Алые цветы ликориса

      Утром, еще до того, как Сакура открыла глаза, первым к ней пришло осознание, что спиной она вплотную прижата к обнаженному торсу Какаши, а его руки крепко обвивают ее талию. Чувство безграничного спокойствия растекалось по всему телу. Она не могла вспомнить, когда последний раз так крепко и умиротворённо спала. Украдкой ей подумалось, что это определенно какая-то особенная, иллюзорная техника Хатаке. Который сейчас едва слышно сопел ей в затылок. Но если эта техника работает только лишь в его объятиях, то она отказывается из них выбираться. Она осторожно, стараясь не потревожить его, перевернулась лицом к нему и только тогда приоткрыла глаза. Какаши еще никогда не выглядел таким беззащитным и расслабленным. Она множество раз видела его спящим, когда они останавливались на ночлег во времена миссий седьмой команды. И пусть тогда половину его лица всегда скрывала маска, но по его нахмуренным бровям и дрожащим ресницам можно было понять, что он напряжен. Его сон всегда был крайне чутким, чтобы успеть среагировать на случай опасности. Ее рука сама потянулась к его лицу, убирая взъерошенные прядки серебряных волос. Какаши нехотя зашевелился, притягивая ее еще крепче к себе.       — Доброе утро, Химэ. — промурлыкал он сонным голосом ей в плечо.       — Доброе. — с улыбкой прошептала она.       Какаши, не открывая глаз, нащупал край одеяла и накрыл им себя и Сакуру с головой. Через пару минут она почувствовала, что снова проваливается в сон, но еле слышно спросила:       — Какаши…       — Мм?       — Который час?       — По моим ощущениям половина десятого утра. — пробормотал он.       Сакура распахнула в ужасе глаза. Она начала брыкаться, чтобы выбраться из его хватки откинула одеяло и вскочила с кровати.       — Ксо, я же опаздываю!       Она в панике подбежала к зеркалу и тяжело вдохнула, глядя на свое отражение. Какаши чуть приподнял голову от подушки и посмотрел на нее приоткрывая только один глаз.       — Сакура, ты глава госпиталя. Сама себя отругаешь за опоздание?       Она начала стягивать с себя его майку, которую он ей одолжил в качестве пижамы. А потом с ужасом поняла, что из одежды у нее только платье. В котором она была на свидании с Какаши и оно явно не подходило под критерий, в чем можно было бы появиться на работе.       — Вот именно! Это не дает мне права опаздывать. Как я могу требовать от своих сотрудников приходить вовремя, если сама не буду соблюдать элементарных правил? — протараторила она, пытаясь влезть в платье.       Она повернулась к Какаши и резко густо покраснела. Он уже поднялся с постели и полностью обнаженный стоял перед ней. Её взгляд прошёлся по его груди, четко выраженным мышцам пресса, а потом ниже.       — О Ками, ты бы оделся.       — Как будто ты что-то не успела там разглядеть. — сказал он беззаботно — Или боишься не устоять передо мной?       — От скромности вы точно не умрете, Господин Хокаге. — закатила она глаза.       Какаши лишь рассмеялся. Сакура отвернулась от него, завела руки за спину и торопливо пыталась совладать с молнией платья. Застежка никак не поддавалась ее усилиям. Через мгновение она почувствовала руки Какаши на своих запястьях. Он убрал ее руки, подцепил бегунок молнии, направил его верх и ловко застегнул платье.       — Снимать его с тебя мне нравится больше. — сказал он, целуя ее в плечо.       Сакура почувствовала, как по ее телу опять побежали мурашки. Она постаралась сбросить вновь нахлынувшее на нее наваждение и на ватных ногах развернулась к нему лицом. За время пока она боролась с платьем, Хатаке успел натянуть на себя пижамные штаны. Он стоял перед ней, сцепив руки на груди и смотрел хитрым взглядом.       — В твоей спешке нет никакого смысла. Я все равно не выпущу тебя из этого дома пока ты не позавтракаешь со мной.       — Какаши, я… — начала она было возмущаться.       — Ты уже опоздала. — перебил он ее — Так что…- притянул ее в свои объятия — не лишай меня такого удовольствия. Тем более, в перерыв у меня вряд ли получится заглянуть к тебе и спасти от голодной смерти.       