Эоловые формы любви

      Смеркалось. Под ногой треснула сухая ветка, но Гаару эта мелочь не отвлекала.       «Продолжать стоять на своем или одуматься?»       Каждая минута его путешествия была пропитана этой мыслью. И целым ворохом других. Он на себе прочувствовал, как чужие мечты имеют занятный эффект — вдохновляют. Какой бы безумной и невыполнимой та ни казалась, стоит лишь раз увидеть горящие глаза и насладиться искренними речами, то невольно начинаешь воображать себя на месте грезящего.       Для него удивительно, как эти мимолетные представления обострили все чувства, лишая покоя. Казалось, что мечта его друга из деревни Скрытого Листа похожа на плывущее в небе облачко, передвигающееся по небосводу, становящееся всё ближе — и стоит только вытянуть кончики пальцев, чтобы коснуться… Но тут же он ощущал неприятное жжение под пальцами, а ехидный голос в голове твердил:       «Ты так не сможешь… Никогда!»       И хотелось содрать кожу, проникнуть внутрь кровеносных сосудов, слиться с животворящей жидкостью, чтобы быстрее добраться до заветной подкорки мозга и прокричать в ответ: «Я все смогу! Я такой же, как он!»       Вот только собственный голос тихий, едва шелестит в сознании, потому что постоянно верещит он. Крикливый, до мурашек звонкий голос демона, неустанно напоминавшем о своем существовании. Он маячит в клетке внутреннего мира, изнывает от безутешных попыток сбросить оковы и завладеть рассудком. Демон еще верит в свою победу.       «Борьба трудна и только с ней ты понимаешь, что чего-то стоишь. Покажи мне, чего стоишь ты», — как-то говорил ему отец. Только повзрослев, Гаара понял, для чего ему постоянно повторяли эти слова — убедиться, что его настоящая личность не канула в лету.       Гаара столько раз ловил себя на мысли, что гораздо проще отдать власть над телом этому хвостатому недоразумению, не думать о последствиях, чтобы наконец услышать заветную тишину. Но он уже знает, что та будет коротка.       Гаара останавливается, прислонившись спиной к ближайшему дереву. Он вновь прижимает раскрытую ладонь к лицу, чувствуя, как очередной крик жаждущего крови демона звенит в ушах и просит жертву. В этот раз можно любого, даже не обладающего большой силой.       Любого.       «Любого!»       Давай.       «Давай!»       Хвостатый сгорает внутри, мечется в возведенной разумом клетке, бьет крупными лапами по прутьям силы воли.       Как оказалось, воля у Гаары большая. Даже больше, чем он ожидал.       Когда произошла та встреча, он почувствовал, что пробудился от самого настоящего сна, о котором не знал с тех времен, что себя помнил. И теперь получил самое важное — власть над собой. И над разумом, и над телом.       Гаара снова повторяет… Нет, он приказывает демону замолчать.       Глубокий вдох. Еще. Дуновение ветра подняло ввысь несколько листьев и закружило вихрем выше головы. Глубокий вдох. Еще.       И наступает тишина. Та, которая никогда ранее не развевалась штилем в голове, проясняя рассудок. Та, которая успокаивала лучше, чем настои трав и медитация. Та, которую он так желал, но никогда не достигал последние несколько лет.       Отвоевав свой воспаленный демоническим криком разум, Гаара понял, что ему все по плечу. Абсолютно все…       Свет полной луны он ощущал на себе как лучи солнца. Убрать раскрытую ладонь от лица, оголив символ «любовь» на лбу, сейчас не так страшно, как раньше. Гаара знает, что стоит открыть глаза — и перед ним будет тропинка с парой кустарников и высокое дерево, а не ошметки человеческих тел.       Оглянувшись по сторонам, Гаара вспомнил горный хребет, который приметил на карте — треть пути уже пройдена. Вновь начав движение в сторону ближайшего города, он легонько похлопал по дорожной сумке, печально сведя брови у переносицы. Ноги волокли его вперед, а луна неспешно оказалась далеко за спиной. Он ненадолго остановился лишь, когда на горизонте возникло скромных размеров селение. С возвышенности можно было насчитать два-три десятка домов и только одну улицу.       