Когда монстр - это не монстр? (О, когда тебе это нравится)

Цепи над головой Джанет громко звенели у нее в ушах, когда она выворачивала свои покрытые синяками запястья из оков, металлические наручники грубо натягивали кожу при каждом ее движении. Она впилась зубами в внутреннюю сторону щеки и поморщилась, ее пальцы глубже впились в ладони, когда она сжала их в кулак. Было чудом, что она до сих пор не поддалась его несгибаемой силе, потому что ее руки ужасно болели, когда она раскачивалась из стороны в сторону, ноги скребли по полу камеры, а тело дрожало в его холодных объятиях. Потребовалось нечто большее, чем ее ослабевшая решимость и сила воли, чтобы выдернуть руки обратно из кандалов, ее пальцы отчаянно дергались, когда она пыталась высвободить их из узкой хватки, которая удерживала ее там. Она тянула все сильнее и сильнее, напряжение в ее руках становилось все сильнее и сильнее, по мере того как она все сильнее впивалась зубами в нежную поверхность своей щеки, ощущая деревенский привкус крови на языке. Держаться дальше было бесполезно, даже она это знала. Но будь проклят ад. Черт бы побрал все это. Тем не менее, казалось, что ее тело не разделяло того же гнева, что и она сама, потому что оно быстро рухнуло под ее угасающей силой, ее голова опустилась к земле, а руки подкосились и безвольно повисли на ремнях. Лохматые волны ее волос упали на лицо, когда она уронила голову на плечо, ее грудь поднималась и опускалась с каждым вдохом. Она скривила губы при виде серебристых прядей, которые свисали у нее перед глазами, их постоянно растущие корни проникали в кожу головы, как чума, от которой она никогда не могла избавиться. Она так долго была сосредоточена на побеге из Квантового мира, что смертельные чары времени незаметно текли по ее венам, его яд день за днем крал ее молодость, пока она оставалась запертой в этом чистилище. Было странно так явно сталкиваться с признаками своего возраста, потому что она не хотела этого видеть, не сейчас, не тогда, когда это напоминало ей о том, что она потеряла так много лет назад. Но прежде чем она смогла погрузиться в воспоминания о прошлом, она заметила маячащую тень за пределами своей камеры, ее присутствие становилось все больше и больше по мере того, как за ней раздавались звуки тяжелых шагов. Джанет наклонилась вперед, чтобы рассмотреть поближе, ее ограничения позволяли ей зайти так далеко, только когда она вглядывалась сквозь флуоресцентную стену, которая закрывала ее единственный шанс на спасение. Часть ее уже знала, что произойдет, она знала это с того момента, как ее бросили в холодные глубины подземелий. Но даже в этом случае любопытство заставило ее побродить. И вот, когда фигуры появились в поле ее зрения, ее взгляд сфокусировался на том, кто был посередине, ее глаза скользнули по широкому росту, голубому забралу, открывающему шрамы, которые тянулись по бокам его щек. Она чувствовала, как ее сердце сильно колотится в груди, когда электромагнитный щит рухнул по мановению пальцев, а вместе с ним исчезла граница между безопасностью и опасностью. Был только один человек, который мог вселить страх в самое сердце ее души, сам дьявол — Канг Завоеватель. Джанет подняла голову с плеча, волоча ноги по полу, цепи ее наручников зазвенели над ней, когда она выпрямила спину настолько, насколько смогла. Все ее тело болело при каждом движении, которое она делала, дыхание было медленным и хриплым, когда она сдерживала стон, который так отчаянно хотел вырваться у нее изо рта. Было нелегко выносить пульсирующую боль во всех ее мышцах, но она перенесла бы гораздо худшее, если бы это означало отказ от того самого, чего так страстно добивался Канг. Она видела, как это запечатлелось в каждом уголке его лица, как его глаза впитывают каждую частичку ее существа, как потерянную фотографию, которую только что нашли. Было заманчиво сделать то же самое. В конце концов, сколько