Поцелуй

Если бы кто-нибудь заранее сказал, что за этот год жизнь Элизабет Кин настолько изменится - она бы не поверила. Не поверила бы в то, что станет частью специального подразделения ФБР; что разведется с человеком, который лгал ей на протяжении всего их брака; что она потеряет Сэма; и что с ней случится… Реймонд Реддингтон. Лиз не единожды задавалась вопросом, как она могла позволить себе привязаться к такому человеку, как Рэд. В какой момент стала нуждаться в нем больше, чем в ком-либо, с тех пор как была ребенком? Если Реддингтон делал все возможное, чтобы присутствовать в ее жизни, то лишь сама она была виновата в том, что «Консьерж преступлений» нашел путь к ее сердцу. И ведь действительно, после того как закончился их с Томом брак, Элизабет перестала сопротивляться мыслям об этом мужчине; многократно она ловила себя на ощущении, что ей не хватает его присутствия рядом, если они не виделись дольше, чем несколько дней. Довольно часто поступки Рэда, пусть и во благо, причиняли ей невероятную боль. Лиз размышляла о том, почему мужчина не желал делиться с ней своими планами. Было ли тому причиной недоверие Рэда к ней, или может быть, он боялся, что Элизабет узнает о нем слишком много? Иногда, только иногда, она всерьез начинала думать, будто он просто больше не верит в ее способность справляться со всем этим. Ее сознание было готово взорваться от огромнейшего количества противоречивых «может быть» и « …если бы…», в то время как тело, несмотря на прохладный ночной воздух, постепенно расслаблялось. Девушка откинулась на спинку кресла, рассеянно наблюдая, как лунный свет отражается от поверхности воды в бассейне. Ее глаза почти закрылись в полудреме, когда она услышала его голос: - Лиззи, что ты здесь делаешь? Холодно…. Вернись внутрь. Она повернулась, взглянув на него. Рэд уже переоделся в свежую футболку и голубые пижамные штаны. Ухмыльнувшись, он посмотрел на нее сверху вниз, после чего произнес: - Ты действуешь на меня похлеще любого наркотика… - и, прикоснувшись к ее плечу, мягко добавил, - Возвращайся…. Наклонившись, Реймонд взял брюнетку за руки, помогая подняться. Сделав шаг вперед, девушка оступилась, поморщившись от внезапно возникшей судороги. Одним быстрым движением Рэд подхватил ее на руки и бережно прижал к себе. Положив голову ему на плечо, Лиз легко коснулась губами его шеи и сонно пробормотала: - Мне нравится это ощущение. Будто так и должно быть… Хмыкнув, он вошел в спальню и положил ее на кровать: - Переворачивайся, Лиззи. Но мисс Скотт не была бы собой, если бы покорно выполняла все, что ей велят. - Тебе, правда, не надо беспокоиться об этом. У меня уже ничего не болит, и я на самом деле чувствую себя гораздо лучше… - Поворачивайся, – непреклонно повторил мужчина. Пришлось подчиниться. Перевернувшись на живот, Элизабет вытянула руки и положила на них голову. - Ты очень приятно пахнешь... Как дождь в самый жаркий день. Улыбнувшись столь романтичному сравнению, Рэд собрал темные волосы девушки, переложив их на одно плечо. Едва его руки прикоснулись к прохладной коже, Лиз еле слышно вздохнула. - Больно от любого нажатия? Она закрыла глаза. - Не так уж и больно… просто немного ноют мышцы. Девушка почувствовала, как теплые пальцы Рэда массирующим движением прошлись по затылку и шейным позвонкам. - Здесь, верно? - Ммм… да, прямо там… Реймонд продолжил массаж, постепенно спускаясь ниже - к плечам и спине. Расслабляясь под его уверенными руками, она старалась не закрывать глаза. Если уж кто–то собирался уделить столько внимания заботе о ней, Лиз хотела насладиться каждым моментом этих ощущений. Повернув голову, она увидела, что рукав футболки Рэда задрался вверх и стали видны темные чернила на предплечье. Лиз вспомнила, что нечто похожее видела мельком утром. В памяти всплыли фотографии из фбр-ского файла на него - паук у верхней части лопатки, с двумя маленькими собратьями ниже. В то время она не задумывалась, носят ли эти татуировки какое–либо значение, но теперь решила, что они вполне могли символизировать его семью: три паука – три человека: Рэд, его жена и дочь. Элизабет почувствовала странную грусть, даже скорее сопереживание ему, и поняла, что хотела бы знать больше о прошлом Реймонда Реддингтона. Спустя еще пару минут Лиз почувствовала себя так, будто из нее вынули все кости – полное умиротворение и блаженство. С трудом борясь со сном, она резко перевернулась на спину, отметив, что рука мужчины застыла в паре сантиметров от ее тела. Встретившись с ней взглядом, он продолжил массаж, начав с левой ключицы. Прикосновения были невероятно легкими, порхающими, но от этого не менее интимными и ласковыми. - Рэд, – сглотнув, Элизабет задала волнующий ее вопрос, - ты оберегаешь меня? Не прерывая своего занятия, он улыбнулся, прежде чем ответить: - Ну вот, это точно глупый вопрос. - Я не буду спрашивать, почему ты это делаешь, – смиренным тоном произнесла девушка. - Знаю, что не ответишь…. Но мне нужно понять, что ты чувствуешь ко мне. - Лиззи…. – накрыв своей рукой его, агент не дала ему договорить. Продолжить этот разговор позже, смелости могло и не хватить. – Это просто физическое влечение? Я