Сложив печать простой концентрации, он перевоплотился в парнишку, которого встретил днем ранее. Они были схожей комплекции, только тот не имел ярких как языки пламени волос, лишь обыкновенные черные пряди, едва касавшиеся кончиков ушей. Теперь Гаара смотрел на мир теми же карими глазами, прямо как тот ремесленник, что предложил купить ему глиняную чашу. Он продолжил путь.       Рассвет разбудил местных жителей теплыми, приятными лучами солнца. Кто-то неспешно выходил на крыльцо дома, а кто-то уже открывал палатки с овощами и фруктами. Гаара приближался к главным вратам этого поселения. Он осмотрелся, так и не заметив поста с дежурными шиноби, и прошел дальше.       Единственная широкая улица расцветала с каждым шагом, наполняясь людьми и житейскими убранствами.       Аккуратно укладывая в сумку еду, Гаара задумался над тем, как далеко сейчас те, кто начал за ним слежку почти сразу, как он покинул деревню. Навыки сенсора его практически не подводили, и сейчас он не чувствовал той чакры, что исходила от преследователей. Но доверять лишь одному ощущению, когда количество покушений перевалило за второй десяток, — глупо. Он должен как можно скорее покинуть это селение и пустить в ход свою секретную технику — Рисунок Кота Скрытого Песка. Гаара успел овладеть ей, пока служил на южной границе, и кроме его немногочисленного отряда, никто о ней не знал. Хотя даже товарищи тогда так и не смогли понять, что видели и как это произошло.       — Ой, простите, господин! — юная девушка за прилавком обронила несколько яблок, засмотревшись на покупателя.       Гааре этот маневр знаком: у его брата была дюжина поклонниц, что кокетливо неловко роняла перед ним вещи, а тот с победоносной ухмылкой вручал их обратно владелицам. Заканчивалось это взаимным переглядыванием или прогулкой поздним вечером.       Вот и девушка перед ним начала строить глазки его перевоплощению. Гаара молча наблюдал за происходящим и не реагировал так, как она хотела. Порча товара ее мало интересовала. Молчание затянулось, став неоправданно гнетущим. Гаара дернул указательным пальцем, заставляя собираться песок возле упавших фруктов, и через мгновение те оказались возле его руки. Он аккуратно сложил их на край полки и выжидающе посмотрел на девушку.       — Я… сейчас все заменю, — робко опустив глаза, смущенно пролепетала она.       Покинув селение и убедившись в отсутствии слежки, Гаара забрел в лесную чащу. Вокруг него тут же запестрили песчаные крошки. Развеивая технику перевоплощения, он принял свой привычный облик. Гаара редко пользовался этим дзюцу, но его особое происхождение, а точнее, назначение — быть главным оружием деревни Песка, которое не прочь получить враги, обязывали его вспоминать азы шиноби.       Бродя меж стволов великих деревьев, он почувствовал, что расход чакры прилично сократился. Это могло означать лишь одно: теневой клон, оставленный в пещере, рассеялся, а Темари и Канкуро получили послание.       Гаара уже предвкушал, как старший брат будет удерживать взвинченную сестрицу — главную спасительницу обездоленного младшего брата. Что ж, все же стоило заметить, что он принял мудрое решение — предупредить брата о намерениях отправиться на миссию одному. Раньше Гаара вызывал у Канкуро лишь страх и отвращение. Старший брат этого даже не скрывал, корча недовольное лицо и бросая колкости при разговоре с сестрой. Темари, конечно, подобной наглости себе никогда не позволяла. Гааре тяжело далось примирение с близкими. Жизнь под гнетом его тирании на протяжении нескольких лет не могла с легкостью пропасть из воспоминаний, стоило Гааре сказать: «Простите меня...» Но люди меняются — и это лучшее, что может с ними произойти.

