Терапия

      Неудача открывает глаза, неожиданно обнаруживая себя в постели. С трудом поворачивает голову, глядя на склонившегося Морго.       — Очнулась?       Она пытается хоть что-то сказать на это, но в горле всё пересохло, будто слюна перестала выделяться. Приподнимается на локтях, глядя, как с краю садится Мистер Голос, держа в руках кружку с водой.       — Выпей сколько сможешь, — он наклоняется, свободной рукой придерживая её за спину, тем самым давая ей возможность схватиться за кружку, которую он крепко держал снизу. — Потом поговорим, если захочешь.       Рамирес делает пару глотков, недовольно морщась: солёное. Морго на это лишь фыркает, отводя взгляд куда-то в сторону. Он действительно не заставляет её это делать, но ей удаётся пересилить себя, сделать ещё пару глотков и слабо оттолкнуть кружку, давая понять, что с неё хватит. Он плавно опускает её обратно на кровать, позволяя ей внимательно и медленно разглядывать его лицо. Её взгляд остановился на бордовом синяке, расплывшимся по левой скуле. Рамирес тянет руку, слегка касаясь большим пальцем места удара. Мистер Голос не отстраняется, лишь недовольно цокает, вслепую оставляя воду на тумбе.       — Из-за меня?       — Из-за кого же ещё?       Она бледно улыбается, зарывается рукой в его волосы, неожиданно нащупывая там… Рог? С удивлением, она без зазрения совести запускает вторую руку в его волосы. Со второй стороны был точно такой же. Точнее, это ещё совсем маленькие рожки, за которые, впрочем, уже можно было ухватиться. На ощупь они были бархатистыми. Рамирес, словно заворожённая, поглаживала их, пытаясь насладится их необычной текстурой. Морго закрывает глаза, прикусывая нижнюю губу. Подаётся телом вперёд, ещё сильнее склоняясь над ней, на щеках необычайно выразительно заиграло смущение.       — Перестань, Неудача.       — Не нравится? — она послушно убрала руки, сложив их на своей груди.       Он шумно засопел, неопределённо помотал головой, отстраняясь и поправляя очки.       — Это явно не тот вопрос, который ты должна сейчас задавать. Однако… — он вздрогнул от раздавшейся трели дверного звонка. — Как невовремя. Погоди немного.       Морго быстро покидает комнату, был слышен его окрик, оповещающий, что он идёт открывать дверь. Значит, ей определённо «везло» приходить в такие моменты, когда она была изначально открыта. Она на миг прикрывает глаза, но услышав приближающийся топот, вновь смотрит на дверной проём.       — Ты опоздала, — строго говорит Морго, еле поспевая за влетевшей в комнату Астрид.       Рамирес с любопытством осматривала свою подругу. Нет, она ожидала увидеть её, но явно не в этот момент.       — Вообще похуй, — огрызается Астрид, усаживаясь рядом с Рамирес.       — Сказала та, кто пьяным грозился снести дверь с петель.       Астрид на это лишь фыркает, заключая в цепкие объятья свою подругу. Рамирес болезненно вздыхает, но обнимает в ответ, желая почувствовать столь знакомое тепло. Морго, опёршись плечом на дверной косяк, терпеливо выжидает, когда эта близость завершится.       — Неудача, как себя чувствуешь? Он тебя не обижал?       — Что? Нет, Астрид, ничуть. С чего ты вообще это взяла?       — С того, что он старый мудак.       Рамирес вздёрнула брови, бросила взгляд на Морго. Тот не пошевелился, с интересом глядя на Молоха, что старательно тёрся о его ноги.       — Я такого не говорила!       — Зато я так говорю.       