Но вот хозяин гасит свечи Кончен бал и кончен вечер Засияет месяц в облаках И кукол снимут с нитки длинной И засыпав нафталином В виде тряпок сложат в сундуках Машина времени, «Марионетки» Куда зайдет все это? Мы не знаем, Хотя давно виднеется конец — ОНИ, как прежде, стойки и упрямы, ИХ не заботит Непреклонный Жнец, Стоящий за ИХ спинами, печальный, Готовый взмахом призрачной косы Реальность обратить в Мир Нереальный И возложить ИХ судьбы на Весы. По-прежнему задорны, шаловливы Подобно детям — даже зная, что Уж близок час, когда возникнет Сила, Что ИХ разрушит в прах родимый дом. Меняя инкарнации и сцены, Скользя тенями сквозь века и сны, Мы видели ИХ мир и ИХ проблемы В различных ипостасях, во все дни. ОНИ не изменились. В День Творенья Был Человек таким же, как сейчас. Таким же неуемным и беспечным, С таким же блеском любопытных глаз, С вопросом тем же детским «а что, если…» Везде мы узнаем ИХ и всегда, В любых одеждах, на любой планете, Будь то Земля, Омега — или Ад. Кайл Иторр, DOOM2: Final levels — Уровни Финала
«Уважаемый гильдмастер Момонга! Рады сообщить Вам, что Ваша гильдия «Аинз Оал Гоун» выиграла в лотерее «Прощальный ужин», заявку на участие в которой вы подали и оплатили 11.09.2138. Напоминаем вам, что первым призом в данной лотерее является возможность пригласить всех членов вашей гильдии, как действующих, так и бывших, в игру на одни сутки. Их рабочее время, если они в данный момент трудоустроены, будет выкуплено у работодателей за счёт администрации ИГГДРАСИЛя. Также, если приглашённые на данный момент не имеют в своих квартирах оборудования для подключения к игре, им будет оплачено время в ближайшем к их месту проживания NNI-салоне. Как гильдмастер, вы вправе самостоятельно выбрать, кому именно из членов гильдии отправить приглашение. Учтите, что члены гильдии, приглашения не получившие, также не получат и оплаченного администрацией времени в игре. Отправляя приглашение бывшему члену гильдии, вы также автоматически восстанавливаете его членство на сутки, если он примет приглашение. Учтите, что исключить игрока из гильдии до конца игры будет уже невозможно. Желаем вам всем приятного прощального вечера и надеемся вскоре снова всех вас увидеть — на сервере игры «ИГГДРАСИЛь-2»! С уважением, администрация игры». Сидящий на троне лич на всякий случай перечитал письмо. Всё было очевидно, он прекрасно знал правила акции, но ему всё ещё не верилось в такое везение. Заявки на «Прощальный ужин» подали минимум три десятка гильдий, многие купили даже несколько билетов, чтобы увеличить свои шансы. А удача выпала именно ему! В течение целых суток он сможет провести время со всеми старыми друзьями! Оживить дух той, старой «Аинз Оал Гоун», которая, как он считал, испарилась навсегда. И дело даже не в оплаченном времени — он был достаточно обеспечен, чтобы купить сорок дней подключения и выходных для своих старых соратников, и не задумываясь пошёл бы на это, пусть и пришлось бы потратить почти все имеющиеся сбережения. Это того стоило бы. Настоящий выигрыш был в другом — со многими ушедшими у него не было никаких контактов, кроме внутриигровых — ни электронной почты, ни телефона, ни номера нейрального интерфейса, ни реальных имени и адреса. Администрация «ИГГДРАСИЛя» свято чтила приватность игроков, и хотя записывала все их личные данные, что требовалось по закону, другому игроку получить такие сведения было невозможно. Некоторые члены гильдии делились сведениями добровольно, в процессе внеигрового общения, но большинство, отключаясь, попросту исчезало в никуда. Сузуки Сатору не мог бы их отыскать при всём желании, во многих случаях он даже не знал, кого вообще искать… А вот администрация игры — могла и сделала. Когда он протянул костлявую руку к панели интерфейса, та дрожала. Сатору понимал, насколько нелепо смотрится тремор у лича, но ему в этот момент было не до отыгрыша и не до включения фильтра движений. Открыв лотерейный билет и искупавшись в дожде звёзд, он увидел внутри вожделенные строчки — список «41 Высшего Существа». Первой строкой шёл его собственный никнейм. Он был отмечен неснимаемой галочкой — ну да, отменить приглашение гильдмастеру невозможно. Только две строки были чёрными и на прикосновение не реагировали. Это означало, что игрок либо мёртв, либо удалил все свои регистрационные данные (была в игре и такая услуга за отдельную плату, но большинство уходящих ею не морочилось), либо по какой-то причине с ним не удалось связаться. Сузуки закрыл глаза в реальном мире и мысленно помянул пропавших друзей. 