***

      — Не нужно меня останавливать! Ты ведь понимаешь, что… — Темари вцепилась в руки брата, пытаясь отбиться от его крепкой хватки.       — Прекрати видеть в нем беззащитного котенка, — Канкуро говорил спокойно. —Наш брат уже давно вырос, и тебе ли не знать, насколько он силен! Темари, мы нужны нашей деревне, пока Гаара выполняет свой долг. Эта миссия очень важна. Даже если что-то случится, поверь, он сможет за себя постоять!       А Темари знала и видела собственными глазами, что обычно случалось с недругами Гаары. Но каждый раз, смотря на младшего брата, она видела того малыша из ее детства, с которым играла в песочнице. Темари помнила его по-детски невинные глаза и милую улыбку. Тогда ему было около трех лет. Она помогала строить песчаные куличики, что потом становились домами и маленькой деревенькой, так похожей на их родную Суну. Младший брат не выглядел той злобной субстанцией, которой его называли за закрытыми дверями отец и его приближенные. Темари искренне не понимала, за какие поступки люди оградили его мерзким словом «монстр». Гаара улыбался, видя законченный городок. И Темари улыбалась, видя счастливые детские глаза, пока не вздрогивала голоса, раздававшегося за спиной.       — Темари, домой. Быстро!       Тон, не требующий отлагательств. Девочка в последний раз глядела на младшего брата и тонула в разочаровании, настигавшем мальчика. Улыбки и след простыл с его лица. К Гааре тут же подбегал Яшамару, стараясь развеселить, но тот продолжал смотреть на удаляющийся силуэт старшей сестры. Постоянно оборачиваясь, Темари чувствовала невероятную тяжесть в грудной клетке.       Впредь отец запрещал старшей дочери навещать Гаару, запугивая девочку не по годам жестокими рассказами. Темари не верила, точнее, не хотела верить услышанному. Она старалась думать о своем, лишь бы не представлять этих историй, от которых по спине пробегал холодок.       А позже случилась та роковая проверка, перечеркнувшая все хорошее относительно того мальчугана с глазами милого котенка.       Темари начали сниться ночные кошмары. Они были сотканы из рассказов отца и увиденных жертв «песчаной гробницы».       Взрослея и трясясь от страха при виде Гаары, она каждый раз думала, а что было бы, если бы ей хватило смелости ослушаться отца? Могло ли это предотвратить беду, что случилась с их семьей?       Она не знала ответ на этот вопрос и винила себя за упущенную возможность. Теперь эта вина переросла в чрезмерную заботу, зудящие наставления и советы — ей так сильно хотелось уберечь этого милого мальчишку из песочницы, которого она бросила. Но сможет ли?       — Канкуро, я просто не хочу потерять Гаару… — полушепотом произнесла Темари. — Того Гаару, который теперь считает нас своей семьей. Ты ведь понимаешь, о чем я?       — Понимаю, сестренка… Понимаю.

