┈┈───╼⊳⊰ ⛧ ⁶⁶⁶ ⛧ ⊱⊲╾───┈┈
Любовь земная три удела прочит, Три выхода она себе нашла: Один о возвышении хлопочет, И раскусив, что слаб его сосед, Он властвовать над тем соседом хочет. Другой сулит немало разных бед Сопернику, что всем на удивленье Живет в довольстве, счастьем обогрет. А третий жаждет мстить за оскорбление, И для расправы он не ждет суда, А верный выход видит в преступленье. ©Данте Алигьери «Божественная комедия»
┈┈───╼⊳⊰ ⛧ ⁶⁶⁶ ⛧ ⊱⊲╾───┈┈
Пара медленно прогуливалась по Эдему — по истине райское место. Белые облака парили по небу, смешивая краски. Тут и там расцветали цветы, пестря всеми оттенками. Обилие зелёного привлекало нередких бабочек и пчёл, кружащих будто в танце. Лёгкий теплый ветерок окутывал их, щекоча оголённые участки тел, разбрасывая и путая непослушные рыжие волосы девушки. Шепфа увлечённо что-то рассказывал ей, не замечая заинтересованных мимолётных взглядов в сторону его брата, который сидел в беседке под большим древним древом жизни и был полностью поглощён книгой, совсем не обращая никакого внимания на то, что происходит вокруг. Два брата одной крови, но совершенно разные, две половины одного целого, будто свет и тьма, единение всего, дополнение друг друга, ведь без одного не будет другого, каждый был хорош по своему, только все почему-то предпочитали Самаэля, больше симпатизируя ему. Он был намного целеустремленнее и харизматичнее. Шепфа старался не обращать на такие мелочи внимания, считая это лишь недальновидностью небожителей. Ведь все они были созданы уникальными, имея отличительные черты, сильные и слабые стороны, делая их тем самым неповторимыми. Но всё это до поры до времени, пока их желания не пересеклись в один момент... Различия в них были не только внешние, но и внутренние. Совершенно разное мышление. Совершенно разный взгляд на жизнь. Первый брат был стратегом, когда второй же предпочитал отдаваться воле случая и действовать, завися от обстоятельств, совершенно разные характеры — Самаэль отличался жёстким и волевым стержнем, Шепфа же был более мягким и добродушным, будто светлая сторона своего брата, даже силы были не совсем равны. Жизнерадостная рыжеволосая девушка с лучезарными яркими глазами и самой красивой улыбкой с первого взгляда покорила Шепфа и, почему-то, он считал, что его чувства взаимны. Вот только она не разделяла его чувства, отдав своё сердце другому. Её интересовал его брат, который не обращал на неё никакого внимания. Только лишь из-за него она соглашалась на эти прогулки, в надежде хоть издалека увидеть его прекрасный, но, в тоже время, суровый лик, с надеждой хотя бы когда-то удостоиться мимолётного взгляда, о большем и мечтать не могла. — Шепфа, я бы хотела спросить, но не пойми меня неправильно, — остановившись, девушка развернулась к мужчине лицом, несмело протараторив, смущённо смотря куда-угодно, только не в его глаза, забавно морщась от волнения, чем вызвала улыбку у него. — Что ты, Ева, говори, — с улыбкой и по-доброму произнёс Шепфа. Девушка выделялась среди остальных своими огненно-рыжими волосами и глазами, цветом серебра, которые горели так ярко, вызывая восхищение, при взгляде на них. Её внешность была уникальна, подобных ей ещё не было. — Твой голос словно мелодия для меня. Ева – первая созданная двумя братьями девушка. Первое их творение, не считая бесчисленное количество живности, которое населяло это место. Она вобрала в себя часть энергии каждого, вбирая в себя так же части их характера и сути. Девушка была непозволительно красива, а огненный цвет волос совершенно выделился на фоне других и никак не считался с райским колоритом, тем самым выделяя девушку на фоне остальных. Первое и самое лучшее творение, по мнению Шепфа. Он настолько гордился тем, что смог создать такую красоту, с по истине ангельским ликом, что с самого начала начал чувствовать к ней особые чувства. Хотя мужчина и старался никогда не выделять кого-то, относясь ко всем с одинаковым уважением, но только ни к ней. Эта девушка смогла с первого вздоха и взгляда покорить его светлое сердце, поселившись там навсегда. — Твой брат, почему он постоянно хмур и задумчив? — Шепфа насторожился, хмурясь, сводя брови, но тут же расслабился, как только девушка добавила: — Ты совершенная его противоположность, — и конечно же он воспринял это как комплимент в свой адрес. Что ж, будь Шепфа более наблюдательным, он бы конечно заметил косые взгляды девушки, наполненные совсем не неприязнью, непониманием или простым интересом. В них было совершенно другое чувство, которое мужчина не смог разглядеть. Ведь когда приходит любовь в сердце, глаза становятся слепы. Он и подумать не мог, что в сердце его любви поселился совершенно другой мужчина.┈┈───╼⊳⊰ ⛧ ⁶⁶⁶ ⛧ ⊱⊲╾───┈┈
