Разбитые сердца

POV Серкан Июнь, 2025 год На улице стоял солнечная летняя погода, такая какая и должна быть в июне. Мы с Эдой расположились на берегу моря, наслаждаясь солнцем и ловя такие необходимые лучи, которых не хватало весной. На два дня мы уехали в Риву, пригород Стамбула, чтобы отдалиться от городской суеты и провести немного времени вместе. До 34 недели Эда работала, почти не прекращая и иногда мне даже приходилось заставлять ее отдохнуть. После того, как господа Пынар сказала, что риска нет, Эда приняла ее слова буквально и полностью отдавала себя работе. Нельзя сказать, что я не работала также как и Эда, но все-таки именно я пытался ее притормозить. На 35 неделе я сказал, что работать хватит и убедил в этом Эду, поэтому сейчас мы здесь, валяемся на плазе и наши мысли далеко от работы. Если говорить о беременности, то мы с Эдой уже готовы и на самом деле ожидаем, что в любой момент могут начаться роды. Госпожа Пынар предупредила нас, что обычно близнецы и двойняшки рождаются раньше срока и это нормально. Как минимум у нас есть еще одна неделька, чтобы подготовить себя. Роды не должны начаться раньше, и было бы отлично, если бы малыши подождали до 36 недели. Наши малыши такие красивые, это правда, не шутка, я видел их. Они такие крошки, что я с нетерпением жду встречи с ними. – Любимый, я проголодалась, пойдем покушаем, пожалуйста, – умоляюще произнесла Эда. – Мы если час назад, ты уверена, что проголодалась? Может быть я просто куплю тебе мороженное? – Нет, хочу стейк, правда, мы почти не завтракали, ты не можешь мне отказать, посмотри сюда, – она указала на животик, довольно большой животик, в котором были мои дети и конечно, я не мог оставить их без еды. – Хорошо, давай тогда оденемся и пойдем. – Только подними меня, – Эда была немного не поворотливой и большой, но я конечно же никогда не скажу ей это в слух. – Конечно, – я поднял Эду и помог ей надеть легкое платье поверх купальника в котором она загорала. – Пойдем в ресторан или закажем в номер? – В номер, там есть кондиционер, а мне нужно остыть. – Хорошо, ты уверена, что тебе не плохо и ты просто хочешь кушать. Если что-то не так, лучше скажи мне об этом, хорошо? – Правда все в порядке, не переживай, я просто хочу кушать и на солнце жарковато для меня. – Хорошо, пойдем в номер. Вечером того же дня мы вышли прогуляться по берегу, солнце не пекло и было свежо, как раз комфортная температура для Эды. – Серкан, я нервничаю из-за родов, я боюсь сделать что-то не так и навредить им. – Я заметил, что в последние дни Эда была задумчива, но не думал, что это было связано с этим. – Почему ты так думаешь, любимая? – Я знаю, что это может быть глупо, но жизнь этих малышей зависит от меня, и у меня нет опыта. Я прочитала, что первые роды сложные, а если это двойняшки, то еще сложнее. – Почему вообще ты читаешь такой бред, любимая, все девушки особенные и нельзя приравнивать себя ко всем. Тем более в каком бы состоянии ты не была, я буду я рядом, буду держать тебя за руку и поддерживать и вместе мы справимся, договорились? – Хорошо, но если… – Если нет, все будет отлично, госпожа Пынар будет рядом, я буду рядом. – Спасибо, любимый, – Эда обняла меня. – Может быть тебе поговорить с мамой на эту тему, она может дать тебе советы, как думаешь? – Я пару раз пыталась, но постоянно что-то меня останавливало, но думаю, все же нужно будет поговорить. – Кроме того, мы с тобой ходили на курсы, я понимаю, что это лишь теоретические знания, но даже они помогут тебе, правда же? – Да, конечно, любимый, – Эда все также оставалась задумчивой пока мы шли по берегу. – Что еще тревожит тебя? – Нет, все в порядке, мы можем завтра вернуться домой? – Мы планировали остаться здесь еще на три дня, не так ли? – Эда кивнула. – Но если хочешь завтра же вернемся, есть ли какая-то причина? – Я соскучилась по нашему дому и все, – Эда улыбнулась, но улыбка не дошла до ее глаз. Я не стал давить и решил дождаться когда она сама расскажет. – Хорошо. Вечером следующего дня мы уже были дома, Эда была весь день задумчивой, что начинало меня беспокоить, поэтому я позвонил маме и попросил ее приехать утром, чтобы она поговорила с Эдой, может быть она узнает, что ее тревожит. Как только мы переступили порог дома, Эда