Шёпот апокалипсиса

Горячие губы щекотали обнаженные плечи. Сцеловывали лёгкие мимические морщинки на лице. Находили родинки на теле и каждым поцелуем словно подсчитывали их количество. Каждое такое прикосновение сопровождалось судорожным вздохом, а мурашки бушующими волнами пробегали по телу. Гермиона наслаждалась этой лаской, старалась отгонять мысли, кричащие на задворках сознания, что ей нельзя привязываться. Во времена зомби-апокалипсиса любая привязанность — это тяжелый груз, давящий на плечи и мешающий выживать. Перевернувшись набок, лицом к мужчине, она осторожно коснулась пальцами его лба, скользнула вниз, к тонким губам, мазнула по колючей от щетины щеке и очертила линию подбородка, нежно притягивая его к себе и целуя, будто это был последний поцелуй в жизни. Хотя во времена зомби-апокалипсиса каждый поцелуй может стать последним. — Нам пора уходить, — прошептала она, готовясь встать со старого матраса. — Ещё пять минуточек, — измученно произнёс Драко, хмуря брови и рукой останавливая все её дальнейшие движения. Такая эмоциональность была несвойственна ему, и Гермиона вновь удивилась новой грани, что он ей продемонстрировал. Каждая встреча открывала его с новой стороны, разрушая его жуткий образ из детства. «Не привязывайся», — повторила она себе и в разрез с мысленным приказом потянулась к нему вновь, целуя каждый сантиметр его заспанного лица. — Вставай, мы ещё не нашли антибиотики, — уже более приказным тоном сказала она, горящими глазами наблюдая за тем, как он резко сгреб её в охапку и сильно прижал к себе. — Я знаю, где они могут быть, — серьёзным тоном произнёс Драко и уже более мягко добавил, — принесу в следующий раз. «В следующий раз. Как легко он говорит о том, что может и вовсе никогда больше не случиться». Драко прижимал её к твердой груди, и она шумно вдохнула. Его запах. За пару месяцев уже ставший ей родным. Это было не пахучее зелье и не магловский одеколон, а естественный запах его тела. Опаляя широкую грудь горячим дыханием, она судорожно пыталась собраться и воспротивиться ему, но честно призналась себе, что вставать она не хотела. Там, за дверьми паба, мир сошёл с ума: ходячие мертвецы бездумно слонялись вдоль домов, изредка спотыкаясь о разбросанный мусор, но так и норовя пуститься в погоню за любым громким звуком или запахом живой человеческой плоти. А тут, на старом матрасе, не раз повидавшем сцены их интимной близости, рядом с ним она чувствовала себя в безопасности. Она знала, что в зомби-апокалипсис любые заболевания и травмы могут оказаться смертельными. В каждой вылазке за пределы лагеря она в первую очередь искала лекарства, которые могут помочь ей и её друзьям. В лагерях часто болели, и когда пропала последняя палочка, и лечить мгновением руки стало невозможно, пришлось отходить от привычного маршрута и изучать более отдаленные от лагеря здания. Было жутко, опасно. Ей пришлось обманывать остальных, чтобы они не волновались за неё, из-за чего кошки скребли в душе. Но приходить с пустыми руками было для неё страшнее, чем привести за собой стайку зомби. Гермиона понимала, что лекарства и растения не решат все проблемы, но это был ещё один шаг к выживанию в этом новом мире. Она была готова делать всё, что было необходимо, чтобы сохранить жизни своих друзей и свою собственную. Собравшись с мыслями, Гермиона попыталась оттолкнуться от него руками, и когда ей это удалось, она грозно зыркнула на него и тут же пожалела, ведь Драко смотрел на неё с нескрываемым обожанием. На такие взгляды способны мужчины, лишь когда сильно хотят, или когда сильно любят. И второй вариант им никак не подходит. Без привязанностей, интрижка и не более. Иначе будет больно. Нет, любить не больно. Любить прекрасно. Больно терять. — Я обещала принести их сегодня. В спешке не было необходимости, но Гермиона не могла вернуться