Харуно тяжело вздохнула, сдаваясь и пробурчала:       — Ладно — ладно. Хорошо!       Какаши улыбнулся как довольный кот и направился к выходу из комнаты.       — Жду тебя на кухне через десять минут. — бодро, почти что на распев, произнес он, будучи на пол пути.       Сакуре ничего не оставалось, как смотреть на его стремительно скрывающуюся за дверью спину и мысленно удивляться, каким образом у этого невыносимого человека получается с такой легкостью ей командовать.       Раз уж по воле одного несносного Хокаге у нее появились лишние десять минут, то она решила принять душ. Когда Сакура вышла из его ванной, то сразу же учуяла вкуснейшие ароматы, доносящиеся с кухни. Она побрела по их следу, а живот уже предательски урчал от голода. Харуно обожала все, что готовил Какаши. В готовке он действительно был хорош и даже самые простые блюда выходили у него божественно вкусно. Сакура сомневалась, что вообще в этом мире существовало что то, в чем этот мужчина был бы плох. Она зашла на кухню, села за стол, поставила один локоть на столешницу и ладонью подперла подбородок. Ее взгляд скользнул по спине Хатаке. На нем были только пижамные штаны и фартук, а натренированные мышцы перекатывались от его движений. В памяти Сакуры невзначай всплыло воспоминание, как совсем недавно он так же готовил ужин на ее кухне, а она, глядя на него предавалась мечтаниям, что когда-то там будет стоять человек, с которым у них будут настоящие отношения. Тогда она и подумать не могла, что этим мужчиной окажется Какаши. Да и можно ли назвать то, что между ними происходит отношениями? Наверное, больше да, чем нет. Какаши открыто говорил ей о своих чувствах и постоянно подкреплял свои слова действиями. А что же она? Из-за отсутствия нормальных отношений и горького опыта с Саске она боялась открываться ему в ответ. Ей было страшно опять испытать разочарование и ту боль. Казалось, будто она балансирует на острие ножа. Она знала точно, что Какаши основательно поселился в ее сердце и хватает лишь одного упоминания об этом мужчине, чтобы заставить его трепетать. Каждый раз, когда она хотела сказать ему о своих чувствах, то не могла выдавить из себя ни единого слова. Будто мешал какой-то невидимый барьер. Она корила себя. Сгорала от стыда за то, что перекладывает груз своих страхов на него. Что неосознанно, сама того не желая, допускает мысль, что Какаши может сделать ей больно так же, как Учиха. Этот человек, который открывал перед ней свое сердце и душу так, как ни перед кем. Человек, рука которого всегда тянулась ей на помощь в самые темные времена ее жизни.       Из терзающих мыслей ее выдернул голос Хатаке, который поставил перед ней тарелку с омлетом и овощами.       — Ты чего такая хмурая?       Сакура подняла на него глаза и сразу расплылась в легкой улыбке.       — Все хорошо.       Какаши в два шага обогнул стол и оказался рядом с ней. Взял ее руку и чуть склонился, оказываясь на уровне ее лица.       — Тебя что-то тревожит? — сказал он, глядя ей пряма в глаза.       — Говорю же нет. Совсем нет.       Он поцеловал ее в лоб и приобнял за плечи, кладя одну ладонь ей на волосы.       — Допустим. Химэ, ты же знаешь, что всегда можешь поделиться со мной своими переживаниями? — Какаши сказал это тихо и с ноткой грусти в голосе.       Сердце Сакуры сжалось от его интонации.       — Конечно. — обронила она, кладя ему руку на спину, чтобы обнять в ответ.       Хатаке оторвался от нее и направился к своему месту.       — Давай завтракать! А то все остынет и станет не вкусным.       Сакура взяла вилку, отломила маленький кусочек омлета и положила себе в рот.       - Ммм… — протянула она блаженно, когда ее вкусовые рецепторы с благодарностью отреагировали на это.       Какаши поднял на нее свой пристальный взгляд.       — Сакура, не стоит так стонать перед мужчиной, который еле сдерживается что бы не нагнуть тебя прям вот на этом столе. — он постучал указательным пальцем по столешнице — Или ты хочешь сегодня вообще не попасть на работу? — вопросительно поднял бровь.       