41 Высшего Существа больше не будет. Никогда. 39 в лучшем случае. С другой стороны, боль от этой потери перекрывалась радостью от того, что таких строчек оказалось всего две. Он ожидал увидеть как минимум десяток — в нынешнем-то мире! Открыв глаза, он поспешно выделил все 38 активных строчек. Мысль о том, чтобы кого-то пропустить, ни на секунду не пришла ему в голову. Даже если с кем-то у него были не самые дружественные отношения, разногласия по поводу отыгрыша или политики гильдии, ссоры из-за донатов, или даже личная неприязнь (хотя примеров последнего он вообще вспомнить не мог, но это не значит, что таких не было — он же не мониторил все диалоги между подчинёнными 24 часа в сутки)… Какое это всё могло иметь значение сейчас?! Убедившись, что никого не пропустил просто по рассеянности, он коснулся пальцем стрелочки «Отправить».***
Впервые за несколько лет Сузуки Сатору был рад необходимости идти на работу. Не то чтобы счастлив, конечно — трудоголиком он никогда не был, и выигрыш в лотерею не сделал его таковым. Просто пропало ощущение, что противогаз душит его по дороге на работу, на работе старший менеджер жаждет его крови и мяса, а подчинённые уже продумали, в какое место лучше воткнуть канцелярские ножи и куда потом спрятать труп. Уже прогресс. Просто Сузуки слишком хорошо знал собственную натуру, и понимал, что останься он в этот день дома — каждые пять минут проверял бы панель «Прощального ужина», погружаясь то в бездну отчаяния с уверенностью, что никто не придёт, то наоборот, взлетая к высотам надежды. Такие эмоциональные качели весьма вредны что для физического, что для психического здоровья, а психологи с каждым годом всё больше задирают цены… А работа давала возможность на двенадцать часов полностью погрузиться в текущие дела и выкинуть ИГГДРАСИЛь из головы. Но когда он под вечер, жадно хватая ртом кое-как кондиционированный воздух своей квартиры, сбросил ботинки и перчатки, и даже не раздеваясь полностью, натянул шлем NNI, то едва не упал в обморок. Он ожидал, что в первый день получит десяток положительных ответов и с пяток отрицательных. В конце концов, помимо работы у взрослых людей много других важных дел. Да и не всякий работодатель согласится дать своему работнику выходной вне расписания, даже если его оплатят извне (тут дело немного облегчалось тем, что отключение было запланировано в ночь с воскресенья на понедельник, но сейчас мало кто может себе позволить нормальный уикенд — графики бывают самыми безумными). Ещё два десятка приглашений могут просто остаться непрочитанными, и хорошо, если на них ответят во второй или третий день. Он сам, если бы имел возможность, разослал бы письма за неделю до встречи — так больше шансов. Но даже самые оптимистические ожидания Сузуки не шли ни в какое сравнение с реальностью. Он знал, что «Аинз Оал Гоун» — нетипичная гильдия. Но только сейчас осознал, НАСКОЛЬКО на самом деле. Все 38 ответили. И все — положительно.***
