«Уверен, что данный презент не оставит вас равнодушной и поднимет настроение. Евгения Михайловна, вы подумали по поводу нашего сотрудничества? Мои контакты вам известны, жду ответ. Карницкий М. Н.»
— Тебя ещё не хватало…16. Развод и девичья фамилия!
13 июня 2023 г. в 14:17
Сэм не вернулся днём, не вернулся вечером и на следующее утро тоже не вернулся. Трубки не берёт, на сообщения не отвечает, и в офисе его тоже не было.
Ненавижу ругаться с кем-то, особенно, если сама виновата и человек мне дорог.
Нельзя вступать в отношения с хорошим мужчиной и построить что-то серьёзное, если не можешь отпустить прошлое. Вот вам жизненный урок.
— Ты какого хуя не отвечаешь?! — Амалия с диким криком залетела в кабинет, — я думала, что ты, сука, сдохла!
— Морально…
Бежецкая внимательно выслушала меня и выдала следующее:
— Хочешь честно?
— Давай, — завариваю чай.
— Ваши отношения с Бриллингом хуйня, любые, хоть вы ебетёсь, хоть дружите. Вы зависимы друг от друга, и до тех пор, пока ты, — выделила интонацией, — не порвешь с этим, то будешь страдать. МакАллистеру это не надо, можешь поверить, никого не устроит то, что партнер постоянно говорит про своего бывшего и летит к нему на всех скоростях. Терпение такая штука… Ты без проблем можешь вернуться к Бриллингу, он примет тебя, и ваш пиздец продолжится, а можешь вывернуть себя наизнанку, и осознать то, что рядом действительно достойный мужчина, который пылинки с тебя сдувает и готов мир к твоим ногам положить. Сэмюэль — самородок, таких очень мало, Жень, и тебе повезло.
— Джекпот?
— На все деньги мира. Понимаю что ты чувствуешь, Бриллинг как наркотик, он весь такой злой, агрессивный, опасный, типичный засранец, плохой парень, от которого девки с ума сходят, — отводит взгляд, — я и сама была в таком же состоянии, умоляла его вернуться, в тот момент моя гордость, какая-то честь, были уничтожены. Мне жить без него не хотелось, а сейчас, спустя пятнадцать лет, поняла то, что все это так тупо. МакАллистер твой последний вагон, потому что, никто не собирается терпеть подобное, и с кем-то другим Ваня тебе жизни не даст, по итогу, ты все равно к нему вернешься. Либо Сэм, либо Бриллинг.
— Почему ты так думаешь?
— Знаю. Если ему что-то надо, то у него это будет. Любыми способами. Сэм правильно делает, что ограничивает тебя, ибо потерять не хочет, и видит, что делает с тобой компания Бриллинга. Только-только реанимировал твою душу.
— Я не хочу к Ване.
— Тогда, — выдыхает, — заканчивай заниматься хуйнёй и начни думать головой, а не пиздой! — заорала, — позвони Бриллингу, скажи всё как есть, и прекрати лететь к нему с трусами нараспашку по щелчку. Ты ему не обязана помогать, ты живешь с другим мужчиной, следовательно, будь добра помогать мужику, с которым кровать делишь. Я не буду спасать тебя или его, он — Титаник, пусть тонет, а твоя судьба ещё под вопросом. Решай, пища для размышлений имеется.
— Тук-тук, — в дверях появился Ваня.
— Вспомнишь г… Лучик, а вот и солнце!
— Ты что здесь делаешь?
— Уничтожаю твою надежду и жизнь, — усмехается, — я позвоню, — обратилась ко мне.
Пиздец.
— Я хочу есть. Прогуляемся?
— Нет, не прогуляемся, — смотрю в одну точку, — пора завязывать с этим балетом.
— Ты о чем? — достал пачку.
— Не смей курить в моём кабинете. Я о том, что какая-то дружба у нас странная. Ты пьяный клянешься мне в любви, а я почему-то как Чип и Дейл.
— Это легко объяснить. Мы любим друг друга.
— Я тебя боюсь.
— Любишь.
— Я тебя не люблю, — посмотрела ему в глаза, — мы зависимы, любовью никогда не пахло. Я хочу жить с Сэмом, жить спокойно и в любви, которую он мне даёт, но не могу, так как постоянно с тобой общаюсь.
— И это бесит МакАллистера?
— Нас обоих.
— Выбираешь его? — рассмеялся, — серьёзно?