***

             От созерцания ночного неба Гаару вырвал звук раздавшегося взрыва неподалеку. Песок из тыквы-горлянки опасливо зашевелился, напоминая, что стоит хозяину пожелать, тот сразу же разберется с источником звука.       Гаара прислушался. Следом за взрывом неугомонно и опасливо зазвенела сталь, а скользящий по кронам деревьев ветер разносил запах гари на несколько километров — идет бой. Близко.       Содержимое тыквы-горлянки вновь зашевелилось, и перед лицом образовалось бесчисленное множество песчинок. Вытянув руку и притягивая их к открытой ладони, Гаара направил чакру в сгусток песка. Песчинки вихрем закружились, сформировалась сфера, а позже материализовалось око.       Прислонив сложенные указательный и средний пальцы к правому глазу, он установил связь со своей техникой. Направив лучший инструмент для разведки в пучину битвы, Гаара зорко наблюдал за происходящим: одна куноичи против шестерых шиноби. Плотное облако дыма еще витало в воздухе, давая прекрасную возможность для скрытых атак. Взрыв смог ненадолго дезориентировать противников, но ситуацию это не сильно улучшало — девушка неподвижно лежала на земле. Высокий и худощавый парнишка сложил печати стихии ветра и мощным вихревым потоком рассеял завесу. Противники куноичи приободрились. Другой шиноби достал несколько кунаев и тут же метнул острые лезвия в сторону беспомощного врага, но до цели они так и не долетели. Перед ними предстала огромная сова, что распахнула крылья и сдула недругов. Птица была в несколько раз больше своей владелицы, а ее клюв отблескивал белым — его огибала стальная защита, покрытая острыми шипами.       Куноичи зашевелилась, привстав на локтях. Сова внимательно пронаблюдала за действиями хозяйки и тут же умчалась куда-то вдаль. Через несколько секунд птица спикировала, и вновь тьму этой ночи озарило сияние от взрыва.       Гаара решил вмешаться. Сложив печать простой концентрации при помощи техники телесного мерцания, он оказался возле куноичи, готовой вот-вот принять поражение.       Песок, наполненный чакрой, никому не дал сделать и шага. Мужчины крепко выругались и в недоумении переглянулись. Кто-то даже стал наносить удары кунаем по песчаным лапам, что удерживали их лодыжки. Правда, все бесполезно.       — Ты ранена? — куноичи вздрогнула, не ожидав услышать кого-то так близко. Она бодро зашевелилась, пытаясь отползти. — Не бойся, я хочу помочь.       Девушка посмотрела на противников, убедившись в словах внезапно возникшего союзника.       — Моя госпожа… Они похитили ее…       — Идти сможешь?       — Помогите ей, пожалуйста. — Она дрожащей рукой указала направление. — Моя сова сейчас там…       Гаара продолжал сдерживать шиноби, но теперь те решили направить свои атаки на него. Вокруг Гаары непрерывно держал оборону песчаный щит — его абсолютная защита.       Чтобы защитить куноичи от их атак, Гаара решил обездвижить противников. Вознеся руки над головой, он разбавил плотность земли возле ног шиноби. Мужчины стали быстро погружаться в недра земли, словно утопая в зыбучих песках.       — Связывающий песчаный гроб!       Шиноби стали кричать, пытаться ухватиться за ветки раскуроченных от взрывов деревьев. Убедившись, что те больше не смогут напасть, Гаара отправился в указанном направлении.       Призывное животное охраняло разворошённую карету и людей, что пытались прийти в себя после взрывного свитка. Сова тихо ухала, патрулируя местность.       Завидев приближающегося человека, птица встрепенулась и тут же оказалась перед лицом Гаары. Сова озлобленно ускорила мах могучими крыльями, явно пытаясь нагнать сильнее ветер, чтобы повторить трюк с недругами куноичи на лесной поляне.       — Я не причиню тебе вреда, — подняв раскрытые ладони, Гаара смотрел прямо в ярко-желтые глаза птицы. — Позволь помочь.       Бой был коротким.       