Монстрик

Как в любой книге повествование делится на главы, так и жизнь делится. И если остановиться и подумать, вспомнить и проследить ее «повествование», вы заметите заголовки. Лаконичные или развернутые, а может просто цифры. Главное, что они есть. И каждая глава важна и значительна. Казалось бы, возьмите «Войну и мир», выбросьте пару глав с описанием военных действий и ничего не изменится. Для стороннего наблюдателя-читателя, да. Но назвать такое существо читателем трудно. Это скорее позёр, маскарадник. Знаете, что изменится? Вы выбрасываете чью-то смерть. Вы ее вырываете из книги, сжимаете в ладони и бросаете в мусорку. Чью-то смерть, чье-то геройство или страдание. Ничего страшного? Теперь замените это страдание вашим собственным. Ах, уже не так оно бессмысленно? То-то же. Каждый поворот сюжета имеет смысл. Каждый знак препинания в судьбе имеет весомое значение.

***

Вит купил Тиму лишнее мороженое, тот даже не заболел после. Но настроение мальчика так поднялось, что он поменял свое отношение к будущему обучению. Он вдруг подумал о том, что ему будет интересно и весело. Лусинэ закатывала истерику ревности, но это не разрушило брак, лишь укрепило его. В глубине души мужчина только больше убедился в том, что жена его любит и боится потерять. Убедился в том, что никогда не предаст эту женщину и не сделает ей больно. Было неприятно видеть любимую такой, какой она была в моменты ревности и страха перед его изменой. Было стыдно осознавать, что он стал причиной такого ее состояния. Однако ж, истерика истерике рознь. Во всем должна быть мера. Паранойя и ревность – не одно и то же. Юля отказалась от общения с Леонидом, сохраняя свою гордость, чем только поднялась в его глазах. За что жизнь сама свела их на одной кухне одним разбитым стаканом сока. Может, стоит иногда принимать события с достоинством, сохраняя верность себе? То, что твое, не уйдет от тебя, то что чужое, не станет твоим. И никогда наоборот. - Пааап, - в пол голоса протянул Тим, не отводя взгляда от передвигающейся по комнате матери. – Как думаешь, если я скажу ей, что она похожа на утку, она мне сильно ввалит? - Думаю, очень сильно, сынок, - кивнул Вит, так же следя за женщиной. – Но теперь и меня не оставляет эта мысль. Парочка сидела на диване, пока Лу собирала что-то на стол. Помогать им было запрещено, так как 23-е февраля их праздник. Надо отдать Лусинэ должное, пирог пах невероятно аппетитно. За последние полгода она поднатаскалась в готовке. Но значительно увеличившийся живот, очень замедлял ее. Однако, силу характера он нисколько не уменьшил. Как бы не наоборот еще. Материнские чувства обострились до паранойи. - Мне хочется помочь ей с этими тарелками, - пожаловался Тимофей отцу. Посмотрели друг на друга. - Да, - кивнул мужчина. – Я тоже голодный. Но жить хочется больше. - Это же мама. Она же не сделает нам больно. Снова переглянулись. - Подождем, - согласился Тим. Лу бросила на них вопросительный взгляд, раскладывая столовые приборы. На что мальчик тут же активно замотал головой. Подозрительно прищурившись, Лусинэ перевела взгляд на мужа. Но тот повторил жест сына. Дверной звонок спас мужчин от расправы. Оба тут же подорвались с дивана в коридор с криком: «Мы откроем!». - Эй, а чего такие бледные? – веселый голос Юли, а следом и какое-то бормотание Пилота. Звук подзатыльника и смешок Тима. Вскоре вся четверка оказалась в гостиной, где Лусинэ уже заканчивала с сервировкой. Лёня потирал голову, а Вит ладонь. - Лу, ты чудесно выглядишь, - восхитилась Юля, обнимая женщину за плечи. – Как мама-утка. Переваливаешься дико мило. - Я и чувствую себя так же, - засмеялась Лусинэ, возвращая объятия. Мужчины удивленно переглянулись. Уже втроем. - И она выживет? – пискнул Тим. Вит и Лёня тихонько угукнули. Пока трое мужчин, а точнее двое и половинка, играли в новую компьютерную игру с дикими криками и спорами, гоготом и звуками подзатыльников, женщины на кухне с горячим какао в руках вели беседу. - …Я тогда думала, что