почти сразу же отправилась в детскую. Мы сделали ее в светло-сером, желтом и белом цвете. Все подбирала Эда, я лишь исполнял ее желания. – Серкан, нам нужно будет докупить вещей, мне кажется этих недостаточно. А все эти вещи нужно еще раз погладить. – Показывая в шкаф и доставая оттуда вещи, сказала Эда. – Ты гладила их перед тем, как мы ездили в Риву, не думали, что они успели помяться. – Они не достаточно выглажены, я думаю, что займусь этим сейчас. Ты можем пойти поработать или отдохнуть. – Она выгоняла меня? Или мне показалось? – Любимая, ты сегодня целый день на ногах, тебе тоже стоит отдохнуть, пойдем, посмотрим фильм, а завтра приедет Сейфи и все сделает, как тебе идея? – Это должна сделать я и сегодня. – немного грубо ответила Эда. – Давай компромисс, сейчас ты отдохнешь, а потом я помогу тебе и мы сделаем все, что захочешь вместе. – Хорошо, – я надеялся, что пока мы будем смотреть фильм, Эда уснет и я смогу ее отнести в кровать, где она продолжит спать, и не будет заниматься глажкой на ночь глядя. И я был абсолютно прав, потому что после полутора часов фильма Эда уже спала, поэтому я отнес ее в спальню, сам сходил в душ и устроился рядом с ней. Проснулся около трех часов ночи, потому что не чувствовал Эды рядом с собой, открыв глаза, увидел, что ее нет ни в комнате, ни в ванной. Поэтому отправился на поиски, и, конечно же, Эда была в детской, сидела на кресле качалке и разговаривала с младенцами. Мне показалось, что она плакала, потому что я слышал всхлипы. – Эда, что болит? Почему ты не спишь? – подлетел я к Эде, настороживший, и когда Эда подняла взгляд, я увидел соленые дорожки слез. – Ничего, все хорошо. – Но ты плачешь, расскажи мне, поделись со мной. – Она покачала головой, говоря мне нет. – Если я не знаю в чем дело, я не смогу тебе помочь, поэтому прошу тебя, расскажи мне. - Эда тихо всхлипнула, но начала рассказывать. Оказывается ей приснился плохой сон, в котором наши дети говорили , что не любят ее, что она плохая мама. И Эда конечно же приняла все это близко к сердцу, накрутила себя, что так и есть, что мы не готовы к их рождению , поэтому мы так быстро вернулись, чтобы докупить и доделать все, как можно быстрее. Тем самым, она хотела показать им, что она хорошая мама. Конечно, я понимаю, что возможно подобные сны ей сняться из-за нашего первого ребенка, которого мы потеряли, потому что я думаю, что иногда Эда все-таки думает об этом. И с нынешней эмоциональностью, она себя слишком сильно накручивает, даже не осознавая. Поэтому мне ничего не оставалось, кроме того, что доказать ей словами, что она очень хорошая мать, и что она хорошо заботится о детях, и они будут её сильно-сильно любить. Она вроде бы согласилась с моими словами, и мы с более менее хорошим настроением пошли спать. Роды начались через неделю после нашего ночного разговора. В течении недели Эда чувствовала себя лучше, так как поговорила с мамой, она в свою очередь дала ей несколько советов и успокоила её. Когда мы приехали в больницу, все было хорошо и шло по плану. Роды начались на нормальном сроке, никаких осложнений до прибытия в больницу не было и спустя почти восемнадцать часов, мы наконец-то встретились с нашими малышами. Они были такими крохами, такими красивыми, точные копии меня и Эды. Восемнадцать часов я провёл рядом с Эдой. Не могу сказать. что все было легко, но моя поддержка, я надеюсь, придавала Эде сил. До самих родов мы ни разу не задумывались над именами, в надежде на то, что увидев наших малышей, мы сразу поймём, какие имена им подходят. Так и случилось. Когда я взял нашу девочку на руки и посмотрел на неё, на её светлый волосы и зеленые глаза, я понял что её должны звать Яз. Не зря же она родилась летом. Мальчика мы решили назвать Альп, что означает храбрый, отважный и смелый. Его рождения было чудом, так как во время родов случилось осложнение и была вероятность того, что он не выживет. Это привело нас в шок, но наш малыш был действительно очень сильным, и поэтому сейчас он рядом с нами. Я никогда не думал, что когда-нибудь будут таким счастливым, но сейчас смотря на своих детей и находясь рядом со своей женой, я понимаю, что ничего важнее их в моей жизни никогда не будет. Я готов сделать всё, чтобы они были счастливы. . . .