Завидев нового врага, что позарился на добычу, наемники оскалились и оголили свои сюрикены. Железо блестело в свете луны, мечтая рассечь воздух острыми гранями. Но ничто и никто не мог преодолеть абсолютную защиту гордости деревни Скрытого Песка.       Повторив свою знаменитую технику, Гаара подошел к карете. Сова тихо ухнула за спиной и испарилась — призыв был окончен. Кончилось либо время, либо чакра владельца. Последнее было менее предпочтительным вариантом. Песчинки из тыквы-горлянки закружились, превратившись в подобие руки, и та осторожно открыла дверь.       Внутри лежала связанная по рукам и ногам девушка. Помотав головой и тем самым отбросив темные пряди с лица, узница разглядела вошедшего.       — Отпустите меня, пожалуйста… Я заплачу вам, только назовите сумму.       Гаара приблизился, направляя песок к девушке. Та испуганно дернулась, на глазах появились слезы.       — О Ками, чего молчите? Думаете, я…       Песчаные частички сплотились в тонкие струйки, начавшие развязывать веревки на руках и ногах пленницы.       — Я не ничего не думаю, — коротко ответил Гаара. — Я не из шайки ваших похитителей.       — А?! — расправив затекшие руки, почти взвизгнула девушка.       — Я встретил раненую куноичи в лесу. Она просила вызволить вас.       — Вот как… хорошо… — чувствуя, что опасность полностью отступила, та легонько улыбнулась, но лишь на мгновение. — Отведите меня к ней, пожалуйста!       Она попыталась встать, но ноги подводили узницу. Сделав шаг, девушка почти сразу же рухнула на деревянные полы кареты. Увидев эти жалкие потуги, Гаара решил помочь ей, подхватив своим песком. Вновь применив технику телесного мерцания, он перенес ее к той раненой куноичи, что успела потерять сознание и не реагировала на встревоженный голос похищенной. Девушка дрожащими руками прикоснулась к шее куноичи, а затем склонилась к лицу, чтобы проверить дыхание.       — Она вымоталась, но жить будет, — вполне уверенно заверил Гаара, стараясь успокоить вызволенную пленницу.       — Простите, шиноби-сан, у вас есть чем перевязать раны? — узница успела рассмотреть куноичи. — У моей сопровождающей повреждена рука, нужно наложить повязку.       Имея абсолютную защиту, Гаара редко озадачивал себя наличием аптечки на миссиях, поэтому отрицательно мотнул головой. Девушка расстроено выдохнула и полезла в поясную сумку раненной куноичи, доставая оттуда последний кунай. Поднеся сталь к подолу своего длинного платья, она оторвала кусок ткани и стала забинтовывать рану девушки. У нее плохо получалось, кусок тряпки не затягивал рану достаточно сильно, чтобы остановить кровотечение.       Гаара услышал громкие всхлипы.       — Почему… — грозно шепча, ругала себя пленница. — Почему?       Руки ее не слушались, и перевязка постоянно разваливалась. Она продолжала зажимать пропитавшуюся кровью ткань, глотая горькие слезы. Гаара с грустью наблюдал за тщетными попытками и решил вмешаться.       — Давайте я, — видеть чье-то отчаяние было выше его сил.       Так на него не смотрели никогда. Гаара обычно был по ту сторону медали: монстр, нападающий на людей. Когда Яшамару успевал спасти бедолагу, косо посмотревшего на юного медиума, на него смотрели именно так — спаситель.       Гаара стянул всю ткань, что девушка успела обмотать вокруг раненой руки, и начал заново. Он научился основам первой помощи во время службы на южных границах. Демон в голове ехидно подшучивал: «Когда это самое грозное оружие Песка стало так ценить жизнь и спасть чужие?».       Закончив с перевязкой и обеспечив раненой покой, Гаара осмотрел бывшую пленницу, дрожавшую от ночного холода как лист на ветру. Ее ноги заметно оголились, и теперь она сидела на небольшом камне, крепко охватив колени.       — Скажите, с ней точно все в порядке?       — Я не медик, не знаю наверняка, но рана не опасна.       — Спасибо… — по ее щеке вновь потекла горькая слеза.       — Нам лучше перебраться в менее ветреное место. Здесь недалеко есть каменное ущелье, можно остаться на ночь там.       — Хорошо…       Вновь подойдя к куноичи, девушка попыталась поднять ее, погрузив к себе на спину, но Гаара пресек эту попытку, подхватывая тело раненой своим песком.       — Сама идти сможешь?       Освобожденная пленница коротко кивнула. Отчаяние в ее глазах, отражавшееся при свете луны, умоляло, чтобы все скорее закончилось.       Они шли молча, изредка отвлекаясь на протяжные стоны куноичи. Заветное каменное ущелье действительно оказалось рядом. Резкые порывы ветра не проникали внутрь, кружа и завывая со стороны леса.       Было слишком темно, отчего различались лишь силуэты и редкие движения. Гаара расположился на входе, в паре метров от него — куноичи и ранее похищенная девушка.       Пленница легла рядом с раненой, прижавшись к целому плечу, будто пытаясь не дать замерзнуть той, что не приходила в сознание. Для Гаары подобное поведение было странным. Похищенная называла куноичи «сопровождающей», но ее отношение к ней говорило о гораздо более глубоких чувствах — так обычно заботятся о любимых или близких людях. Пока он решил наблюдать за ними, хотя расспросить обо всем хотелось.       Через несколько часов в пещере раздался голос. Тот, что ранее просил о помощи для своей госпожи.       — Аджисай! — воскликнула «госпожа», отчего другая вздрогнула. — Как я рада, что ты жива!       — Рури-сан…       — Я боялась, что ты больше не очнешься, — еле сдерживая слезы, пролепетала девушка.       — К-кто это..? — указав за спину «госпожи», оцепенела «сопровождающая».       — Это шиноби-сан, который нам помог!       — Простите, я почти ничего не помню… — девушка инстинктивно схватилась за голову.       — Ничего страшного, — вклинился в разговор Гаара, — те, кто напал на вас, ушли их этих мест. Я тоже скоро вас покину.       — Нет, пожалуйста, шиноби-сан! — Рури подскочила и приблизилась к Гааре. — Останьтесь с нами, совсем ненадолго! Аджисай только пришла в себя, а я ничего не…       — Хорошо, — коротко кивнул он.       — Большое спасибо вам… — подала голос раненая. — Мы с Рури-сан у вас в долгу!       — Да, спасибо… — тут же поклонилась та, сложив руки на груди. — Ах, я забыла спросить ваше имя… Простите, шиноби-сан, как вас зовут?       — Гаара. А вас?       — Я — Рури, а это, — указав ладонью на раненую, — Аджисай.       Конечно, из разговора он и так все понял, но формальности нужны для таких гражданских, как Рури. Он сразу почувствовал, что она не куноичи: чакра не била ключом по телу, как у всех шиноби, с кем он сталкивался ранее; она не знала элементарных правил поведения на миссии, позволяя себе глупость не ожидать атаки со спины, и была абсолютным «нулем» в оказании первой помощи. Но вот вторая…       — Почему они похитили вас? — Гаара выждал момент, когда девушки перебросятся парой фраз.       — Мы не знаем, скорее всего, из-за нашего последнего выступления, — увидев озадаченный взгляд своего спасителя, Рури тут же внесла ясность: — Я — странствующий музыкант. Играю на нескольких инструментах и пою. Многим нравится, и меня зовут выступать на различные праздники. В последней деревне дали много денег, возможно, эти люди знали и…       Аджисай приподнялась с помощью Рури и сложила печать стихии огня. Песок недружественно зашелестел в воздухе, Гаара напрягся, ожидая нападения, но девушка направила тонкую струю огня на груду мелких камней, раскаляя их докрасна. От огня повеяло заветным теплом. Воздух в пещере посырел.       — Рури-сан, пересядьте туда, — указывая на место за раскаленными камнями, попросила Аджисай, — там будет теплее, вы замерзли.       — Тебе тоже нужно согреться, давай я помогу.       Песок тонкой струйкой начал осыпаться на камни, мелкой пыльцой заполняя пространство пещеры. Девушки дружно направились к пышущим жаром камням.       — Мы не кусаемся, — смотря на вихри песка, что мельтешили вокруг горлышка тыквы-горлянки, Аджисай нервно выдохнула: — Подходите, погрейтесь!       Гаара не спешил подходить к ним, решив не покидать идеальное место для отступления. Драться в столь нестабильном каменном ущелье — заведомо плохая стратегия.       — Тогда почему они вас просто не ограбили? — вернувшись к разговору, вновь начал Гаара. — Ваши вещи не тронуты, я приметил их в паре километров от места боя.       — Не знаем, может… может, они похитили меня с другим умыслом, — Рури натянула улыбку, понимая нелогичность первой версии.       — А ты, выходит, сопровождающая? — Гаара перевел взгляд на Аджисай.       — Да, — ее ответы были коротки.       — Тогда где твои напарники?       — У меня их нет. — Аджисай прокашлялась. — Я одна на миссии.       — Из какой ты деревни?       — Я из Суны.       Скупое на эмоции лицо Гаары впервые за долгое время поразилось удивлением, заставляя резко вскинуть брови, услышав название родной деревни.       — Вот как… Предъяви свой протектор.       — А… — Аджисай здоровой рукой потянулась к поясной сумке, но Гаара уже знал, что та пуста. — Зачем?       — Все шиноби скрытых деревень носят протекторы, разве это сложно?       Девушки переглянулись.       — Кто вы такие? — не дожидаясь их ответа, Гаара повелительным тоном потребовал ответа.       — Так ты тоже охотишься за госпожой? — бросила в лоб Аджисай, пытаясь принять боевую стойку.       — Охочусь...? — повторил Гаара. — Не увидь я взрыва, нашей встречи не случилось бы.       — С чего нам тебе верить?       — Аджисай… — встрепенулась Рури, дрожащими кончиками пальцев теребя рукав, — не надо.       — Обычно нападают на меня. Увидев взрыв, я подумал, что за моей головой послали неумех, которые подорвались на своей же ловушке, и пошел туда, чтобы их обезвредить.       — За тобой тоже ведут охоту? — Рури с грустью посмотрела на своего спасителя.       — Повторяю вопрос: кто вы такие?       — Я родом из независимых земель, мы обе сбежали из своего селения. Поверь, Гаара, мы не враги друг другу. Не к чему проливать кровь бессмысленно. — Рури тут же стала отвечать. — Аджисай не сможет сражаться в таком состоянии, я вообще ничего не умею. А ты кажешься мне более рассудительным, чем все, кого мы встречали ранее. Давай поговорим.       Госпожа посмотрела с укором на сопровождающую, и та безвольно опустилась на камни.       — Я бежала из родных краев, когда там устроили революцию. Главенствующую семью свергли, началась тирания и репрессии. Местных жителей заставляют работать на добыче природных металлов и изготавливать оружие, но условий для этого нет. Люди постоянно болеют и умирают. Любых дезертиров считают предателями и заговорщиками к свержению революционеров, поэтому преследуют. У меня нет злых умыслов, я просто хочу жить обычной жизнью.       — Ты из знатного клана?       — Нет…       — Тогда почему она, — ткнув пальцем на Аджисай, продолжил Гаара: — называет тебя госпожой?       Девушки встрепенулись. Рури закусила губу, будто припоминая, могли ли они проговориться.       — Я когда-то спасла ей жизнь, это формальность…       — Как это произошло?       — А? — будто не понимая, о чем речь, отозвалась Рури.       — Как ты спасла ей жизнь?       Она замолчала. Аджисай сжала здоровой рукой кулак не в силах терпеть подобные расспросы. Она как пылающий огонь — готова обжечь.       — Начало было хорошим… Ты думала, я не почувствую, что ты лжешь?       — Ты… — Аджисай поразила единственно верная догадка, — сенсор?       — Благодаря песку я не только чувствую чакру, но и любые колебания энергетики людей, что рядом со мной. — Слегка склонив голову набок, Гаара продолжил задавать наводящие вопросы: — Рури-сан, ответь на последний вопрос: что на твоей одежде делает нашивка клана Киригая?