После такого подарка судьбы ложиться спать было бы попросту неприлично. Выйдя из игры, Сузуки написал на «пожизневую» электронную почту Херо-Херо. Получив короткий ответ «буду через полчаса», он снова подключился, переместился в зал круглого стола — и едва не разломал кресло своей костяной задницей, подпрыгивая на нём от нетерпения. За эти полчаса никто из членов гильдии в игру не вошёл. Наконец прозвенел слышный только Момонге сигнал подключения, и в соседнем кресле появилась бурлящая чёрная слизь. — Ты это серьёзно?! — было первым вопросом соигрока вместо приветствия. — Я сам не поверил сначала, — честно признался лич. — Серьёзно, отбить вторжение полутора тысяч игроков — по сравнению с этим мне кажется ничтожным достижением. Подумай только, все, кто стоят у нас в мавзолее — будут сидеть здесь живыми! Вообще все! — Я бы не сказал, что к нежити вроде тебя применимо понятие «живыми», — чуть иронично заметил Херо-Херо. — Но так ты прав, достижение и впрямь выдающееся. Уверен, никто больше не смог бы проводить старую добрый ИГГДРАСИЛь на пенсию ТАКИМ образом. Но раз уж выпала подобная удача… Что ты намерен делать по такому случаю? — Собственно, для этого я тебя и позвал. Я немного в растерянности, и мне бы не помешала помощь. Мы просто не имеем права ударить в грязь лицом после того, как нам дважды выпала подобная невероятная удача. Мы просто ОБЯЗАНЫ устроить самое великолепное мероприятие в истории игры! Но я плохо представляю себе, с чего начать… — Увы, я вряд ли смогу тебе с этим помочь. Оплаченные сутки — это хорошо, но до этого нужно ещё два дня продержаться, а меня в последнее время на работе нагружают особенно жестоко. Я и сейчас-то зашёл минут на пять, посоветоваться и узнать ситуацию. Думаю, к тебе заскочит ещё двое-трое из наших, и тоже ненадолго. — Я возьму на себя подготовительные работы по ночам, — кивнул Момонга. — Но нужен кто-то, кто сможет сделать вторую половину днём. И нужны идеи, что именно подготовить. Слизь задумчиво поковырялся щупальцем в том месте, где у гуманоидов находится голова. — Вроде бы ТачМи в последнее время работает в ночную смену, но он уже не молод, и я не думаю, что трёхдневная доза противосонных препаратов пойдёт ему на пользу. А если мы его попросим, он их примет, и нас даже в известность не поставит. Ты его знаешь. Поэтому я думаю, лучше даже не намекать, что у нас организационные проблемы, если он тут появится до начала праздника. У Буку-буку Тягамы свободный график, но весьма эксцентричные вкусы — вряд ли она сможет, работая в одиночку, подготовить то, что обрадует всех остальных. Мне кажется, лучше всего будет привлечь Пунитто Моэ. Он работает днём, но у него на работе больше свободного времени, так что он мог бы готовить планы, которые ты бы по ночам воплощал… — А это мысль! — обрадовался Момонга. Пунитто, главный стратег гильдии, обожал продумывать и готовить всё заранее. Возможно, его планы не отличались дерзостью и яркостью, как у некоторых других членов команды, зато они всегда работали. Он учитывал множество факторов и минимизировал риски. В данном случае риск — это то, что праздник может кому-то не понравиться. — Я сейчас же напишу ему! — Хорошо, — над креслом Херо-Херо высветился смайлик согласия. — Прости, но если это всё, то мне пора бежать. Увидимся на прощальном ужине.***
Следующие две ночи и один день слились для Сузуки и Момонги в сплошной круговорот работы — от виртуальной к реальной, и обратно. Противосонные препараты бывают двух типов. Одни действительно отменяют потребность во сне на протяжении некоторого периода — но за это приходится платить потерей части памяти и большого количества нервных клеток. Другие же, относительно безвредные, не «сжигают» часы сна, а как бы «сдвигают в сторону». То есть ты можешь провести на ногах неделю, и быть всё это время свежим, как огурчик… Но потом тебе придётся два с половиной дня дрыхнуть, как сурок, и пушкой не разбудишь. Сатору пришлось использовать препараты первого типа, поскольку сразу после завершения праздника у него начнётся рабочая неделя, и дня, чтобы отоспаться, ему никто не даст. И хотя производитель «гарантировал», что это лекарство последнего поколения, у которого побочные эффекты сведены к минимуму, в этот раз уж точно-точно, уж Сузуки-то знал, какая цена подобным заверениям. Даже если бы его фирма не занималась как раз выпуском лекарств (не противосонных, но принципы маркетинга везде одни и те же), достаточно было взглянуть, как последние три столетия те же корпорации заверяли публику в полнейшей экологической безопасности их методов производства. Но зато