Notebook fate

- Человек – тень?... Я знала, что ты здесь, ты не умеешь скрываться. Отдай тетрадь, иначе я ее отберу! - Сама отберешь? Где твой защитник? Анна судорожно обернулась, никого не было. Он ее бросил? Видимо так. Перед Человеком – тенью она бессильна, граф бы ей помог, хоть чем – то, но помог. Скорее всего – это конец. Тень Человека – тени быстро юркнула между тенями, которые отбрасывали ножки обеденного стола. Анна ее заметила, но ничего не смогла бы сделать. Страшно. Вдруг она резко почувствовала удушающую боль в области шеи, больно. Кто – то схватил ее за ноги, все те же противные тени… Она выворачивалась из цепких лап, словно уж на сковородке. Все бесполезно. В живых он ее точно не оставит, зачем ему обладательница тетради? Девушку посадили на стул и крепко связали, он устроился рядом на столе. - Красивое личико… Да и талия вроде ничего… - Он подошел к ней вплотную и провел по шее и ложбинке между грудей острым кончиком ножа, - взамен на тетрадь я прошу тебя. Твой род останется жив, только ты теперь будешь принадлежать мне, станешь моей куклой. - Ты не умеешь делать предложения! Никогда, слышишь никогда я … - Мне противно тебя слушать! Тени, киньте ее в мою спальню! - С каких это пор она твоя? Он проигнорировал ее вопрос; - Будем укрощать строптивую! Тени ответили на это одобрительным воем, который резал уши, проникал в сознание, глубоко. Он начал снимать фиолетовый фрак, рубашку. Теперь это не шутки. Тени схватили девушку и потащили в комнату, в ответ Анна рванула и крикнула; - Глупый буржуй, старый ловелас! Я никогда не оставлю попыток сбежать, даже сейчас! - Не трать время даром, раздевайся! - Не посмеешь дотронуться до меня, слышишь! Я не сплю с ублюдками! - Это мы сейчас проверим! Анну небрежно бросили на кровать, в комнате было темно и душно. Она села и обхватила голову руками, громко завыла, это нельзя было назвать плачем. Она опустилась на подушки, ее быстро стал обволакивать черный бархат спасающего сна. Проснулась она от того что ее кто – то поднял на руки, она бредила, у нее отчего – то жгло все тело, от кончиков пальцев, до кончиков волос. - Нет, пожалуйста! Не трогай меня, прошу! - Тише, Анна, это я – Граф фон Кролок, успокойся! Сейчас я отвезу тебя обратно в замок. Она что – то выкрикивала в бреду, активно жестикулировала и вырывалась из рук. К вечеру Анна уже отлично себя чувствовала. Она, наконец – то выспалась и была готова ко всему, что ей уготовила грядущая ночь. Подобно предыдущим дням она спустилась вниз, в столовую, та же привычная картина. - Приятного аппетита! – Анна плюхнулась на стул. -Я тебя хочу пригласить на конную прогулку, развеешься, поедем на речку, искупаешься. Согласна? - Да, конечно. А где тетрадь? - Голос стал взволнованный и грубый. - У меня, не беспокойся. Почему ты ничего не ешь? - Не хочу. Я одеваюсь. - Выйди во двор, я буду ждать тебя там. Граф подошел к шкафчику, надел кожаные перчатки и шляпу, которую довольно редко носил. Анна зашла в комнату и снова задумалась; вот так просто, прогулка. А если я утоплюсь? А если я расшибу голову об камень, когда упаду с лошади? Знаю, смерть поглотит своей черной обволакивающей теплотой, избавит от суеты жизни. Может быть, это и есть счастье души? Нет, нужно жить ради себя. Просто жить, дышать, ловить теплые солнечные лучи, жить. Она быстро оделась и вышла во двор. Там уже стояли лошади, на одной из них уже сидел граф. - А куда мы едем? - На реку, нам нужно лишь пересечь лес. Она лихо вскочила на лошадь, галопом они добрались до речки. Вот, что значит земной рай. Речка голубая, как глаза ангела, луна чертила белоснежную дорожку на речной глади. Ветер был шелковым, он мягко касался лица, рук. Песок был мягче, чем женские волосы, листья создавали легкий шелест. Любой кто – бы тут оказался, подался бы потокам чувств души; грусть, драматичные речи, но Анна решила повеселиться на полную, что называется катушку. Она быстро сняла сапоги и звучно плюхнулась в речку, как и была, в одежде. Прохладная вода окутала тело, словно туман землю. В такие моменты понимаешь радость жизни, зачем вообще живешь. Очень интересная штука жизнь, она действительно состоит