Справедливости (Of Justice)

СЕЙЧАС Дверь его камеры в недрах боевого корабля Морского Дозора открывается с визгом, и Эйс поднимает голову, щурясь от света, проникающего через дверной проём. Высокая фигура блокирует свет и входит внутрь, закрывая за собой дверь, и Эйс наконец-то видит, кто это. Адмирал Акаину. Самый верный пёс Дозора. Желудок Эйса опускается — о ненависти Акаину к пиратам ходят легенды. Некоторое время стоит только тишина. — Портгас Д Эйс. Эйс кашляет. — Чем я обязан этой чести? — выплёвывает он, его голос сочится сарказмом. Акаину достаёт пачку сигарет и закуривает одну. Небольшой огонь из зажигалки издевается над Эйсом, запертым в Кайросеки. — Я пришёл предложить тебе выбор. — Выбор? Акаину делает затяжку. — Сэнгоку устроил тебе грандиозную публичную казнь с журналистами и прямой трансляцией. Весь мир будет смотреть. Он планирует объявить имя твоего настоящего отца. Эйс делает резкий вдох сквозь зубы. Акаину даёт ему немного времени, затем продолжает: — Я предлагаю выбор. Я могу убить тебя прямо сейчас, если ты так решишь. Это будет быстро и безболезненно. Это заставляет Эйса поднять голову. Акаину высокий, с пола трудно разглядеть его лицо. — Почему? — спрашивает Эйс. Он искренне хочет знать. Акаину присел перед ним на корточки; солнцезащитные очки, которые всегда висят у него в нагрудном кармане, опасно качаются, угрожая упасть, и Акаину ловит их, но вместо этого роняет сигарету. Вздыхает, тушит, берёт ещё. Эйс наблюдает за всем этим с умеренным любопытством. Акаину выпускает дым. — Я не люблю превращать правосудие в спектакль. Это моё личное мнение. Поэтому я пришёл предложить вам альтернативу, если вы хотите избежать этого фарса. На мгновение Эйс серьёзно обдумывает это предложение. Он представляет себе море лиц, как врагов, так и друзей, все смотрят на него с ненавистью, с разочарованием, и слышит гул голосов, похожий на рёв бури, которая воет: «Отродье Роджера». Он боится, смертельно боится. Но затем другой голос блокирует вой — Боа Хэнкок шепчет: «Луффи идёт спасти тебя» — и решение Эйс принимает безоговорочно. Он не может сделать это с Луффи. — Нет, — говорит он. — Прости, что лишил тебя этого удовольствия, но я лучше поживу ещё немного. Акаину гасит недокуренную сигарету и встаёт. Он не выглядит ни удивлённым, ни разочарованным. Он просто кивает и оборачивается. — Очень хорошо. Прощай, Портгас Д Эйс. Эйс хмурится, глядя, как адмирал выходит из камеры. Почему-то он всё ещё ожидает, что Акаину набросится и убьет его в любую секунду. Но дверь закрывается, щёлкает замок, и Эйс слышит удаляющиеся шаги, за которыми следует какой-то грохот. Эйсу все равно. Всё, что ему остается делать, это ждать. ДО Роси никогда не был таким сильным или умным, как его брат, но он тихий. Когда Доффи сражается, Роси прячется. Ещё в МариДжоа с его помощью они побеждали в прятки (Роси очень хорошо прятался, а Доффи избивал любого, кто не соглашался с тем, что они победили). В последнее время они используют это для добычи еды: Доффи отвлекает внимание горожан, а Роси крадется у них за спиной, чтобы схватить оставшиеся на полках хлеб и овощи. Однако ему это не нравится: Доффи всегда обижается. Доффи... или другие люди. Тем не менее, Роси любит прятаться. Это напоминает ему о лучших днях, об играх в прятки. Однако теперь он прячется от Доффи, потому что Доффи снова стал злым и страшным. В последнее время он часто бывает злым и страшным, и Роси это ненавидит, поэтому он сидит, сгорбившись, в кустах у дороги. Он подтягивает колени к груди, подавляя фырканье — а потом