он мог быть уверен, что последние сутки в игре навсегда останутся в памяти у всех сопартийцев. В шесть утра за круглым столом появился первый из Высших Существ Назарика — Перорончино. Следом начали подтягиваться и остальные. Некоторые заглядывали буквально на пару секунд, кидали «привет», или «я скоро буду» и снова исчезали. Другие же сразу включались на постоянной основе, таких было больше — всё же нейральный наноинтерфейс требовал времени и усилий для полного подключения, и переход из виртуального мира в реальный, как и обратно, слегка дезориентировал игрока в первые секунды. Но когда в девять утра в широком кресле, которого хватило бы для трёх людей или четырёх эльфов появилась тёмно-красная масса со множеством ртов, Момонга изумлённо выдохнул, и это была не самая экспрессивная реакция. Кое-кто даже вскрикнул, над головами других всплыли смайлики типа Shocked. — Беллривер?! Ты же погиб! Твоя строка в приглашении была чёрной, да и ТачМи сказал, что… — Он должен был это вам сказать, — грустно ответил на множество голосов Многоротый Бормотун. — Это был не его выбор. Ребята, мне очень жаль, что я заставил вас волноваться, но… там очень грязная история. Я оказался под угрозой, попал под программу защиты свидетелей национального уровня и должен был умереть для всех, даже для своей семьи. Мне сменили лицо, имя, адрес, но нейронаноинтерфейс от игры остался прежним. Я мог бы сменить персонажа, но решил оставить этого… даже если у меня не будет права им играть… это всё равно память обо всём, что мы сделали, и это лучше, чем снова играть нубом в одиночку. Но сейчас отключение, так что уже всё равно… Никто из вас не знает, кем я был в той жизни, кроме ТачМи, но он не расскажет, он подписал документы о неразглашении. А Беллривер исчезнет здесь вместе с остальными… Теперь град удивлённых и возмущённых смайликов сменился на сочувственные и несколько появилось даже испуганных. Хотя все игроки «Аинз Оал Гоун» были «активными членами общества», это было прописано в уставе, никто из них не участвовал в делах мафии, спецслужб или «убойных отделов» корпораций. Ну или может, если кто-то участвовал, то умел держать язык за зубами.***
Постепенно, когда потрясение прошло, разговоры вернулись к бытовым делам. Кто-то делился последними новостями, кто-то рассказывал о проблемах в реальном мире, кто-то обсуждал планы рейдов или создания гильдий в других игровых мирах… В 12:35 появился в кресле последний из Сорока Высших Существ — по иронии судьбы, это был опять же Херо-Херо, тот, кто появился первым на призыв Момонги в первый день. Даже при оплаченном выходном его всё равно задержали на работе на первую половину дня. Это было вообще-то незаконно, но никого не удивило — странным скорее было, что все остальные работодатели так или иначе пошли навстречу. Понятие «трудового законодательства» исчезло в горниле Третьей Мировой. Как только его поприветствовали и посочувствовали, а как только Беллривер в шестой раз объяснил, почему слухи о его смерти были слегка преувеличены, Момонга поднял руку, прося тишины, чтобы сделать объявление. Все с интересом уставились на гильдмастера. — Друзья мои, — низкий загробный голос Оверлорда был тёплым, как никогда. — Я собрал вас здесь не только для того, чтобы мы могли просто пообщаться в последний раз. Раз уж нам выпал такой уникальный шанс проводить ИГГДРАСИЛь, мы с Пунитто Моэ долго думали, как сделать последний день воистину незабываемым. В реальном мире мы бы устроили роскошный пир, но в мире, где еда не имеет вкуса, а вино не опьяняет, это будет бессмысленным набором движений. Устроить спектакль с использованием NPC или фейерверк при помощи заклинаний и артефактов — было бы интересно, но потребовались бы недели, чтобы запрограммировать всё красиво и необычно, а у нас были лишь неполных два дня на подготовку. Кивки и другие смайлики подтверждения. Момонга говорил известные вещи, но тем интереснее становилось, что же он всё-таки придумал. Теперь уже все смотрели на него, отвлёкшись от собственных разговоров и