Доверяю

Бриллинг мельтешил по дому как ужаленный. — Перестань бегать, — усмехнулась. — Я просто, — остановился, — я просто. — Понятно. — Подожди, как ты приняла это решение? Сидела такая, и, — начинает передразнивать, — дай-ка вернусь к Ване? — Я поняла, что все дороги всё равно приведут к тебе, Бриллинг. — Сказки какие-то. А Сэм? Ты сказала МакАллистеру, мол, извини, я жить не могу без Бриллинга, он — главная любовь в моей жизни и пока? Так было? — Нет, — мотнула головой, — мы остались в хороших отношениях. Я бы даже сказала, в тёплых. — Ясненько, — поджал губы, — понятненько. У вас был секс? — Я не буду обсуждать с тобой такие темы. — Карницкая… — Что? Не говорила о тебе с ним, и с тобой о нём не буду. Не дождёшься. — У него хуй больше, да? — Прекращай, — поднимаюсь с дивана, — ничего не услышишь. — Женя-я-я! — застонал, — мне же интересно! Ну ответь! — Нормальный хуй. Доволен? — Ах, — оскорбился, — вот так? Из гостиной донеслось громкое «мяу!». — Велиар проснулся. Сфинкс с довольным выражением лица прибежал в спальню, и обомлел, увидев меня. Он посмотрел на хозяина, тот ему кивнул. — Даже кот в ахуе. — Его можно понять, — начинаю гладить, — привет, мой хороший и любимый. — Мр-р-р… — Я только из-за тебя вернулась, — шёпотом, — если честно. — Вообще-то, я здесь. — Знаю. Есть хочется. Холодильник практически пустой. Ничего, кроме бутылки виски и табака для кальяна. — Пока ты была в душе, я разложил твои вещи, заказал доставку и постелил себе на диване в гостиной. — Зачем? — Не хочу смущать тебя своим присутствием. Я подошла к нему и прикоснулась к колючей щеке. — Боишься спугнуть? Мужчина лишь молча кивнул, а после отвёл взгляд куда-то в сторону. — Не спугнёшь. Мне бы хотелось провести эту ночь с тобой, Иван Францевич, — прошептала, — здесь хорошо. — Всё равно страшно. — Я от тебя не сбегу, — обнимаю. — Уже сбежала, — уткнулся носом в шею, — твой аромат, — поцеловал, — головокружительно прекрасен. — Это гель для душа. — Нет. Это ты. Моя вкусная девочка, — прикусил, — так бы и съел тебя. — Грызи. — Как смело. — А что ты заказал? — Твоё любимое. — Запомнил, — улыбаюсь, — шаурма с картошкой фри. — И горячие роллы с хрустящей корочкой. После вкуснейшего ужина мы улеглись на кровать перед телевизором. Бриллинг моментально уснул. Ваня на груди, кот в ногах. Обложили блудную жену со всех сторон. Ещё и посапывают в унисон. Иван сейчас такой умиротворённый, спокойный и нежный, что не верится. Я перебирала пряди его волос, и наслаждалась видом. Красивый мужчина, из-за которого у меня нога затекла. Только сейчас заметила, что Бриллинг постарел. Седые волосы на висках и у лба, новые морщины. — Белая ресничка, — приглядываюсь. Он покрасился для того, чтобы скрыть седину? Скорее всего, оттенок называется «холодная карамель» или что-то такое. Благородный цвет. Сережку в ухо вставил. Интересно, а в язык? Хотела дотянуться до телефона, но Бриллинг с недовольным рыком сжал меня сильнее и нахмурился. — Моя, — дёрнул губой. У-у-у, блять. У него такие милые пятнышки по всему телу. Он ещё и загорел, из-за чего превратился в далматинца. — Ох, солнце моё, у меня вся левая часть онемела, — приподнимаюсь, — ты тяжёленький. — Вот же, — открыл глаза, — а я так хорошо лежал. — Извините, ваше Высочество. Прогуляюсь чуть-чуть. — Ночь на дворе. — По дому. Новое жильё Бриллинга мне нравилось куда больше старого. Здесь уютнее. Появились цветы на подоконниках, чувствую, пройдет несколько лет и будет стоять рассада. За одной из дверей скрывалась детская комната. В ней есть комод, столик для кормления, пеленальный стол и колыбель с креслом-качалкой. Серые оттенки. И как же без кабинета с кодовым замком? Ощущение, что я знаю пароль. — Посмотрим, — оглядываюсь, — насколько вы с отцом похожи. Один. Восемь. Ноль. Четыре. Девять. Восемь. — Получилось! Это же просто дата моего рождения. Слишком предсказуемо. Люблю Бриллинговский стиль. Спокойно, лаконично, но в то же время со своей перчинкой. На его рабочем столе была фотография. Мы