оторву ему все, что болтается, - повествовала Юля. – Не только руки-ноги. Точнее сказать, совсем не руки-ноги. - Член, - кивнула Лу, пряча улыбку. - Его в первую очередь, да, - не смутилась Юля. – А потом до меня дошло, что именно я вижу. Девушка у его ширинки, ее пыталась застегнуть. У Лёни в одной руке бархатная коробочка, в другой букет. Я вспомнила, как он неделей раньше жаловался на эти джинсы, на эту самую треклятую ширинку. Мол, расходится. В общем, потом-то все выяснилось, но тогда я схватила девушку за волосы, отшвырнула в сторону и влепила своему парню пощечину. Не наклоняясь, рывком застегнула ему ширинку и ушла из ресторана. Предложение он мне сделал уже дома, на коленях, смеясь и восхищаясь. Теперь Лу уже откровенно смеялась. - А что с ширинкой-то было? – сквозь смех. - Да заело ее. И девушка-официантка пыталась помочь растерявшемуся жениху, да не вышло, та намертво застряла. Я как бы…ну не совсем ее застегнула, я ему ее порвала. Тоже выяснилось потом. Джинсы мы отдали в ремонт. Отсмеявшись, Лу вытерла выступившие слезы и, подперев подбородок кулаком, сияющими глазами посмотрела на бывшую няню своего сына. - Да про вас хоть книгу пиши. - Скажешь тоже, - просияла девушка. – Но будет что рассказать детям. - Уже о детях речь? - Твоим детям, Лу, - теперь смеялась Юля. - Но-но-но, ты мне вон одного уже воспитала, не знаю куда деваться от его острого язычка. - Ох, Лу, это кто кого еще испортил большой вопрос. - Ах воооот как ты заговорила, - усмехнулась, явно довольная. – Папины гены. - Мамин характер. Смесь почище цианида. - Паразитка. - Уточка. - Один-один. Странный шум отвлек обеих. Возня, что-то упало. И тут же полу-вой - полу-рык. - Ах ты мооооонстр! Быстрый топот маленьких ног, хлопнула дверь ванной, щелкнул замок. Хохот Вита. Топот уже тяжелых ног и стук в дверь ванной. Женщины выскочили в коридор. - Что опять? - Да этот мелкий га… - Мой сын между прочим! - ..достный ребенок, - закончил терпеливо. – Испоганил мне весь раунд. - Боже, Лёня, да ты сам как ребенок, - сложила руки на груди Юля. - Ой вот не надо, - поморщился тот. С гостиной появился хихикающий Виталий. - На самом деле Пилот прав. Я бы за такое тоже взбесился. Но это же мой сын, мне не положено. - Вит! – опешила Лусинэ. – Ну что за мужчины. - У тебя ребенок монстром растет, - насупился Лёня. - Он еще маленький. - Ну да, пока монстрик, с задатками чудовища. - Вот не правда! - приглушенное из-за двери. Юля засмеялась, Вит подхватил, Лу сдерживала улыбку, глядя на хмурого барабанщика. Скоро и тот еле заметно усмехнулся, потом уже откровенно улыбался. - Да ну вас, - махнул рукой и скрылся в гостиной. Тут же растрепанная голова мальчика высунулась в коридор, но ручонки крепко держали дверь, готовые захлопнуть ее тут же. - Ну мама, я просто случайно на кнопку нажал. И все выключилось. Я правда случайно. - Не правда, - подал голос Вит. - Ох, папа, - закатил глаза мальчонка. – Ты невыносим. Юля заметила, с какой любовью Лу смотрит на обоих мужчин, в глубине души желая, чтобы и на ее лице был такой же взгляд когда-нибудь.

***

- Уже спишь, любимая? – Вит осторожно поцеловал жену в макушку, забираясь в постель. - Жду блудного супруга, - сонно проворчала, поворачиваясь на спину с тяжелым вздохом. – Знаешь, что я сделаю первым делом после родов? - Попрыгаешь? - Нет, лягу на живот. Но прыгать – второе в списке. - Я надеялся, что вторым в списке я. Открыла один глаз, посмотрела на самодовольного мужчину, закрыла. - Что ж, можно совместить. Я же не уточняла, где я хочу прыгать. Услышала, как Вит шумно втянул воздух, засмеялась. - Тебе нравится издеваться. - Конечно. - Мерзавка. - Еще. - Негодяйка. - Спасибо. - Довольная? - Более чем. - Ох и тяжелые меня ждут два месяца. - Ну что ты, любовь моя, я все сделаю, чтобы они пролетели незаметно. – Хохотнула Лу, устраивая голову на руке мужа. - Этого то я и боюсь.

Хорошие истории никогда не кончаются. Спасибо всем, кто был со мной и моими героями. Может, ещё встретимся ;)