дел. — Поэтому мы с Пунитто Моэ пришли к выводу, что основным предназначением DMMO-RPG являются всё же битвы. Именно они доставляют наибольшее наслаждение игрокам, именно ради них мы все платим деньги за подключение. Поэтому мы решили организовать последнюю, прекрасную и незабываемую битву! Я использовал мировой предмет, чтобы связаться с администрацией, и она решила пойти нам навстречу, организовав уникальный ивент. Ровно в два часа дня Великую Гробницу Назарик атакуют Пять Радужных Будд. Смайлики изумления и восхищения. Человек пять, кажется, оказались недовольны таким решением, но подавляющее большинство было в восторге. Так как игра сегодня всё равно заканчивается, терять им нечего — даже если гробницу разнесут по камушку, она всё равно канет в небытие с отключением серверов. Можно использовать любые артефакты, которые они копили годами, без ограничений тратить деньги и применять способности, которые хотелось сохранить в секрете. Битва будет феерическая. Пять Радужных Будд были коллективным боссом мирового уровня, иначе — мировым врагом. Не самым сильным и не самым опасным в игре вообще, но пятью из тридцати двух самых опасных. Существенно превосходил эту пятёрку только Пожиратель Девяти Миров, финальный босс сюжетной кампании. Они шли на одном уровне с другими коллективными боссами — Восемью Драконами, Лордами Семи Смертных Грехов и Десятью Архангелами Сефиры. Из всех коллективных мировых врагов Будды были единственными человекоподобными, и потому являлись особо символичным противником для гильдии гетероморфов. Кошмар для кошмаров. Считалось, что для правильного рейда для них необходим и достаточен легион — шесть партий по шесть игроков сотого уровня. Сорока Высших Существ для этого должно было хватить даже слегка с избытком. А уж учитывая, что в отличие от обычного рейда на босса они примут бой на своей территории, то есть смогут использовать поддержку NPC, ловушки и почти бездонные запасы расходников… Момонга даже немного опасался, что бой может выйти слишком лёгким и потому не запоминающимся. Но немного, потому что битва с мировым врагом никогда не бывала лёгкой, даже если ваша группа целиком соответствовала всем кондициям. Все тридцать два существа подобного рода не были простой неписью — в смысле программирования. Каждым из них управляла самообучающаяся нейросеть. Она делала выводы, планировала тактику, и поэтому каждое сражение с ней было непохожим на предыдущее. Невозможно было просто изучить алгоритм действий и предвидеть, что она сделает в следующую минуту. Что же касается сугубо характеристик… Все мировые враги по лору были «мировыми предметами в форме людей», листьями великого древа Иггдрасиля, превращёнными в живых существ. Из-за этого они все имели три важных общих атрибута — инвентарь бесконечной ёмкости, отсутствие ограничения сотым уровнем и иммунитет к воздействию мировых предметов. Точнее как, если, скажем, ударить их перчаткой мирового уровня, которая просто наносит много урона, то урона будет меньше — но он всё-таки в принципе пройдёт. А вот все качественно уникальные эффекты — например, Лонгин, вызывающий полное исчезновение цели из игры — на них не работали. Источником вдохновения для конкретно этого группового босса послужили Дхьяни-Будды, Будды Высшей мудрости или Дхьяни-Татхагаты — пять Будд, которые в тибетском буддизме символизируют собой пять аспектов Высшей Мудрости изначального Будды — Ади-Будды. Вайрочана, или Белый Будда (неофициально), или Эта белая сволочь (ещё более неофициально), ассоциировался с пустотой, сознанием и различением. Игромеханически это проявлялось в том, что всё, на что он указывал пальцем, немедленно исчезало. То есть вообще всё, будь то предметы, существа или заклинания. Существа, правда, исчезали не насовсем — спустя некоторое время (тем меньше, чем выше был их уровень) они снова появлялись на том же месте, неповреждёнными. Однако всё, что сознания не имело, кроме мировых предметов, пропадало целиком и полностью, навсегда. Акшобхья, или попросту Синий Будда, ассоциировался