Ночь на Аляске

      Пятеро ужасно вымотанных людей летели над Камчаткой в трясущемся вертолете «Катенька», который в принципе не был рассчитан на такое количество пассажиров, поэтому о комфорте ни шло и речи, но никто и не думал об этом. Все были счастливы, что им удалось убраться из этого жуткого места живыми и невредимыми, поэтому все были спокойны и даже пребывали в хорошем настроении и в предвкушении, что скоро окажутся на территории Соединённых Штатов Америки. Но Хоппер и Джойс могли только мечтать о спокойствии и умиротворении. Постоянные мысли о детях и о том, что они в беде, не покидали их ни на минуту. Единственное, что успокаивало Джойс, что теперь рядом был Джим и она знала, что бы не произошло, они смогут с этим справиться. Они сидели вплотную друг к другу. Хоппер крепко обнимал женщину, и уткнувшись в её макушку, молча смотрел в окно, полностью погрузившись в свои мысли. О чем-то разговаривать сейчас совершенно не было сил и желания. Байерс это чувствовала и полностью поддерживала. Разместившись у него на груди, она закрыла глаза и боялась открыть их и понять, что всё это был сон и она снова одна в доме, который не стал для неё родным, а её Джим Хоппер всё-таки погиб в том секретном бункере русских. Да-да, именно её Джим. Окончательно это женщина поняла ещё в машине, когда Мюррей сам раскрыл все их карты, поставив обоих в неловкое положение. Она всячески пыталась заставить себя не смотреть на Хоппера как на мужчину, понимая, что с таким характером и образом жизни как у него у них ничего не выйдет, как не вышло в далекие двадцать с лишним лет назад, когда они учились в старших классах и прятались на переменах под лестницами, чтобы скурить одну сигарету на двоих. Он проявлял к ней симпатию и пытался добиться взаимности, но Джойс, не понимая почему, боялась в него влюбиться, и эта дружба «на грани» длилась до того момента, пока Хоп не ушел в армию. А после у каждого началась своя жизнь. Но за последние годы она поняла, насколько её тянет к нему. Этот серьезный и решительный взгляд, низкий голос, сильные руки, самоуверенность и смелость. Она не привыкла, что рядом с ней тот, кто сильнее её во всех смыслах этого слова. А от одной его фразы «доверься мне» по телу пробегали мурашки, и она соглашалась, ни минуты не сомневаясь. Даже роман с Бобом Ньюби был попыткой заставить себя не думать о Хоппере и убедить, что вот такой мужчина ей нужен, а не вспыльчивый, местами резкий и циничный шериф. Полная противоположность ему, но как бы она не пыталась, ничего дальше поцелуев и совместных просмотров фильмов не пошло. И прав был Мюррей, когда сказал, что ей хочется узнать какой он в постели, одна только мысль об этом заставляла её лицо пылать огнем. Абсолютно все подмечали то, что между Джойс и Хоппером явно что-то большее, чем просто дружба, помощь и забота, — как минимум постоянное сексуальное напряжение, — но оба это отрицали. А тут один человек несколькими фразами привел их в чувства, до жути смутив обоих. Но вместе со смущением она испытала и облегчение, наверное, им и нужен был такой человек как Бауман, который бесцеремонно расставил всё по своим местам и дал обоим этот толчок навстречу друг к другу. Потому что тяжело после многолетней дружбы перейти грань и стать возлюбленными. А таким как Байерс и Хоппер это практически невозможно. Подсознательно они понимали, что не смотря на свои «маски» их израненные души тянулись друг к другу и уже не представляли себя с кем-то другим.       