите, у вас есть девушка? С.У. [хмурится, отставляет бокал на столик. Перекрещенные ноги возвращаются в нормальное положение]: А это, наверное, должно остаться личным. И: Прошу прощения. Вас нередко замечали в окружении совершенно разных людей… С.У. [перебивает]: Что-то у меня разболелась голова. Удачи в оформлении статьи. Мы скомканно прощаемся, и меня нагло выпроваживают – я едва успеваю захватить свой зонтик. Но даже на лестничной площадке меня находит материал: происходит неловкой столкновение с доставщиком цветов – кто-то прислал Сильвестру огромнейший букет малиновых роз, покрытых блестками. Что ж, разгадав пару загадок мы, земные почитатели Сильвестра Уайта, обзавелись кипой новых. До скорых встреч, дорогие читатели

всегда рад стараться, ваш Г. Дж. Лоренц