Вместе по одиночку.

На самом деле, она любила внимание. Влада была готова душу продать за быстрый и незначительный взгляд, тем более воздыхания которые производила она своими движениями на льду имели иной вкус. Казалось внутри что-то жадно питается их восхищением, ревностью. В свои 11 Она назвала ее Евой. Конечно, ни одна душа не знала об ее существования. Владу бы сочли за психически неуравновешенного ребенка. Правда, она верила в ее существования. Но, как же тогда объяснить этот голод во внимании? Эта не человеческая одержимость победить, нет быть лучшей, захватить тот самый золотой пьедестал? Ева всегда была голодна. Она любила соревнования, те в которых она впитывалась вниманием на весь сезон. Ну, а Владу окутывала пелена облегчения. Но Ева словно черная дыра все росла и росла. Жадными лапами цепляясь за разум бедной девочки не давал сну найти укромное место в ее голове. Каждый номер, в который она вносила изменения Ева усердно работала отбирая сон у Влады. За это Суркова ее ненавидела и за это же была благодарна. На сей раз, она всем сердцем была благодарна Еве, нет она все сделает лишь бы этот свирепый голод съедал ее бушующие эмоции, оставляя после себя лишь пустую серость. После смерти ее сестры, Суркова никак не приходила в себя. Но это не мешала Якову гонять её с одного борта, до другого и он плевал на ее падения, на то что из колен кровь текла, на то что в ее глазах не видно и жизни. *** Прошло две недели, что является большим сроком для отдыха, настолько что можно забыть что-то как и сделала Влада. В этом году она тоже участвует Гран При по сольному катанию. У них есть ещё месяц в кармане, но Юрий не уверен что она сможет хотя бы участвовать там. Сейчас она могла стоять, практиковаться на льду, но былые эмоции которые можно было прочувствовать не было. Сейчас ей программу ставит Яков, но даже он знает что чувства которые она сама лично вводила в программу предоставляли ей гарантированный выигрыш. Хуже того она даже прыгнуть "самый простой" как она говорила в прошлом сезоне, четверной не могла прыгнуть. Она все громче и громче падала на лёд. -Суркова, кыш со льда! Умойся и соберись уже!- Яков больше злился чем переживал за нее. Юра же в свою очередь нравилось наблюдать, точнее замечать ошибки. Простые и лёгкие ошибки которые Суркова не за что бы не допустила, наблюдая за ней Юре вспомнилась Япония. При мысли о том что Виктор предпочел Юрия Катцуки, поздний цветок, которого Плисецкий на дух не переносил, хотелось кого-то задушить или сжимать руки до посинения, пока пульс не остановится. Как Некифоров мог выбрать его? Дело в его дорожках? Или в том что они смотрят на друг друга так словно нашли, тот самый кусочек золота среди земли или как будто нашли часть себя. От этого кровь кипела. Парень вышел со льда и направился за водой. Заметив перед собой как Влада пыталась открыть бутылку, его глаза остались на ее бледных руках. Руки как у мертвецов в день похорон, дрожали пытаясь открыть крышку. Парень быстро ее перехватил и открыл начиная диалог -Правда соберись уже, на себя не похожа, дура. -Плисецкий...- вокруг ее синих глаз образовалась пелена слез, выжигая глаза. Тело девушки начало трястись, она просто всхлипывала опустив голову вниз. Вдруг что-то щёлкнуло в ней. Но на самом деле это была Ева. Ее голод, тьмой поглощал все чувства что Суркова сейчас чувствовала. Голод съедая страх позора, горечь того что Сашы больше нет, сломанного духа миновал дальше. Ее может и трясло, но она словно марионетка по команде кукловода поднялась. Пустые синие глаза бросили на Юрия взгляд полный ненависти и злости. -Пошел ты, Плисецкий..- будто что-то внутри ее больной головушки перекинуло. Она просто перестала плакать. Взяла и перестала. Медленным ходом девушка направилась ко льду. На льду снова появилась та Суркова, нет это была другая Владислава. Она как мертвый на верёвках повторяла программу и прыжки что нынче не получались как по маслу пошли, один за другим. -Ведьма..- парень резко поднялся на ноги и вышел на лёд принимая ее вызов. Кровь закипело, сердце переполнилось азартом. Юра не хотел повторять программу, нет он не хотел думать. Вызов. Все что волновало его это она. То как она починила себя. Ему тоже захотелось сломаться а затем сделаться прочнее. Ноги несли парня по льду. Прыгая один сальхов за другим Плисецкий принялся за тулупы. Тело заводилась как машина, накаляясь с каждым вдохом, с каждым движением. Не смотря на свой больной вид Влада поспевала за ним. За все это время ни один из них не упал. Внутри каждого из них жил тот монстр, то кровожадное существо жаждущее победу, победу вырванных силой прям у кого-то из рук. Тогда Юрий и сообразил... Следующую программу он поставит сам. Это программа будет посвящена этому сумасшествию. Этому азарту.