Наконец «Катенька» приземлилась на Аляске. Но не успели они обрадоваться, как им сообщили, что в Хоукинс они смогут попасть только завтра, но спецслужба позаботилась о них и договорилась с местной гостиницей, забронировав номера на эту ночь. Мюррей, Джойс и Хоппер зашли в лобби небольшого старенького отеля. Вид у всех троих был, мягко сказать, не туристический. Пожилая женщина сидела за столом, на котором стоял маленький телевизор, лампа, которая и была основным освещением в данный момент и большая тетрадь, расчерченная вручную, которая, видимо, служила местной базой данных постояльцев, которые тут останавливались. Женщина неспешно подняла взгляд на гостей и удивленно вскинула вверх брови, когда увидела внешний вид этой троицы. Джойс неловко улыбнулась, засунув руки в карманы грязной куртки. - Здравствуйте… - прервала молчание Байерс. - Нам сказали, что мы можем остановиться у вас на ночь. - Да, мне говорили о трёх заблудившихся туристах. Как понимаю, это вы… - дама поправила на носу опустившиеся очки и ещё более внимательнее начала их разглядывать. - Неплохо вы так заблудились, но ладно, это не моё дело, вот ключи от номеров 22 и 24. Больше свободных нет, но думаю вы как-нибудь разберётесь, - она пододвинула ключи к краю стола. Хоппер удивился, что в таком захолустном отеле почти нет свободных номеров, взял оба ключа и один протянул шатенке. - А я и Мюррей будем в соседнем. Но не успела Джойс открыть рот, как Бауман эмоционально поднял ладони. - Но-но! Хоп, дружище, я конечно безумно рад видеть тебя и не стану скрывать, даже немного скучал по тебе, но считаю, что заслужил отдельный номер, тем более для меня очень важно личное пространство и я привык спать один, а не в компании бывших заключённых, - смеясь, произнес он последнюю фразу и забрал второй ключ у Джима. - Тем более кого вы пытаетесь обмануть, голубки! Доброй ночи! Мюррей развернулся и пошел на поиски своего номера. Хоппер смущенно улыбнулся и почесал бритый затылок. Ей нравилось, когда он смущался. В такие моменты он был настоящим. Джойс расплылась в улыбке и хитро посмотрела на него. - Знаешь, а я не против компании бывшего заключенного, - она слегка прикусила нижнюю губу.       Они зашли в небольшой номер, судя по внешнему виду и интерьеру, ремонт тут давно не делали. Двуспальная кровать, накрытая бордовым покрывалом с какими-то золотистыми узорами. Две тумбочки, кресло, обтянутое коричневой тканью, было местами потерто, а на одном подлокотнике и вовсе были следы от сигарет, а рядом возле него стоял торшер, шкаф для одежды и письменный стол, на котором стоял графин с водой и пара бокалов. Вся мебель была уже «уставшей» и далеко не новой, как и полосатые желтые обои, которые местами отклеивались. Но после пребывания в Советской тюрьме для Хоппера этот номер был просто люкс. Он скинул грязную куртку на пол, и устало сев в кресло, включил светильник. Комнату залил теплый приглушенный свет. Джойс последовала его примеру и тоже бросила куртку рядом с его. После их приключений они не годятся не для какой химчистки. В номере была ещё одна дверь. Женщина подошла и неспешно открыла её, параллельно нажимая на выключатель, который находился рядом. Там была небольшая ванная комната. - О боже, это сейчас то, о чём я мечтаю! - радостно воскликнула она. - Значит дамы вперед, - сопровождающим жестом, кивнул Джим и слегка улыбнулся. Он до сих пор не мог свыкнуться, что выбрался оттуда и скоро окажется дома и увидит Оди. Для всех он погиб геройской смертью, и уже большая часть людей и не вспоминает о надменном и вспыльчивом шерифе. А сейчас ему нужно заново начинать жизнь. За все восемь месяцев, проведенных в заключении, он ни разу не представлял себе, как вернётся домой и как отреагируют на всё это люди и в принципе как это всё объяснить. Вернуться в участок как ни в чем небывало, рассказать какую-нибудь чудо историю о его