Принцесса Мононоке. Новое начало

Когда Аситака привел ее в кузницу, там мало что изменилось. Леди Эбоси, красна как весна, все еще лежала под мясником Бо. Гонза в углу что-то хрипел. Дровосек Кабуцо был прижат к земле обломком стены, и рука его с отторыренными пальцами тянулась в их сторону, дергаясь и моля о спасении. Из-под куска гранита доносились сдавленные хрипы. Сан, смотря на все это, не знала, чего больше в ее душе — радости или отвращения. Оглянувшись, она заметила, что Аситака куда-то исчез. «Он привел меня в это вонючее место и убежал, чтобы я страдала в одиночестве. Так я и думала», — решила она. Но Аситака через секунду вернулся. — Вот, — сказал он, протягивая ей странное орудие. Это была палка, к которой с помощью стеблей сорняков был привязан камень, подобно молотку. Взяв оружие, Сан заметила, что оно довольно хлипкое. Камень шатался и плохо держался. Но это было неважно. Ей уже не терпелось кого-нибудь стукнуть. — Давай начнем с Эбоси, — предложил Аситака. — Нет. Я хочу оставить ее напоследок. Облизнувшись и голодно сглотнув, Сан стала бродить взглядом, выбирая жертву. — Вон тот, — она указала пальцем на плотного мужчину. Аситака взял его под плечи и подтащил к стене, прислонив спиной. Сан подошла, Аситака встал позади. И тут Сан как замахнулась… — Ааа! Бля… Она обернулась. Аситака, схватившись за лоб, подпрыгивал с одной ноги на другую, мыча и страдая от боли. Черт, камень вылетел в другую сторону… Но он сам виноват, решила Сан. Нужно было делать молоток не абы как, а нормально, на совесть. Потом Сан заметила, что те движения, которые Аситака исполняет ногами, постепенно переходят в некоторые элементы народного танца Эмиси, чтобы произвести впечатление. Ее это очень взбесило. Она ударила его палкой по рукам, и когда он убрал их, снова — по лбу. — Уй! Аситака перестал дергаться, потер лоб. Он стоял и смотрел на нее глазами вполне адекватного человека. Сан в голову пришла одна мысль. Она снова ударила его по голове. И он снова начал исполнять ногами… ну, вы знаете. Она стукнула его еще раз, и он опять стал нормальным. И тогда Сан поняла, что она может манипулировать людьми. Теперь они все были в ее власти! Полностью осознав это, Сан от радости начала икать. Спустя какое-то время она пустилась в пляс. От восторга ее душа наполнялась внеземным блаженством, ей казалось, что она может лопнуть от счастья. Поэтому Сан было нужно, чтобы кто-то разделил с ней ее радость. Пританцовывая, она ударила Аситаку пó лбу, и он начал исполнять ногами. Но это были жестокие, скверные танцы. Танцы на костях. Закончив, Сан подумала — зачем мне бить людей и помогать им, если я могу ударить их дважды, и все будет как прежде? Двойная, даже четверная выгода. Сан решила ударить всех восемь… нет, двадцать раз. Она уже замахнулась на Кабуцо, но вдруг в кузницу вошел… Якуру. Да-да, именно этот милый, пушистый лось, вид которого разжалобил Сан, растопил ее холодное сердце… Он такой хороший, подумала она, и он нуждается в заботе. Кто же будет его кормить и гладить? Разве могла она забрать у него друзей? Поэтому Сан, смиренно вздохнув, отвесила лысой башке Кабуцо сорок один удар. Когда он пришел в себя, она дала ему и Аситаке по камню, и они втроем стали колотить людей, подключая к своей армии все больше здоровый особей. Сан подметила, что сама концепция напоминает то, как действуют зомби, только наоборот. Это вызвало у нее улыбку. Эпилог. Прошло два месяца с той памятной «оздоровительной» бойни в кузнице, и жизнь вернулась на круги своя. Сан и ее братьям удалось отстроить лес, включая всю инфраструктуру, а Железный город снова вырос, вернув былое величие. Правда, несколько раз над ним пролетал Коруку, притворяясь драконом, и сжигал все дотла, но люди вновь и вновь сажали дома, и они восставали, словно пенис у Дзико.