Агония звёзд

      Лето в этом году выдалось на редкость жарким. Полуденный зной не давал ясно мыслить, а горячий воздух, казалось, проникал в лёгкие, заставляя их гореть.       На террасе Блэк-мэнора, сидя в тени, падающей от стоящего рядом многовекового дуба, изнывали от жары две девушки. Первая, черноволосая, стройная, высокая, с чуть раскосыми живыми глазами и несколько надменным взглядом, лениво листала книгу, лишь едва пробегая взглядом по страницам. Вторая, блондинка, хрупкая как фарфоровая куколка, нервно выравнивала строй подушек на софе, то и дело поглядывая на вход.       - Мерлин, Нарцисса, да прекрати уже! - Брюнетка отшвырнула от себя книгу и та упала на дощатый пол. - Кому какое дело вообще!       Нарцисса обернулась на говорившую и залилась лёгким румянцем.       - Просто хочу произвести благоприятное впечатление, Белла, не более. - сдержанно отозвалась она.       - Малфои, хоть и чистокровные, но их французское происхождение делает их заносчивость нелепой. Люциус Малфой выглядит и выражается как манерная девица из благородного семейства. Да он просто смешон!       Блондинка едва заметно поджала губы, явно не разделяя это утверждение.       - Если хочешь знать, - начала она, но не успела закончить. Стеклянная дверь на террасу распахнулась, впустив сразу нескольких эльфов-домовиков и широко шагающую вслед за ними невысокую худую даму в шелковом розовом платье, в некоторой степени не подходящему под её типаж и добавляющем ей возраста, хотя надето оно было совершенно с противоположной целью.       Друэлла Блэк была женщиной недалёкой и весьма тщеславной. Всё её существование ограничивалось поисками удачной партии для троих дочерей и обсуждением нарядов знакомых дам, в которых те появились на том или ином приёме, с подругами. Её любила и побаивалась младшая дочь, Нарцисса, отдавала должное уважение средняя, Андромеда. И ей было совсем невдомёк, что она вызывает презрение не только у своего мужа, но и у старшей дочери - Беллатрисы.       - Девочки, у вас всё в порядке? - спросила Друэлла, не глядя на них. Она окинула своим цепким холодным взглядом каждый миллиметр на террасе, начиная от софы и заканчивая ножками кофейного столика, совершенно при этом игнорируя своих дочерей, и задержала его на лежащей на полу книге. Одна из эльфиек тотчас подняла её и подала молодой хозяйке.       - Да, мама, мы готовы, - тут же поднялась на ноги Нарцисса.       - Чудно, - девушка была удостоена одобрительного кивка. Но как только Друэлла перевела взгляд на старшую дочь, брови её взметнулись вверх, а и без того тонкие губы, сжались в едва различимую нить.       - Беллатриса, только не говори мне, что собираешься встречать гостей в этом! - выражение лица женщины демонстрировало смесь удивления и легкого отвращения. - Наряд вовсе неподходящий!       Беллатриса нехотя оторвалась от книги, которую явно держала для отвода глаз, и насмешливо взглянула на мать.       - Матушка, как можно! Для таких знатных гостей - всё самое лучшее. - Тон девушки был наполнен ядовитым сарказмом, игнорировать который Друэлле становилось всё тяжелее по мере взросления её первеницы. Белла была одета в длинное чёрное платье с рваным ассиметричным подолом и невероятно узко затянутым корсетом, открывающем, более чем полагалось в такое время суток, грудь. В отличии от платья Нарциссы, являющего собой невесомое лимонно-желтое одеяние из органди с белыми мерцающими цветами на юбке, облачение её старшей сестры в совокупности с угольно черными длинными волосами, красными губами, которые она то и дело кривила в насмешке, и тёмными глубокими глазами, словно таившими в себе что-то неподвластное определению, делало Беллатрису похожей на ведьму из маггловских сказок, в которую влюбляется главный герой и которая зачастую является причиной его внезапной и трагической кончины.       - Немедленно переоденься! - прошипела Друэлла, едва размыкая губы. Что за несносная девчонка! Она как будто нарочно делала всё, чтобы официальная встреча с наследником Малфоев провалилась. - Присси приведёт тебя в надлежащий вид. - Одна из домовух тут же подскочила к Белле и отвесила ей до нелепости низкий поклон. Девушка в ответ лишь фыркнула, но всё же направилась в дом.       