Who cares? (We do)

Мужчина выругался, когда вспышка металла быстро ускользнула от него, отстранившись за несколько секунд до того, как его цепкие пальцы смогли соприкоснуться. Он снова выругался, на этот раз громче, когда еще одна вспышка оставила неглубокую рану на его руке. Едва до крови, предупреждение. Уилбур Сутинг Крафт, также известный как Симфони, в настоящее время боролся с ребенком. Не просто ребенок, нет. Исключительно упрямый, темпераментный, крикливый, саркастичный птичий гибрид, известный под именем Потускневший. Его имя становится очевидным, когда вы смотрите на ребенка более трех секунд. А сейчас он пытался нарезать Симфонию на мясные палочки. Потускневший еще раз взмахнул своими несоответствующими крыльями, и Симфони едва избежал еще одного лица, полного кинжалоподобных основных цветов. Линчеватель часто использовал свои искусственные перья как в качестве защитного, так и наступательного оружия. Это было очень эффективно. "Малыш-" еще одна неизящная уловка. — Малыш, я просто хочу поговорить! Потускневший ударил его, яростно сплюнув. "Не пацан! И, может быть, тебе стоило подумать об этом", еще один взмах, еще один нырок. «Прежде чем пытаться прыгнуть на меня в конце темного переулка!» Симфония вздрогнула. Да, возможно, он был немного… поспешным, пытаясь привлечь его внимание. Но в его защиту скажу, что с ребенком было не так-то просто разговаривать! Симфони заговорил, его голос опустился на пол-октавы и стал медовым. «Перестань драться и молчи. Позвольте мне подойти к вам». Разумеется, линчевателю это ничего не дало. Не то чтобы он был удивлен. Это никогда не срабатывало, как бы врасплох ему ни удалось поймать ребенка. Потускневший даже не вздрогнул, ничуть не тронут. Скорее всего, из-за явного упрямства. Однако это принесло ему сильный удар ногой в грудь. Задыхаясь, Симфони отшатнулся. Откуда у этого тощего мальчишки такая сила? Не успел злодей даже вздохнуть, как мститель увидел его отверстие. Он снова расправил свои смертоносные перья и прыгнул мимо Симфонии, даже не пытаясь атаковать своего противника. Они ударили раз, другой, потом он в воздухе улетел неизвестно куда без единого слова. Все, что он оставил после себя, — это отдаленное мерцание его сияющих основных цветов, рассекающих воздух. Как этому парню удавалось летать, когда одно крыло было буквально сделано из металла, Symphony никогда не узнает. Как ему удалось покрыть материей свои настоящие перья, он тоже не имел ни малейшего представления. Нет, злодей только знал, что упустил свой шанс. Снова. Его семья будет недовольна. - - –oOo– -  Раздался громкий удар, когда что-то очень твердое врезалось в окно и рухнуло на балкон недостойной кучей. Окно чудом не пострадало. Существо застонало и поднялось, встряхнувшись. Можно было различить слабый лязг металла о металл. Глупый птичий мозг не может видеть дурацкое стекло. Он осторожно приоткрыл окно, протиснулся и снова запер его. Существо плюхнулось на рваный старый диван и сорвало с себя маску. Как только он был удален, Tarnished перестал существовать. На его месте лежал изможденный белокурый 15-летний мальчик Томати Инн. Хотя, по его мнению, Томми Иннит звучал куда более подобающе такому большому человеку, как он сам. Однажды его друг согласился с ним. Томми просто лежал и дышал. Ему очень нравилось дышать. Это было гораздо предпочтительнее, чем нет. Дыхание было очень вялым. В какой-то момент он, должно быть, изменился, раз уж он теперь был в своей единственной паре пижам. Попки были слишком короткими, а миниатюрные коровки давно поблекли с возрастом. Он не мог заставить себя заботиться. Томми снова встал, слегка покачнувшись, когда перед его глазами появилось черное и сдавило его. Вскоре оно отступило. Проклятая анемия. Если бы он собирался разбиться, он бы сделал это с комфортом. Наткнувшись на свою раковину, мальчик быстро завершил свой ночной распорядок. Волосы несколько приручены? Проверять. Зубы почистил? Проверять. Лицо вытерто? Проверять. Томми бросил последний взгляд в зеркало, презирая то, как его тусклые серые глаза и вялые сальные волосы почти насмешливо сливались с слишком бледной кожей. Это было не его лицо. Этого не было уже много лет. Он моргнул и снова растянулся на кушетке, не осознавая, что прошел пять футов, необходимых для того, чтобы добраться до нее. Его это не беспокоило. Больше ничего не делал. Он просто добавил его к постоянно растущему списку пустых мест в своей голове. Последнее, что нужно сделать, прежде чем он окончательно потеряет сознание. Томми заставил себя сесть и наклонился к