52 Герца

Глава четвёртая. Амалия вышла из подъезда с маленькой дорожной сумкой и бросила её на заднее сидение машины, ловко пройдя мимо протянутой руки Саши. Девушка села вперёд и посмотрела на парня, стараясь максимально выразить свою ненависть. Машина тронулась вперёд. — Куда мы едем? — Полянская смотрела в окно за сменяющимися пейзажами. — За город? — Домой. — Плисакин сделал музыку чуть тише. — Думаю, что там будет комфортнее всего. — Что? Ты меня спросил, как там будет?! Я не планирую возвращаться домой! Даже грузом двести! — Это мои сорок восемь часов, забыла? — Как ты любишь командовать и всё контролировать. А ты не думал, что в таком напряжении, ты никогда в свою сторону расположения не добьёшься? — Я всё-таки попробую. … Хорошо, не едем домой. — Так просто? А куда тогда? К Тимуру? — Не произноси это имя в моё присутствие. — Ну извини, это как бы парень мой. — «как бы» — ключевое слово. Он абсолютно тебе не подходит. Студент, употребляет, вечно на движе, сам себе на уме, в своих планах на будущее он указал «не сдохнуть». Ты ненавидишь таких. — От любви до ненависти, знаешь ли. Плисакин включил музыку на полную громкость и улыбнулся. Машина круто повернула налево в сторону небольших домиков. Амалия подумала, что они действительно едут к Тимуру, но ошиблась. Перед ней открылись двери маленького домика с одной комнатой и кроватью, что сразу рассмешило девушку. — Привяжешь и изнасилуешь? — Полянская чуть усмехнулась и обернулась в сторону Саши. — Был вариант, что тебе понравится и ты точно захочешь вернуть все. — Парень открыл шкаф и достал оттуда два пледа. — Вряд ли уже понравится. — В смысле? — Уже полтора года прошло, а ты что-то хочешь от меня? — У тебя что-то было с этим студентом? Амалия задумалась, ведь боялась ответить так, чтоб Плисакин взбесился. Она за столько времени так его и не выучила, он слишком много скрывал раньше. Тот, кого боялись в её родном городе и тот, кто приносил ей мандарины. Она не могла понять, любит он её или принимает как свою собственность. — Мия? — Плисакин щёлкнул пальцами и девушка вздрогнула. — На вопрос ответишь? Только честно. — Нет. — Амалия отвела взгляд на окно позади парня. — Ничего не было. — Почему ты так за него переживаешь? — Потому что всё из-за меня. — Я всегда тебе говорил, не принимать на свой счёт проблемы других. Ты всегда пытаешься всех спасти, но тебя спасать никто не будет. — Рано или поздно мне всё вернётся. Я верю в это. — Никому нельзя верить, кроме самых близких людей. Но их тоже встретит не каждый. — В этом и есть твоя проблема, ты никому не веришь, никого к себе не подпускаешь. — Я верю тебе, этого мне достаточно. И тут всё встало на свои места. Полянскую будто пронзило током через всё тело. Саша всегда говорил, что никому никогда не верил, кроме себя. Поверить другому человеку для него равносильно признанию в бесконечной любви. Но с ним она всегда была как на пороховой бочке. Он уходил с толпой друзей на всю ночь и возвращался под утро с запахом пороха и крови. В аптечке у него всегда был огромный запас бинтов, перекиси и заживляющих мазей. Костяшки на пальцах рук всегда были сбиты, а футболки считались одноразовыми. Вначале отношений Амалия даже боялась его, вдруг он кого нибудь уже убил, а вдруг и её из-за ревности прихлопнет. Рома всегда её успокаивал, объяснял, что смертей они ни разу не видели и у Саши не хватит сил забрать чью-то жизнь, он слишком добр для этого. Но каждый раз, увидев его холодный взгляд, Амалия чувствовала слабость во всем теле, старалась успокоить его. — Поехали, я покажу одно место. — Саша взял в руки рюкзак и два пледа. — Не откажешься? — Нет, едем. — Полянская вышла из домика. Автомобиль парня остановился у обрыва над озером. Амалия вышла на улицу и пробежала к краю. Она видела это место только на фото и даже не думала, что оно находится к ней так близко. Лавочка почти на краю обрыва, вокруг заснеженные ели, внизу голубой лёд с трещинами. Всё как в сказке. — Тут красиво. — Саша руками смёл снег с лавочки и постелил плед. — Ощущение, будто я уже тут был. — У меня на обоях стояла картинка с этого места. — Девушка присела и глубоко вздохнула свежесть в перемешку со сладким прфюмом Саши. — Там двое на лавочке так же сидели в пледах и пили кофе из термоса. — Держи кофе. Я помню эту картинку. — Не знала, что ты такой внимательный. — Я знаю каждую мелочь в тебе. — Многие знают, я слишком много болтаю. — Родинка на левом боку, боишься щекотки, стесняешься своего тела, ненавидишь когда трогают твои волосы, безумно мелонхолична, но в то же время всегда с улыбкой. Не умеешь кричать, злиться, ненавидишь готовить что-то из теста, мечтаешь полюбить себя, боишься темноты, всех у кого больше четырёх лап и ненавидишь запах сирени, у тебя голова от неё болит. Могу продолжать? — Достаточно. Я не смогу тягаться с тобой, ты очень скрытный. Знаю, что ты прекрасно готовишь, ничего не боишься и трудно тебя разозлить. — Трудно? Это видимо только тебя касается. Я завожусь с полуоборота, а потом очень долго пытаюсь успокоится. Все дела мы успевали сделать