времени прошло с тех пор, как она видела лицо человека, который утешал ее после стольких лет одиночества, его многовековой опыт вознаграждал ее любопытство многими способами. Но даже в этом случае Джанет знала, что лучше не зацикливаться на прошлом, потому что он больше не был тем человеком, он никогда им не был. — Пришел позлорадствовать? — спросила она таким тихим голосом, что он прозвучал почти шепот. Но Канг не сказал ни слова, вместо этого он медленно двинулся к ней, его тяжелые ботинки глухо стучали по ступенькам, когда он подходил все ближе и ближе. Джанет затаила дыхание, когда он приблизился, ее сердце бешено колотилось, пока он стоял внутри ее камеры, возвышаясь над ней всем своим ростом. Она почувствовала, как в горле у нее встал комок, когда он скользнул взглядом по ее измученному телу, его взгляд остановился на кандалах, которые удерживали ее руки над головой. Он смотрел на них так, словно они были ему навязаны, недостатком, который существовал в море совершенства. Прошло совсем немного времени, прежде чем он обратил свое внимание на своих солдат, его невысказанный язык требовал ответов. Но они быстро отступили назад, оставив парящего киборга на произвол судьбы. — Милорд, я… М.О.Д.О.К. едва успел заговорить, прежде чем Канг полностью заставил его замолчать, его изуродованная фигура врезалась в стену, когда он скорчил гримасу, стиснув зубы и вцепившись пальцами в подлокотники своего кресла. Глаза Джанет расширились, когда она увидела, как он царапается о камень, и его мучения усиливались по мере того, как Канг поднимал палец. Неудивительно, что он обладал такой силой, в конце концов, он покорил так много цивилизаций, используя способности, которыми так сильно владел. Но часть ее не могла не содрогнуться в его присутствии, потому что, если бы он сделал что-то настолько жестокое с теми, кто ему не нравился, что бы он сделал с ней? Вскоре по залу подземелий разнесся громкий стук, когда М.О.Д.О.К. рухнул на землю, его рот был разинут, он морщился, его легкие хватали ртом воздух. Джанет почувствовала, как ее собственное дыхание участилось, когда Канг снова устремил на нее свой пристальный взгляд, подняв подбородок и расправив плечи, когда он стоял, сцепив руки перед собой. В глубине души она знала, что та же участь вскоре постигнет и ее, если она не даст ему того, чего он хочет. Но когда Канг сделал еще один шаг к ней, она почувствовала, как часть ее тоскует по мужчине, который был перед ней. Тот, кто был потерян и остро нуждался в помощи. Тот, кто цеплялся за ее тепло, как мотылек за пламя. Он ведь не причинит ей вреда, не так ли? — Ты знаешь… — Тревожный вздох сорвался с губ Джанет, когда она сглотнула, ее грудь поднималась и опускалась, пока она изо всех сил пыталась успокоить свои нервы. — Ты же знаешь, что я тебе не помогу. Ты же знаешь это. — И все же, я здесь. — сказал он наконец, и в его голосе звучала назревающая буря, в которую она не хотела вмешиваться. — Тогда спроси меня. — выдохнула она, ее зубы сдерживали агонию, которую она хотела запечатать во рту, ее руки пульсировали, когда ее тело соскользнуло, ее шаткая поза стала неустойчивой. Она чувствовала, что глаза Канга наблюдают за ней, когда она подтягивалась, ее пальцы крепко обхватили цепи, которые висели над ней, и она поморщилась. Но слова, слетевшие с его губ, удивили ее больше, чем что-либо другое. — Сначала ты. — Что? Джанет чуть не рассмеялась, но ее ноющее тело не позволило ей этого сделать. — Спроси меня. — Спросить тебя о чем? — с горечью произнесла она сквозь зубы. Канг сократил расстояние между ними, сделав еще один шаг вперед, его дыхание согревало ее кожу. — Попроси меня освободить тебя от этих цепей. Джанет мгновение обдумывала его слова, ее прищуренные глаза изучали напряженное выражение, появившееся на его лице. — Спроси меня, — повторил он. — Зачем? Канг ответил не сразу, потому что его голова была