Первый день первой летней луны

      — Отшвартовать корабли! Полная боевая готовность! Рыболовные и пограничные отряды переходят в боевой режим!       — Астрид, я не думаю, что в этом есть необходимость…       Иккинг торопливо семенил за женой, которая с выражением мрачной решимости маршировала в сторону причала. Викинги, словно яки с накрученными хвостами, разбегались в стороны, торопясь выполнить отданные громким ором распоряжения. Вряд ли кому-то в голову сейчас пришло бы улыбнуться, несмотря на то, что походка Генерала меньше всего походила на воинский шаг: впереди себя жена Вождя со свирепым видом несла огромный живот и оттого слегка переваливалась с бочка на бочок.       — Астрид, ты же видела, черный флаг спущен. Уверен, они прибыли с миром…       Астрид резко затормозила посреди Главной площади и повернулась к Иккингу. Она тяжело дышала, очевидно устав после марш-броска через половину деревни, но скорее бы бросила в море любимую секиру, чем призналось, что ей требуется передышка.       — Пока я Генерал Хулиганов, — процедила она, буравя мужа взглядом, — ни один пиратский корабль не пришвартуется к причалу Нового Олуха.       — Ты знаешь, я во всем готов тебя поддержать, — заверил Иккинг. — Только прошу, прежде чем… поддаваться импульсивным порывам, давай позволим им высказаться.       — Им? — грозно переспросила Астрид.       Иккинг вздохнул и мысленно попросил поддержки и милосердия у Богов, прежде чем озвучить следующее:       — Мне доложили, что от корабля к острову подошла шлюпка. Капитан и ее супруг просят аудиенции Вождя.       — Супруг? — раздула ноздри Астрид.       Иккинг взял ее за руку.       — Астрид, мы не можем запретить Задираке вернуться домой. Мы должны хотя бы выслушать его!       — Он сделал свой выбор!       — Пожалуйста. Они ждут нас в Большом Зале.       — В Большом Зале! Прекрасно! — взмахнула руками Астрид. — А почему я, Генерал Нового Олуха, узнают об этом…       Внезапно замолкнув, Астрид обхватила рукой живот, поджала губы и зажмурилась.       — Что? — испугался Иккинг. — Начинается? Это оно?!       — Нет, — процедила Астрид. Сделав несколько размеренных вдохов, она открыла глаза и сердито посмотрела на супруга. — Я же тебе говорила, так бывает. С Зефой у меня было точно так же.       — Но разве это не означает, что уже скоро…       — «Скоро» не означает сегодня! Тебе было мало, когда ты трижды поднял на уши всю деревню, пока мы ждали Зефу? В этот раз подобного не будет, Иккинг! — сверкнула глазами Астрид. — На правах Генерала я отдала приказ, чтобы любые указания Вождя касательно моих родов осуществлялись только после моего одобрения!       — Во-первых, это немного похоже военный переворот и захват власти, — заметил Иккинг. — А во-вторых, я же оказался прав на третий раз!.. Астрид, прошу тебя. Позволь мне проводить тебя домой. Потом я вернусь в Большой Зал, поговорю с ними, все узнаю, и… Ну, или мы сейчас вместе пойдем в Большой Зал на встречу с пиратами, — со вздохом закончил Иккинг, когда Астрид, не став его дослушивать, развернулась и потопала в сторону главного здания деревни.       У высокой лестницы, ведущей к дверям Большого Зала, их догнала ватага маленьких викингов во главе с дочерью Вождя.       — Папа, мама, там пиратский корабль! — заголосила Зефа, размахивая неизвестно откуда взявшимся маленьким кинжалом.       На личике юной воительницы, как и на лицах остальных ребятишек, были намазюканы воинственные узоры. Судя по цвету, находчивое подрастающее поколение Хулиганов вместо краски использовало грязь из ближайшей лужи.       — Мы будем сражаться! — взвыла девочка, и ей вторил радостный рев толпы маленьких викингов.       — Мы не будем ни с кем сражаться! — повысил голос Иккинг, пытаясь заглушить кровожадные детские завывания. — Это вернулся дядя Задирака, он ждет меня и маму в Большом Зале.       — Зефа, что я говорила по поводу кинжалов на прогулке? — Астрид не сбавила ход, даже чтобы отчитать скачущую рядом дочь. — Иккинг, я же просила тебя поговорить с Плевакой!       — Зеффи, доченька, убери пожалуйста кинжал в ножны. — Иккинг пытался поспеть за женой, маневрируя между маленькими рогатыми шлемами, снующими в опасной близости от его протеза. — Ты же не хочешь кого-нибудь случайно покалечить?       — Дядя Задирака теперь пират? — изумленное личико девочки нарисовалось возле правой ноги Иккинга. Только рыжеватые косички позволяли ему наверняка определить, какая из чумазых мордашек принадлежит его дочери.       — На его беду, — прорычала Астрид.       — Мама идет калечить дядю Задираку? — ахнув от восторга, поняла Зефа.       — Нет! — воскликнул Иккинг. — Нет, мама никого не будет калечить! Зефа, пожалуйста, найди Плеваку и попроси его рассказать тебе и твоим друзьям, почему нельзя бегать по деревне с кинжалами!       — Нет, я хочу посмотреть! — прокричала Зефа, и орава маленьких викингов обогнала Иккинга и понеслась вверх по ступеням к Большому Залу.       — О Тор, дай мне сил, — пробормотал Иккинг и поторопился к лестнице, потому что Астрид, пыхтя от натуги, преодолела уже четверть ступеней, не дожидаясь его помощи.       Толпа любопытных Хулиганов теснилась у высоких дверей, но быстро расступилась; Иккингу хотелось думать, что перед их Вождем, но скорее — перед грозным пузатым Генералом. У входа Иккинг успел только коротко кивнуть взмыленному Эрету: он держал оборону и пытался не дать голосящей стайке маленьких викингов проскочить в приоткрытые двери.       У главного стола в Большом Зале чету Вождей ожидала другая, небольшая компания викингов. Иккинг заметил шлем Сморкалы, широкую спину Рыбьенога, тунику Забияки и возвышающуюся позади всех громадную фигуру в пиратской бандане с двумя косами.       Завидев издалека размах плеч величественной пиратки, Астрид сбилась с шага. Она остановилась и схватилась за живот, но когда Иккинг в тревоге кинулся к ней, в угрожающем жесте подняла ладонь и с решительным видом замаршировала дальше в сторону стола Вождя.       Иккинг услышал голос Задираки прежде, чем сумел распознать его в морском разбойнике, воркующем с маленьким мальчиком на руках у Забияки. Неизменными у близнеца Торстона остались лишь светлые спутанные дреды. Загорелый, с яркой банданой на голове, широкой рубахе и повязкой на глазу, Задирака позвякивал крупными кольцами на пальцах перед племянником, грозя ему «забодать рогатым яком». Малыш таращился на дядю огромными глазами, вцепившись в мамину тунику, и явно подумывал разреветься. Забияка таращилась на брата с нечитаемым выражением лица.       — Ну, чего ты, Угги, племяш! Это же я, твой дядя Задирака! — Оглянувшись, Задирака заметил появление правящей четы Нового Олуха и вскрикнул от радости. — Иккинг, брат!       Задирака бросился к Иккингу, крепко обхватил его руками и, натужно крякнув, оторвал от земли. Не успел Иккинг издать сдавленный протестующий звук, как Задирака выпустил его из объятий и кинулся к Астрид. Он было хотел обнять и ее тоже, но в последний момент остановился под предостерегающим взглядом. Выражение счастья на загорелом лице поутихло, но не сильно.       — Астрид, ты… — Задирака развел руки вширь, подбирая слова. — Королева, как всегда! Как будто что-то в тебе изменилось, не пойму… Новая туника? А еще, гляжу, ты так… подкачалась… за эти луны…       — Я беременна, — прорычала Астрид.       Задирака драматично ахнул и прижал ладони ко рту. В глазах близнеца заискрились счастливые слезы.       — Милость Тора! Какая новость! Эгей, Иккинг! Воин! — Задирака хлопнул Иккинга по плечу и хрипло расхохотался. А затем с безумной улыбкой оглядел остальных бывших драконьих всадников. — Ну, чего вы, друзья? Локи меня дери, как же я по вам соскучился!       Никто из присутствующих не был в состоянии ответить на его улыбку. На удивление, первым новый образ Задираки переварил Сморкала.       — Мне надо выпить, — заявил он.       Задирака с готовностью подскочил:       — У нас с собой две бочки лучшего пиратского рома!       — Задирака… — пролепетал Рыбьеног. — Что случилось с твоим глазом?       — С глазом? — удивился Задирака.       Вспомнив, он хлопнул себя по лбу, отогнул черную повязку и продемонстрировал всем целый и невредимый глаз.       — С ним все в порядке. Подумал, что аксессуар хорошо дополнит образ. — Задирака подмигнул Рыбьеногу и опустил черную повязку обратно. А после всплеснул руками: — Но подождите, чего же это я! Как это невежливо с моей стороны, лишать дорогих друзей возможности познакомиться с моей супругой! Где ты, курочка моя? Куда ты спряталась?       Задирака замахал руками, чтобы Рыбьеног и Сморкала расступились, и бросился к столу, возле которого возвышалась знакомая Иккингу мощная фигура первой помощницы капитана. Только тогда Иккинг наконец увидел всех представителей пиратской делегации.       Не заметить Берту, конечно, было невозможно. Почти не уступая в обхвате колонне Большого Зала, она зыркала по сторонам с видом Громобоя, загнанного на островок суши: испуганного, но готового сражаться до последнего. Рядом с ней на столе стояли упомянутые бочки рома, а в руках могучая пиратка держала широкую корзину, накрытую тканью. Ее Берта прижимала к себе так, словно скорее съела бы собственную бандану, чем позволила кому-нибудь из викингов прикоснуться к своей ноше.       