слышит голоса на дороге. Там он оставил Доффи, но с кем разговаривает Доффи? Маленькое сердце Роси начинает биться быстрее. Люди - плохие новости. Люди обычно хотят причинить им боль, а Доффи никогда не пытается быть с ними милым, никогда не просит их остановиться. Не то чтобы это помогало... Но Роси боится. Он ползёт через подлесок, острые травинки и палки царапают ему колени и руки, но Роси умеет молчать. Голоса становятся громче, и теперь он слышит неестественные, высокие тона в голосе своего брата. Теперь его сердце колотится, глаза слезятся. Доффи, Доффи, пожалуйста, берегись! Убегай! Наконец он видит дорогу и выглядывает из-за листьев. Доффи там; он трясётся, кулаки сжаты, а над ним нависает какой-то мужчина – высокий страшный мужчина в черном пальто и серой пушистой шляпе. У него меч, а на спине его пальто ухмыляющийся череп: Весёлый Роджер. Пират, с ужасом думает Роси. Он видел их на картинках в своих книгах ещё в МариДжоа, страшных людей с ружьями и мечами, бороздящих моря, грабящих и убивающих. Мать всегда говорила им, что им не нужно бояться пиратов, что пираты охотятся только на простолюдинов. Доффи пообещал застрелить любого пирата, который когда-либо приблизится к Роси. — Что ты сделал?! — Доффи плачет, и Роси чувствует, как его горло сжимается, блокируя все звуки. Он никогда не слышал своего брата таким — таким напуганным. — Почему я не могу двигаться?! Вокруг них мерцает синева, и Роси думает, что это из-за этой синевы, но тут страшный человек говорит: — Я делаю это для Коры-сан. Он поднимает меч и пронзает сердце Доффи. Роси кричит и мужчина оборачивается. Его лицо выжжено в сознании Роси, накладывается на образ Доффи с лезвием в груди, вокруг которого расцветает кровь, словно какой-то экзотический цветок. Это кажется нереальным; Доффи всегда был сильным, Доффи всегда защищал Роси, Доффи ходил с прямой спиной и высоко поднятой головой — и вот он с ужасным мокрым стуком падает на землю, мягкий, обмякший, как мешок с… вещами. Вещами, которые не являются ничем живым. Пират смотрит на Роси широко открытыми глазами. Они жёлтые, а его волосы чёрные, и каждая черта его лица запечатлена в памяти Роси, высечена внутри его головы. Мужчина тянется к нему свободной рукой. Затем синева мерцает вокруг него, и он исчезает. СЕЙЧАС Маринфорд стонет и истекает кровью вокруг них, камень, лёд, морская вода и кровь смешиваются, как первые признаки апокалипсиса. Но Эйс свободен, и Луффи с ним, и они почти уходят, когда Акаину ступает на лёд прямо за ними. — Боюсь, я не могу отпустить тебя, — говорит он, магма стекает с его пальцев и тает сквозь лёд. — Справедливость должна восторжествовать. Луффи блокирует Эйса своим телом, дураком, и бледные губы Акаину дёргаются в грустной улыбке. — Я понимаю, что ты чувствуешь, Монки Д Луффи. У меня тоже когда-то был брат. Пока не появился пират и не убил его — ни за что, просто потому, что мог, — губы Акаину сжались в тонкую линию. — Мой долг — защищать невинных людей от таких, как ты. Он поднимает кулак, пылая жаром... И подводная лодка поднимается на поверхность в их сторону, где вода не покрыта льдом. Его люк открывается. — Кора-сан! Эйс едва замечает человека, выходящего из подводной лодки, но видит, как глаза Акаину внезапно теряют фокус, а его спокойное лицо превращается в ледяную маску. Он бледнеет, и Эйс понимает, что Акаину больше его не видит, его глаза прикованы к подводной лодке, к черноволосому мужчине, стоящему на её верхней палубе. И тут Акаину прыгает вперёд. Он проносится мимо Эйса, мимо Луффи, даже не удостоив их