из черных и белых полос, только нам нужно остановиться на белой и идти вдоль, а другого выхода и не существует. Граф следил за этим со стороны, с улыбкой. Она вела себя словно маленький ребенок, который купается в ванне, только вот уточки не хватает. Так же забавлялась его любимая Адель, но сходство между Анной и Аделью очень мало, но есть. Анна уже разработала тактику общения с графом, нужно просто быть настойчивее, более открытой, беззаботной в какой - то мере. Наконец она заметила на себе пристальный взгляд графа; - Что? – Она хоть и нехотя, но все же вышла из воды. - Ты ведешь себя как малое дитя… Она устроилась рядом с графом на песке; - Мне всего двадцать один год, это мало. Она уставила свои большие карие глаза на небо и улыбнулась; - О чем ты сейчас думаешь, Анна? - Раньше, мне мама говорила, что мы все созданы одной пылевой звездой. На этих звездах живут наши предки, это так интересно. Я много читала книг о нашей вселенной, но все описывается научно, трудно. Мама это преподносила в виде сказки, интересно. А Вы о чем? - Об Адель, она была не как все девушки, она была уникальной. Можно я не буду об этом? - Да, можно. Но Вы поймите, что времена меняются, меняются и нравы. Чем больше веков проходит, тем меньше у Вас шансов найти ту, которая будет подобна Адель. Вам нужен новый идеал, понимаете? - На что ты намекаешь? - Вам нужны новые отношения. - У вас с Аделью много сходств… - Но она не могла сделать так… Анна с грохотом нырнула в речку. Граф наблюдал за этим; пускай минута, две, три… Тут он действительно испугался за нее и рванул к берегу. - Анна? Тут она вынырнула со звонким смехом, когда ей все же удалось заглушить приступ , она вышла из воды; - Ну что, так бы она сделала? - Да, нырнула. - Вы не поняли! Она бы заставила Вас волноваться за нее? - Нет, ты права. - Теперь Вы меня поняли, ищите себе новую невесту, иначе Вас просто сожрет тоска по Адель. Есть кандидаты? - Есть. Только я им ничего не дам, кроме тоски по жизни. Девушки слишком наивны, никто не учит их жизни, они верят любому встречному. Только потом, когда они становятся уже взрослыми, вампиршами понимают все и бегут от меня сломя голову. - Ну и дуры! Вы очень хороший, просто они с Вами мало общались. Постойте! Ну не вечно же Вам соблазнять человечек, попробуйте замутить с вампиршой или еще с какой – ни будь нечистью, например с ведьмой, я не говорю про кикимор и так далее.. - Глупая ты Анна! Они не такие как человечки, они коварные, хоть и прекрасные. - Вы хотите сказать, что я коварная? - Нет, ты не коварна, ты исключение. - Ни я одна являюсь исключением, советую попробовать. - Себя? - Нет! – Анна чуть не упала с лошади от неожиданности, - я имела в виду нечисть другую… - А ты пугаешься наших отношений? - Да, пугаюсь! Я никогда не буду женой вампира! – Анна громко задышала, и голос стала заполнять легкая хрипотца. - Ты слишком вспыльчива. Успокойся и слезай с лошади, мы у замка. Действительно, за столь ярким диалогом время прошло незаметно. У двери, лежало какое – то письмо. Анна его подняла, округлым подчерком был написан маленький кусок текста: « Анна! Это я, твоя мать. Ты должна выйти замуж за барона Черостера, это не обсуждается! Через три дня ты должна быть дома!» Письмо задрожала в руках, горячие слезинки покатились по румяным щекам молодой ведьмы. - Что – то случилось? – Граф снял перчатки и принял письмо из дрожащих рук, - вот как. Ты должна, терпи. Он молодой, богатый, красивый, не волнуйся! Вы будете с ним хорошей парой, у вас будут отличные дети! - Он противный самодовольный слизняк! Меня тошнит от одного его имени, что уже там говорить о том, что мне предстоит вступать с ним в близкий контакт! - Успокойся! Все будет хорошо! - Я хочу Вас попросить, - Анна перевела разговор в более спокойное русло, - вырвите листы с заклинанием против нас, ведьм и сохраните у себя. Я поставила блок, никто не умрет, если тетрадь я утеряю, то силы моей не будет. Только сохраните заклинание! - Ты словно пророчишь… - Я лишь читаю будущее, я предчувствую. Силу мне терять нельзя… - Хорошо, я все сделаю. - Спасибо. Анна поднялась в ванну, сняла мокрую одежду и погрузилась в