1. Чайки
2 октября 2023 г. в 00:28
Забыл выпустить собаку, теперь она сделала лужу, перед этим подняла визг. Эхри с раздражением подумал, что он единственный в доме, кому есть дело до собаки. Он это сказал вслух, Шифра сделала вид, что не слышит.
Она сидела за столом на кухне и на нее падал свет из окна. На столе — вазочка с косточками черешни. Пол был пыльным.
На соседний двор вышла старушка и пыталась разглядеть Шифру в окне.
— Отпусти шторы, пожалуйста, — попросил Эхри. — Я пол вытру.
Шифра не сразу двинулась с места.
— Хоть не на ковер нагадила… Тебя ведь по-настоящему зовут не Шифра? — спросил Эхри.
Шифра вернулась за стол.
— С чего ты взял?
— А с чего бы тебя назвали Шифрой?
— И как долго ты об этом думал?
— Та с неделю уже, наверное.
— Некоторые и быстрее догадываются.
— Не все же значения имен знают-то.
Шифра взглянула на завядший букет на столе.
— Не все, — согласилась она. — Тебе это ничего?
Эхри отправился мыть тряпку на кухне. Сначала послушал, как льется вода.
— Ну, я не знал, что феи настолько хитрые, понимаешь. Как тебя по-настоящему зовут-то?
— А какая разница? Тебе это мешает?
— Не то чтобы… Сама пойми.
— Я не человек. И мы не хитрые. Настоящее имя ты бы не запомнил.
— Постарался уж, я не тупой.
— Никакой человек не запоминает таких имен.
— Я думал, я особенный.
— Особенный, — сказала Шифра. — Но не настолько.
Эхри коротко улыбнулся, но та не заметила. Эхри помыл тряпку и повесил её под раковиной.
С тех пор, как стала приходить Шифра, ржавчина с трубы исчезла.
Каждое утро и каждый вечер старушка из дома напротив выходила во двор, опускалась в соломенное кресло и с любопытством разглядывала все, что двигалось, особенно нравилось ей смотреть на чужие жизни.
Порой выходил её муж, старичок, курил, тяжело опираясь об поручни крыльца.
Иногда они сидели вместе, не разговаривая, читая разные книги. Эхри порой слышал, что они ругаются, но что-то в их поведении внушало надежду.
Эхри иногда представлял, что это его и Шифры будущее. Хоть Шифра сказала, что феи не стареют.
«И наши возлюбленные тоже не стареют, если только захотят, потому что это больно».
Эхри выглянул за штору. На дворе больше никого не было.
— Будешь кофе?
— Нет. Я хочу к морю.
— Передавали дождь.
— Я спрошу у чаек. Они знают погоду лучше.
— Чего тогда у собаки не спросила, хочет ли она выйти?
Шифра в ответ лишь улыбнулась, как она умела — нежно и уверенно. Эхри немного растерялся — всегда так улыбка на него действовала. В такие минуты он чувствовал себя маленьким и слабым, хоть ростом был под два метра.
Шифра вышла за порог и некоторое время смотрела на соседние дома и четырехугольную лужайку. Край неба потемнел. Возле желтых пластиковых качелей играли дети. Под тучами парили и смеялись чайки. Прямо по середине лужайки Эхри выложил камешками круг — чтобы феи знали, что их сестрица в безопасности. Чужие феи не приходили, а соседи излишне любопытствовали.
По дороге на работу старик Шулебан любил окликнуть:
— Ай, а не подменыш ты ль?
В округе не очень жаловали Шулебана.
Шифра запела. Пела она тихо, чисто, на причудливом языке — таком старом, что его никто не знал. Эхри любил его слушать. И любил воображать, что смысл и понимание от него совсем близко.
Чайки в ответ продолжали кричать.
Шифра умолкла и некоторое время наблюдала за птицами.
— Тут раньше не было этих серых домов, — изрекла она. — Все меняется. А дождя не будет.
— А что тут было раньше?
— Широкое зеленое поле. Мы иногда устраивали тут танцы. Потом приехали большие машины и нам пришлось уйти в лес.
— Ты скучаешь по полю, да?
— Нет. В лесу лучше.
— А зачем феи танцуют?
Шифра взглянула на него.
— А почему нам не танцевать?
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.