Неудача недовольно насупилась под чужой смешок. Астрид огладила её морщины, мягко и ненастойчиво поцеловала в лоб. Для них двоих это было как способ получить ту близость, которую им не давали в семьях. Астрид любила дарить, а Рамирес — принимать. И это было так естественно, но почему-то сейчас она нервничала, отводя взгляд от подруги и Морго.       — Так, вы закончили? — говорит он, поправляя очки, когда Астрид всё же отклеивается от неё. — Отлично. А то у меня скоро пациент придёт, а я ничего не успел сделать. Астрид, на тебе Рамирес. Пои её солёной водой и следи за состоянием. Если что-то произойдёт, то зовёшь меня, и мы разбираемся, нужна ли ей помощь врачей. Всё ясно?       — Ясно. Соль где достать?       — Идём, покажу.       Астрид кивает, выходя следом за ним из комнаты. Из приоткрытой двери можно было проследить, как они направились в сторону кухни, Морго достал пачку соли, а затем они ещё некоторое время о чём-то побеседовали, прежде чем Астрид вернулась обратно, а он ушёл, судя по всему, в сторону ванной комнаты. Астрид улыбнулась, падая рядом с Рамирес на кровать. Следом заскочил Молох и, громко мяукая, требовательно начал тыкаться лбом в бок Неудачи.       — Ты знаешь, что со мной произошло?       — А? — переспрашивает Астрид, будто не расслышала, хотя на деле она была очень удивлена этому вопросу. — Ларссон тебе не говорил?       Рамирес замотала головой:       — Я от силы минут десять назад проснулась. Не успела у него спросить.       — Вот как, — Астрид внимательно наблюдает за тем, как Рамирес берёт с тумбочки стакан со злополучной недопитой водой, снова морщится, но пьёт. — Судя по его словам, тебе что-то подсыпали или подлили. Ты получила алкогольное или наркотическое отравление. Или это было смешение препаратов. Точно и не скажешь без хорошего медицинского осмотра, но он хорошенько промыл тебе желудок и тебе стало лучше, поэтому и решили повременить с вызовом врачей. А теперь мы спасаем тебя от обезвоживания.       — Спасибо, — она с трудом складывает услышанное в единый пазл. — Нужно позвонить родителям.       — Я уже позвонила. Всё в порядке. Если не считать того факта, что они о тебе вообще не переживали, — Астрид не без удовольствия ловит бледную, но искреннюю улыбку благодарности. — А вот по словам Ларссона, с твоего телефона поступало пара звонков от обеспокоенных родителей, которые интересовались, будут ли занятия с их детьми и вообще, всё ли с тобой в порядке. Поэтому нам стоит заняться и предупредить их о твоей болезни. И давай, как тебе станет чуть лучше, ты поедешь ко мне? Обещаю, папа не будет мешаться.       Рамирес, ничего не отвечая, откидывается обратно на подушки, скользя взглядом по комнате ещё раз убеждаясь в том, что Морго живёт, как обычный человек. На рабочем столе перед монитором был небольшой беспорядок из бумаг, ручек и пары кружек, со спинки стула свисала пара брюк. Рядом со столом находился стеллаж, пара полок которого было выделено под папки с пациентами и их лечением, а остальное было научной литературой: довольно потрёпанными старыми изданиями. По другую сторону от кровати стоял платяной шкаф, а в углу был домик для Молоха. Действительно, самая обычная жизнь.       Астрид терпеливо ждёт, когда Рамирес хоть что-то скажет. И с одной стороны ей действительно стоит отблагодарить, уехать отсюда и больше никогда не пересекаться с Морго. Но с другой…       — Не могу, — отвечает, наконец, она. — Нам нужно ещё обсудить некоторые вещи. Наедине.       — Я так и думала, — в голосе Астрид нет грусти от услышанного. Она приобнимает Рамирес, поглаживает кота, что всё ещё желал ласки и любви.