наклонена набок, а взгляд устремлен вдаль, как будто он обдумывал свой ответ. — Потому что я хочу, чтобы ты почувствовала то, что чувствовал я, когда был в твоей власти. Джанет нахмурила брови и покачала головой, с ее губ сорвалась усмешка. Она мысленно вернулась к тому дню, когда попыталась украсть ядро его корабля, его огромная сила разрушила пещеру, в которой они провели вместе месяцы, его лазерный луч сбил ее с неба, как пуля в грудь ястреба. — Если я правильно помню, это я была у тебя. — Тогда как ты называешь оставить сломленного человека умирать в пустыне? Цепи над головой Джанет зазвенели, когда она наклонилась вперед, ее губы почти коснулись его губ, когда она обнажила зубы. — Возмездие. Тишина воцарилась в камере, пока они медлили в несуществующем пространстве, которое стояло между ними, их тяжелое дыхание касалось кожи друг друга, когда они пристально смотрели друг другу в глаза. Джанет могла вспомнить время, когда их тела были так близки, их дыхание совпадало с охватившим их экстазом, их руки касались кожи друг друга, когда они пели имена друг друга в ночи. Прошло так много времени с тех пор, как она испытывала желание отдаться в его объятия, но даже она знала, что лучше не поддаваться своим слабостям. Потому что он был дьяволом, жалким существом, которому она отдала свое тело много лет назад. Может, их души и переплетены, но она не была нищенкой. И как бы близко он ни подошел, какими бы теплыми ни были его губы, как бы сильно ни колотилось ее сердце, какими бы слабыми ни были его колени, она не уступит. Она бы этого не сделала. Она бы этого не сделала. Но прежде чем она смогла поддаться искушению еще больше, путы на запястьях Джанет без предупреждения ослабли, ее тело рухнуло на пол, а руки и ноги подкосились. Громкий вздох сорвался с ее губ, когда она напряглась, ее дыхание участилось, когда она рухнула на него, его руки обвились вокруг ее тела, медленно направляя ее к холодной земле. Она чувствовала тепло его дыхания, когда он прижался щекой к ее голове, завеса волос скрывала от него усталое выражение ее лица. Бессознательно она прильнула к нему, его сердцебиение мерно стучало в такт ее собственному, их груди поднимались и опускались синхронно, их руки искали друг друга. — Ты ненавидишь меня? — прошептал он, его голос был таким тихим, что звучал почти как нежное жужжание. Глубокий вздох сорвался с ее губ, когда она обдумывала его вопрос, ее внутренние мысли боролись между собой, когда она мысленно возвращалась ко многим месяцам, которые они провели вместе в пещере. Натаниэль был человеком, которого она полюбила, его универсальная мудрость была маяком надежды, за который она цеплялась, его потерянная душа — местом, где он нашел дом, она никогда не смогла бы возненавидеть его. Но Канг, он был чудовищем, убийцей, его рука была запятнана той самой кровью, которой он хотел править, — она презирала его. И все же, как бы усердно она ни пыталась провести различие между ними, ответ всегда оставался одним и тем же: она не могла. Потому что они оба были частью его, и поэтому частичка ее сердца всегда будет привязана к нему. — А ты? — возразила она, комок в ее горле становился все больше с каждой прошедшей секундой. Но Канг не ответил, вместо этого он задержался в ее объятиях, прислушиваясь к безмолвным словам, которые остались невысказанными между ними, как будто они могли дать ему ответ, в котором он так отчаянно нуждался. Возможно, он действительно ненавидел ее. В конце концов, он столько лет охотился за ней, что это было единственное, что она знала, когда это встало между ними. Но здесь, в этот момент, единственное, что она чувствовала, была жалость. Потому что даже после всего, через что они прошли, они оба были потеряны, они всегда были такими. И все же здесь, в присутствии друг друга, был дом, который ждал, когда его найдут. Оставался только один вопрос: согласятся ли они на это?