История первая
2 мая 2023 г. в 18:34
Она… На таких не женятся, в общем. Но и мысли о таких не прогнать, сами липнут к краю взметнувшейся юбки, взмаху ресниц, внезапно обрисовавшемуся профилю — дорисовывают необещанное и возвращаются настойчиво, стоит остаться одному.
Красивая. Слишком дерзкая. Совсем не милая. Не желает опускать взгляд, смотрит насмешливо.
Но красивая — дыхание перехватывает. И злость берёт, что бывают же такие, с чистой полупрозрачной как тонкий фарфор кожей, ровными чертами лица, густыми ресницами, розовыми губами. Сразу идеальные, без тени косметики и обмана. И при этом умные как древний змей. Знающие себе цену.
Не ругалась бы, казалась бы куколкой. Не дерзила бы — получала бы тонны шоколадок с признаниями, лепестками была бы осыпана. Но этого и так хватало, находились отчаянные и самоуверенные. Она не принимала ни того, ни другого, ни третьего. Одаривала насмешкой и морщила нос, возвращая подарки и помощь. Зато могла подойти сама — не стеснялась, если в чём-то нуждалась. И никто не отказывал.
Он, Бомгю, тоже.
Три дня назад Чхве Бомгю одолжил однокласснице Сон Мине ручку, карандаш и линейку. Всё было новеньким, сам собирался пользоваться, распаковать не успел — кинул в портфель только утром. И вот отдал. Не спросил ничего. Лишь смотрел на Мину долго-долго, пока она спрашивала, брала в руки, дёргала смешно бровью и уголком губ, шла к своей парте. Смотрел и молчал, потерянный в ощущениях.
Имела она право? Да, сам отдал. Даже рад был, потому что Мина подошла к нему, спросила у него, взяла у него, пробыв рядом какое-то время.
Но то было три дня назад, морок развеялся и сменился мыслями, можно ли потребовать своё обратно, нужно ли, стоит ли. Ручку, карандаш и линейку он поменял в тот же день, вопрос не в этом. Повод подойти, заговорить, снова смотреть — был. И таял с каждой минутой промедления, карандаш ведь стачивался, в ручке чернила заканчивались. И чем дольше будет решаться, тем глупее будет выглядеть: мелочно и тормознуто.
Не была бы Сон Мина такой красивой, проблем у Чхве Бомгю было бы меньше.
— Эй, — хлопнула тетрадь по парте, выведя Бомгю из размышлений. — Эй, Бомгю, ты идёшь?
— Куда?
Сон Мина стояла перед партой и насмешливо улыбалась уголком рта. А он, Бомгю, не знал, что ей отвечать.
— Обедать, дурилка. Не позвали, что ли?
Она склонила голову к плечу, разглядывая его с сомнением. А Бомгю не был голоден, и да, его никто никуда не звал вроде.
Но Мина стояла и говорила про обед. Это значило…
— Неважно, вставай. Больше народу, веселее будет.
Кажется, она даже руку протянула. Но Бомгю моргнул, и рука пропала. А тетрадь шлёпнулась на парту, потревожив незастёгнутый пенал, откуда выкатилась ручка.
Бомгю встал, оглядываясь. Стайка учеников, обычно крутившаяся с Миной, и правда выходила из кабинета, до него долетели слова про обед и что-то ещё. Кто-то остался сидеть, потягивая сладкое молоко через трубочку. Большая часть парт стояли пустыми. А Сон Мина ждала его, Бомгю.
Он покорно плёлся за Миной, думая, что она ведёт его к месту общей встречи. В их школе не запрещалось на обеденной перемене бегать в ближайшие магазин и парк. Тем более погода баловала солнцем и мягким теплом.
Он удивился, когда Мина свернула в сторону от парка, в котором Бомгю различил знакомую школьную форму — ученики уже отдыхали, кучкуясь около скамеек. Мина потянула Бомгю мимо круглосуточного магазина, где ученики часто покупали банановое молоко и сладкие булочки. Мимо кафешки, где пирожные стоили дороговато для того посредственного кофе, который там варили. Мимо.
— Куда мы? — не удержался Бомгю.
