The Hanging Tree

***

Are you, are you Coming to the tree Where I told you to run, So we'd both be free. Strange things did happen here No stranger would it seem If we met up at midnight In the hanging tree       Я давно потеряла счёт времени. Сколько я уже лежу без движения? Час? Сутки? Неделю? Месяц? Кажется вечность. Когда после Плутарх сказал, что меня казнят, я ничего не почувствовала. Меня повесят. Часть меня всё ещё не осознаëт это, а часть рада. Скоро всё закончится, никто больше не будет ничего от меня ждать. Кажется что это идея Плутарха.       — «Песня висельника» — мысленно ухмыляюсь, хоть мне и всё равно, но шоу будет эффектное.       Причин жить больше нет. Всех кто у меня были, меня лишили… Я увижу их, папу, Финника, Руту, Цинну, Прим. Прим… Боль от осознания еë смерти никогда не пройдёт… И ему я больше не нужна. Такие родные и знакомые, но в тоже время холодные и далёкие глаза, пронизывают меня насквозь, убивают без оружия. Я улыбаюсь от мысли, что сделаю ему хоть что-то приятное. Умру.       — «Кажется я схожу с ума» — и снова улыбаюсь.       И Хеймитч предатель. Ни разу не пришёл. Но я увижусь с ним завтра, в свои последние минуты жизни. Придут все, все победители. Их и заставлять не нужно, они считают что обязаны прийти. Пусть я и отребье, всё же они понимают меня лучше остальных. Как люди вообще меня выносят? Это даже удачный исход пожалуй. Чтобы стать счастливыми они должны оставить все воспоминания о плохом в прошлом. И меня. Я тоже должна остаться в прошлом. Тогда всё встанет на нужные места.       Стоит им в день X зачитать приговор, я отчаянно ищу светло-голубые глаза в толпе.       — Китнисс Эвердин, — начинает женщина, с короткими каштановыми волосами и как сталь глазами. — вы приговорены к казни через повешение. Вы обвиняетесь в умышленном убийстве временного президента Панема — Альмы Койн. Что скажете в своё оправдание?       — Я… Я лишь хотела помочь людям.       — И каким образом вы хотели помочь людям, мисс Эвердин?       — Она такая же как и Сноу — тиран. Она хотела устроить ещё одни игры. Люди бы не стали жить свободно во время её правления.       — Есть ли у вас доказательства на счёт того, что она хотела устроить новые игры?       — Нет. — надежды не было и не предвидется, мне не поверят.       — Есть, — голос Хеймитча всегда был таким громким? — есть свидетели.       — Я слушаю вас мистер Эбернети. — женщина звучит уверенно, но я чувствую сомнения в еë голосе.       — Она собрала всех победителей с намерением объявить о том, что она приняла решение о том чтобы провести новые игры среди детей Капитолия. — еë лицо в ту же секунду меняется на некий ужас, но она берёт себя в руки. Конечно она же капитолийка для неë это дикость.       — Что скажут победители? — говорит она слегка надорвавшимся голосом.       — Это правда. — твёрдо говорит Джоанна. — У нас не было выбора, она поставила нас перед фактом.       — Я тоже там была. — произносит Энни.       — Она права. Коин не дала нам выбора. — произносит Пит я поднимаю на него взгляд, я уже устала, но его слова вселяют в меня желание бороться. Впервые я хочу бороться ради себя. Я жду чтобы наконец-то спустя столько разлуки встретиться с ним взглядом.       Я сталкиваюсь взглядом с его и сердце больно колет. Смотрящими на меня с холодом, ненавистью и презрением. Он не хочет меня спасать, он меня не любит. Я вижу это в его взгляде. Он невидяще смотрит словно сквозь меня. И изредка поглядывает на стоящего справа Хеймитча, то на Энни слева. Какая я идиотка, он всё ещё ненавидит меня и всегда будет… Мне становится стыдно и больно.             Стыдно за мысли о том что он может меня всё ещё любить и боль за свои чувства. Воспоминания о том как он смотрел на меня нежностью и любовью причиняют невыносимые страдания, хочется упасть на колени от боли неважно что здесь полная людей площадь и ещё тысячи смотрят через экраны.       — Китнисс лишь хотела защитить всех. — он замолкает и отходит назад.       — Это всё? — спрашивает капитолийка явно не готовая к такому.       — Да. — говорит Пит и отводит взгляд от меня.       На несколько минут женщина покидает место моей уже точно смерти, чтобы они не решили я уже мертва. Вернувшись она вещает решение временного совета:       — Приговор остаётся в силе Китнисс Эвердин будет казнена через повешение.       Кто-то в толпе начинает возмущаться, кто-то освистывает, кто-то рад, а кому-то всё равно. До меня доносится мощный мужской крик:       — Нет, вы не можете! — это точно Хеймитч, его я ни с кем не спутаю — Вы не можете вы обещали выслушать и принять справедливое решение.       Я ни смотрю ни на кого пока мне не набрасывают верёвку на шею. Я окидываю победителей взглядом, задерживаюсь га безразличном Пите, затем на плачущую Энни, затем уже на Хеймитче он плачет. Абсолютно точно. Он смотрит мне в глаза, а я до самого конца смотрю лишь на одного него и это точно лучше чем ненавидящие голубые глаза.. Are you, are you Coming to the tree Wear a necklace of rope, Side by side with me. Strange things did happen here No stranger would it seem If we met up at midnight In the hanging tree.