Обычно Харуно реагировала на его острые, а порой пошлые, высказывания заливаясь румянцем и смущаясь. Но чем чаще он это делал, тем она больше входила во вкус.       — Ты этого в своих порно — книжонках набрался? — посмеиваясь спросила Сакура, кладя в рот половинку сладкой помидорки черри.       — Там не только порно, Сакура. — Какаши тяжело вздохнул.       — Да? Неужели там есть сюжет? — она изобразила театральное удивление.       — И сюжет, и глубокие переживания персонажей…       — О, уверена глубокие там не только переживания. — перебила его она, заливаясь смехом.       Какаши пару секунд удивленно на нее посмотрел, а потом издал смешок.       — Мне кажется или ты переняла мою манеру шутить?       — Учусь у лучших! — Сакура подмигнула ему.       Какаши всегда удавалось менять ее настроение в считаные доли секунды. Сейчас она сидела с ним за одним столом, они завтракали, шутили, смеялись. И почему-то Сакура ощущала, что этот момент особенный. Момент, который отложиться теплым воспоминанием в ее душе. Она смотрела на сидящего напротив нее мужчину, а внутри разливалось незнакомое раньше тепло. Если бы ее попросили описать это чувство, она не нашла бы нужных слов. Это как что-то близкое, родное и очень сокровенное. Такое, что испытав это с одним человеком, ты не сможешь испытать с другим уже никогда.       Сакура пила кофе и смотрела в большое панорамное окно кухни.       — Почему ты не попытаешься привнести немного больше уюта в этот дом? — пребывая в задумчивости спросила она его.       — В этом не было необходимости. — Какаши пожал плечами — Много лет этот дом пустовал и был мне абсолютно не нужен. Я вспомнил про него и немного привел в порядок только когда был вынужден переехать из своей прежней квартиры из-за своего назначения. И то только потому, что старейшины настаивали на этом. По их мнению, Хокаге не может жить в маленькой квартирке в общежитии шиноби. Я не понимаю зачем мне одному целый дом? Раньше я большую часть своей жизни проводил на миссиях, а теперь в резиденции. По большей части я прихожу сюда только ночевать и то не всегда. Не логичнее бы было просто поменять диван в кабинете на более удобный?       — Ну, возможно, старейшины рассчитывают, что ты, как все Хокаге, обзаведешься семьей? Что, кстати, логично. — сказала она, делая глоток ароматного кофейного напитка.       — Все может быть. — улыбнулся Хатаке.       — Складывается впечатление, что этот дом изначально строили специально что бы создать в нем семью.       — Так и задумывалось. Его построил мой отец, еще во времена, когда меня на свете не было и они с моей матерью только поженились. Но у жизни были свои планы на этот счет.       — Знаешь, когда я впервые оказалась здесь, то подумала, как же несправедливо, что эта кухня так пустует. Да о такой мечтает каждый! А это окно! — Сакура указала рукой в его сторону — Если еще привести в порядок сад, что находится за ним, то это же будет просто райское место!       Она заметила, как внимательно и с каким блеском в глазах Какаши слушает то, что она говорит. Сакуре показалось, что слишком как-то восторженно выглядела ее речь и она немного стушевалась.       — Что? — тихонько спросила она, смущенно опуская глаза.       Какаши сидел напротив нее, сложив на груди руки. У видев ее смущение, он улыбнулся и спросил:       — Тебе нравится?       — Ну а кому тут может не понравиться? — все так же тихо спросила она.       — Мне не важен кто-то, Сакура. Мне важно, нравится ли тут именно тебе?       — О, Ками, Какаши, ну конечно же! — сказала она так, как будто это сама очевидная вещь на свете.       — Отлично. Тогда с чего первого начнешь? С кухни или сада?       Сакура непонимающе уставилась на него.       — В каком смысле? — хлопая глазами спросила она.        — Куда тебе хочется добавить уюта в первую очередь, Химэ?       — Но разве я могу решать это за тебя в твоем доме?       — Можешь. Здесь ты все можешь. — загадочно улыбнулся он. Встал со своего места, подошел к Сакуре и чуть наклонился к ней.       — Знаешь, теперь уговоры старейшин, чтобы я переехал сюда, не кажутся бессмысленными. Надо будет их поблагодарить. — улыбаясь сказал Хатаке.

