Чистая правда

А потом вдруг стали поговаривать, что в трущобах появился человек, один в один похожий на Рики. Рауль был потрясён. Не мог же Ясон зайти так далеко! И все же ему никак не удавалось избавиться от сомнений. Чтоб убедиться во всём лично, Рауль провел расследование, приведшее его в Мистраль-парк. Аи но Кусаби. Том III, глава вторая. Рауля он перехватил в последний момент, у выхода — тот задержался, чтоб ответить на поклон новоафонского атташе. — Ретирада, господин генетический контролер? — Изыди, господин штурм-унд-дранг. А если по делу, излагай, — Ам глянул, будто влёт прикидывал сходимость ряда и результатом остался доволен. — Но быстро! — Быстро, Рауль, это у младшей луны. У меня все вовремя. Теперь оставалось только ухмыльнуться в ответ на насмешливый взгляд, взять Ама под руку и привычно подстроиться под его шаг: прогуляться со Старшим он любил всегда, хоть и выпадало такое удовольствие реже, чем следовало бы. Рауль, отвечая на невысказанную просьбу, не стал вызывать свой кар, и служебный коридор на парковку спецтранспорта тоже остался без внимания. Вместо того они вышли на одну из садовых дорожек и проследовали к ограде, что отделяла геометрически безупречный сад Консульства Парфия от столь же совершенных кварталов Стальной Танагуры. — Одно, Жильбер, в Парфии хорошо, — заметил Рауль, подводя его к той секции, где ажурная вставка изображала гигантскую золотую ваджру с золотым колокольчиком, — забор себе Аиша поставил правильный. Он улыбнулся в ответ — действительно ведь красота! Плюс вполне достойный функционал, — и они с Амом синхронно шагнули под сканер. Привычно защекотало где-то в затылке, подтверждение личности, потом золотое кружево мигнуло и растаяло, а за ним, как бутон, раскрылась панорамная кабина подъемника. И вот там, куда лифт их доставит, гулять и в самом деле одно удовольствие. — Люблю хрустальные авеню, — повинился Жильбер Домина, и собственный тон показался ему чрезмерно кротким. Слышал бы кто, засмеял бы, но в самом же деле! Рауль куда-то спешил… — Перестань, — сказал тот. — Никуда уже сегодня не поеду. Домой! — «Домой, всем хищникам назло»? — Ого! Неожиданно. — Рауль вышел из кабины первым, и глянул, прищурившись, через плечо. — «Кто за, прошу поднять крыло», и даже Орфей, полагаю, остался бы доволен тем, как ты записал меня в журавли. Но сегодня, увы, расклад иной: уединенный дом в сельской тиши, и даже дятел в дверь мою не стучит. Любого дятла лично распылю на атомы, клянусь, дай только дойти до своей двери. — Грозен, батюшка, — оценил Жильбер, догнал и вновь легко зашагал в ногу, подхватил летящую мелодику походки, что всегда была у Старшего в обычае. Над Танагурой в поздний час было тихо и, редкость необычайная, почти безветренно, так что силовые экраны младшей из двух прогулочных эстакад вывели на минимальную мощность, будто бы приглашали всех, кому придет охота и у кого имеется допуск, пройтись пешком от Парфии до Эос. Дышалось легко, и воздух, морозный и свежий, казался изысканным деликатесом, что подавали вознесшимся на эту высоту. Но желающих гулять над городом среди ночи, кроме них двоих, не наблюдалось: обитатели Танагуры или прилежно работали, если выпадала ночная смена, или, если их график предполагал бережное обращение с циркадным ритмом, переходили в режим сна. Вдалеке, перехлестывая за правый край горизонта, призывно переливались огни Мидаса, но блеск их пропадал втуне, у населяющей технополис элиты к песне этой сирены имелся врожденный иммунитет. — Зачем я тебя ловил-то, Рауль, — начал наконец Жильбер, когда до Дворцовой башни осталась ровно половина пути. — У меня три сигнала из Мистраль-парка. И в Кересе наблюдатели подтверждают: это действительно дворняга Минка, собственной персоной. Имя его как висело в реестре Эос, так и висит, а сам он объявляется на помойке. Парадокс. Золотая грива Ама, которая казалась в этом свете почти что пепельной, не поспевала за стремительным его шагом, вилась за спиной — и оставляла лицо непривычно открытым, но даже и теперь по нему ничего нельзя было прочитать. — Да, — отозвался он, прохладно и отстраненно. — Это действительно так. Служба Генетического Контроля пришла к тем же выводам. — Что