с парнями за пару часов, а остальное время я бродил по городу, чтоб прийти в себя. Боялся, что могу когда нибудь сорваться на тебя. — Отпи*дил бы меня? Ахаха! — Я боялся даже кричать на тебя. Мог потом не остановиться и ты бы ушла. — Я и так ушла, мог кричать, а то как-то не честно по отношению к твоим близким. — Так объяснишь, почему тебя волнует этот Тимур? Только без твоего «это из-за меня». Амалия отвернулась от Саши и посмотрела вдаль. Она сама не могла ответить на этот вопрос, а уж тем более что-то объяснить Саше. Девушка боялась сказать лишнего, дать повод для злости парня. Но если всё скрывать, то Плисакин точно никогда не отпустит её. — Влюбилась. — Неожиданно для себя выпалила Полянская. — Влюбилась? — Саша чуть не сорвался на крик. Амалия только сейчас увидела как он выходит из себя. Зелёные глаза приобретают самый тёмный оттенок, лицо стремительно краснеет, а руки сжимают кулаки. Стало страшно, но она пыталась скрыть это от парня. Плисакин улыбнулся и встал с лавочки. Он осмотрелся вокруг и пальцами сдавил переносицу в области глаз. Девушка аккуратно сложила плед, посмотрела на парня и медленно прошла к машине. — Амалия. — Саша взял девушку за плечи и развернул к себе. — У вас с ним ничего хорошего не будет. — Саша, это моя жизнь и мне решать. — Полянская вывернулась из хватки парня и отошла на несколько шагов. — Почему ты просто не оставишь меня в покое?! Зачем ты приехал спустя полтора года? Зачем искал? Зачем вмешался? Зачем тебе это всё? — Потому что я люблю тебя! Потому что хочу тебе лучшей жизни! Потому что я поклялся, что никто тебя не тронет! — Кому поклялся?! Плисакин, я жить без тебя хочу! Я хочу оставить прошлое в прошлом! Исчезни ты уже из моей жизни! Говори, где Тимур? Говори сейчас же, иначе я сигану вниз и тебя посадят за убийство! — Давай, отсижу! Амалия гордо подняла голову и прошла мимо Саши, отбросив назад русые волосы. Девушка глубоко вздохнула и побежала в сторону обрыва. Блондин лишь усмехнулся, ведь она бы никогда так не сделала, слишком уж жизнелюбивая. Однако через пару секунд в голову парня пришли мысли о том, что это не блеф с её стороны и он побежал следом. Девушка сделала последний толчок от земли и зажмурила глаза. Тут же за талию обхватили крепкие руки и резко потянули назад. Полянская почувствовала обжигающее ухо дыхание и расслабилась. — Никогда больше не появляйся в моей жизни, иначе она закончится. — Амалия встала со снега и оттряхнула куртку. — Я сама найду Тимура и ты это знаешь. — Хорошо, я отвезу тебя домой и исчезну, а ты ищи своего студента. — Саша открыл Амалии дверь авто. — Ты не знаешь где он. Черт, я ещё повелась. А говорил, что не врал мне никогда. — Это была ложь во благо. Ты никогда с ним не будешь счастлива. Тебе вряд ли нужен наркоман, студент, любитель просто прожигать каждый свой день. — Мне ещё нет восемнадцати, я сама такая. Я хочу прожигать свою молодость, чтоб потом в двадцать пять стоять перед малолеткой и говорить ей о том, как это плохо. Притворись воздухом в моей жизни, умоляю. Сделай так, чтоб я тебя никогда не увидела. — Садись уже. После того, как доставлю тебя домой, сразу же исчезну и больше не увидишь. — Наконец-то! Сразу так можно было? — Я надеялся на твои чувства, а их украл какой-то наркоша студент. — Он не наркоман! — А я знаю всё о нем. И ты потом узнаешь. Что-то мне подсказывает, что очень даже скоро. — Давай последний час вместе проведём молча. — Всё для тебя, Амалия Алексеевна. Девушка отвернулась к окну и уткнулась носом в шарф. Саша действительно молчал всю дорогу, что было очень странно. Видимо он убедился в том, что Амалия влюблена в Тимура после её попытки прыгнуть с обрыва. На самом деле парня внутри раздирало на мелкие кусочки, но он держался, не мог обидеть её, она никогда бы не обидела его. До безумия был влюблен в её зелёные глаза, а слова о том, что он навсегда исчезнет — просто для её спокойствия. Он никогда её не оставит. — Будь счастлив. — Полянская вышла с машины и скрылась в подъезде. Саша заметил, что на заднем сидении остался телефон девушки. Он ведь обещал, что она его больше не увидит, поэтому телефон решил отдать Гаязовым, а они уже Амалии. Пока Полянская пыталась открыть свою дверь, из квартиры напротив вышел Ильяс. Парень сообщил о возвращении Тимура, но попросил дождаться его с магазина и не входить в квартиру. Конечно же Амалия не стала слушать и, как только лифт закрылся, она зашла в квартиру. — Тим? — Девушка застыла на пороге от вида парня. — Ты че тут делаешь? — Гаязов поднял голову и посмотрел на девушку «пустым» взглядом. — Где ты был? Почему не отвечал? Что с тобой? — Слушай, тебя это не касается. — Как это не касается? Мы с Ильясом всех на уши поставили. Что-то случилось? Тимур, где ты был? — Тебя это не *бет! Я же не спрашиваю где ты и с кем шлялась! — Я тебя искала! Ведёшь себя как идиот. — Да закрой ты свой рот! Саша услышал голос Амалии и понял, что она говорит с тем самым Тимуром, которого она якобы полюбила. Крик девушки и звонкая пощёчина привели парня в бешенство и он тут же забежал в квартиру.