Блэк-мэнор являл собой старинный особняк, величественно возвышающийся на вершине утёса. Красивый, но немного мрачный замок, как будто был создан для того, чтобы стать неприступной крепостью. Десять поколений Блэков обитало здесь. Десять поколений строило планы, часто государственной важности. Десять поколений находилось в поиске надёжных союзов, призванных сделать их семью крепче, сильнее и увеличить и без того огромное влияние на магическую Британию. Но с течением времени тень величия предков становилась всё слабее, оставляя лишь золото, а новое поколение и вовсе порой заставляло задуматься, куда катится этот чёртов мир.       Беллатриса Блэк была старшей из трёх дочерей Сигнуса Блэка и Друэллы Розье. Шаткий брак её родителей существовал вот уже двадцать лет, и, возможно, закончился бы давным-давно, не будь её отец Блэком. В благородном и древнейшем семействе никогда не разводились. А если же и разводились, то история об этом умалчивает. Семья её матери не поверила своему счастью, когда Сигнус Блэк изъявил намерение сделать своей женой их единственную дочь. Все, прилагающиеся к такому случаю, формальности были улажены в кратчайшие сроки. И вот молодая, испуганная и бесконечно одинокая Друэлла Розье, стояла в подвенечном наряде перед абсолютно чужим незнакомым и безэмоциональным мужчиной, готовясь принять на себя все тяготы судьбы, сопутствующие женщинам рода Блэк.       В первый же год их совместной жизни Друэлла забеременела. До сих пор по прошествии многих лет вспоминая, как муж отреагировал на это известие, она испытывала смесь чувств из задушенной ярости, обиды и тоски. “Поздравляю вас”, - проговорил ровным голосом Сигнус Блэк, глядя в огромные наивные глаза своей супруги одно мгновенье, и тут же возвращаясь к чтению утренней газеты. Будто бы Друэлла сообщила ему, что она нашла потерянные перчатки в одной из сумочек. В сущности, ему было наплевать, будет у неё один ребёнок или десять. Ему важен был лишь наследник. Бедняжка Друэлла не сразу поняла, что её существование столь незначительно для собственного мужа. Но впоследствии после рождения третьей дочери стало окончательно понятно, что наследника Сигнус так и не дождётся. Их отношения превратились в отношения незнакомцев, волею случая едущих в одном купе поезда. Безукоризненно вежливые, чуть отстраненные и абсолютно чужие.       Всю любовь и нежность, на которую только был способен такой человек, Сигнус Блэк отдал своей старшей дочери. На двух других ничего не осталось. Андромеда удостаивалась редкого внимания по особым случаям, Нарцисса же как будто и не существовала вовсе. Только лишь когда пришло время подыскивать ей спутника жизни, Сигнус проявил мимолётный интерес.       - Тебе уже семнадцать? - однажды спросил он Нарциссу за завтраком. Девушка тут же отложила приборы и залилась краской.       - Да, папа. - Едва слышно выдохнула она, робея перед своим равнодушным и молчаливым отцом.       - У Малфоев старший сын в поисках невесты. Поговори с Эстер Малфой, - бросил он жене. - А я намекну Абраксасу, что у моей младшей дочери белоснежные волосы. Я так понимаю, для них это что-то значит. - Чуть презрительно закончил он.       Беллатриса любила отца. И не могла не разделять его пренебрежительного отношения к Друэлле. Чем старше становилась девочка, тем чаще Сигнус стал замечать, как сильно она похожа на его сестру Вальбургу. Вальбурга Блэк! При одном упоминании её имени у Друэллы начиналась мигрень. Она не могла объяснить ту волну отвращения и гадливости, поднимавшуюся в ней при мысли о сестре мужа. И не при каких обстоятельствах не призналась бы даже себе самой, что при виде того, как маленькая Белла бежит в объятия высокой красивой черноволосой ведьмы, входящей в их гостиную в Блэк-мэноре, и радуется появлению тёти, как никогда не радовалась своей матери, а её муж, её Сигнус! смотрит на свою сестру с обожанием и какой-то затаённой жаждой во взгляде, которую он не осознавал и не контролировал, Друэлла чувствовала жгучую ревность и всепоглощающую ненависть.       Вальбурга Блэк вышла замуж за своего троюродного брата Ориона, так как не сыскалось ещё на свете мужчины равного ей по статусу, богатству, красоте и влиянию. Чтобы всё это оставалось в семье и был организован её брак с Орионом Блэком. Одного за другим Вальбурга родила двоих мальчиков. Сыновей! Друэлла видела в этом факте особую насмешку судьбы, понимая что Сигнус многое бы отдал, чтобы эти дети были его детьми, его продолжением. И с каким-то остервенением думала о первой дочери, будто та виновата в том, что родилась на свет самой собой, не оправдав ни ожиданий отца, ни надежд матери.       