А возле локтя могучей пиратки стояла главная гостья делегации. Иккинг успел забыть, какой маленькой выглядела глава морских разбойниц, особенно на фоне своей помощницы. Несмотря на шляпу с широкими полями и длинный плащ, застегнутый под горло и полностью скрывавший миниатюрную фигуру, издалека капитана «Буримухи» можно было принять за девчушку, нацепившую не по размеру большой наряд. Она не пряталась, как выразился Задирака, но и не спешила присоединиться к друзьям супруга. Было видно, что высокие замкнутые стены Большого Зала и численное преимущество викингов над пиратами приходятся ей совсем не по душе. Иккинг не сомневался, что под плащом пиратка с ног до головы увешана саблями и кинжалами.       — Идем же, любовь моя! Сколько раз я представлял этот момент! — Задирака приобнял Каю за локти и подволок к сестре. — Забияка. Позволь представить тебе похитительницу моего сердца и любовь всей жизни. Моя прекрасная супруга, Кая. Кая Торст… — Задирака осекся и быстро исправился: — Прошу прощения. Капитан Кая Торстон.       Счастливый, он повернулся к жене, совершенно не замечая ни гордого вызова, ни пытливой подозрительности в гляделках, которые затеяли Кая и Забияка.       — Видишь, как похожи? Одно лицо, скажешь, нет? Ну, сейчас может быть и вправду нет, но раньше нас даже мама путала! Вот, гляди! — Задирака для наглядности стянул бандану и пристроил загорелое лицо рядом с Забиякой, улыбаясь от уха до уха. Поскольку Забияка с каменным лицом сверлила взглядом Каю, похожести это не добавило. Задирака, ничуть не смутившись, выдернул из рук Забияки малыша и продолжил тараторить: — А это мой племяш, Угги. Угги, познакомься, это твоя тетя Кая. Тетя Ка-я. Давай, вместе, повторяй за дядей Задиракой: те-тя Ка…       Глазки маленького Ингермана, которые округлились еще когда дядя забрал его из маминых рук, влажно заблестели, уголки губ опустились вниз, и мальчик горько заревел, глядя на неузнанного дядю и тетю в странной шляпе. Удивленный Задирака принялся вприсядку ворковать над племянником, но ор становился только громче. Иккинг заметил, как напряглась рука Астрид, которую она держала на животе.       — Рыбьеног, — слишком спокойным голосом сказала Забияка, по-прежнему глядя на Каю. — Забери у моего братца нашего сына и тресни его по уху.       Задирака прижал к себе ревущего малыша:       — Никому не позволю поднимать руку на моего племяша!       — Она имела в виду треснуть тебя, — поспешил успокоить его Рыбьеног.       Он забрал всхлипывающего малыша и, проверив, не смотрит ли Забияка, повернулся так, чтобы закрыть ей обзор на Задираку. Затем отчаянно подмигнул шурину несколько раз и осторожно коснулся громадной ладонью его виска.       — Кто так бьет? Какой пример ты подаешь сыну! — возмутился Задирака.       Но потом, когда лицо Рыбьенога перекосило от активного подмигивания, он наконец понял. Схватившись за то место, куда приложился Рыбьеног, Задирака издал такой драматичный вопль, что даже маленький Угги перестал реветь.       — Ау-у-у, вот теперь я точно лишился глаза! — с надрывом прохрипел талантливый Торстон.       — Это было так же бездарно, как твоя фальшивая повязка на глаз. — Забияка отвернулась от Каи и, зыркнув на потупившего взор Рыбьенога, подтянула рукава. — А сейчас мамочка покажет пример своему сыну, как надо встречать брата, который предал племя, сбежал с пиратами, женился, пропал на несколько лун и даже не соизволил послать сестре записку!       Последние слова Забияка выговаривала выразительным ором, надвигаясь на Задираку с сжатыми кулаками, поэтому близнец предусмотрительно отбежал в сторону и спрятался между Каей и Бертой.       — Сестренка, вынужден попросить тебя не бить меня при жене. Мне нужно сохранять авторитет!       Забияка хрипло расхохоталась.       — Не смеши меня, какой авторитет! Она видела тебя голым!       — А вот сейчас обидно, — оскорбился Задирака.       Сморкала хмыкнул и пихнул Рыбьенога в плечо:       — Вот по этому я пожалуй скучал! Давай, Торст… То есть, я хотел сказать, мадам Ингерман, врежь ему!       — Иккинг, если ты это сейчас не остановишь, то вмешаюсь я, — зашипела Астрид.       Не успел Иккинг открыть рот, как вступил басовитый голос Берты.       — Капитан, — проревела первая помощница. Она крепче прижала к себе корзину, бросая из-под кустистых бровей дикие взгляды на Забияку и остальных, словно опасаясь, что племя викингов вот-вот набросится. — Разрешите вмешаться, капитан?       — Не стоит, — возразила Кая и усталым жестом повела рукой. — Она имеет полное право.       Забияка ненадолго остановилась, чтобы ткнуть пальцем в сторону Каи:       — Возможно, мы сработаемся.       — Довольно!       Астрид вышла вперед. Угрозы в ее голове хватило, чтобы Забияка опустила кулаки. Скользнув взглядом по Кае, Астрид поджала губы, задрала подбородок и громко и церемонно объявила:       — Задирака Торстон. Предстань перед своим Вождем.       — Астрид, не думаю, что стоит так… — зашептал Иккинг, но умолк под грозным взглядом жены.       Задирака, больше не такой улыбчивый, оглянулся на Берту, робко прошаркал и встал перед четой правителей Нового Олуха.       — Сегодня, в первый день первой летней луны, Совет Вождя будет рассматривать дело о твоей измене, — провозгласила Астрид.       — Ох, ничего себе, — пробормотал Сморкала и вытер ладони о штаны. — Я думал, мы сперва поужинаем.       — Эм, Астрид… — робко заговорил Рыбьеног, покосившись на сына на руках. — Мы не думали, что нас собирают на Совет. Нам передали, что мы сможем встретиться с Задиракой и… Обычно об внеплановом заседании объявляют отдельно…       — У нас нет на это времени, — оборвала его Астрид.       — Я бы тоже хотел подать протест, — поднял руку Задирака. — Прошу отметить, что Совет племени Хулиганов в данный момент присутствует в неполном составе. Также сторона подсудимого требует особого порядка рассмотрения дела, поскольку обвиняемый сам находится в статусе Советника…       — Ты был исключен из Совета Вождя, Задирака, — процедила Астрид сквозь зубы. — Единогласным решением. На первом же Совете, после того, как ты помог организовать побег пленникам, примкнул к пиратам и пропал на несколько лун!       — О, — рука Задираки рухнула вниз. Он огляделся с растерянным видом. Сморкала и Рыбьеног виновато потупились. Плечи близнеца поникли. Он кивнул Астрид и тихо добавил: — Я понимаю.       Иккинг услышал, как Астрид шумно втянула воздух. Однако он сомневался, что причина заключалась в раскаяние Задираки. Дело скорее было в большущем круглом животе, которой она придерживала рукой. Иккинг шагнул к жене и осторожным жестом придержал ее за локти, судорожно размышляя, каким образом свернуть Совет и уговорить главную обвинительницу хотя бы присесть.       — Думаю, никто не будет возражать, если мы перенесем Совет… — начал было Иккинг, но Астрид не собиралась так легко отступать.       — Неужели ты решил, Задирака, — рассерженно заговорила она, оставив без внимания попытку Иккинга, — будто можешь явиться сюда, на Новый Олух, спустя столько лун, принести с собой какие-то глупые дары и надеяться…       — Дары? — заморгал Задирака, когда Астрид махнула рукой в сторону корзины, которую держала Берта. — Нет-нет, это дары! Это…       Задирака кинулся к Берте, забрал у нее корзину и вернулся к друзьям. Бережно приобняв ношу, он откинул ткань. Увидев содержимое корзины, Рыбьеног громко ахнул, Астрид замерла с открытым ртом, Забияка заморгала, и даже Сморкала прижал ладонь к груди.       — …Это наши девочки, — закончил Задирака. Он обратил взгляд, полный любви, сперва на Каю, а потом на корзину. — Тира и Тора. Или… эм… Тора и Тира, — Задирака почесал затылок.       Действительно, найти различия между двумя розовыми личиками младенцев, сопящих на дне широкой корзины, вряд ли было возможно. Даже необычные для викингов воздушно-розовые ленты, которыми были перевязаны укутанные малышки, были абсолютно одинаковы. Но зато Иккинг мог с уверенностью сказать, кто приложил руку к двум пышным бантам, украшавшим каждый плотный кулечек.       — Теперь мне точно надо выпить, — заявил Сморкала. Он сгреб с ближайшего стола кубок и удалился к бочкам.       — Они… такие маленькие, — почти шепотом озвучил Рыбьеног общую мысль.       Задирака погрустнел.       — Да, — согласился он и оглянулся на подошедшую Каю. Она поправила пиратские амулеты, которые были закреплены на корзине.       Иккинг мог бы раньше обратить внимание, что пиратка выглядит иначе, чем в их последнюю встречу. Многое прояснилось: притихший вид и отсутствие дерзости были вызваны не только пребыванием в логове викингов. Широкие поля шляпы скрывали отсутствие румянца на загорелых щеках, однако ярко-голубые глаза по-прежнему сияли — немного иным, но еще более решительным блеском.       Кая посмотрела на Иккинга, но заговорила, переведя взгляд на Астрид:       — Они рождены в море. Но им нужна земля, чтобы окрепнуть.       — Поэтому мы здесь, Иккинг, — добавил Задирака необычайно серьезно. — Мы надеялись, ты примешь нас на Новом Олухе. На время, пока девочки не наберутся сил. Или позволь нам хотя бы обратиться Готти. Если что-то нужно взамен, только скажи. Мы готовы…       — Разумеется! — воскликнул Иккинг, не пожелав даже дослушивать. — И оставь эти разговоры, Задирака! О каком обмене может идти речь! Вы можете оставаться на острове столько, сколько пожелаете! — Иккинг отпустил Астрид, чтобы подойти к близнецу и положить ладонь ему на плечо. — Новый Олух всегда будут домом для тебя, Задирака. А значит и для твоей супруги и дочерей. А племя Хулиганов — твоей… вашей семьей!       