favorite hate

«вы пытались дозвониться дженнифер тилли.

кажется, я опять играю в покер, упс, ха-ха!

перезвоните позже или оставьте сообщение.

целую!»

11:51 pm

ты такая врушка, тиф!

      чарльза нет рядом, но она видит его в отражении зеркала, пока опирается обеими руками о раковину. стоит довольный, в этом убогом пиджаке на два размера больше. такой же красивый, как в день смерти исчезновения, улыбающийся гнусно и наклоняющийся так близко к уху, что тиф может поклясться — ощущает мерзкое влажное дыхание у сонной артерии. ощущает его одеколон: джентельмен от дживанши семьдесят четвертого года, смешанный с его потом и кровью, накрепко засел в подкорке сознания.       чарльза нет рядом, это точно, но она ощущает его всем своим нутром, потому что он пропитал собою всю её ебаную жизнь от начал и до конца. от красного понтиака в гараже, до пары близнецов с гендерной нестабильностью и ужасно-любимыми рыжими волосами. ублюдок в отражении меланхолично склоняет голову, приподнимает брови, мол, неужели ты действительно делаешь это? нельзя смотреть на него, отвлекайся. и отвлекается, заливая в себя сладкое-сладкое игристое, которое ощущается на языке яблоками. красными, сочными, спелыми. а когда бокал остраняется от лица, то в нос ударяет мерзкий запах нашатырного спирта, от которого глаза режет.       чарльз не любит пепельный блонд. он любит золотой, чтоб уходило в такую безвкусную поганую желтизну, за которую давно можно словить порцию отборного говна от всех стилистов поголовно. когда корни начинают отрастать, то черный пробор в обрамлении желтых локонов начинает напоминать цветы подсолнуха. «ты видишь во мне ебаный цветок, чаки? цветок, напоминающий о ней?». валентайн осветляет черные корни и уверяет себя — это её решение, это ей так нравится. но она блять ненавидит свое отражение.