***

      Харуно словно вихрь пробежала в свой кабинет, стараясь остаться незамеченной. Она подошла к шкафу и достала белый халат. Надела его на себя и застегнула на все пуговицы. Убедившись, что платье надежно скрыто под халатом она облегченно вздохнула. Когда она только успела расположиться за своим рабочим столом, в дверь постучали. Ручка повернулась и на ее пороге появилась женщина.       — Сакура-сама, добрый день. Прошу прощения за беспокойство, но я надолго вас не отвлеку. — сказала она приятным мягким голосом.       Сакура знала ее как жену Саске. Теперь знала. И ее появление почему-то вызвало у нее прилив небольшой нервозности. Это была блондинка невысокого роста с аккуратными чертами лица. По телосложению она очень походила на Ино. Тонкая талия, среднего размера грудь и округлые бедра. На ней было элегантное белое платье из плотной ткани, которое выгодно подчеркивало все достоинства фигуры, а ее золотые локоны красиво спадали на плечи. Сакура сочла ее очень привлекательной и подумала, что она, очень даже подходит под типаж девушки, которая могла бы быть рядом с Саске.       Женщина грациозной походкой прошла в кабинет и встала на против стола Харуно.       — В прошлый раз мне не удалось вам представиться. Меня зовут Мива. — она слегка наклонилась вперед в уважительном жесте.       — Будем знакомы, Мива-сан. — добродушно проговорила Сакура.       — О, прошу, Сакура-сама, зовите меня просто Мива. Я хотела поблагодарить вас за все, что вы сделали для моего сына. Если бы не вы, я не знаю, что бы было. Случилось бы самое страшное. — ее голос начинал дрожать.       Мива сделала шаг вперед и неуверенно поставила на стол перед Харуно небольшую коробочку.       — Прошу, примите в знак моей благодарности. Это домашние кексы со сливочным кремом. Я немного увлекаюсь выпечкой и обычно делаю их с клубничным кремом. Но мой муж Саске, рассказал, что во времена обучения в академии вы были в одной команде и что вы не любите клубнику. Это меньшее как я могу отблагодарить вас.       Сакура смотрела на нее и все больше приходила к выводу, что ей незачем злиться на эту милую женщину. У нее просто-напросто это не получалось.       — Не стоило, Мива. Как медик, я просто выполняла свой долг. Но я, благодарю вас, мне очень приятно. Обязательно попробую. Уверена, что это будет очень вкусно. — с искренней улыбкой проговорила Сакура.       — Спасибо вам еще раз, Сакура-сама. Я уже и так отняла у вас много времени. — женщина сделала шаг в сторону двери — Мне пора. Рада была вам представиться.       — Я так же рада знакомству, Мива.       Когда дверь за Мивой закрылась, Сакура вздохнула. Эта женщина не вызывала в ней никакого негатива. И это казалось чем-то странным. Харуно объясняла это тем, что, если смотреть на сложившуюся ситуацию трезво и не поддаваться эмоциям, то откровенно, никакой вины Мивы и нет. Она, с вероятностью в сто процентов, не могла знать о их отношениях с Саске. Уж тем более, обо всех его обещаниях. А если судить по разговору, то она вообще не в курсе того, что между ними что-то было. Только то, что они бывшие сокомандники. Невзлюбить Миву просто потому, что в таких ситуациях, чаще всего, у женщин принято без разбора ненавидеть соперницу, было бы крайне глупо. Это Саске был в отношениях, когда закручивал роман, женился и делал ребенка. А от того, значит, вся ответственность за случившееся, лежит именно на нем, а не на хрупких плечах милой девушки. Единственное, на что сейчас надеялась Сакура, так это, что Учихе хватает ума относиться к своей жене лучше, чем когда-то к ней.       