он творит, наш Минк? — Домина прищелкнул пальцами, — Сам не знает, чего творит. Рауль нахмурил брови. — Или наоборот, знает слишком хорошо. Спрошу, как увижу. Теребить Ама не хотелось, да и что тут расспрашивать, факты красноречивы. Жильбер стал смотреть под ноги, где разворачивалась одна из любимых его картин, сквозь полупрозрачную, льдисто-голубую, прямую как стрела ленту хрустальной авеню богатым ковром растилалась Танагура. Но сегодня и это зрелище лишь обеспокоило еще сильнее: город, как показалось вдруг, застыл под многометровой толщей льда, и непонятно, как до него добраться, и неизвестно, кого, добравшись, там найдешь... Блонди встряхнулся. Придет же такое! И ведь придет, и не раз: мозг у них человеческий, и им вряд ли удастся когда-либо забыть об этом. — Я тебе лучше, — заявил Домина самым заговорщическим тоном, какой только мог изобразить, — расскажу вот что. Ты ж домой для чего собрался, спать? Так вот, на ночь тебе, на сон грядущий. Соседи наши отличились, и даже не буду томить и держать интригу, сразу скажу, кто из них — Новый Афон. Ханжи-праведники, кто б подумал! Сижу я, значит, никого не трогаю, триста тридцатью тремя делами занимаюсь, всё как всегда, вполглаза слежу за защитой нашей видеоконференции с этими святыми приматами. И вдруг! Он выдержал паузу. Ам улыбнулся уголком рта, поощряя продолжать. — С той стороны кто-то принимается творить с изображением, которое мы им передаем, нечто весьма заковыристое. Я быстро забываю, что я тут никого не трогал, вперяюсь в происходящее уже всеми глазами из всех возможных и понимаю, что они —всего-то! — пытаются деконструировать изображение сьюта на проекции господина главы Синдиката, который стоит в полный рост в фокусе трансляционного луча пятой переговорной. Тыщу раз до этого Минк там стоял, никого его одежды ранее не интересовали! Мне становится интересно и весело, я подключаю силы оружные, лезу к ним на этот Афон в фон, и во флёр, и во все закоулки их ханжеской ноосферы, и вуаля. Оказывается, там зародилась и расплодилась нео-легенда, что на Амои, в каменистом бесплодном царстве тиранического цифрового разума тамошние нелюди-киборги живут настолько бедненько, что экономят на одежде. Юпитер не выдает никому даже набедренной повязки, одни голимые голограммы. Рауль рассмеялся, и, что было особенно приятно, морщина, наметившиеся между его бровей при упоминании трущобного пэта, тоже разгладилась. — Дальше понятно, Жильбер. Новый Афон — редкие правдолюбы, и на этот раз им нужна была правда голая. — Именно. — И ты как, предоставил? — Еще чего! До правды докопаться сложно, и они в очередной раз в этом убедились. — Блонди жестоки. В этом в очередной раз убедился я. Башня Эос вдруг надвинулась и оказалась рядом, до нее осталось пройти три длинных шага и очутиться на широкой крытой веранде с таким же, как и у эстакады, льдисто-хрустальным полом. А несколькими уровнями выше и на сто двадцать градусов восточнее от Эос протянулась стрела второй из хрустальных авеню, Старшей — та вела к башне Юпитера. На веранде тоже не было ни души, и они с Амом, все так же плечом к плечу, прошли к своему лифту, и вместе взлетели к себе наверх. Затем разошлись. — Рауль, — окликнул Домина. Тот обернулся. — Да? — Дятлам включи переадресацию, шли всех ко мне. Распылю по высшему разряду, зачем тебе самому-то трудиться. — Суров ты, брат, — оценил Рауль. — Еще бы, — сказал Жильбер веско. — Я служба безопасности. Мне положено. * * * Примечания: ...к той секции, где ажурная вставка изображала гигантскую золотую ваджру с золотым колокольчиком Ваджра и колокольчик выглядят вот так: https://en.wikipedia.org/wiki/Vajra#/media/File:British_Museum_Tibetan_Bell_and_Vajra_B.jpg ...«Домой, всем хищникам назло»? Блонди перебрасываются строчками вот из этого стихотворения: И стал благословенный юг Казаться всем тюрьмой. Все чаще слышалось вокруг: «Хотим домой, домой!»— «Домой, всем хищникам назло!— Журавль провозгласил.— Кто «за», прошу поднять крыло». И точно ветром их взмело, Взлетели сотни крыл. https://www.stihi-rus.ru/1/Inber/4.htm ...и даже дятел в дверь мою не стучит. А это переиначивают Басё: Уединенный дом В сельской тиши… Даже дятел В эту дверь не стучит!