Губы Задираки растянулись в счастливой улыбке, а глаза заблестели от слез.       — Спасибо, Иккинг! Вот видишь, я же говорил! — прошептал он Кае и промокнул глаза отрезом ткани, которой была накрыта корзина близняшек.       Голос Астрид за спиной Иккинга прозвучал напряженно:       — Но вы должны принять, что ваши дети будут расти по обычаям племени Хулиганов, а не пиратов!       — Мы обязательно обсудим детали, но позже, — быстро согласился Иккинг, коротко оглянувшись на жену, а затем обратился к Кае: — Рыбьеног и Забияка помогут вам разместиться. Я лично попрошу старейшину осмотреть ваших девочек. Вы можете рассчитывать на такую же заботу и уход, как любой член племени Хулиганов. Что касается корабля и команды… — Иккинг взял небольшую паузу для размышления, — я даю разрешение «Буримухе» находиться в водах Нового Олуха. Твои люди могут пополнить запасы, но вопрос пребывания пиратов в деревне будет решать Совет.       — Берсеркам это не понравится, — обеспокоенно пробормотал Рыбьеног. Заметив, каким взглядом посмотрела на него Забияки, он торопливо и почти испуганно исправился: — Я имел в виду, никому из наших союзников это не понравится. Так мы фактически объявим о сотрудничестве с морскими разбойниками…       — Оставим это до Совета, Рыбьеног, — прервал его Иккинг. И после в упор посмотрел на Каю: — Я рассчитываю на взаимное уважение. Мое разрешение действует до первого инцидента.       Кая не склонила головы, но голос ее прозвучал не так твердо, как мог бы:       — Я услышала тебя, Иккинг Карасик.       За спиной пиратки тут же выросла первая помощница.       — Вам пора отдохнуть, капитан, — пророкотала Берта.       Вид у нее был обеспокоенный. А еще ей определенно было неуютно без своей ноши. Она то и дело ревниво поглядывала на корзину в руках Задираки.       — Поддерживаю! Голосую за перерыв! — раздался голос Сморкалы. Он вернулся от бочек, прихлебывая из кубка. — Я ведь сразу сказал, что такие вопросы на голодный желудок не решаются. Поужинаем, отдохнем, а там, глядишь, собрание за завтра перенесется… Только не на утро, я вас умоляю. И да, когда будете расходиться, смотрите под ноги — вон там какая-то лужа. Если что, это не я. Сам чуть не убился!       — На закате жду всех Советников в Большом Зале, — Иккинг кивнул бывшим драконьим всадникам, оставив без внимания пожелания Сморкалы, и добавил, обращаясь к чете Торстонов: — Ваше присутствие не нужно. Отдыхайте и позаботьтесь о дочерях. Если вам что-то понадобится, можете обратиться к Рыбьеногу и Забияке, или сразу ко мне. Астрид отдаст распоряжение нашим пограничным отрядам, и команду «Буримухи» сопроводят на остров, чтобы они могли пополнить запасы. Астрид… — Иккинг оглянулся, чтобы получить подтверждение жены, но не увидел ее на том месте, где оставил.       Оказалось, Астрид отошла к колоннам. Одной рукой она нашла опору, но полусогнутая поза, в которой она замерла, держась за поясницу, Иккингу не понравилась.       — Астрид! — он подлетел к ней, когда она снова задышала. В этот раз его не стали испепелять взглядом за чрезмерную заботу.       — Это оно, — выдавила Астрид.       — Оно? — не понял Иккинг. А потом понял. — Оно! — он подскочил, на краткий миг потеряв понимание, что делать и куда бежать. Его возглас привлек внимание остальных. В попытке вернуть самообладание Иккинг замахал руками, рассчитывая на поддержку друзей: — Ребята, у нас… оно!       Вопреки его ожиданиям, соответствующей реакции не последовало. Только Сморкала выплюнул ром обратно в кубок.       — Астрид, он опять разводит панику? — скучающим тоном поинтересовалась Забияка.       Астрид вцепилась в ладонь Иккинга и сжала ее так, что у него хрустнули пальцы.       — Нет, — прохрипела она.       — Ох ты, Фреины Нагрудники! — выругалась Забияка.       И только тогда поднялась суматоха. Боль от почти переломанных пальцев привела Иккинга в чувства. Он вспомнил, что он Вождь, муж и отец, и такой привилегии, как удариться в панику, давно лишен. Почувствовав, как Астрид вновь напряглась в его руках, Иккинг принялся раздавать указания:       — Сморкала! Там у входа дежурит Эрет, пусть отправит людей за Готти. Рыбьеног!       — Да? — с готовностью отозвался Ингерман, пропустив мимо Сморкалу, бросившегося выполнять поручение. На руках Рыбьеног по прежнему держал сына, который с тихим любопытством наблюдал за суетой взрослых.       — Не мог бы ты на время взять Зефу к вам… или отведи ее к Минден… или Плеваке. В общем, пусть она будет под присмотром. Потом я или моя мама заберем ее…       — Конечно, даже не беспокойся на этот счет!       Иккинг не успел поблагодарить Рыбьенога, прежде чем тот поспешил прочь из Большого Зала, потому что его отвлек Задирака. Близнец отдал корзину Берте и теперь стоял возле Астрид и делал странные ритмичные вдохи и выдохи.       — Вот так, Астрид, дыши вместе со мной! — подбадривал он ее. — Главное, это правильное дыхание!       Астрид вцепилась в рубаху Иккинга. Уже по тому, что у нее не было сил врезать близнецу за его активные пыхтения, можно было судить о серьезности положения дел.       — Иккинг, отведи меня домой. Я хочу домой, — с тяжелым выдохом выговорила она.       — Конечно, идем, обопрись на меня…       Не успели они пройти и двух шагов, как Астрид снова остановилась. Сколько бы Иккинг себя не готовил, звуки, которые издавала Астрид, страдая от боли, резали его как ножом. А еще он не помнил, чтобы в прошлый раз все происходило так стремительно, и это его беспокоило.       В суматохе он совсем забыл о пиратках. О них ему напомнил звучный голос Берты, который трудно было не услышать, даже когда она вполголоса бубнила что-то своему капитану.       — Забияка, — окликнул Иккинг близняшку, которая была занята тем, что давала подзатыльник брату, чтобы тот прекратил натужно дышать. — Пожалуйста, проводи наших гостей…       — Иккинг Карасик, — его прервал голос Каи. Они подошли вместе с Бертой, которая вновь завладела корзиной с малышками. — Моя помощница просила дозволения обратиться к тебе… и твоей жене. Вам лучше ее выслушать.       — Сейчас не время… — начал было Иккинг.       — Сейчас не время спрашивать позволения, — перебила его Забияка и скрестила руки на груди, глядя на пираток. — Что? Мы слушаем. То есть, я, конечно, не его жена, — спохватилась близняшка, но после снова вернула себе деловой вид. — Хотя это и так понятно. Говорите, Вождь вас слушает.       — Как далеко отсюда ваш дом? — спросила Берта у Иккинга.       — Довольно… далеко, — ответил он, отгоняя нехорошее предчувствие.       Берта неодобрительно покачала головой:       — Вам лучше остаться здесь, Карасик. Ребеночек вот-вот родится.       — Но… разве это происходит так быстро? — Иккинг растерянно поглядел на Забияку, Каю и Берту.       — По-всякому бывает, — с мудреным видом ответила Берта. — У меня на такое глаз наметан. Надо бы вашу супругу устроить поскорее. Времени осталось немного.       Как раз справившись с очередной схваткой, Астрид замотала головой. Ее пальцы грозили оторвать Иккингу броню.       — Нет, — она тяжело дышала и морщилась от боли, и по-прежнему требовала свое: — Нет, Иккинг. Отведи меня домой. Я не буду… здесь.       — Что у вас в той стороне? — Берта кивнула в сторону дверей Большого Зала.       — Э-э… Главная площадь? — отозвалась Забияка.       — Либо здесь, либо на Главной площади, — вынесли вердикт Берта.       Застонав, Астрид согнулась пополам так, что Иккинг испуганно бросился ее ловить. Задирака подскочил с другой стороны.       — Не волнуйся, Астрид! Если Готти не успеет, можешь рассчитывать на меня! Викинги из рода Торстонов всегда были хорошими повитухами. Я сам принял своих девочек!       — Это правда? — на грани отчаяния спросил Иккинг.       — Он потерял сознание, когда все началось, — честно поведала Берта, — и очнулся уже под конец.       — Только подумай, Астрид! — продолжал успокаивать Задирака. Он обвел рукой высокие своды. — Какое значение для всего племени несут эти стены! До тебя еще никто не…       — Я НЕ БУДУ РОЖАТЬ В БОЛЬШОМ ЗАЛЕ!       Иккинг оглянулся, услышав, как его окликнули.       — Сморкала, — почти с облегчением выдохнул он, увидев запыхавшегося друга. — Что там? Где Готти? Передай, чтобы ее привели в Большой Зал как можно скорее…       — Такое дело… — Сморкала затормозил и, держась за бок, сглотнул, пытаясь перевести дыхание. Вид у него был виноватый. — Все, кого я встретил, отказываются выполнять распоряжения… когда узнают, что их отдал ты. Говорят, им нужно дозволение Генерала.       Иккинг не сразу обрел дар речи.       — Что?! Как… Они что, издеваются?! — вскричал он.       — Обычно все делают вид, что его слушаются, — хриплым шепотом разъяснила пираткам Забияка, — но сегодня не этот день.       — Значит, рожать будем тут, — решительно сказал Задирака и, стянув пиратскую повязку с глаза, принялся закатывать рукава.       — Сморкала, — вдруг простонала Астрид.       