спасении и сместить с должности нынешнего шерифа? Нет, это глупо. Или вовсе уехать в Калифорнию и жить там с Оди, Джойс и её сыновьями. Ещё глупее. Может быть Джойс вообще не хочет торопить события, а тут такой воскресший Хоппер «Здравствуйте, теперь я буду вашим папочкой». Бред. Да и вообще то, что сейчас происходит в Хоукинсе может перевернуть жизни всех с ног на голову, а исход и вовсе может стереть с лица земли небольшой городок. Мысли потоком проносились у него в голове и из множества вопросов он не мог ответить ни на один. Хотелось, чтобы время остановилось и дало ему возможность немного прийти в себя. Раньше он всегда знал, что делать и как поступить, практически никогда не медлил и шёл на рожон, но сейчас он был растерян. События последних месяцев наложили на него не хилый отпечаток и сейчас ему нужно было время, чтобы привыкнуть к тому, что он возвращается к своей нормальной жизни. Ну как нормальной, за последние годы чего только не пришлось увидеть. Из потока мыслей вывел щелчок дверного замка. Из душа вышла Джойс в сером халате, но которое явно когда то было белым, и с замотанным полотенцем на голове. - Не смотря на всю атмосферу этой гостиницы, у них есть халаты и мыльные принадлежности. - После тюремной атмосферы я буду рад просто горячей воде и куску не хозяйственного мыла. Хоппер встал с кресла и подошёл к Джойс. - Так хочется тебя обнять, но не хочу делать это в грязной одежде. - Тогда скорее иди в душ, я буду тебя ждать, - она провела ладонью по его небритой щеке. Хоппер закрыл за собой дверь и стал снимать с себя грязную одежду. Избавившись от неё, он начал разматывать бинт на руке, который не слабо пропитался кровью. Главное, чтобы не началось какое-нибудь заражение или воспаление. Он чувствовал, как от него разит запахом пота, крови, канализации и останками демогорганов. Хотелось поскорее всё это смыть. Мужчина включил воду и встал под душ. Слегка горячая вода лилась по его телу, смывая грязь, кровь и усталость. Он облегченно вздохнул и подумал, что мог бы провести тут всю ночь. Мысли о будущем не покидали его. А ужасы этих месяцев ещё не скоро уйдут из памяти. Мыло щипало царапины и порезы, но струи теплой воды помогали заглушить неприятные ощущения. Он был в плену в течение восьми месяцев и душ в таких местах был роскошью. Заключенных отправляли в баню раз в месяц, где у них на несколько человек был один кусок хозяйственного мыла и жесткая, царапающая кожу мочалка, которая явно была далеко не новой. А если ты провинился перед надзирателями, то тебя и вовсе лишали возможности помыться на неопределенный срок. Но вот он стоит под нормальным напором теплой воды и бесконечно мылится собственным куском, вкусно пахнущего мыла! О большем он и не хотел сейчас мечтать. Как же всё-таки вода расслабляла и помогала прийти в себя. Хоппер вернулся из своих мыслей и понял, что достаточно давно оставил Джойс одну. В голове сразу встал вопрос о близости. Они уже не молодые влюбленные, которым нужно несколько свиданий, чтобы оказаться в одной постели. А тут вся ситуация, атмосфера и пылкие поцелуи в заброшенной церкви, говорили об идеальном моменте. Но из-за бесконечных побоев, холода и недоедания он в принципе забыл, что такое утренняя эрекция, а тут женщина его мечты, один взгляд которой сводит с ума и заставляет сердце биться чаще. Он очень боялся её разочаровать, а в таком состоянии он не смог бы показать ей те чувства и страсть, которые к ней испытывает и как сильно её желает. А жалость с её стороны он бы вовсе не вынес, поэтому ему нужно было время восстановиться и хотя бы нормально поесть. Хоппер выключил воду, вытерся полотенцем и надел второй халат. Он был ему