Долго предаваться размышлениям кто прав, кто виноват Харуно не могла себе позволить. День в госпитале выдался особенно загруженным. В такие моменты, посреди всей этой вакханалии, она часто задавалась только одним вопросом. Каким чудом Цунаде удавалось большую часть времени прятаться в своем кабинете и время от времени перебирать бумажки? Она понимала, что ответ лежит на самой поверхности. Её наставница, мастерски умела перекладывать дела на своих подопечных, в лице Шизуне и ее самой. Сакура же совсем не чувствовала каких-либо привилегий от своей должности. Ответственности и работы только прибавилось. Она по-прежнему бегала от больного к больному, как заведенная. Проводила не только сложные экстренные операции, но и большую часть всех плановых. А потом, рухнув в свое рабочее кресло, разгребала тонны сопутствующих бумаг. Если бы не ее любовь к медицине и помощи людям, она давно бы свихнулась. На этом и держалась.       Харуно вышла из операционной, стягивая медицинскую маску. Она не представляла как Какаши постоянно так ходит всегда и везде. Потому что она, не могла нормально дышать, когда этот плотный кусочек ткани закрывал ее лицо. Сакура из последних сил плелась к двери своего кабинета. Переступая порог, она интуитивно нащупала переключатель и помещение озарилось ярким светом ламп. От этого она чуть прищурилась, давая привыкнуть глазам к яркости, но после, ее взгляд сфокусировался на человеке в кресле, перед ее столом. Первой реакцией был испуг, но потом, ее накрыло непонимание. Она чуть нахмурилась и двинулась в сторону своего стола.       — У меня сегодня день аудиенции Учих? — проговорила она усталым голосом, садясь в свое кресло.       Саске следил за ней пристальным взглядом, в котором, впрочем, как и всегда, не читалось ровным счетом ничего.       — У тебя была Мива? — безэмоциональным тоном спросил он.       — Именно. — она поставила локоть на стол и от чувства усталости потерла переносицу — Заходила поблагодарить и вручила мне кексы.       — Ясно.       Сакура чуть было не цокнула и не закатила глаза, от того насколько это его «ясно» было предсказуемым. Но сдержалась.       — Саске, боюсь показаться невежливой, но я сегодня просто мертвецки устала. Поведай мне пожалуйста сам, о причине своего визита.       — Куда же делось твое привычное «Саске-кун»? Раньше ты была более приветлива со мной. — небрежно бросил он — Нам надо поговорить.       Харуно чуть было не расплылась в ироничной ухмылке.       — Думаешь надо? — все же не сдержала ухмылку — И о чем же? Больше вводных, Саске.       На секунду ей показалось, что в холодном и отрешенном взгляде Учихи что-то промелькнуло.       — Сакура, о нас.       Она из последних сил держалась что бы не рассмеяться. Сейчас, она как никогда была уверена, что это, абсурдная насмешка судьбы. Причем, продуманная не самым удачным образом. Сакура чувствовала, как прежнее спокойствие покидает ее, уступая место обиде и злости. Она, уже было начала собой гордиться, когда спокойно отреагировала в прошлый раз столкнувшись с ним в холле госпиталя. Гордилась, что не слишком то и сильно заходилась страданиями, когда узнала от Какаши и Наруто «радостные» новости об изменениях в личной жизни Саске. И вот оно. Он снова спустил ее с небес на землю. Показывая, что все поводы для гордости были лишь иллюзией ее воспаленного воображения.       — Нас? — она состроила непонимающее лицо — О чем ты? — удивлённо подняла брови. Скрывая все эмоции, словно под непроницаемой маской — У тебя такая милая… — она ненавидела быть дурой, но сейчас с удовольствием ей прикидывалась — Кстати, о Миве. Кто она, Саске?       — Ты прекрасно знаешь кто она. — сквозь вечно холодный тон Учихи слабо пробивалось что-то похожее на эмоции.       — Я все же надеюсь, что ты меня посвятишь в это.       — Не вижу в этом необходимости.       Сакура сжала под столом кулак. Да что, черт возьми, ему вообще от нее сейчас было нужно? Злость сжигала. На него, но в первую очередь на себя. Как? Как столько лет она могла любить этого человека? Верила ему, оправдывала, ждала. Как она вообще когда-то допустила, что ее имя для всех шло вместе с определением любви к этому человеку? Она смотрела в его черные глаза и не могла поверить, что даже сейчас ему не хватает достоинства с ней объясниться. Быть честным, когда не осталось уже больше ничего.       — Тогда выметайся. — произнесла она безразличным тоном.       — Нет.       - Да, Саске, да! — она ударила ладонью по столу. Не сдержалась. -Ты жалок! Даже сейчас, тебе не хватает совести сказать мне всю правду. Тогда, какого черта, заявляешься сюда?       — Хочешь правды? — глаза Учихи вспыхнули — Да, Мива моя жена! А мальчик, которого ты так рьяно спасала, наш с ней сын. Этой правды ты хочешь? — его тон повышался — Уверен, это тебе и так уже известно!       — О, ну спасибо, что рассказал! — она встала со своего места, руками упираясь в столешницу — Как великодушно с твоей стороны! Только не кажется ли тебе, Саске, что ты, должен был поведать мне об этом чуточку раньше?       — Что бы это изменило?       — Многое! Для меня в первую очередь. Ты хотя бы поступил как мужчина! Два года. Два гребаных года, я жила в ожидании тебя и редких вестей. Которые ты передавал через Наруто. За все это время ты не удосужился передать лично мне ни строчки. Когда женился, почему в твою больную голову не пришла мысль написать мне? Хотя бы пресловутое «Сакура, у меня другая, не жди меня больше.»? — ее голос срывался.       — Я не хотел, чтобы ты переставала меня ждать. — сказал он уже спокойно.       — Ты просто больной придурок!       — Пусть так! Так сложились обстоятельства. Мива забеременела случайно и я не мог допустить чтобы единственный наследник моего клана родился без брака.       — Случайно? Саске, представляешь, когда ты спишь с девушкой, то от этого бывают дети. — она рассмеялась — А уж тем более, я не буду поднимать тему того, что это ненормально, когда ты спишь с девушкой, при этом находясь в отношениях с другой. Я просто не вижу в этом смысла!       — Да, я совершил большую ошибку. Но брак с Мивой был вынужденным, и я несу за это ответственность.       — О, ну еще не пожалеть ли мне тебя такого бедного и несчастного? Несет он ответственность. Что же ты не нес ответственность за наши отношения? За мои чувства? Пока ты там делал ошибки, это моя жизнь, не твоя, проходила в бессмысленном ожидании.       — Сакура…- он протянул руку и накрыл ей ее пальцы.       — Не прикасайся ко мне! — ее голос дрогнул, и она отдернула руку.       — Единственное… для меня важно только то, что я люблю тебя. И всегда любил только тебя.       Его слова скрутили в узел все ее внутренности. Ей казалось, что ее испепеляет злость, но на самом деле так ощущалась пустота. К горлу подступил ком.       — О, Ками-сама, заткнись! Просто заткнись, Саске! Я не желаю слушать весь этот бред.       — Сакура… — его голос был похож на мольбу — я хочу все исправить, между нами.       Она тяжело вздохнула и заговорила уже спокойным тоном.       — Теперь этого не хочу я.       — У тебя кто-то есть?       — А это уже тебя не касается.       Учиха сверлил ее испытывающим взглядом.       — Кто он, Сакура?       — Ты правда считаешь, что у тебя есть право требовать от меня объяснений? Ты заявляешься сюда, несешь какую-то несусветную чушь о том, что хочешь все наладить, между нами. Ты предлагаешь быть для тебя… Кем? Любовницей? Ты ополоумел?       — Кто этот человек, Сакура? — сквозь зубы прошипел Учиха, игнорируя все ее слова.       — Ты правда больной, если допустил даже мысль, что я соглашусь на подобное. С чего ты взял, что у тебя вообще есть право предлагать мне такое?       — Я так или иначе узнаю кто он и вместе вы не будете.       — Да что ты? — злость распирала ее — Да катись ты!       Харуно направилась к выходу из своего кабинета. Сделав пару шагов, она обернулась.       — Не появляйся больше. Ни здесь, ни в моей жизни. Это лучшее, что ты можешь сделать. — безразлично проговорила она и вышла, громко хлопнув дверью.

***

      И все же, каким непредсказуемым может оказаться один день из жизни человека. Еще утром, Сакура смеялась и шутила, завтракая вместе с Какаши, а сейчас она шла по темным улицам Конохи и заливалась слезами. Все чувства и эмоции представляли из себя непонятное месиво. Было горько и обидно за себя. Было стыдно за то, что не сохранила маску безразличия перед Саске. И главное, было страшно. Она совершенно не придала значения всем словам Учихи, кроме одной брошенной фразы. Фразы, в которой он грозился узнать кто сейчас в ее сердце и что он не даст им быть вместе. Страх за Какаши крепко поселился в ее душе, все сильнее сжимая ей горло. Она вытирала дорожки слез ладонями, размазывая их по лицу и все больше себя накручивала. Харуно не знала, чего ожидать от Саске, если он узнает о том, что происходит между ей и Какаши. Учитывая, что Учиха привык решать все силой, то несложно догадаться, чем все это обернется. Сейчас ей больше всего на свете хотелось уткнуться в плечо Хатаке и разрыдаться в голос. Он бы гладил ее по голове и говорил, что все будет хорошо. А она, со временем и правда бы в это поверила, надежно укрытая от всех бед в объятиях этого мужчины.       — Сакура. — раздался до боли знакомый голос.       Словно в бреду, она не заметила, как дошла до своего дома. Харуно вынырнула из своих мыслей, подняла опухшие от слез глаза и попыталась рассмотреть силуэт, стоявший перед ней практически в полной темноте, узнавая в нем Какаши. Она громко выдохнула, не понимая, как он оказывался рядом каждый раз, когда она нуждалась в нем. Ведомая инстинктами она сорвалась к нему с места, обвивая его тело руками и утыкаясь лицом в грудь. Ее трясло. Хатаке на пару секунд растерялся, но после обнял ее в ответ.       — Сакура, что случилось? — сказал он с явной обеспокоенностью в голосе.       Она подняла голову от его груди, оставляя мокрые пятна от слез на его джонинском жилете. Посмотрела ему в глаза, но не смогла проронить ни слова. Какаши обхватил ладонями ее лицо и склонился чуть ближе к ней.       — Скажи мне, кто сделал это с тобой и кому мне предстоит открутить за это голову? — он сказал это тоном, в котором просачивалась очевидная злость. Тоном, который слышали от него только противники на поле сражения.       Сакура помотала головой в отрицательном жесте. Она боялась рассказывать ему о разговоре с Саске. Не потому, что боялась его реакции. Нет. Она знала, что Какаши отреагирует спокойно и выслушает ее. Ее съедал страх, что расскажи она ему, то своими же руками ускорит их столкновение.       — Хотя, не составит труда догадаться. Саске? Я прав?       