Звон ветряного колокольчика

Из старой заброшенной кладовки на четвёртом этаже слышались оживлённые разговоры. Ученики, проходившие мимо двери, удивлялись, что там делает, судя по голосам, большинство учителей в обеденный перерыв. — Та-да, я всех привела! — воскликнула Мицури, втолкнув в помещение Незуко. Девушка замерла, увидев всех Бывших Столпов и других учеников. Можно было увидеть, как у неё отваливается челюсть. — Что происходит?.. — лишь неверяще проговорила она. Все обернулись на неё, приглашая сесть рядом с ними на коробки и ящики. — Они нам помогут! — прошептала Канроджи ей на ухо, усаживая. — Да уж, я не ожидала, что это всё случится, — с обычной улыбкой сказала Шинобу, но тень недовольства легла на её лицо. — Мицури нам рассказала о твоей ситуации и твоих интересных знакомых. Незуко с непониманием смотрела на женщину. — Однако… — прибавила та через некоторое время. — Сейчас у нас другая цель. Поэтому мы должны всё знать. Расскажи нам, пожалуйста. — Вы имеете в виду господина Кокушибо? — спросила девушка. — И его брата. Об этом нам сообщил Обанай. — Брат… — пробормотала Незуко. Нет, они уже договорились не впутывать Ёриичи в это дело. Раз ей уже так твёрдо ответили, то она не подведёт. — Он… не может, — пришлось соврать девушке. — Он ещё не восстановился. Улыбка не слетела с лица бывшего Столпа Бабочки, однако было видно, как та сжала кулаки. — Да, это проблема, — вздохнула вдруг старшая из сестёр Кочо. — Он ведь один из последних использует дыхание Солнца. Так у нас был бы прекрасный союзник. Незуко потела и пыталась придумать, как перевести тему: — Господин Кокушибо… тоже силён и использует дыхание. — Ага, помню, — хмуро пробормотал Шинадзугава, необычно тихий сегодня. — Чёртов демонюга… Однако он замолк под двумя взглядами: укоряющим и гневным. Девушка буквально метала молнии из глаз, услышав такое обращение. — Ладно, у нас нет времени на разборки, — хлопнула в ладоши Шинобу, призывая к тишине. — Нас могут услышать, так что поторопимся. Все кивнули с готовностью. Быстро вытащив из своей сумки небольшой листок блокнота, она быстро что-то начиркала в нём и начала передавать из рук в руки. Незуко понимала и ясно ощущала, что за ними следят во все глаза. Это чувство, инстинктивное и животное, не покидало её с первого же дня. Но теперь всё стало намного хуже. Запах демонов был повсюду. От них не спрячешься. «То существо уже и так всё знает, — мрачно думала она, разглядывая листочек. — Но поэтому и готовится с такой… тщательностью.» Их стратегия основывалась только на одном слове — ждать. Составляя этот простой план, Бывшие Столпы ориентировались на это понятие. Они ясно понимали, что тот странный демон, бывший член Двенадцати Лун — их единственная надежда. Пришлось верить Незуко на слово, когда та уверенно заявляла им о его силе и неприязни к Кибуцуджи Мудзану. Приходилось зарывать подозрения. Особенно это не нравилось тем, кто когда-то вёл с ним бой, потеряв свою или чужую жизнь. Однако этот демон был силён, в нём текла кровь Прародителя в огромном количестве. И все обязаны были скрепя сердце следовать плану. Это несложная схема заключалась в том, чтобы как можно дольше продержаться до прихода Кокушибо. Каждый использовал, что мог: яды, кулаки, дерево, ружьё, взрывчатку. Но каждый хоть немного вкладывался в общее дело. — Но, всё-таки, почему вы нам помогаете? — спросила Незуко, когда вокруг неё велось бурное обсуждение о составе кислоты с глицинией. Те удивлённо обернулись на неё, спрашивая взглядом: «А это не очевидно?» — Наму Амидабутсу… — вдруг пробормотал Химеджима Гёмей, привлекая к себе внимание собравшихся. — Мы это делаем только для того, чтобы эта история не повторилась вновь. И чтобы наши потомки навсегда забыли, что такое демоны. «Сто лет назад мы хотели того же, однако мечта осталась мечтой. В этот раз у нас должно получиться. Иначе эта война займёт вечность.» — И мы хотим жить. После того, как умер, не достигнув совершеннолетия, не хочется терять ни одного мгновения, — подал голос Муичиро, сидящий рядом с братом-близнецом. Генья, стоящий неподалёку, кивнул. — Мне этого не понять, я прожил до старости со своими жёнами и ни о чём не жалею, — хмыкнув, проговорил учитель рисования. — И хочу, чтобы мои мои дети и внуки жили так же. — Мы точно справимся, — тихо сказала Незуко. — Поверьте, господин Кокушибо — достойный человек. И уверена, его желания и цели совпадают с вашими. Никто не ответил ей на это, погрузившись в свои мысли. Положение было шаткое. Держалось на одном