с формой, ненасилием и зеркалом. Игромеханически это проявлялось в способности возвращать любые атаки к тому, кто их производил, оставаясь незатронутым ими. Ратнасамбхава или Жёлтый Будда ассоциировался с ощущением и дарением. Способный создавать предметы из ничего, включая высокоуровневые артефакты, вплоть до божественных, он работал в игре «снабженцем» для всей пятёрки. Это не было слишком опасно в начале развития персонажа, когда он делал вещи почти рандомно… и стало страшной силой, когда нейросеть более-менее выучила правила и начала понимать, что может потребоваться для победы в той или иной ситуации. Амитабха, Красный Будда, ассоциировался с милосердием и состраданием. В игре это означало, что он был мощнейшим хилером… а заодно сверхэффективным экзорцистом, так как его позитивная энергия, исцеляя живое, также испепеляла нежить. Ну и наконец Амогхасиддхи, Зелёный Будда, ассоциируясь с волей, опытом и бесстрашием, был главным дамагером группы, имея наивысший в ней двухсотый уровень. Десять расовых и десять классовых десятых уровней делали его крайне неприятным противником. Количество возможных атак и защит, скиллов и заклинаний, которые он мог применить, было трудно запомнить даже Момонге. Справиться с каждым из пяти поодиночке для хорошо сработанной и экипированной партии не составляло особого труда. Однако их силы были подобраны таким образом, что работая в группе, они усиливались гораздо больше, чем в пять раз. Каждый значительно расширял возможности других. Момонга также мог даже без личного опыта столкновения указать и слабости пятёрки — и едва заключив договор с администрацией игры о штурме Назарика, он сразу же засел за планирование мер противодействия. В конце концов, в последний день им нужна была победа, а не поражение. Трудная — но победа. Во-первых, у Пяти Будд не было выделенного сенсорщика — а это означало, что их можно изрядно истощить ловушками, на которые Назарик был весьма богат. Ну как истощить… скорее отвлечь, потому что как только атаки прекратятся, Красный всё равно полностью излечит себя и остальных. Также Высшие Существа и непись со специализацией на скрытность могли их эффективно застанить или нанести добивающие удары. Во-вторых, в отличие от большинства других мировых врагов, Пять Будд не имели свиты из неписи. Конечно, они могут использовать призывные скиллы, заклинания и свитки, и без сомнения, будут это делать — за сотни схваток с игроками они определённо такому научились. Но скиллы имеют свойство заканчиваться, заклинания жрут Ману, которая тоже заканчивается, а свитки, хотя Жёлтый может их генерировать в неограниченном количестве, требуют времени и свободных рук для применения. Запечатывающие кристаллы с заклинаниями, по счастью, создавались пустыми — это не было их изначальным свойством, заклинание в них должен был отдельно вкладывать маг. Но были ещё наградные призывные предметы. Их нельзя было купить, только получить за некоторые квесты или выиграть в лотерею. Они были одноразовыми и создавали лишь один вид монстров, обычно довольно слабый… Но если Ратнасамбхава может их создавать, то Будды оказываются на одном уровне с системой автоспауна Назарика. «Программы не устают и считают, что у них есть бесконечное время. Вряд ли они знают об отключении серверов. Так что они могут стоять на первом этаже и бесконечно слать вниз толпы неписи, рассчитывая истощить наши ловушки и запасы, прежде чем идти самим. Мы, в свою очередь, будем слать на них такие же бесконечные волны через систему автоспауна. Это ничья, причём ничья некрасивая. Нужно найти способ это предотвратить». Слабость и в то же время сила Будд — в том, что у них совершенно нет опыта наступления. До сего момента они всегда сидели в своей локации, а игроки приходили к ним. Соответственно нейросеть накопила широкий арсенал оборонительных решений, но почти не имеет такового в наступательных. Если просто попытаться навалиться на них массой на первом этаже, они окажутся в знакомых условиях, и вполне могут победить. «Нужно