Она замерла.       — Он приходил сегодня ко мне. — только и смогла она выдавить из себя.       — И? Он что-то сделал? — взгляд Какаши обеспокоено бегал по ее лицу.       — Нет. Он приходил поговорить.       Ей ничего не оставалось, как пересказать весь их разговор с Саске. Хатаке слушал молча и вытирал ее слезы.       — Какаши, я так боюсь за тебя! — она вновь расплакалась, когда закончила свой рассказ.       — Химэ, — он положил ей руки на плечи и заглянул в глаза — моя милая Химэ, последнее, о чем тебе стоит тревожиться, так это обо мне.       — Я не знаю, что делать, Какаши. Быть может нам стоит все это прекратить, пока это не зашло слишком далеко? — она еле нашла в себе силы что бы сказать это.       Хатаке смотрел на нее, и она не могла ничего прочесть в его глазах.       — Слишком далеко… — повторил он за ней и это не было вопросом — По-моему, Сакура, это уже зашло достаточно далеко. Ты правда этого хочешь? — спросил он безжизненным тоном, убирая руки с ее плеч.       — Нет, Какаши! Я этого не хочу! — ее голос переходил на крик — Больше всего на свете я этого не хочу!       Какаши громко и тяжело вздохнул, так как будто с его плеч упал десятитонный груз.       — Тогда не говори больше этого, никогда.       Он притянул ее в свои объятия, утыкаясь подбородком ей в макушку.        — Химэ, даже под страхом смерти я не откажусь от тебя, если буду знать, что ты этого не желаешь. Успокойся и не забивай свою прекрасную голову всякой чепухой.       Она, прижатая к его груди, чувствовала, как вибрирует его голос и это правда действовало на нее как успокоительное.       — Но… если он действительно решит причинить тебе вред? — тихонько спросила она.       Какаши улыбнулся. Хоть она и не видела его лица, но почувствовала это.        — Очень сильно в этом сомневаюсь.       Сакура удивлялась, как у него так ловко получалось расставить все по местам в ее голове, успокоить и дать уверенность, что никакой проблемы на самом то деле и нет. Она сжала крепче свои объятия.       — Какаши? — она так много хотела ему сказать.       — А?       Она зажмурилась на пару секунд, собираясь с мыслями.       — Нет… ничего. — но не решилась.       Хатаке легонько попытался расцепить ее руки вокруг своей талии.       — Сакура, полегче. Ты так меня задушишь. — проурчал он сиплым голосом.       Когда он выбрался из ее железной хватки, то смотрел на нее уже с улыбкой.       — Так, ну все! — он погладил ее щеку — Хватить разводить сырость.       Сакура чувствовала, как натянутые будто струна нервы, расслабляются и на нее вновь наваливается прежняя усталость, только уже с двойной силой. От пережитых рыданий голова раскалывалась и нос заложило. Она терла опухшие от слез глаза, а потом будто что-то вспомнила и спросила:       — А… кстати, ты чего тут? Зачем пришел так поздно? Утром ты сказал, что у тебя много дел. Я думала ты еще не закончил или уже спишь.       — Я бы с радостью рухнул на кровать без сил, но мне кое-чего не хватает. Точнее кое кого.       Харуно вопросительно подняла брови.       — Тебя, Сакура. Тебя. — смеясь сказал он — Вот, пришел утащить тебя в свое логово.       — Но…       — Без, «но». — Он медленно приближал к ней свое лицо — Я хочу снова увидеть, как ты проснешься, Химэ. — прошептал он ей в губы.       Сердце Сакуры сбилось с ритма. В голове была лишь мысль, о том, как бессовестно она теряет всякие силы ему отказать, каждый раз, когда он так близко. Когда едва ли касается ее губ и шепчет, всякие вот эти свои словечки, от которых она утрачивает последний рассудок.