левой ноге, подтягивая подол брюк. Мальчик быстро расстегнул ремешок, который прижимался к его коже. Красная отметина избавилась от давления. После еще двух пряжек он, наконец, соскользнул с протеза ноги, обнажив культю, которая когда-то была целой конечностью. Шрамы, изрешеченные по всему его бедру, говорили о серьезных травмах, колено пострадало больше всего. Полностью изувеченный, словно рану прожевал какой-то ужасный зверь. Хотя, если наметанный глаз присмотреться, он не увидит ни следов когтей, ни проколов зубов. Если бы они осмелились пойти дальше, то увидели бы лезвия разного размера, царапавшие его землистую кожу. Все глубоко, все долго, все болезненно. Левое крыло Томми было сделано из того же уникального материала, что и нога, но несъемное. Его вживили в кость лопатки. Прямо там, где было бы оторвано крыло. Кожа плавно срослась с металлической поверхностью, как будто она всегда была там. Почти невидимые провода вошли в его плоть и смешались с естественными нервными окончаниями ребенка, позволяя ему двигать ею, как если бы это была просто еще одна конечность. Это были последние подарки, которые ему подарили друзья. Самый большой по мнению мальчика. Их больше нет. Они ушли. Томми не знал, сколько еще времени. Он потерял счет. Не то чтобы мальчика это сильно волновало в данный момент. Он крепко спал на маленьком диванчике, слишком коротком для него, крылья обвились вокруг его хрупкой фигуры, словно даря ему тепло, которого ему так не хватало. Его сон был пронизан полусформировавшимися чудовищными лицами, такими знакомыми, ищущими руками в белых перчатках, холодными ухмылками и болью. Так много боли. Особенно в левой лопатке. По-прежнему. Все закончилось так же, как всегда, когда он тупо уставился на окровавленное золотисто-белое крыло. Теплая кожа все еще свисала с сустава, а под смятыми перьями лежали зубчатые фрагменты костей. Он дернулся, как будто конечность хотела улететь. Он чувствовал, как горячая жижа стекает по его голому позвоночнику. Но ему было все равно. Следующей была его нога. Боль затуманила его разум, сделав его белым. Но ему было все равно. Потом, наконец, два давно забытых лица. Глядя на него с искаженным беспокойством. Их лица превратились в капающие багровые массы. Из почерневших глазниц выпали безумно вращающиеся глаза. Ухмылки прорезали их лица. Жестокие когтистые руки царапают собственные щеки. Все еще с этими тошнотворными улыбками. Монстры. Но ему было все равно. Ему было все равно. Ему было бы все равно. Он не может. - - –oOo– - - Уилбур сгорбился перед Зефиром, рассказывая обо всем, что произошло. И извиниться за еще одну неудачную попытку. Отец отмахнулся от него, возвращаясь к своему столу. «Все в порядке, Уил. Он скользкая штучка. Мы скоро его достанем. Терпение — ключ к успеху». «Но это было навсегда. Я хочу его сейчас». — Ты опять ноешь, приятель. — Ты можешь винить меня? "Справедливо." Уилбур драматично бросился на запасное кресло Фила, закинув ноги и запрокинув голову. «У меня кончается терпение. Прошли месяцы». Фил вздохнул и провел рукой по лицу. «Я знаю, я знаю. Я ненавижу это. Но мы не можем просто похитить мальчика». Его сын только фыркнул: «А почему бы и нет? Техно тоже начинает нервничать. Бьюсь об заклад, он был бы более чем готов…» «Нет. Нам нужно, чтобы он доверял нам, а не боялся нас. Кроме того, мы злодеи, а не монстры. Оставьте это Героям». «Но, папа, Тарнишед явно борется. Ты бы видел, какой он худой. Он хромает. С каждым днем ​​он становится все тише. Чернильные крылья злодея опускаются за спину. Он слишком хорошо это осознавал. — Скоро, Уил. Это было такое же обещание его сыну, как и ему самому. Фил снова повернулся к лежащей перед ним газете, обеспокоенный скудной информацией, несмотря на месяцы расследований. Имя: Потускневший Имя жильца: Неизвестно Фамилия: Неизвестно Рост: 5 футов 11 дюймов - 6 футов 3 дюйма Возраст: Предположительно от 17 до 19 лет. Пол: мужской Цвет глаз: Неизвестно Цвет волос: Неизвестно Раса: предположительно белая Площадь проживания: Район 13 Семья: умер Сила: Неизвестно Так мало было известно о таинственном линчевателе, которому удалось привлечь внимание Синдиката все это время назад. К чему с его пламенной страстью, громким характером и милыми остротами невозможно было не привязаться. Именно поэтому этот внезапный спад в поведении так тревожит. Крылатый злодей оторвал взгляд от скудного списка и сосредоточился на другом наборе бумаг всего на расстоянии вытянутой руки. Он задумчиво улыбнулся этим многообещающим словам. Заявление об усыновлении "Скоро."