мотивировать их прорваться хотя бы через связку четвёртого и пятого этажей. До восьмого было бы идеально, но туда мы их вряд ли заманим за оставшееся время». Переместившись в тронный зал и заняв место на Престоле королей, Момонга отключил все защиты и отозвал всю непись с первых трёх этажей. Такой открытый проход насторожил бы любого живого игрока, даже нуба, но искусственный интеллект боссов будет следовать по пути наименьшего сопротивления — по вышеизложенной причине, опыта штурма у него нет. На четвёртом этаже Будды сразятся с Гаргантюа — мощнейшей одиночной неписью Назарика. Победив его, они либо сразу пойдут дальше, либо задержатся, чтобы излечиться и создать себе новые предметы взамен уничтоженных. В первом случае настоящая ловушка ждёт их на пятом — в ледяном аду Коцита. Это оптимальный вариант. Но увы, второй более вероятен — тогда все Высшие Существа телепортируются на четвёртый и атакуют Будд, чтобы не дать им остановиться. Если во время боя с Гаргантюа один из Будд окажется настолько ослаблен, что его можно будет добить одним ударом — не дожидаясь конца сражения, этот удар нанесут мастера стелса — ассасин Флэтфут и ниндзя Нишикиэнрай. Мощь четырёх Будд меньше, чем пяти не на двадцать процентов, а в разы — после потери одного бойца добить их будет уже совсем несложно, хватит грубой силы гильдии.***
Сатору тяжело дышал, хотя на аватаре это и не отражалось — он наконец включил соответствующие фильтры в середине боя. Сражение вышло куда более тяжёлым, чем он ожидал. Будды, обладая все святыми классами, могли воскрешать друг друга, причём благодаря экипированным предметам — почти без штрафов. Да, воскрешение требовало Маны, единственного невосполнимого ресурса в игре… но существовали Палочки Воскрешения, позволяющие делать то же самое без затрат Маны… и чёртов Ратнасамбхава уже знал и о них тоже! Только спам непрерывных мощнейших атак с нескольких направлений мог сокращать число боссов, не давая им восстанавливаться — но какой же при этом урон несли атакующие! Сам Момонга умер всего один раз за бой — от отражённого зеркалом Акшобхьи собственного навыка «Цель всякой жизни — смерть». Но лишь потому, что основную часть сражения просидел на Троне королей, координируя и усиливая остальных игроков, и слез с него, чтобы нанести добивающие удары, лишь когда Будд осталось двое. Остальные умирали по два-три раза, рекорд поставил, как обычно, ТачМи — погибнув восемь раз за бой. Столько же смертей разделил с ним и его верный Себас — оба, будучи бойцами ближнего боя, рвались к боссам в упор… и в упор же и получали их мощнейшие атаки. Сначала Вайрочана просто заставлял их исчезать, но вскоре Будды убедились, что это плохая идея — появляясь из ниоткуда рядом с ними, как только истекал кулдаун действия способности, ТачМи и Себас били изнутри построения с удвоенной силой. Момонга присоединил к этой парочке Альбедо и Коцита, чтобы те стягивали на себя хотя бы часть урона. Но Будды быстро разобрались, что будучи танком, Альбедо бьёт относительно слабо, поэтому её можно ставить на последнее место в списке целей. Крайне неприятной неожиданностью оказался момент, когда Ратнасамбхава создал для всей пятёрки кольца гильдии Аинз Оал Гоун. Эти кольца позволяли телепортироваться куда угодно в пределах Великой Гробницы, и боссы начали шастать по всем этажам, как у себя дома. Момонге пришлось отключить всю систему телепортации, но это замедлило и игроков, которым теперь приходилось перемещаться пешком или тратить Ману на заклинания телепортации или быстрого перемещения. Сосредоточить силы, как и вернуться к месту боя после респауна теперь стало сложнее. Ситуация усугублялась и тем, что за месяцы и даже годы отсутствия в игре рефлексы многих игроков значительно ослабли. Момонга видел, как они задерживались на секунду-две, выискивая в меню подходящие к моменту заклинания, или как неуверенно поднимали оружие, будто вспоминая, как его правильно держать. Конечно, никто никому на эту слабость не указал, но по факту многие из них теперь были на одном