Выход

Голова была ватной, и Какаши с радостью поспал бы еще, но глухой крик вороны и звонкий голос Сакуры перебудили всех вокруг. Напряженно потирая виски, мужчина с тоской оглядел лесную поляну. Миссия была несложной – да и никто бы не стал поручать сложные миссии вчерашним выпускникам Академии – но эти генины и без сложных миссий сводили его с ума. Джоунин медленно вылез из спального мешка, сел на землю и со вздохом посмотрел на взбудораженную ученицу:       - Что у вас происходит?       - Какаши-сенсей, Наруто... От хлынувшего потока обвинений голова копирующего стала болеть еще больше, и Хатаке поморщился, пытаясь уловить в словах девочки хоть какой-то смысл. Куноичи обвиняла джинчурики в том, что он что-то сделал, или не сделал, или сказал что-то не то, или не сказал то, что нужно, или сделал, но не сказал, или сказал, но не сделал.       - Сакура, погоди. – Джоунин перевел взгляд на мальчика, сидевшего невдалеке около потухшего костра и нервно теребящего оранжевый рукав так, что порвал манжет. Хатаке не был опытным педагогом и, честно говоря, не горел желанием вникать в эту науку. Но голова дико болела, он хотел тишины и немного знал женщин, даже если им всего 12 лет. – Наруто извинись.       - Даттебайо! Но я не...       - Если ты хочешь стать Хокаге, ты должен уметь делать то, что не хочется, но что будет лучше для всех. Для всех будет лучше, если здесь станет тихо. Как Хатаке и ожидал, довод с Хокаге сработал. Немного помолчав, джинчурики угрюмо пробурчал что-то похожее на извинения, что вполне удовлетворило девочку. Но стоило мужчине обрадоваться наступившей тишине, как раздался флегматичный голос:       - Наруто, ты такой тупой. Тобой так легко манипулировать. – Усмехнувшись, Саске свернул свой спальный мешок в тугой рулон и с упреком посмотрел на джоунина. – Какаши-сенсей, может, уже пойдем?       - ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?       - Наруто, ты не только тупой, но еще и глухой. Как Ирука с ними справлялся? Учителям надо ставить памятники при жизни... Проклиная все на свете, Хатаке вскочил на ноги и встал между мальчиками, чтобы остановить новую разгорающуюся ссору.       - Все будете решать, когда вернемся в Коноху. – Из-за резкого подъема голова начала окончательно раскалываться, и Какаши мечтал как можно быстрее доставить торговые соглашения и вернуться домой. – Сакура и Саске идут впереди, мы с Наруто замыкаем. Собираем вещи и выдвигаемся. Идти по солнечному утреннему лесу было несложно, дорога была простой, да и ученики наконец-то присмирели. Только голова все еще болела. Вообще стоило принять какое-нибудь лекарство, но джоунин боялся отвлечься и пропустить зарождение очередного конфликта, погасить который будет уже не так просто. Они прошли около часа, когда все произошло. Все случилось настолько быстро, что Наруто и Саске даже не успели ничего понять. Все началось с того, что внезапно голову Хатаке пронзила такая боль, что мужчина на долю секунды потерял ориентацию в пространстве. Это состояние длилось всего мгновение, но этого оказалось достаточным, чтобы из густых кустов выскочил какой-то парень и воткнул кунай прямо в живот Сакуры. Тихо всхлипнув, девочка начала мягко оседать, инстинктивно прикрывая ладонями открытую рану. В тот же миг пришедший в себя джоунин оттолкнул Наруто, который случайно оказался на его пути, и подлетел к нападавшему, сразу же перерезая тому горло. После чего судорожно подхватил куноичи. Какаши успел прижать ее к себе до того, как девочка окончательно упала на землю. Ощущая на своих руках ее все еще теплую кровь, помертвевший мужчина опустошенно всмотрелся в растрепанные розовые пряди. В этот момент в его глазах стало мутнеть. И последнее, что видел теряющий сознание Какаши, – это мертвое лицо Сакуры, плавно переходящее в мертвое лицо Рин.

***

Голова была ватной, и Какаши с радостью поспал бы еще, но глухой крик вороны и звонкий голос Сакуры перебудили всех вокруг. Напряженно потирая виски, мужчина с тоской оглядел лесную поляну. Миссия была несложной – да и никто бы не стал поручать сложные миссии вчерашним выпускникам Академии – но эти генины и без сложных миссий сводили его с ума. Джоунин медленно вылез из спального мешка, сел на землю и со вздохом посмотрел на взбудораженную ученицу:       - Что у вас происходит?       - Какаши-сенсей, Наруто... От хлынувшего потока обвинений голова копирующего стала болеть еще больше, и Хатаке поморщился, но через секунду замер. Он уже знал, что скажет девочка. Более того, он знал, что он ей ответит. Окаменевший мужчина напряженно всмотрелся в куноичи, которая продолжала бурно жаловаться. Он боялся ее прерывать и переводить взгляд на джинчурики. Потому что если сейчас Наруто нервно порвет оранжевый манжет – значит, через час девочка умрет. Когда раздался треск разрывающейся ткани, у похолодевшего Какаши на миг остановилось сердце.