Беллатриса не могла не чувствовать отторжения и неодобрения со стороны Друэллы. Но в любом споре, который у них возникал с матерью или сёстрами, у неё всегда была безоговорочная поддержка отца. Ну а в жизненных советах и материнских наставлениях она не нуждалась. Девушке было вполне достаточно общения с красивой и величественной тётей, которая её просто обожала и баловала изо всех сил.       Беллатриса вошла в свою комнату в сопровождении всхлипывающией эльфийки, сокрушающейся, что не доглядела наряд госпожи. Хотя что бедная домовуха могла поделать? Если молодая хозяйка решила что-то, то остановить её не могли бы даже развернувшиеся небеса.       Проходя мимо зеркала, она мельком взглянула на себя, не без удовольствия отмечая, что ни у кого из знакомых ей девушек не было такой белой кожи, таких полных губ, таких блестящих волос. На её точёную фигуру подходил любой наряд, а уж если она надевала рубиновые серьги Вальбурги, переходящие от матери к дочери в роду Блэк вот уже пять веков подряд, то её карие глаза приобретали совсем чёрный оттенок, превращая обладательницу не то в богиню, не то в демоницу. Да, Беллатрису Блэк по праву можно было назвать красавицей!       При мысли о рубиновых серьгах, и том как взбесится Друэлла увидев их на своей дочери до шести часов вечера, она хитро улыбнулась. Но тут, заметив девушку, сидящую на её постели, выражение её лица мгновенно изменилось.       - Меда, ты перепутала комнаты? Твоя дальше по коридору, - слегка прохладным голосом сказала Беллатриса и направилась к шкафу с платьями.       - Хотела уточнить, ты планируешь надеть горностаевую накидку вечером? Она подходит под моё синее платье. - Андромеда сделала вид, что не расслышала тона сестры.       - Она подходит под все твои платья, - ответила Белла, не оборачиваясь. - Можешь взять,- смягчившись сказала девушка, протягивая накидку Андромеде. Та чуть зарделась, но приняла вещь безропотно. Накидка из горностая была чудо как хороша! И ужасно несправедливо, что она досталась Беллатрисе, как и серьги тёти Вальбурги. Сколько бы они с матерью не пытались внушить старшей сестрице, что вокруг неё планета не вертится, отец как обычно, принял сторону своей любимицы.       Вечером планировался большой приём. В их доме соберутся все сливки британской магической аристократии. Селвины и Краучи, Эйвери и Нотты, Григрассы и Фоули. И конечно же Лестрейнджи. Беллатриса была обручена со старшим сыном Корвина Лестрейнджа - Родольфусом. Как всегда воспоминание об этом отозвалось тупой болью в груди Андромеды. Она до сих пор не могла поверить в это.       Когда пришла пора выбирать мужа для старшей дочери, Сигнус Блэк подошёл к вопросу со всей серьёзностью, на которую был способен. Он понимал, что человек, взявший в жёны его Беллатрису, должен быть не просто хорош. Он должен быть лучшим. Один за другим весьма достойные и состоятельные молодые люди, предлагаемые его супругой, были отвержены. Сигнус отлично знал, что такая девушка как Белла, не сможет быть с ординарным, скучным снобом, будь он богаче и влиятельнее самого короля Англии.       В один из снежных зимних вечеров, который был вполне обыденным для Фолкерка, где находилось родовое поместье Блэк-мэнор, всё их семейство собралось в малой гостиной в северном крыле дома. Сигнус курил сигару, сидя в кресле у камина, и с несколько отсутствующим видом смотрел в огонь.       - Так дальше продолжаться не может! - Друэлла отшвырнула от себя “Ведьмин клеветник“, который пролистывала, главным образом, надеясь обнаружить своё имя в колонках светской хроники. - Беллатриса, ты должна назначить дату помолвки. Ну, и в ходе прочего, не мешало бы определиться и с женихом! - в конце фразы голос Друэллы подвёл её, сорвавшись на фальцет. - Целый год мы наблюдаем эту бесконечную историю с чередой предполагаемых суженых Вашего величества, - с издёвкой продолжала она. - К Андромеде посватались не меньше пяти претендентов, но из-за тебя она ничего не может ответить определённо!       Андромеда смутилась и промолчала, пытаясь не выдать своих истинных чувств. Среди пяти упомянутых претендентов на её руку ни нашлось ни одного, кто вызвал бы её интерес хоть на миг. Она даже была рада, что Белла затягивает с помолвкой. Ведь вот уже целых два года сердце девушки изнывало от любви к Родольфусу Лестрейнджу.       