уровне с неписью (менее тактически гибкой, но по крайней мере мгновенно реагирующей), и значительно слабее нейросетей боссов, способных за доли секунды выбирать подходящий из тысяч вариантов. Даже непобедимый ТачМи стал заметно медленнее, хотя тут виной было не отсутствие практики — его рефлексы в реале ослаблял возраст. Момонга не очень разбирался в искусстве рукопашного боя, но подозревал, что теперь даже Себас сделал бы своего создателя, вздумай они сойтись с ним в спарринге. И всё-таки, они победили. С трудом, с большими потерями, но забили мирового врага. В награду они получили десятый предмет мирового класса впридачу к девяти имеющимся (изначально их было одиннадцать, один Момонга потратил, чтобы призвать Будд в Назарик, и ещё один — чтобы победить их), но это уже не имело никакого значения — где бы эти трофеи можно было применить? Сам процесс в данном случае был куда важнее результата, и это был поистине великолепный процесс. Он останется у всех в памяти на долгие-долгие годы. Когда они закончили чинить всё сломанное и воскрешать всех убитых, до конца работы серверов оставалось всего пятнадцать минут. Момонга хотел произнести прощальную речь, но ему пришла в голову более демократичная идея — он пригласил каждого из Высших Существ произнести короткое прощальное слово. Увы, правила ИГГДРАСИЛя не позволяли вести внутри игры видеозапись, или хотя бы звуковую. Можно было писать от руки в блокноты и свитки, но во-первых, их нельзя вывести в реальный мир, а во-вторых, никто из присутствующих не умел писать с достаточной быстротой. Момонга желал бы сохранить в памяти последние слова каждого из своих боевых товарищей, но запомнить смог только некоторых, чьи высказывания отличались от обычных благодарностей и пожеланий удачи. — Мы пытались создать красоту, вопреки тому, что наши миры погибают — и тот, и этот, — сказал Блю Планет. — Просто этот исчезнет быстро и безболезненно, а тот будет агонизировать ещё какое-то время. И всё же я не считаю, что наши усилия пропали даром. Красота сама себе вознаграждение. Даже когда она обречена. — Как и справедливость, — согласился с коллегой ТачМи. — Я пытался чуть уменьшить количество зла в виртуальном мире, пока оно беспрепятственно росло и усиливалось в мире реальном. Это было смешно, ничтожно, но то, что мы смогли это сделать хоть так — имеет ценность. — Я препятствовал вам обоим во всём, в чём только мог, — в голосе Ульберта было лёгкое смущение, но ни тени раскаяния. — Это же работа дьявола, верно? Разрушать и саботировать всё, что создают хорошие персонажи, превращать красоту в уродство, а справедливость в издевательство? Я понимаю, что вам есть за что меня ненавидеть, но я искренне благодарен, что вы меня терпели всё это время. Больше не придётся. — Ну, если уж тебя должны были ненавидеть, то меня вообще убить на месте, — хмыкнул Люци★Фер. — Ты-то пакостил только в рамках отыгрыша, а я несколько раз реально попортил гильдии жизнь. Где и в чём именно, рассказывать не буду, думаю, народ и так догадывается… Так что вылетать с тобой будем вместе, от одного и того же братского пинка под зад. — Ну, мы с братом до таких масштабов не доходили, — булькнула Буку-буку Тягама, ероша щупальцем перья испуганно замершего Перорончино. — Мы просто занимались тут своими маленькими хобби, заодно подкалывая немножко друг друга. Надеюсь, что не доставили вам всем настоящих проблем. — У меня есть странное предчувствие, что на этом всё не закончится, — задумчиво сказал Табула Смарагдина. — Что вся эта история будет иметь какое-то продолжение. Что мы здесь собрались не без причины и не только из ностальгии… хотя скорее всего, я ошибаюсь, и это последние минуты, которые мы можем провести вместе… Сам Момонга, выступавший последним, ничего интересного придумать так и не смог, а потому просто поднял сияющий кубок: — За нас! За Аинз Оал Гоун! Когда он опустил кубок на стол, последняя цифра в отсчёте секунд сменилась нулём. А потом… вместо ожидаемой темноты и тишины, с негромким звоном пропало меню интерфейса.