Йоргенсон затряс головой из стороны в сторону:       — Нет-нет, при всем уважении, Астрид, давай как-нибудь сама, без меня!       — Сморкала, — Астрид прикрыла глаза, держась за живот, — ты помнишь, что я сделала, когда Задирака собрался принимать роды у Минден?       — А!.. Да! Понял тебя, — закивал Сморкала. Он кинулся на Задираку, скрутил ему руки за спиной и потащил к выходу из Большого Зала.       Даже когда возмущенные вопли близнеца стихли за высокими дверями, Иккинг все еще не придумал, как ему разорваться между Астрид и всем остальным. Неожиданно распоряжение отдала Кая:       — Берта, ты останешься и поможешь супруге Вождя племени Хулиганов.       — Но, капитан! — первая помощница беспомощно поглядела на увесистую корзину в руках, а потом на своего командира, которая тоже давно нуждалась в отдыхе.       — Это приказ, — отрезала Кая и протянула руки, чтобы забрать дочерей.       — Дайте-ка их сюда! — встряла Забияка и выдернула из рук растерянной Берты корзину с малышками. — Дети Задираки — мои дети, — непреклонным тоном заявила близняшка.       После недолгого раздумья Кая коротко кивнула — непонятно, кому больше адресуя посыл — своей помощнице или золовке, и Забияка с корзиной в руках чинно повела Каю за собой прочь из Большого Зала. Иккинг в то время отвел Астрид к стене за колоннами, чтобы обеспечить ей хоть какое-то уединение. Ей было уже не просто стоять на ногах.       — Нам бы тряпиц каких, да воды не помешало бы, — бросила Берта, пока Астрид, держась за Иккинга, сползала по стене на пол.       — Иккинг, — зашептала Астрид, когда разбойница отошла в сторону, чтобы сдернуть со стены огромный гобелен. Ее голубые глаза затуманились от боли и, к тревоги Иккинга, из-за совсем несвойственного ей волнения, больше похожего на страх. Она поглядывала на могучую пиратку и цеплялась за его рубаху, не желая отпускать. — Ты доверяешь ей?       — Да, — Иккинг взял лицо Астрид в свои ладони и постарался, чтобы голос звучал уверенно: — Я ей доверяю. Все будет хорошо, слышишь? Ты сильная и непобедимая. Берта приглядит за тобой, пока меня не будет. Я скоро вернусь и приведу с собой Готти.       — И Валку, — выдохнула Астрид. Ее пальцы на его рукавах ослабли.       Иккинг кивнул, не зная, как ему все успеть:       — Конечно. Мама тоже скоро будет здесь.       Поцеловав Астрид в лоб, он оставил ее на попечение Берты и первым делом на пути к дверям Большого Зала свернул к гобелену с Громмелем. Когда он распахнул спрятанную за полотном дверь, его накрыла густая и горячая волна ароматов Кухни. На его удачу, его сразу заметила Главная Кухарка. Но не успел Иккинг и рта раскрыть, как пухленькая воительница накинулась на него с претензиями:       — Вождь! Долго нас еще будут тут держать? Время ужина, у нас все готово, только выноси да накрывай, а мне говорят, Зал закрыт на внеочередное собрание! — Кухарка возмущенно всплеснула руками, едва не залепив Иккингу оплеуху полотенцем. — Мне уже котлы нечем подогревать! А накрывать когда? Вы сейчас двери откроете, запустите эту голодную ораву, которая там собралась, а они мне все блюда и котлы поопрокидывают! Хоть бы послали кого предупредить! Мы бы ужин на попозже…       — Эрна! — взмолился Иккинг. — Моя жена рожает!       — Поздравляю, Вождь, — и глазом не моргнула Эрна. Она закинула полотенце на плечо и уперла руки в пышные бока. — А у нас стынет рагу.       Иккинг с трудом сдержался, чтобы не кинуться прочь, добежать до Главной Площади, запрокинуть голову и не заорать на весь Новый Олух.       — Моя жена рожает здесь! — голос у Иккинга скакнул вверх, и он постарался взять себя в руки и выговорить спокойнее, насколько мог: — В Большом Зале.       — О! — лицо Эрны вытянулось, озарившись пониманием.       — Нужна вода. Согрейте воды и принесите что-нибудь, что можно использовать… — мысли Иккинга разбегались. — Там с моей женой пиратка…       — Пиратка? — озадачилась Эрна.       — Ее зовут Берта. Вы сразу ее узнаете. Спросите у нее, что нужно…       Главная Кухарка взмахом руки отмела жалкие попытки Иккинга дать указания.       — Я и без пираток знаю, что понадобится. Иди, Вождь, мы все сделаем.       Она оглянулась, желая отдать первое распоряжение маячившему возле ее руки мальчику, юному помощнику Кухни, но тот, едва услышав, о чем говорит Иккинг, округлил глаза и увеялся в противоположном направлении. Сердито цокнув, Главная Кухарка направила свой запал на остальных работников Кухни, которые торопливо забегали с охапками полотенец и поволокли к печи чан с водой.       Этого Иккинг уже не увидел. Борясь с желанием проверить Астрид и стараясь не вслушиваться в доносившиеся стоны, он пересек Большой Зал и вылетел из высоких дверей, поскальзываясь на протезе.       