коротковат, но протерев запотевшее зеркало и увидев своё отражение, Хоп подумал, что не всё так плохо. Мужчина открыл дверь с мыслью, что Джойс уже уснула. Но она не спала. Шатенка сидела на краю кровати, досушивая волосы полотенцем. - Я уже начала переживать. Всё хорошо? - Да, просто ты не представляешь, как я скучал по простым радостям жизни, там не особо баловали гостеприимством. - Я хотела попросить у той женщины что-нибудь на ужин, но она смогла предложить только сэндвичи с арахисовым маслом и джемом и какой-то растворимый кофе… - Ты шутишь?! Мне снилась арахисовая паста почти каждую ночь, кажется, я ещё долго смогу есть её банками. Он сел за стол и начал с удовольствием есть сэндвич, запивая слегка остывшим кофе. Джойс с улыбкой наблюдала с каким довольным видом он смакует каждый кусок. Джим заметил, что она на него смотрит. - Присоединяйся, тут есть ещё один. - Нет, спасибо. Что-то совсем нет аппетита. Ещё нам принесли чистую одежду, - Джойс взглядом указала на стопку вещей, лежавшую на другом краю кровати. - Мм, замечательно, а то халат не совсем по размеру. Хоп дожевал сэндвич, отряхнул руки, взял одежду, которая предназначалась ему и скрылся за дверью ванной комнаты. Он быстро скинул халат, надел чистое белье, джинсы и накинул клетчатую рубашку, не став застегивать пуговицы. Мужчина вернулся к Джойс, попутно закатывая рукава рубашки. - Подожди! Нужно обработать руку, - она потянулась за аптечкой, которая была на тумбочке. - Да это ерунда… Джойс глянула на него своим фирменным взглядом, и он послушно сел на кровать напротив неё. Женщина открыла пластиковый ящик и начала доставать всё необходимое. После свернула полоску бинта и пропитала её нужной жидкостью. Байерс взяла его раненую руку и аккуратно приложила к краю раны. - Ссс… - чуть слышно прошипел он. - Извини… Она начала дуть на руку, продолжая обрабатывать рану. Хоппер нежно смотрел на неё и улыбался. Ещё никто за него так не переживал. Эта невероятно смелая и отчаянная женщина уже дважды спасла ему жизнь. Он не понимал, что она в нём нашла, но был безумно рад быть нужным. - Спасибо тебе, - негромко произнес мужчина, не сводя с неё взгляд. - Да не за что, это ерунда, - повторив его фразу, улыбнулась Джойс, продолжая перевязать руку бинтом. - Я не про это, а про всё в целом. Спасибо, что была с Оди всё это время. Ей нужно было женское присутствие рядом, тем более в таком возрасте. Я многого не понимал и видел иначе и часто делал только хуже. Она мне когда-то говорила, что хочет быть такой же как Джойс Байерс и я сказал, что это отличный пример. Уж точно я не хотел, чтобы она брала пример с меня. - Хоп… Джойс зафиксировала бинт и крепко сжала его ладонь. - Нет-нет, я знаю о чем говорю. Знаешь, как бы это странно сейчас не звучало, но только русские смогли выбить из меня дурь и открыть глаза. Джим ухмыльнулся и продолжил. - Там у меня было достаточно времени, чтобы подумать и понять каким я был человеком, как жил, что делал, что говорил, скольких людей обидел… Не хочу больше возвращаться к той жизни. Хочу стать лучше, надеюсь это ещё не поздно. Он снова улыбнулся и накрыл второй ладонью её руки. - Особенно сейчас, когда ты рядом со мной, я чувствую себя сильнее, понимая, что ради семьи готов на всё. Слово «семья» настолько тронуло её, что глаза начали блестеть от накатывающих слёз. - Хоп, - она взяла его лицо в свои руки. - У нас всё получится. Вместе мы со всем справимся, даже с потусторонними силами зла, которые могут уничтожить весь мир. Джойс нежно поцеловала его и Хоппер незамедлительно ответил на поцелуй, придвинувшись ближе. Одна рука гладила её по бедру, а вторая держала за шею. В этот поцелуй они вложили всю