Причуды Мориарти

      Уильям нервно улыбнулся, дрожащими пальцами дергая за край глазной повязки. Не любил он ходить на званые мероприятия. Брат Альберт очень фальшиво улыбался — эта обязанность поперёк горла стояла. Даже сейчас можно было почувствовать, как высок градус вина, что плескался в бокале. Он тяжело выдохнул, прижавшись к слишком тихому брату. Горя желанием узнать мир, сейчас Льюис же стоял тихонько в сторонке, не высвечивая себя. Не любили эти балы.       Сплетни кружились вокруг них, собирались в причудливую паутину, и противно касались их. Многие аристократы всё ещё шептались об шрамах, что были у приёмных детей семьи Мориарти.       Происхождение низших слоёв общества, принятие в семью аристократа, так ещё и шрамы, оставшиеся словно после пыток. Этого всегда хватало, чтобы люди начинали говорить неприятные вещи. Им не нравился ожог на щеке младшего, им не по душе пустая глазница у старшего. Сколько не скрывай свои шрамы и своё раздражение, они заметят. Им просто нужны жертвы.       Льюис взял крепко его за руку, стиснув надёжно ладонь. Пускай весь мир будет их осуждать за шрамы, но это просто знак, что они прошли для друг друга. Он впервые не скрыл ожог за волосами, не смотря больше ни на кого. Только на брата, что с благодарностью сжал ладонь в ответ. Чёрная повязка была снята, обнажив глаз, что зиял пустотой.       Уильям потянул его танцевать, совершенно не думая, как они, неидеальные будут выглядеть. Брат принимает изъян — и этого достаточно. И он гладит по щеке, зная, что изъян брата сделал только сильнее (пусть и против воли).       Единственный алый глаз блестел, вбирая в себя каждую улыбку и смех брата. — Рыцарь Льюис, давайте будем танцевать вопреки всему.