Тот факт, что Беллатриса училась с младшим братом Родольфуса, Рабастаном, на одном курсе, дружила с ним и как следствие даже бывала в гостях в имении Лестрейнджей на летних каникулах, заставлял особенно сильно страдать Андромеду. При мысли, что её наглая старшая сестра имеет возможность беспрепятственно общаться с героем всех её любовных мечтаний и грёз, у девушки наворачивались на глаза злые слёзы. Ведь Беллатрисе нет никакого дела до нежных чувств и романтических связей, и вряд ли она смогла бы оценить все те прекрасные духовные качества, которыми девичье воображение Андромеды наделило Родольфуса.       Хотя ей даже не нужно было особо стараться. Родольфус Лестрейндж был живым воплощением мужества в представлении любой девушки. Высокий, широкоплечий, с правильными выразительными чертами лица, с невероятно обаятельной улыбкой и той сумасшедшинкой во взгляде, которая делала его не похожим ни на кого, потрясающе притягательным и опасным одновременно. Он будто был рождён для того, чтобы разбивать женские сердца. И Андромеда не стала исключением. Она даже не могла точно сказать, когда вдруг поняла, что Родольфус и есть тот самый идеал, которого она ждала в своих мечтах. Просто однажды ясно осознала, что в её душе живёт прекрасное и трепетное чувство любви к нему. Как будто так и было всегда. Полюбив образ, который сама же создала и надела на такого подходящего Лестрейнджа, Андромеда отдалась этому чувству со всей самоотверженностью, на которую способно сердце влюблённой восемнадцатилетней девушки.       Глядя на то, как Беллатриса крутится у зеркала, оценивая свой новый наряд со всех сторон, Андромеда испытала прилив жгучей злобы. Понимая, что самой ей грех жаловаться на внешность, она всё же не могла закрыть глаза на тот факт, что старшая сестра действительно была красивее, эффектнее и ярче. Причём такого невозможно добиться никакими волшебными эликсирами и заклинаниями, которыми пользовались все женщины их круга. От её красоты хотелось отвернуться, закрыть глаза, чтобы им не было больно. Хотя это всё равно не спасало, ведь её образ будто оставался выжжен на сетчатке смотрящего.       Заметив взгляд Андромеды, который та поспешила отвести, Белла круто развернулась и посмотрела в упор на сестру.       - Ты думаешь, для кого-то в этом доме тайна, что ты сохнешь по моему жениху? - с лёгкой издёвкой протянула Беллатриса, наслаждаясь произведенным эффектом.       Девушка смертельно побледнела, но ничего не произнесла в ответ. Она даже была рада, что наконец-то кто-то озвучил это вслух, и можно больше не притворяться.       - Бедняжка Меда, - притворно вздохнула Белла, вновь отворачиваясь к зеркалу, и принялась перебирать украшения в шкатулке, при этом не сводя взгляда с отражения своей сестры. Заметив, как дрожат руки, державшие мёртвого зверька, которому предстояло украсить платье Андромеды вечером, глаза её недобро вспыхнули. - Думаешь, Родольфус просто не знает, что ему посчастливилось стать предметом твоего обожания или что там у тебя… - Продолжала она. - А вот если бы он узнал, то несомненно в тот же миг разорвал помолвку с такой ненавистной ему старшей Блэк и побежал к нашему папеньке просить твоей такой изящной, но такой дрожащей руки? - При этих словах Андромеда опустила взгляд на свои руки и тщетно попыталась унять дрожь. Внезапно она поняла, что больше не может позволить Беллатрисе причинять ей боль своими словами.       - Ты просто его недостойна! - со злостью отчеканила девушка, сжимая злосчастную накидку так, что побелели костяшки.       При этих словах Беллатриса громко расхохоталась, запрокинув голову. Она всегда так смеялась. Не как скромная и воспитанная девушка из приличной семьи, а как демоница из самых глубин преисподней. Андромеда против воли поёжилась.       - Ты гадкая, отвратительная, поверхностная! Думаешь, он не видит этого? - Кровь прилила к щекам Андромеды и слова полились из неё бурным потоком. - Он заслужил кого-то получше рядом, чем самовлюблённая эгоистичная сучка, которая не способна его понять!       - О, а ты, стало быть, способна? - Развеселилась Беллатриса, откровенно забавляясь развернувшейся сценой.       - Ты даже не можешь осознать своей ущербности, - в глазах Андромеды заблестели злые слёзы. - Когда он поймёт, что ты пустышка, он…       - Что? Сразу оценит твои высокие моральные качества? - язвительно перебила её сестра. - Да ты просто дура!       Девушки были в шаге от того, чтобы накинуться друг на друга, как вдруг взгляд Беллы упал за спину её новоявленной соперницы. Увидев стоящего в дверном проёме юношу, её сердце пропустило удар, а затем кровь оглушительно застучала в висках.       На пороге стоял Сириус Блэк. И внимательно смотрел ей прямо в глаза.