взглядом, даже когда жар его наполненного магмой тела обугливает кончики волос Эйса. — Ты!!! Спокойный, собранный Акаину воет, как бешеная собака, бежит к подводной лодке, а человек — Трафальгар Ло, что ли? - кричит что-то, умоляя его выслушать, подождать. Нет прослушивания. Они сталкиваются, огненно-красная магма и бледно-голубая способность Трафальгара, а затем Эйс теряет их из виду, потому что Луффи хватает его за руку, и они бегут к кораблю Белоуса. Позади них Акаину разжигает сущий ад. Слева от них Сэнгоку пытается пробиться к ним сквозь толпу, но он тоже, похоже, забыл об Эйсе. — Росинант! — он кричит. — Росинант! Останавливаться! Когда они, наконец, в безопасности корабля, Эйс оглядывается. Акаину, похоже, наплевать на войну, на правосудие, на него и Луффи: он и Трафальгар Ло отдаляются всё дальше и дальше, но самое странное, что Трафальгар не нападает — он только защищается. *** Ло не может сражаться с Корой-сан, не может навредить ему, не сейчас, когда он наконец нашёл его. Он нарушил законы природы для Коры-сан, чуть не убив себя от напряжения, связанного с созданием Пространства, которое распрострёрлось бы сквозь время и достигло нужного бы промежутка. Он искал его в настоящем и пришёл в Маринфорд в надежде найти Кору-сан среди морских дозорных, и теперь, когда его желание сбылось, он не знает, что делать. Итак, Ло продолжает уклоняться, пока его колени не подгибаются, а Пространство отказывается появляться. Он чуть не падает на обломки стен Маринфорда, тяжело дыша, но чья-то рука хватает его за горло, и Ло забывает, как дышать, глядя Коре-сан в глаза. Его глаза обжигающе обмораживают Ло, хотя тело адмирала состоит из магмы. Это не его Кора-сан. Это не... — Ты, — шипит адмирал Акаину голосом Коры-сан. Он наполнен ненавистью, которая ранит Ло глубже любого меча. Из нагрудного кармана Акаину свисают солнцезащитные очки — слишком маленькие, чтобы принадлежать ему. Акаину ловит его взгляд, и его пальцы сжимаются, почти сдавливая дыхательное горло Ло. — Я убью тебя, пират, — говорит он обманчиво тихим голосом. — Но сначала я хочу знать одну вещь: почему? — его дыхание перехватывает, карие глаза (тёплые, медово-карие глаза Коры-сан) сужаются. — Что мой брат тебе сделал?! Ло хрипит и Акаину немного ослабляет хватку, позволяя ему говорить. — Он был… монстром. Пальцы снова сжимаются, и Ло задыхается. — Это не тебе решать. — Ты… так сказал… сам. Что-то мельком проясняется в глазах Акаину — сожаление? — и на этот раз Ло узнает своего Кору-сан. Затем что-то ударяет Кору-сан в спину, и он шатается. Он отпускает хватку, а Ло не склонен к суициду: он использует шанс, чтобы бежать, и беспомощные крики ярости Акаину преследуют его. Когда он бросает взгляд через плечо, он видит Сэнгоку Будду, удерживающего адмирала цепями из кайросеки. Фуражка, должно быть, свалилась с головы Акаину, его короткие светлые волосы в беспорядке, лицо искажено гримасой ярости, когда он борется, как загнанный в ловушку зверь. Холод пробегает по спине Ло; на мгновение ему кажется, что он видит Дофламинго. Сэнгоку утаскивает его. ЗАТЕМ, ДРУГОЕ ДО Роси снова плачет, а Дофламинго устал, ему больно и просто раздражённо, поэтому он огрызается, ударяя брата по затылку. — Достаточно! Она получила то, что заслужила! Роси только начинает стонать ещё громче, жирные уродливые слезы катятся по его щекам, слюни пузырятся в уголках рта. Дофламинго сжимает челюсти. Серьезно?! У них была хорошая, не мусорная еда, они отделались почти без травм, и вместо того, чтобы радоваться, Роси плакал — только потому, что Дофламинго