Вопреки предсказаниям Эрны, викингов у входа в Большой Зал собралось немного. И стоило им завидеть Вождя, как они тут же изображали занятой вид и поспешно разбегались кто куда. Но Иккинг твердо нацелился на одного, дежурившего у входа. Пожалуй, ему давно пора было позаимствовать что-нибудь из арсенала жены.       Увидев выражение лица Вождя, Эрет попятился.       — Вождь… Иккинг… Позволь объяснить, — заговорил он, вероятно решив, что лучше начать первым. Но Иккинг не дал ему такой возможности.       — Где все воины? — отчеканил он.       — Все отряды переведены в боевой режим и готовы отразить нападение пиратов, — отчитался Эрет по всем правилам воинской выправки. Он вытянулся и сглотнул, стараясь не смотреть Иккингу в глаза.       — Сморкала передал тебе мое распоряжение? — процедил Иккинг.       Взгляд у Эрета стал несчастный. Воинской выправки хватило ненадолго.       — Да, но… Иккинг, пойми. Генерал… Астрид заставила всех командиров поклясться на Хулиганском гербе, чтобы все приказы относительно ее… положения выполнялись только после согласования с ней, — принялся оправдываться он. — Никто не посмел с ней спорить. Тем более когда она… — Эрет беспомощно взмахнул руками, изображая, будто прижимает к себе огромную бочку. — Ты знаешь, что бывает, если ее ослушаться…       — О да, я знаю, — сказал Иккинг таким тоном, что Эрет нервно оглянулся. — Я — Вождь, и я знаю, что бывает с теми, кто отказывается выполнять приказ!       — Я… мне… Мой приказ был получить подтверждение Астрид, — запинаясь, произнес Эрет.       Издав истеричный смешок, Иккинг дернул на себя дверь Большого Зала:       — Пожалуйста, можешь пойти и получить у нее подтверждение.       Как по заказу, из Большого Зала донесся душераздирающий вопль Астрид. Глаза Эрета округлились.       — Я приведу Готти, — быстро сказал он.       — И Валку! Пошли кого-нибудь за моей матерью! — прокричал ему вслед Иккинг.       Он зыркнул на тех немногих, кто остался на площадке перед Большим Залом. Притихнув, викинги глазели на непривычно всклокоченного Вождя.       — Никого сюда не впускать! — рявкнул Иккинг. Подумав, грозно добавил: — Кроме Готти и моей мамы.       И затем кинулся обратно в приоткрытые высокие двери.       Он не успел пробежать даже половины пути, когда его протез, а потом его всего пригвоздило к полу. Огромный Зал, увешанные гобеленами стены и высокие своды огласил громкий, надрывный, младенческий плач.       Как в тумане Иккинг поковылял к колоннам, где толпились несколько воительниц — единственно успевших работниц Кухни. Его встретила Берта. Она вышла из-за спин — ее растрепанные толстые косы топорщились без пиратской банданы. Плач к тому времени перешел в обиженные всхлипы и затих. Из-за грустного вида могучий пиратки у Иккинга захолонуло в груди.       — Соболезную, Карасик, — прогудела Берта. И прежде чем пол Большого Зала под ногами Иккинга покачнулся, со скорбным вздохом добавила: — У вас мальчишка.       — Мальчишка… Мальчик? — пролепетал Иккинг.       Он кинулся к колоннам, протиснулся между воительниц и замер. И лишь когда Астрид подняла от свертка в ее руках раскрасневшееся и мокрое лицо и счастливо улыбнулась ему сквозь слезы, сердце в груди Иккинга забилось так, как ни билось даже после самых головокружительных полетов.       Он опустился рядом, обнял ее руки и крепко прижался губами к влажному виску. Возле них продолжалась какая-то суета, но Астрид ее не замечала. Она держала на руках сына. Их сына. Выпяченная нижняя губка придавала сморщенному красному личику обиженное выражение и гордый вид, которыми обычно Иккинг мог любоватся на лице жены. Им сунули еще каких-то полотенец, и он помог укутать сына, только сейчас обратив внимание на пиратские узоры на легком отрезе ткани, в которую был завернут новорожденный. Малыш недовольно закряхтел и схватился за палец, который предложил ему папа.       — Эй, — шепнул Иккинг с улыбкой. — Привет, дружище.       Он поднял голову в ответ на вежливое покашливание. Несколько воительниц промакивали глаза, а Главная Кухарка смотрела на него с улыбкой.       — Вождь, — обратилась она с шутливым блеском в глазах. — Так что прикажете делать с ужином?       Иккинг рассмеялся — негромко, чтобы не потревожить малыша. Думал он недолго.       — Распорядитесь, чтобы котлы отнесли на Главную площадь. Сегодня на Новом Олухе праздник. У нас гостят пираты. — Иккинг взглянул на зардевшуюся Берту, возвышавшуюся позади воительниц, а после на сына — еще одного маленького Хулигана, который будет ни в грош не ставить его распоряжения. — И у Вождя родился еще один наследник.