теплую воду, с большим количеством ароматной пены. С дальних комнат доносились звуки старого романса, который видимо, играл граф в столовой. Она на минуту представила, что ее тело витает где – то в облаках, далеко… Розовых облаках, розовых перинах, сладкой вате… Там сказочная страна где нет места боли и страха, земным проблемам… Рад бы в рай, да грехи не пускают! Она бы обменяла все, что имеет, на секунду женского, просто женского счастья. Чтобы она мирно готовила на кухне, дети звонко смеялись, чтобы рядом был любимый мужчина… На земле у людей слишком много работы, они полностью погружены ей, но хоть ты и уставшая возвращаешься домой, все равно к тебе подбежит дочка, обовьет своими тоненькими бледными ручками шею и спросит о делах мамы. Это можно назвать не чем иным, как счастьем. Она помнит, как ее отец работал по три смены, приходил очень уставшим и печальным. Его лицо было словно потухшая лампочка, которую нужно зажечь, только, увы! Он не мог это сделать сам, но она была этим «зажженышем», она подбегала к нему и пыталась растормошить, на лице отца появлялись ямочки от улыбки. Родители были не богаты, пусть! Главное, что было счастье, это самое главное! Пусть за окном бушуют метели иль ураган, в доме всегда горит жаркий очаг любви и понимания. Вереницу мыслей прервал граф, вошедший в ванную комнату; - Ты ничего не хочешь? - Пить. – У Анны и вправду пересохло горло. Он присел на корточки и протянул стакан с молоком, она выпила несколько глотков. Он вытер большим пальцем молоко с губ девушки. - Ты какая – то потухшая, словно тебя опустили в ушат со святой водой. – Он бережно убрал со лба кудрявые черные пряди намокших волос. Анна заплакала, только теперь она пыталась проглотить слезы. - Я не хочу за него замуж, я хочу просто быть свободной. - Но он богатый, ты тоже будешь богатой прекрасной баронессой. Ну вот, что хорошего, что твой отец… - Он словно цитировал издержки ее печальных мыслей; - У моего отца было кое – что поважнее; любовь! Отнесите меня в комнату. – Она встала из обволакивающей ее пены. Граф взял большое полотенце и закутал в него ведьму. Посадил ее на кровать, хотя все еще удерживая обеими руками за спину, она повисла словно гуттаперчевая кукла, но все же подняла голову; - Я не хочу от Вас уходить, я хочу быть здесь. Только здесь я чувствую свободу и счастье. - Я не хочу тебя от себя отпускать, слышишь? Я привязался к тебе, ты похожа на нее. Он крепко ее обнял и прижал к груди ее голову, она тихонько заплакала. Вот только рядом с ним, ей так спокойно, только его глаза такие бездонные и прекрасные, только его руки такие холодные, но мягкие. Больно расставаться, но так нужно. Она, наконец, оторвалась от него; - Вы только не уходите, я задерну занавески, так, что ни один лучик света не проникнет. Побудьте со мной, хотя бы этот день, молю… - Конечно, только не плачь, одевайся. – Он проворковал ей это в ухо и выпустил ведьму из плена полотенца. Она юрко надела белоснежную рубашку в пол, граф остался в брюках и рубашке. Он привлек ее к себе на колени; - Вот так просто между нами решились все вопросы? – Она положила свои ладони на его щеки. - Да, просто. Ваше сиятельство, мама не смеет ставить табу на моем личном счастье, - она, опустив голову, добавила, - я постараюсь быть как она. - Глупая! Ты вернешься ко мне во что бы – то ни стало? - Да, только помните обо мне! - Спать! Анна юрко задернула занавески и приобняв графа уснула, словно котенок на его груди. Интересная штука жизнь; вот недавно она мечтала о счастье, которого, кажется, не существует и винила жизнь за такую оплошность, но жизнь не отступилась и показала, что оно есть. Завтра все изменится, но она вернется! Она слишком сильно любит, чтобы бросит, оставить. Сердце будет рваться из Англии в далекие Карпаты, все равно! Расстояние не сможет разорвать тонкую нить между любящими сердцами. Хотя время, лишь укрепляет любовь между людьми. Но женитьба, год за годом будет, словно вода на камень, рано или поздно она его разрушит. Только здесь барон будет кромсать ее сердечко. Только ночью, когда граф будет, выходит с тоской в лес, ему будут шептать ветер, листья: «Вернууусь»….