видела женщин, которые были рядом с тобой и сравнение явно не в мою пользу. Это должно быть что-то еще, не так ли? Руки мужчины замерли. Ладони переместились выше и осторожно погладили чувствительную кожу горла. Его ответ прозвучал четко и ясно – простая мысль, не вызывающая сомнения: - Ты все для меня, Лиззи. Ты мой спасительный плот в бесконечном море, одинокая яркая звезда в темной ночи… Ты - мое дыхание, и другого мне не надо… Элизабет смотрела в глаза Рэда с мыслью, сколько же невероятно прекрасного и поэтичного сокрыто в этом человеке. Его глаза мягко сверкали в полумраке спальни, а в улыбке было столько нежности, что у Лиз все сжалось в груди. В этот момент она поверила словам Реймонда всем своим существом. И это новое, едва появившееся чувство отчаянно жаждало услышать его признание. Было ли то воздействие таблеток, слов мужчины или его умоляющего взгляда, но Лиз почувствовала уверенность в происходящем, какой уже не испытывала очень давно. Ухватившись за воротник футболки, она притянула его ближе к себе. Реддингтон не сопротивлялся, терпеливо наблюдая, что девушка предпримет дальше. Прижав ладонь к его груди, она тихо произнесла решающие слова: - Я люблю тебя, Рэд. Пальцы на ее шее остановилась, Элизабет увидела, как в его глазах стоят слезы, услышала его судорожный вздох. Реймонд опустил голову, она больше не могла видеть его лицо. На несколько секунд повисло тягостное молчание – Лиз не знала, что еще сказать или сделать. Под ее ладонью мерно билось его сердце. Прикрыв глаза, она сконцентрировалась на этом ритме. Еще через мгновение девушка почувствовала капельку влаги на груди – «Он плачет?!» Сомневаться не приходилось. Острая боль, пронзившая ее насквозь, была сокрушительной. Вся горесть потери, одиночества и предательства в ее жизни не имели больше никакого значения. Реймонд не произнес ни звука, и, тем не менее, Лиз была уверена, что мужчина испытывает к ней такие же чувства. Он любил ее так, как не каждому удается в этой жизни, и, несмотря на все его недостатки, она тоже любила его. - Рэд, покажи мне, что чувствуешь ты… Отстранившись от нее, он встал. Элизабет в замешательстве села на кровати, пытаясь разглядеть его лицо, до той секунды пока он не стянул с себя футболку. В следующее мгновение Реддингтон выключил лампу и телевизор, подошел к окну и отдернул шторы, впуская в спальню лунный свет. Склонив голову, Лиз почувствовала, как щеки затопил жар, а в животе затрепетали бабочки – что бы в этой комнате не происходило дальше, сейчас Реймонд Реддингтон установил место действия. Сев обратно к ней на кровать, он прожег Лиз взглядом темных глаз. Почувствовав, как внутри все скрутило, она вцепилась в простыню. Мужчина нежно провел рукой по ее лицу. - Ты принимаешь таблетки? - Нет, - Лиз отрицательно мотнула головой. - И у меня с собой ничего нет, Лиззи, поэтому мы должны принять решение. Она почувствовала легкую панику, прежде чем мысленно проверила свой календарь – Элизабет никогда не хотела биологически родного малыша, поэтому знала свой женский цикл очень хорошо. Его взгляд буквально пригвоздил ее к месту, когда Рэд произнес: - Мы можем просто провести это время вместе, и ты можешь доверять мне, но это не отразит всю полноту того, что я испытываю к тебе. Или мы можем придумать, что–то другое, что будет одинаково приятно нам с тобой. Только сейчас Элизабет осознала, что пока они говорили, ее рука чертила замысловатые узоры на его груди. Кожа под пальцами была невыносимо горячей. Задев указательным пальцем его сосок, девушка почувствовала, как мужчина вздрогнул. - И есть третий вариант. Мой цикл начнется через два дня. Вероятность забеременеть равна нулю. Рэд изучающе взглянул на Лиз и усмехнулся, - Последний раз я был в такой ситуации лет тридцать назад, Лиззи. Проведя пальцем по линии его лица, она слабо улыбнулась в ответ, - Да и я никогда не решалась на подобное. - Ты абсолютно уверена? - Да. Элизабет знала, что он ответит еще до того, как он открыл рот: - Нет, Лиззи. Я не могу тебя потерять из-за одного неосторожного решения. В более подходящее место и время мисс Скотт бы посмеялась над ситуацией: кажется, теперь ей предстояло соблазнить «Консьержа преступлений». - Рэд, поверь мне. Я точно знаю, о чем говорю… - И с улыбкой добавила, - В конце концов, не заставляй меня умолять. Казалось, ее слова только добавили сомнений, но у Лиз был способ, как развеять их. Перейдя от слов к делу, она начала покрывать поцелуями его подбородок, щеки, лоб. Ощущение гладкой, чисто выбритой кожи, запах его мыла для бритья невероятно пьянили сознание. И все же он медлил. Лиз отстранилась и поймала его взгляд. - Я люблю тебя. Рэд, пожалуйста. Его голос превратился в глубокий ласковый шепот: - Я не могу потерять тебя, Лиззи. В этой жизни у меня и так ничего не осталось. Если мы будем вместе, так должно остаться навсегда. Слышишь, милая, навсегда. Лиз притянула его к себе и подарила сладкий поцелуй. Надолго выдержки Рэда не хватило – понемногу он начал отвечать на ее ласки. - Лиззи, – полувздох сорвался с его губ, как мольба о помощи. - Ты есть у меня, - произнесла она, даря ему очередную улыбку, - а у тебя есть я.