нежность и всю любовь, которую так долго пытались скрыть друг от друга. Дальше он взял инициативу на себя, прерывисто целуя Джойс то в губы, то в щеки, плавно спускаясь к шее. От удовольствия она прикрывала глаза и прикусывала нижнюю губу, блуждая руками под его рубашкой. Обоим хотелось, чтобы время остановилось, и эта ночь не заканчивалась. - Джим… - с придыханием почти шепотом произнесла она. Когда Джойс обращалась к нему по имени, он испытывал особое ощущение. В её интонации и взгляде читалось волнение и беззащитность. По его спине пробежали мурашки. Хоп всем видом показал, что внимательно её слушает. - Всё же будет хорошо и мы со всем справимся? - она на мгновение начала сомневаться в своих словах, которыми успокаивала его. Глаза женщины наполнились слезами и она по привычке сжала губы. Джим на несколько секунд растерялся и не мог найти нужные слова, а её слезы и вовсе застали его врасплох. Он нежно вытер с её щеки мокрую дорожку и взял её лицо в свои ладони. - Джойс, милая, я не знаю, что нас ждёт и давать ложных надежд тоже не хочу, но поверь мне, я с делаю всё возможное, чтобы защитить детей… Мы сделаем… Хоппер начал целовать её в губы, чувствуя солоноватый вкус слёз. Она ответила на поцелуй и закрыла глаза. - Мы сделали невозможное, ты прилетела спасти меня за тысячу миль, чуть не разбилась в самолете и не попала в плен. В конце концов мы сбежали из тюрьмы русских живыми, - отстранившись от неё, продолжил мужчина. - Поэтому я думаю, когда мы вместе, то нет ничего невозможного. Он улыбнулся, осторожно убрал прядь её волос за ухо, и взяв её за руку, поцеловал тыльную сторону её ладони. - Да, ты прав, - согласилась Джойс и вытерла слезы с щёк. - Это эмоции нашли свой выход и я немного расклеилась. Извини, мне нужно умыться. Она улыбнулась, встала с кровати и скрылась в ванной комнате. Хоппер тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Джойс включила воду и оперлась двумя руками на раковину. Она подняла взгляд на своё отражение и начала всматриваться в лицо. Синяки под глазами, щеки осунулись, в общем стресс последних дней даёт о себе знать. Она была недовольна собой, что дала волю таким эмоциям и напугала Джима нахлынувшими чувствами. Но рядом с ним ей хотелось быть слабой и полностью на него полагаться, что она неосознанно и делала все эти годы и ни разу он её не подвёл. Байерс умылась, насухо вытерлась полотенцем и вышла к хопперу. Он лежал на кровати и курил сигарету. - Где ты её взял?! - с нескрываемым удивлением спросила она. - Припрятал пачку и совсем забыл про неё. Всё в порядке? - Да, всё нормально, просто усталость. - Иди ко мне, - нежно произнес мужчина. Джойс не снимая халат, села на кровать и легла на руку Хопа, которую он приготовил специально для неё. Она взяла сигарету из его руки и сделала пару затяжек, с облегчением выдыхая сизый дым. Хоппер сделал последнюю глубокую затяжку и затушил окурок в пепельнице, которая стояла на тумбе возле него. После обнял Джойс и поцеловал в макушку. В номере было тихо и уютно, а приглушенный теплый свет помогал расслабиться. - Ты не представляешь, как я об этом мечтал… - прервал молчание Хоп. - Даже больше чем о хлебных палочках и лазанье? - продолжая обнимать, она посмотрела на него и широко улыбнулась. - Ахахаха, ты невыносима! - рассмеялся он и крепче прижал к себе. Джойс чмокнула мужчину в губы и легла обратно ему на грудь. Глаза начали закрываться и они проваливались в сон. Оба были расслаблены и счастливы не смотря на обстоятельства и испытания, с которыми им придется столкнуться дальше. Теперь было не страшно встретиться лицом к лицу со злом, потому что вместе у них всё получится, тем более их ещё ждет свидание…