обнимаемся у Дворца бракосочетания и хвастаемся колечками. — И почему я опять ловлю тебя в своем кабинете? — Тебе на месте не сидится. Кстати, а что с Ханаби? — Сказал как есть, — сложил руки на груди, — мне скучно с ней. В итоге, опять получил пощёчину, кучу обвинений, оскорблений и угроз. — Разбиваешь людям сердца… — И лица. По поводу сердец, — подошёл сзади вплотную, — предлагаю начать всё с чистого листа и не припоминать друг другу определённые моментики. — Моментики? — усмехнулась, — теперь, это так называется? — Перестань… — Моментики, — привязалась, — то есть, то, что ты трахал всё и всех подряд — моментики? — Ты забываешь про это, а я закрываю глаза на твои отношения с Сэмом. — Вот именно. Это были отношения, а не блядки, Бриллинг. Хочешь обсудить? — Давай обсудим. С довольной улыбкой забралась на стол. — Какое-то время у тебя были отношения с Ханаби, а у меня с МакАллистером, и ты первый положил начало этому. — Надо было просто извиниться и обнять. Тут сглупил, — кивает, — признаю. Виноват и оправдываться не буду. — Тебе и не оправдаться. — Ты тоже хороша. Помолвка, совместное проживание, агрессивное требование развода, ещё и меня избила. — Лишь дала в нос. — Было больно, — потер переносицу. — Иван Францевич, ты сейчас стоишь передо мной в одних пижамных, и не завязанных штанах, с таким видом, словно чего-то пытаешься от меня добиться. Он смутился и усмехнулся, оголяя свои клыки. — Тебе кажется. — Разве? — Никаких намёков на секс, — поднял руки, — мы просто разговариваем. — Вань, ты в серых штанах. Да-а-а-а, он в серых свободных штанах, которые очень хорошо подчёркивали одно из достоинств Бриллинга. — И? — Я всё вижу, особенно, рельеф. — А что? — хохочет, — я взрослый мужчина, и слава Богу эрекция у меня ещё есть. Считай, что он тоже рад твоему возвращению. — Стоило лишь заговорить и всё. — Знаю о том, что под футболкой лишь трусики, и именно эта мысль не даёт мне покоя. Особенно, когда мне известно как всё выглядит. — Мы разговариваем. — Да, — кивает, — и что мы решили? — А мы договорили? — Толку нам сейчас друг на друга выливать кучу дерьма? Давай просто начнём всё заново… Так, словно ничего до этого не имеет значения. Только ты и я. — Знаешь, — спрыгнула со стола, — а идея мне нравится. Я аккуратно обняла его и оставила поцелуй на щеке. Мой самый любимый. — Я тебя простила. — И я тебя простил, — шумно выдохнул. — Стоит почаще устраивать тебе взбучки. — Тогда, повешусь в туалете, — усмехнулся, — я не позволю себе потерять тебя ещё раз… Ты — единственное исключение из всех моих правил, и то, что заставляет не падать в бездну. — Как романтично, — улыбаюсь, — признайся, куда ты дел настоящего Бриллинга? — Сейчас узнаешь. Мужчина рывком закинул меня на плечо и отшлёпал. — Хороша, — кусает за бедро, — Карницкая, признайся честно, у тебя был с ним секс? — Я ничего тебе не скажу. — Говори, — шлёпнул ещё раз, — по-хорошему. — Иначе? — Будет по-плохому. Я еле держусь. — Нет, — расхохоталась, — ничего не было, но так хотелось. Даже жаль, — грустно вздохнула. Укусил сильнее. — Бесишь. — Знаю. Ты бы сам не устоял перед таким мужчиной, — простонала. — Евгения Михайловна, — прорычал, — нарываешься. — Но были такие моменты… Он принёс меня в спальню, и скинув на кровать, навис сверху. Бриллинг сейчас выглядел как озверевший хищник, которому крышу снесло. В глазах пожар. Скучала по этому. — Детка, ты даже не представляешь во что ввязалась, появившись на пороге этого дома. Если бы только знала, какие сейчас мысли в моей голове, — провёл пальцами по моим губам, — чёрт побери… — И какие? — облизнула его палец. — О-о-ох, — простонал, — интересные. Ты вся моя, каждый миллиметр твоего тела, — прикоснулся к шее, — принадлежит мне. Каждый стон, поцелуй, движение — моё. Поверь, я так рад, что у вас ничего не было. — А я нет. — Тогда, — слегка придушил, — я бы стёр его в порошок, а тебя привязал к кровати и трахал бы во все дыры, пока ты, моя дорогая, не забыла всё, кроме моего имени. Я тебе это уже обещал. — Кому-то