— Выбираю себя и своё счастье, а вместе с этим и Сэмюэля. Если останусь с тобой, то такого простить себе не смогу.
— Я до последнего был уверен, что нагуляешься…
— И вернусь? — в шоке, — издеваешься? Нет!
Он поджал губы и задумчиво посмотрел на потолок.
— А чем я тебя не устраиваю как мужчина?
— Дай мне где-то час, я список напишу, — рявкнула, — как друг и коллега — заебись, но это максимум. Ты блядун, неисправимый эгоист и энергетический вампир с каким-то ёбнутым либидо.
— Тебе не изменял.
— Радует. Вот в чём проблема, Вань, ты меня душишь, контролируешь каждое передвижение и даже переписки! — психую, — никакого личного пространства.
— А тебе было что скрывать?
— Нет.
— Вот и всё.
С довольной улыбкой Бриллинг подошёл ко мне и коснувшись подбородка, притянул к себе, остановившись в нескольких миллиметрах от губ.
— Мы оба знаем правду.
— Но у каждого она своя.
Я со лба ударила его в нос и оттолкнула от себя.
— Сукин ты сын, — в ярости, — пошёл вон из моего кабинета! Вообще нихуя не понимаешь! Ваня, клянусь, в следующий раз я убью тебя. Не смей думать, что я твоя игрушка, которой ты можешь пользоваться когда захочешь! — швырнула подушкой с дивана, — мы с тобой квиты. Побудь в моем состоянии, когда я тянулась к тебе, а ты всё это нахуй послал.
— Почему опять страдает мой нос? — выдыхает, — ты дикая и ёбнутая на голову.
— Я же Бриллинг! Надо соответствовать!
— Мне искренне жаль Сэма. С такой бабой жить — самоубийство. Адекватности нет вообще.
— Кто бы говорил!
— У вас семейное это, да?
Амалия вернулась с кофе и с пакетом еды, застав Бриллинга с разбитым носом и меня с бешеными глазами.
— Выйди, — рявкнул.
— Сам выйди, — поставила пакет.
— С удовольствием. Жень, лечись.
Я запульнула в него ещё одной подушкой.
— Козлина.
— Истеричка, — кидает обратно, — я сейчас задушу тебя этой же подушкой!
— Да пошёл ты, пенсия, — швыряю, — придурок, — закрываю двери.
Подушка прилетела в дверь.
Не успела успокоиться, как в кабинете появился Сэм с этой проклятой подушкой.
— А чего бардак на весь этаж? — положил на диван, — крики и русский мат?
— Развод и девичья фамилия! — пытаюсь не орать.
— Сэм, — Амалия, — можно ключ от твоего кабинета? Я там хоть поем нормально.
— Конечно, — протянул карточку.
— А чем мой чай тебе не понравился?
— Ты пока со своими мужиками перетрёшь, — на русском, — я умру от голода и жажды.
Бежецкая выдохнула и вышла.
— Бриллинг приходил.
— Я слышал.
— Прости. До меня дошёл смысл твоих слов, — киваю, — полностью.
— Убедилась?
— Сполна.
— Это хорошо, — попытался улыбнуться.
— Сэм, но ты же сам не мог долгое время послать Аманду.
— Верно. У нас больше года шёл бракоразводный процесс, дележка имущества, и не пересекаться было бы невозможным. Я с ней не общался, не созванивался, не контактировал без дела, не ездил и не прожужжал про нее тебе все уши.
Блять, ну по факту.
— Когда ты вернешься домой? Я места себе найти не могу, Сэм.
— Когда приму решение и успокоюсь, то дам тебе знать. Мне тоже нужно подумать, Евгения.
— Вещи собирать?
— В случае чего, я сделаю это сам, как и говорил.
— Ладно, — прикусила губу, — не хочу тебя терять, потому что, ты очень дорог мной и любим.
— Приятно слышать такое. У меня тренировки. Хорошего дня.
— И тебе.
Оставшись одна, я легла на диван, приняла позу эмбриона и тихо расплакалась. Опять реву, опять не знаю что делать.
— Арадия, — Селена, — доставка.
— Я ничего не заказывала. Ошиблись?
— Нет, здесь так и написано «госпоже Бриллинг от Михаила».
— Прости? От кого? — подняла голову.
— От Михаила.
— А что там?
— Коробка со сладостями и букет цветов.
— Всё проверили?
— Да.
— Пусть поднимут. Спасибо.
Красивые ирисы в плетеной корзине, шоколадные кексы с ароматом брауни и записка.