Маленький гигант большого апокалипсиса

Пятый не намерен был учиться извлекать пользу из своих неординарных возрастных изменений. Вновь обретя семью, он постоянно забывался и сыпал фразами вроде «я тут папочка», «старшим надо уступать» и «в твои годы я тоже думал, что простатит это страшная сказка геев-урологов, чтобы заманить натуралов на приём». Аналитический склад ума Пятого всегда был его сильной стороной, но понимание чувств людей давалось ему с трудом, поэтому он не замечал, какое неизгладимое впечатление способен произвести худосочный подросток, вращающий глазами и выкрикивающий: — Желаете увидеть маньяка?! Я покажу вам маньяка! Неугомонный Пятый не планировал смиряться с судьбой. Отчего он ежедневно исписывал свои руки от запястий до локтей кривым почерком, а однажды решил вытатуировать хотя бы часть особо ценных научных изысканий, касавшихся альтернативных реальностей, чтобы сохранить их даже при внезапной потере памяти. Каковая, кстати, была вполне вероятна в сложившейся ситуации. Увы, практичный замысел Пятого не стыковался с действовавшими законами Соединённых Штатов Америки — в тату-студии у мальчика вежливо попросили письменное согласие родителей или официальных опекунов, и это помимо того, что «взрослые члены семьи» должны были присутствовать на сеансе татуировки. Пятый мог завязать галстук виндзорским узлом быстрее и аккуратнее принца Уильяма, настрелять на любой приз в тире и провести серию лекций о преимуществах колумбийского кофе перед венским, но татуироваться ему пришлось в сопровождении своей достаточно беспринципной сестры Эллисон и её поддельного паспорта. Расстроенный Пятый не оценил того, что ему больше не надо было бриться, по крайней мере пока, и проигнорировал то обстоятельство, что корректоры, присланные Комиссией по его душу, не устранили его с порога лишь потому, что попросту не узнали. Когда эти элитные наёмники в поисках неуловимого экс-коллеги атаковали особняк Харгривзов, травмированную в бою голову Пятого посетило только одно озарение: что оперировать его стоило своими силами, ведь «шкет с осколочной раной» вызвал бы много вопросов в больнице. Впрочем он и до хирургии не доехал бы, а органы опеки уже были бы в курсе. Кровь на лице и белоснежной рубашке взрослого мужчины никогда не создавала такого переполоха среди прохожих, как в случае, если вместо пожилого мужика в уравнении вдруг появлялся школьник. Пятый в идеально отглаженном костюмчике и плотных гольфах на трогательно кривоватых ногах, перманентно пребывал в состоянии зудящего гнева. Нелегко привыкнуть к снисходительным взглядам собеседников, когда владеешь всеми известными спецагентам техниками пыток! Правда, как только Пятый переключался в режим улыбчивого психопата, буквально никто не мог продолжать считать его хоть сколько-нибудь безобидным. Всем, кроме самого Пятого, это было ясно, как небо в безоблачный день. Он же действительно не осознавал, как выглядел, даже извлекая из кармана шортов стеклянный глаз и обращаясь к сотрудникам клиники по имплантации и протезированию с вопросом, который тянул на реплику из фильма «Криминальное чтиво». — Мне нужна информация о голубоглазом владельце этого вот. — Откуда он у тебя? — со слегка перекошенным лицом уточнил директор клиники. — Не суть. Нашёл на детской площадке. Видимо кто-то обронил. Наверняка скучает с пустой глазницей-то. — Какой добросовестный юноша! — всплеснув руками, умилилась офис-менеджер клиники. — Давай я заберу его у тебя и верну хозяину, если он, конечно, наш клиент. А если нет… — директор медицинского центра не успел договорить, потому что Пятый внезапно стиснул его горло профессиональной удушающей хваткой. — Твоя недоразвитая кукуха не способна вообразить, что мне пришлось перенести, добывая эту хреновину. Так что просто полистай картотеку и сообщи добросовестному юноше нужные ему сведения. Тогда всё у тебя будет чики-пуки. Директор отрицательно помотал головой и прохрипел что-то нечленораздельное, поэтому Пятый как следует тряхнул его. Для активизации мыслительных процессов. — Назови мне имя, тупорылый ты имбецил! — невинно хлопая ресницами, пропел Пятый, но в тот день так и остался без ответа, ведь перепуганная офис-менеджер уже набрала «девять-один-один» и заверещала в трубку.