можно, а кому-то нет? Знаешь, Сэм такой ласковый, нежный… — Но? — Но мне нравится, — притянулась к нему поближе, — когда ты меня трахаешь до трясущихся ног, а после на теле следы от укусов. Возьми меня, Бриллинг. — Нет. Что?! — Извини? — опешила. — Нет, — улыбнулся, — я буду намеренно изводить тебя, до тех пор… Запустив руку в волосы, притянула его к себе и поцеловала. Я обезумела от возбуждения. — Вернул серёжку в язык? Когда? — Минут пятнадцать назад. Эти губы… Эти губы нельзя с чем-то сравнить. Они незаменимы во всех смыслах. Чувствуется привкус табака и лимона. Бриллинг с довольной ухмылкой стянул с меня футболку и швырнул её в сторону. — Умоляю, ходи передо мной в одном нижнем белье, нельзя такое тело, — прикусил губу, — прятать под огромными футболками. А лучше вообще без него. — Размечтался. Каждое движение и прикосновение Вани вызвало самую бурную реакцию. Комната заполнилась стонами, звуками поцелуев, покрывающими моё тело. Когда его губы оказались у трусиков, а рука потянулась, чтобы их снять, я не выдержала и притянула его к себе, буквально умоляя: — К чёрту прелюдию, — жадно целую, — не могу больше терпеть. — И чего ты хочешь? — пожирает взглядом. — Оттрахай меня. Его долго упрашивать не надо. Сняв с себя и меня всё лишнее, он подошёл к комоду за презервативом. Какой же у Бриллинга здоровый член. Им убить можно, честное слово. Сколько же этот член умеет, а точнее, сколько он удовольствия доставляет… Благодаря слабому освещению Иван Францевич выглядел богоподобно. Бриллинг забрался на кровать, но я тут же его повалила и уселась сверху. — Будешь командовать? — проводит рукой по груди. — Да. Слегка приподнявшись, обхватила каменный член и медленно начала вводить в себя. — М-м-м, — закинула голову назад. Это непередаваемые ощущения. Как же хорошо… Бриллинг сразу же громко застонал и схватился за подушку, при этом прикусив губу так, что она побелела. Взгляд затуманенный. — Обожаю, когда ты сверху, — довольный, — но сегодня командую я. Мужчина запустил руку в мои волосы, притянул к себе и начал двигаться. Я даже крикнуть не успела, как он стал жёстко меня трахать, просто до потемнения в глазах. — Бриллинг, — простонала, — да-а-а-а… Да… — Ты так сжимаешься внутри, — облизнул шею, — хорошая девочка… Продолжай. Не понимаю, как ему удаётся быть одновременно нежным и грубым, но это нечто. Я практически на пике. — Рано, — шлёпнул, — слезай. Как послушная кошечка выполнила приказ, и села, положив ладони на колени. Ему нравилось, когда подчиняюсь. Оглядевшись, мужчина задержал свой взгляд на письменном столе, и одним движением освободив его, поманил к себе. — Частенько вспоминаю, — оставил поцелуй на губах, — как мы развлекались в разгар рабочего дня. Ты так сладко стонала… — А ты закрывал мне рот. Положив на стол, он завёл мои руки за спину и обхватил их. Свободной рукой намотал волосы на кулак, заставляя слегка прогнуться. Над столом зеркало, и вид отличный. — Слишком медленно… — Знаю, — поцеловал в лопатку, — издеваюсь. Я попыталась вырваться, но тут же получила шлепок по заднице и то, чего так хотелось. — Не вредничай, — прошипел, — в тумбочке лежит верёвка и наручники. — И что? — рявкнула. — И… Точно! Из тумбочки он достал вибратор. Розовенький. — И чей он? — Мой. Для тебя покупал, так и пролежал. Вернувшись, Бриллинг включил устройство, применив его по назначению. Нечеловеческое удовольствие ему доставляло то, как я извиваюсь в его руках, и умоляю не останавливаться. — Ты настолько мокрая, что аж по ногам течёт, — впился в шею, — моя девочка… Да-а-а-а, — ускоряется, — давай, мне хочется видеть, как ты достигнешь предела. В момент, когда ноги подкосились и оргазм накрыл меня с головой, мы с Бриллингом синхронно чуть ли не рухнули. — Люблю тебя, — погладил по спине. Он усадил меня на кровать, а сам ушёл в ванную комнату. Все слова пропали. Оно того стоило… Услышав звуки воды, на ватных ногах заглянула к нему. — Можно присоединиться? — замерла в дверях. — Нужно, — отодвинул штору, — иди ко мне.