— За кое-чем особенным. У тебя кошелёк с собой?
Бомгю кивнул. Мина не увидела, но озвучивать подтверждение он не стал. И прикидывать, с чего вдруг его посчитали платёжеспособным, тоже. Сон Мина не была замечена в отборе средств у других.
— Хочу мороженое, — объяснила она, резко сворачивая к узкому проходу, больше похожему на лаз для котов. Бомгю с удивлением обнаружил, что вполне умещается между стен и не спотыкается о выставленные коробки, не бьёмся лбом о свисающие тряпки. А во внезапно открывшемся дворике он увидел машину, с которой и правда продавали мороженое и только его.
Мина обернулась, окатила Бомгю сумасшедшей улыбкой.
— Немного дороже, чем на углу, но вкус незабываемый. Мне нравится микс фисташкового и клубничного, с маршмелоу и патокой. Рекомендую. Но можешь выбрать любое, тут всё изумительно-незабываемое.
Бомгю ничего не оставалось, как развернуться к продавцу мороженого и уставиться в меню. Мороженое? Почему бы и нет.
— Малиновое с дыней, пожалуйста. — Только чтобы не такое же, как у Мины. Что до остального, то ему было всё равно.
— Ты не пожалеешь, — успокоила Мина, когда они отошли от машины с мороженым почему-то обратно к узкому переулку. Бомгю видел лавочки во дворике, там мороженое можно было съесть с комфортом и аккуратно.
Мороженое заглатывалось кусками, и оно скатывалось по языку, расползалось по зубам, таяло, наполняя рот то малиной, то дыней. Его хотелось выпить, настолько мягким оно было. Бомгю удивлялся, как оно держало форму в вафельном рожке, и он спешил, боясь потерять хотя бы каплю.
Мина толкнула его, когда до выхода на улицу оставалось шага три. Вафельный рожок хрустнул в пальцах, уже без мороженого, мелкие крошки прилипли к коже, крупные просыпались на галстук. Плечо въехало в стену, ткань пиджака неприятно зашуршала о рыхлый кирпич. Пятка зацепилась за выбоину, тело прильнуло к стене от лопатки до копчика. А Бомгю неверяще ловил взгляд Мины.
— Ты чего? — возмутился он тихо. На всякий случай. Глаза Мины смотрели внимательно и напряжённо. — Что случилось? — шепнул он, задерживая дыхание.
— Дорогу до школы помнишь? — севшим голосом спросила Мина, шагнув ближе. — Вернуться сможешь?
Бомгю кивнул.
— У тебя тут мороженое осталось, — потянула за галстук Мина.
Бомгю едва подумал, что галстук помнётся, как лицо Мины оказалось слишком близко. Сладкое дыхание мазнуло по щеке, горячее, влажное. Он нахмурился, открыл рот, чтобы опять спросить, в чём дело… Мина прижалась губами к его губам, надавила, выдохнула ему в рот. И всё оборвалось.
— Дурак. — Она оттолкнула Бомгю, отчего он чуть сполз вправо, и убежала.
— Дурак? — переспросил он бестолково, когда Мины и след простыл. — Да, наверное.
Он отлепился от стены и неуверенно направился туда, откуда должен был выйти к школе. Обрадовался, когда вышел на улицу со знакомыми кафе и магазином, а не к машине с мороженым.
На урок он опоздал — звонок застал его на лестнице. Бомгю подумал и свернул к медпункту, за справкой и отдыхом. Нужно было подумать о Сон Мине, ведь только что случилось нечто… странное и обещающее. Подумать о себе, о том, что ему делать дальше. Не думалось. Не верилось, что касание губ и горячее сладкое дыхание ему не причудились.
Когда на следующей перемене Бомгю вернулся в класс (после учительской, где объяснил пропуск урока), Сон Мина посмотрела сквозь него, будто не отличила от прочих одноклассников, и на его улыбку ответила вздёрнутой бровью. Кажется.
«На таких не женятся», — заключил Бомгю, сев на место и бросив короткий взгляд в спину Мине. И эта мысль, ранее казавшаяся слишком наигранной, успокоила.