человеке. Если бы что-то не вписалось в этот план, всё пойдёт крахом. И, точно, никто не рассчитывал увидеть демона с магией крови. … Мы любим близких просто за то, что они есть. Родители для детей — всё. Будучи ребёнком, мы не замечаем их недостатков. Мы хотим их любви и быть похожими на них, не задумываясь о том, правильно ли они это делают. Отец — идеал для сыновей. Потому что он мудр и силён. Он знает, как нужно жить. Но эти идеалы рушатся с течением лет. Порой даже родители преследуют только свои цели, несмотря на детей. Тогда семьи распадаются, и каждый идёт своей дорогой. И мы испытываем обиду на самых близких нам людей, ведь они оказались не такими, как мы представляли. Неидеальными. Только прямо сейчас Незуко видит перед собой человека, который не просто разрушил идеал и семью. Он уничтожил личность. Подавляя всех вокруг, чтобы жизнь соответствовала его стремлениям, он подстраивал людей под себя и не смотрел ни на что. — Почему?.. — могла лишь произнести девушка. Розовые глаза неотрывно смотрели на мужчину, и красный с чёрным отражались в них. Тот лишь презрительно скривил лицо: — Я не желаю тратить на тебя время. Густые тёмные волосы, теперь без седины, покачнулись, когда он схватил рукоять меча. Незуко отскочила, когда чёрная сталь промелькнула в воздухе, оставляя полосы на полу. Лоб мужчины, без морщин, с рисунком большого красного круга, недовольно нахмурился. — Нарисигэ, почему Вы стали демоном? — девушка увернулась от ещё одного взмаха, не мигая смотря на противника. — Кто разрешал тебе называть меня по имени? — жёстко прозвучали эти слова. — Вы предали свою семью, — проговорила Незуко. И стеклянные глаза были хуже искр ярости. Ей не ответили. Нарисигэ снова взмахнул мечом, целясь в шею. Но теперь девушка подошла прямо к его лицу. В одно мгновение когти порезали щёку. Мужчина отошёл от неё и процедил, заживив рану за секунду: — Эта девчонка… Незуко вновь очутилась перед ним, однако теперь была отброшена красной волной. Она почувствовала, как вибрирует воздух от этого меча. Он мог порезать, не касаясь тела. Девушка пыталась подойти к нему, и все эти разы оказывалась на полу. В последнюю секунду, когда она лежала, стараясь встать, лезвие меча подошло уже слишком близко к её горлу. Выгнув назад шею, Незуко спаслась от обезглавливания. Нарисигэ навис над ней, держа меч возле головы. Его глаза, без зрачков, вертикально разделённые на два цвета — красный и чёрный, прожигали дыру в девушке со всем презрением. — Господин приказал не убивать тебя. Сейчас ты зря нападала на меня. Теперь ты должна привести сюда своего братца, ясно? Когда он хотел поднять лезвие, угрожающе направленное в сторону шеи, то скривился в непонимании. Что-то крепкое обхватило его, не давая сдвинуться. А Незуко было так больно. Душа делась куда-то. Муж Акено, отец близнецов, стал чудовищем. Тот человек, из-за которого всё началось, из-за которого его сыновья враждовали друг с другом. Из-за которого плакала по ночам Акено, молясь о благополучии их семьи. — Почему ты просто не умер? Да, ей было больно. От непонимания и обиды за её любимых людей. И она уверена, что этот человек принял сторону Кибуцуджи Мудзана, убийцы её семьи, по своей воле. Нарисигэ вздрогнул от этих слов и снова попытался вытащить меч. Но лозы обвили его и самого мужчину. Резко дёрнувшись, он всё-таки выпутался из пут. Девушка медленно поднялась, безжизненно смотря на Цугикуни. Растения под её ногами вились и росли. При её шаге они быстро вытянулись, как струны, и потянулись к мужчине. Он раздражённо цыкнул и обрезал их, не давая себя коснуться. Незуко стиснула зубы. Внезапно подпрыгнув, она наставила когти на Нарисигэ. Тот увернулся и снова взмахнул мечом, оставляя красные волны и чёрные следы. Зелёные ветви обрубались и вырастали, оставляя мелкие царапины и протыкая кожу, как копьё. Демон отбивался, и раздражение и гнев всё яснее вырисовывались на его лице. При одном таком попадании в ногу, он резко взмахнул рукой, порезав рисунок на своём лице когтями. Те красные существа появились в огромном количестве, облепляя Незуко. Но они загорелись, как только соприкоснулись с её кожей. Сталь проносилась перед ней, пронзая воздух. Лозы колыхались в новых движениях. И среди этого бесконечного мелькания, только её широко распахнутые глаза отражали лишь красное и чёрное. Красную жестокость и чёрную душу. Сейчас она поняла, что если этот демон исчезнет навсегда, не оставив после себя и воспоминания, то всем будет намного лучше. Поэтому её цель — убить человека.