***

      — Где Астрид? — тихо спрашивает Рамирес у вошедшего в комнату Морго.       Когда болеешь время тянется отвратительно медленно, от любого действия раскалывалась голова и появлялись всё новые спазмы в животе. Поэтому не было ничего удивительного в том, что она в какой-то момент попросту прикорнула у подруги на плече. А когда проснулась, то никого рядом уже не было, а комнату освещала только настольная лампа и включённый компьютер с парой открытых вкладок. Под боком тихо посапывал Молох, прижавшись к её телу.       — Уже ушла, — Морго присаживается рядом, дотрагиваясь тыльной частью ладони до её лба. — О чём ты хотела со мной поговорить?       Рамирес хмурится, забирая из рук стакан с уже пресловутой солоноватой водой. Задумчиво постукивает ногтями по стеклу, пытаясь собрать мысли в одну кучу. Ей хотелось поговорить обо всём и ни о чём одновременно.       — Почему ты здесь? — решившись, спрашивает Рамирес. — Ты преследуешь меня или… пропажа детей — твоих рук дело?       Мистер Голос шумно и недовольно вздыхает, некоторое время молчит, явно обдумывая, что сказать.       — Для начала, я не похищаю детей. Человеческая оболочка не позволяет совершать это так, как привыкли так называемые «паразиты». Вместо этого, чтобы поддерживать сытость своей души, я подпитываю себя эмоциями людей. Зачастую теми, что у вас принято считать негативными.       — Но зачем ты в человеческой оболочке? Наверняка это усложняет тебе жизнь.       — После той ситуации многолетней давности меня поспешили изгнать, чтобы я случайно не притащил на хвосте кого-нибудь из Сенерсэди, — он горько усмехнулся. — Оставаться в своей оболочке было очень опасно, поэтому… Ты уже видишь, что получилось. Однако я уже привык к новому телу, и мне даже больше нравится питаться остаточными эмоциями от исчезновений. Проще и остаёшься в тени.       — Значит…       — Дети пропадают из-за паразитов, это правда, но я ни на грамм не причастен к этому делу.       — Вот как…       Рамирес поникла, погружаясь в раздумья и вместе с тем непонятную обиду, затаённую в душе то ли на него, то ли на саму себя. Вот так просто он умыл руки и в ныне сложившейся ситуации он совсем ни в чём не виновен. Разве что зачем-то объявился в этом городе. Мест, где пропадают дети, в последнее время стало слишком много, так почему он выбрал именно это? Из-за неё?       — Тогда зачем ты преследуешь меня? — наконец, тихо задаёт вопрос, что в прошлый раз остался без ответа, смущённо уткнувшись взглядом в поблёскивающий край стакана.       — Всего лишь случайность и желание помочь. Не обратись ты за помощью, мы бы навряд ли пересеклись, — Морго усмехается, от чего ей тяжело поверить в сказанное, накрывает стакан своей ладонью, заставляя встрепенуться и обратить на него внимание. — У меня действительно не было цели выслеживать тебя, я просто переезжал из города в город, питаясь преимущественно негативными эмоциями. Ну… по крайней мере, раньше я занимался именно этим.       — Что это значит?       — Твой эмоциональный фон сильно отличается от того, что я себе представлял, — Рамирес с любопытством и тревогой посмотрела на него. — Ты знаешь, о чём я говорю. Поэтому нам стоит прекратить терапию и подыскать тебе другого врача.       — Морго! — она хватает его за плечо, будто останавливая его от порыва встать и уйти, оставив повисшую недоговорённость, случайно разливает немного воды из стакана ему на руку и на одеяло, но не обращает на это никакого внимания. — Я не хочу, чтобы ты уходил.       Он, хмыкнув, сказал:       — А я разве сказал, что собираюсь уходить? Вечно себе что-то напридумываешь. И всё же, я бы…       Неудача не хочет слушать его и внимать его советам, которые сейчас бы были, как об стенку горох, резко приближается, смазано целуя в уголок сухих губ, пытаясь прочувствовать его дальнейшую реакцию. Казалось, по началу не было никакой, и только когда она отодвинулась, то заметила его лёгкую улыбку.       — … Посоветовал обдумать данное решение.