в лагерь с пустыми руками. Она пыталась убедить себя в том, что ходит на вылазки не ради секса с Драко Малфоем, и у неё прекрасно получалось. — У вас есть больные? Тревога отразилась на его лице. «Такой живой,» — подумалось ей. — К счастью, нет, но кто знает, когда новая вспышка болезни может коснуться лагеря. Лучше всегда быть наготове. — Мисс идеальная Грейнджер, — по-доброму пошутил он, — как всегда думает наперед и рассчитывает все варианты развития событий. То ли комплимент, то ли упрёк, но удивило больше то, что она уже месяц не слышала свою фамилию из его уст. И когда они успели начать называть друг друга по именам? Он расхохотался так, что она вновь увидела в нём того самого юного парнишку, что так ненавидела, когда ещё училась в школе. Столько времени прошло с тех пор. Страшно было представить: детство уже вспоминалось с трудом. Да и не хотелось, ведь большинство друзей уже давно мертвы или без вести пропали. Любое воспоминание о них приносило Гермионе адскую боль. Слишком многих она успела потерять. — Так ты отведешь меня к антибиотикам? — не унималась Гермиона. — Нет, — твёрдо ответил он. — Я завтра принесу. Тебе не нужно рисковать. Она кивнула, зная, что Драко прав. Рисковать, может быть, и не стоило, но перспектива возвращаться в лагерь с пустыми руками её не обрадовала, поэтому она решила зайти на обратном пути в детский магазинчик и прихватить деткам игрушки. «Когда в последний раз он ходил на вылазку один? Точно только до нашей первой встречи. Тогда, что это? Он заботится обо мне?» — Спасибо… — шёпотом произнесла она и закрепила благодарность поцелуем. Его щетина неприятно кололась, царапая её нежную кожу, но она старалась не обращать на это внимания. Ведь никакие раздражения на коже не перекроют всё прекрасное, что он дарил ей в эти утренние часы. Она разорвала поцелуй и откинулась на простыни. Яркие лучи солнца рассекали комнату, обнажая летающие пылинки. Птицы щебетали так, словно и не было никогда конца света. — Полежим ещё? — предложил он. Гермиона не была бы собой, если бы согласилась. Слишком ответственная, слишком правильная. Ей есть чем заняться в лагере: приготовить еду, помыть посуду, натереть до блеска оружие и многое другое. Она получила долгожданную разрядку, и больше её здесь ничего не держало. — Мне пора. Если не вернусь к девяти, то меня начнут искать, — поставила точку. Размыто, но всё же провела между ними границу. Нельзя привязываться, никаких исключений. А затем тихое шуршание простыней и её обнаженная спина, направляющаяся к стопке бережно сложенных вещей. Спустя пару минут она полностью облачилась в своё одеяние, натянула рюкзак и схватила пистолет, проверяя в магазине патроны и заряжая его. — Береги себя, — горько произнесла она и вышла из комнаты, не оборачиваясь. Два слова, которые оглушающим эхом повторялись в её сознании, разрушая все её моральные принципы. Кто бы мог подумать, что в прошлом заучка всея Хогвартса сейчас будет пользоваться своим школьным врагом так, будто он ничего для неё не значит. Аккуратно, без лишнего шума спустившись по лестнице, она подошла к широким окнам паба и оценила обстановку снаружи. Там, на тротуаре между покинутых машин мелькали три тени зомби. Решив, что тратить патроны на них смысла нет, она подошла к бару и взяла оттуда пол-литровый стакан. Пару раз подкинув его в руках, привыкая к его тяжести, она локтем открыла скрипучую дверь и, заметив, что зомби среагировали на звук, кинула стакан в противоположном направлении от своего дальнейшего пути. Тот громко разбился, привлекая внимание мертвецов. И, как ни в чём не бывало, она направилась по заброшенным улицам в сторону торгового центра. Именно в нём они встретились впервые. Это была одна из первых её вылазок после основания лагеря. Тогда её новая семья ещё не знала, что в городе они не единственные живые люди.