Так ванильно не бывает

Туманный взгляд зелёных глаз блуждал по каменной обшарпанной стене. Почему-то сидеть здесь и разглядывать её казалось девушке самым правильным. Вся стена была в сколах. Оно и неудивительно. Сколько непростительных заклятий прилетело в неё за прошедшую ночь? Казалось, из черноволосой выкачали все чувства, оставляя место лишь пустоте. Липкой всепоглощающей пустоте. Будто сотня дементоров поочередно наградили её поцелуем. Хоть взгляд и был направлен в стену, перед глазами всё ещё были недоверчиво-удивлённые лица семейки Уизли, выражения которых быстро сменились болью и обречённостью. Действительно, удивительно, что такая большая семья, как Уизли, до сих пор обходилась без потерь, ведь другие заканчивали свой род целыми семьями. Хотя, казалось, что больнее всего было смотреть не на безжизненное тело на носилках, над которым склонилась рыжеволосая толпа, а на безысходность на лицах окружающих его людей. Тех людей, которых он покинул, оставив на произвол судьбы; тех людей, которые, хоть и нечасто в этом признавались, любили его и его шутки; тех людей, у которых не осталось надежды на веселье. А сложнее всего было перенести ужас Джорджа Уизли, с которым он подбежал к родне, то, как он рыдал, склонившись над телом своего брата-близнеца. Над телом... Такое странное слово, которое сложно использовать в сторону близких, даже после их гибели. Такое отвратительное и неправильное в сторону любимого человека слово. Телом можно было бы назвать то, что осталось от Лаванды после нападения Сивого. Телами можно назвать груды чёрного трепья, валявшиеся на улице. Телом можно назвать то, что сейчас облакотилось о стену в пустом коредоре и переваривало смерть любимого. Но никак не Фреда, который выглядел так, будто вот-вот подскочит и объявит, что это был розыгрыш. Пустыми глазами девушка зацепилась за окно. На улице светило солнце, будто оповещая о том, что война закончилась, что настали времена, когда можно спокойно выдохнуть и начать жить заново. Но грудь сдавило тугим кольцом, не позволяющим не то что вздохнуть, но и пошевелить хоть чем-нибудь. - Лили? - знакомый голос окликнул неподвижно сидящую девушку. Голос звучал будто сквозь толстый слой ваты, а в ушах неприятно запищало так, что голос разобрать представлялось невозможным. Она даже не соизволила повернуть голову, лишь тяжело прикрыла веки, что налились свинцом и давно просились сомкнуться. - Эй, ты ч...- второй голос оборвался на полуслове, но спустя некоторое время добавил, - Это Лили? Затем последовали какие-то шорохи, слова, звуки, которые девушка не слышала, а чувствовала. Сознание потерялось где-то далеко, и вместо тёмного разрушенного коридора взору предстал уютный вагон Хогвартс-экспресса, заполняя пустоту в груди тёплыми яркими картинками. – Лили, ты как? - мадам Помфри склонилась над бывшей когтевранкой, приводя её в сознание. - Кажется, всё хорошо, - Льюс начала подниматься, но заботливая и сильная рука опустила её обратно. - Нет, нет, полежи немного, тебе нужно прийти в себя, - целительница тепло улыбнулась девушке. - А что случилось? - голова девушки начала потихоньку наполняться ноющей болью. - Не знаю, кажется, в тебя прилетело какое-то медленно действующее заклятие, либо ты просто перенервничала, - Женщина поднялась, - В любом случае, тебе лучше спросить Лонгботтома, это он принёс тебя ко мне. - Невилл? - зелёные глаза девушки начали слипаться, - А где он? - Нет, дорогуша, не спи, засыпать тебе нельзя, - целительница удалилась, но её место рядом с черноволосой занял Невилл. - Лили, ты как? - Парень опустился рядом с девушкой. - Чувствую себя дерьмово, что случилось? - Льюис прикрыла глаза, вновь проваливаясь в теплые воспоминания. Резко подскочив на кровати, девушка нервно оглядывалась в поисках чего-то знакомого. Только спустя пару минут она додумалась одернуть тяжёлый синий полог. Только после того, как тусклый лунный свет упал на лицо, девушка спокойно выдохнула, свесив ноги с кровати. Нервный вздох вырвался из груди Лили, а её руки сильно сжали край кровати. Взгляд быстро прошёлся по стенам до боли знакомой комнаты, которая сейчас была до ужаса пуста. Даже Падма предпочла провести время с сестрой. Лишь Льис сегодня сидела одна, наблюдая, как её привычный мир рушится с невероятной скоростью.