немного поранил голову этой дурацкой простолюдинке? Если бы он не взял этот камень и не ударил её, они бы не получили еду, которую она несла! Она ударила Дофламинго по лицу! Дофламинго вздыхает, пытаясь справиться со своим гневом. Как говорила Мать: досчитай до десяти, а потом улыбнись. Таким образом, люди будут слушать. (Только Мать мертва – ей не помогла её хитрость .) Дофламинго выдавливает улыбку. — Роси, давай, — говорит он. — У нас есть что поесть, ладно? — он хватает брата за запястье. — Ты всегда плачешь по пустякам. Роси толкает его в грудь. — Ты чудовище! — он кричит. — Я тебя ненавижу! — и убегает. Обычно Дофламинго последовал бы за ним (опасно бродить в одиночестве среди простолюдинов, особенно когда ты такой бесполезный плакса, как Роси), но на сегодня он покончил с выходками Роси. — Отлично! — кричит он. — Беги, идиот! Он поворачивается спиной к Роси, вытирая кровоточащий нос рукавом, не обращая внимания на жжение в глазах. Глупый Роси. Он вернётся, он увидит! Он не замечает высокого смуглого человека, прячущегося в тени дерева. НИКОГДА Сэнгоку просматривает документы, которые он нашёл в самом нижнем ящике стола, сортируя их на те, которые нужно уничтожить конфиденциально, и те, которые можно просто выбросить. Его офис уже выглядит пустым, хотя он официально перестает быть адмиралом флота в конце недели. Его дверь открывается и закрывается, но Сэнгоку не поднимает глаз, пока лист бумаги не падает на его стол перед ним, прямо рядом с его выброшенной шапкой-чайкой. Только тогда Сэнгоку смотрит на своего посетителя. Адмирал Донкихот «Акаину» Росинант стоит по стойке смирно, но он не в мундире: вместо этого на нем розовая рубашка и простые белые штаны. Рюкзак лежит на полу рядом с дверью. Сэнгоку снова смотрит на бумагу на своем столе. — Что это? — Моя отставка, — лицо Росинанта непроницаемо. — С меня хватит. Только многолетний опыт Сэнгоку спасает его от открытого шока, но его приемный сын знает его слишком хорошо. На губах Росинанта появляется мягкая грустная улыбка. — Прости, отец. Сэнгоку выдыхает, даже не осознавая, что задержал дыхание. Он садится, потирая виски. — Росинант, но почему? Я взял на себя вину. Твой... проступок, хотя и замеченный, не повлияет на карьеру, и я бы предпочёл, чтобы ты сидел в моем кресле, когда... — Кузан может быть адмиралом флота, он справится, — тон Росинанта такой пренебрежительный, как будто ему на самом деле всё равно. — У меня есть дело, о котором нужно позаботиться. Сэнгоку еще раз смотрит на рюкзак, и его лицо темнеет. — Росинант… Ты действительно собираешься преследовать Трафальгара Ло? — Это он, отец. Ошибки нет, — лицо Росинанта снова превращается в невыразительную маску. — У него есть плод Опе-Опе, он, должно быть, придумал, как провести эту операцию бессмертия на себе. Вот почему он не старел. Но я узнаю это лицо и этот голос, — он сжимает кулак; солнечный свет, падающий из окна, блестит на маленьких солнцезащитных очках детского размера в его нагрудном кармане. — Я найду его и убью. — Росинант… — рот Сэнгоку дергается, словно от боли. — Это не правосудие. Это месть. Но Росинант просто пожимает плечами. — Я не думаю, что меня больше волнует правосудие, — он слегка улыбается Сэнгоку — струйка чистой воды пробивается сквозь корку льда. — Спасибо вам за всё. Жаль, что я не стал достойным сыном. Прежде чем Сэнгоку успевает ответить, Росинант кланяется, затем поворачивается, берёт свой рюкзак и уходит. Сэнгоку опускает глаза, глядя на заявление и не замечая его. Чайка на его фуражке выглядит побитой и запылённой.