Из приоткрытой двери были слышны мужские голоса, которые говорили на повышенных тонах, разносящиеся по коридорам Цитадели. В такие минуты никто из посторонних не осмеливался вмешиваться и мешать братьям, стараясь держаться от них подальше, ибо те хоть и были справедливы, но в такие моменты, Самаэль не любил вмешательства, никогда не церемонясь с нарушившими покой. — Ты глуп, брат мой, — укоризненно качая головой, Самаэль пытался отстоять свою правоту. Он не считал нужным находиться подле брата, вечно считаясь с идеями того и постоянно выслушивая, что нужно идти на компромисс, который, конечно же, должен склоняться в сторону светлого брата. Да и не было у него никакого интереса к Эдему и его благосостоянию. Данное райское место успело насточертеть ему за сотни лет бессмертия. Обилие светлых тонов, щебетание птиц, распространяющаяся светлая аура, которая буквально пропитывала весь воздух, вызывали лишь раздражение и желание скрыться подальше ото всех, затаиться в укромном месте. Мужчина давно уже не только горел идеей, но и, в тайне от Шепфа, потихоньку воплощал своё желание в жизнь. — А ты горяч и вспыльчив, — выпалил Шепфа, не продумав сказанное, сразу же пожалев, но не став отступать от слов. Раз уж сказал, значит нужно стоять на своём мнении до конца. Иначе это опять будет напоминанием о его слабости, по сравнении с братом, которому он более не намерен уступать, соглашаясь с безумными идеями того. Да и он уже порядком подустал от насмешек того, вечного напоминания, что без него он никто. — Ты не понимаешь, к чему это может привести. — А тебе откуда знать, что я горяч? — с хитрым прищуром поинтересовался Самаэль у брата, веселясь от смущения того. — Вроде, в одну кровать не ложились, — мужчина рассмеялся, видя озадаченное лицо Шепфа. Ему всегда нравилось ставить в такие неловкие ситуации брата, наблюдая забавные реакции. Но в миг изменился, став серьёзным и собранным. Этот вопрос серьёзный и не терпит отлагательств, потому не время для веселья. — Как по мне, это лучшее решение. — Разделить Эдем? — нахмурился Шепфа, не приходя в восторг от такого решения. Он давно заметил, что его брат стал отдаляться от него, проводя всё больше времени в уединении, не говоря где он был и постоянно отмалчиваясь, или в компании своих соратников. Мужчина старался не обращать внимание на это, ведь они всегда были близки, но подобное поведение всё равно внутренне удручало его. Теперь же, резкое решение и вовсе разделиться — ничего хорошего это не сулит. — Хочешь разрушить всё то, к чему мы так долго шли? — Самаэль закатил глаза, его брат думал только о себе, не понимая и не видя, как ему некомфортно это место. — Ты каким местом меня слушаешь? — мужчина устало потёр переносицу, тяжело вздыхая, — Оставь себе свой Эдем. Всё это время я был рядом и помогал, не имея к этому никакого интереса, только лишь из-за тебя, — Самаэль пытался открыть глаза брату, ведь тот явно был зациклен только лишь на своих желаниях, в упор не видя сути того, что он ему хотел донести. — Я хочу создать свой дом, понимаешь? Своё детище. И заметь – твоей помощи не прошу, — Самаэль умолк, обдумывая что-то. Ему было некомфортно здесь, от этого и не мог считать это место своим домом, ведь никогда не ощущал тут спокойствия, находясь в вечном напряжении. — Гоэтия. Я создам Гоэтию. — Для чего тебе это? — раздражение вскипало внутри, такое решение и так вызывало негодование, а последующие сказанные слова про дом и вовсе прошлись будто ножом по душе. Он не считает их место своим домом, не хочет больше находиться рядом. — У нас есть Эдем, чем тебе он не угодил? Вот, опять... Шепфа всегда боялся чего-то нового, всего того, что шло в разрез с его пониманиями, желаниями и взглядами, а после создания Эдема совсем помешался. Чем больше его восхваляли как создателя, тем больше он задирал нос, желая получать больше внимания и обожания. Хотя их мир был сознан в равной степени двумя братьями, только вот непосильный вклад всегда вносил Самаэль, потому как мышление было иным, он думал более практично, вкладывая энергию в то, чтобы это место было устойчиво, чтобы созданные ими законы были соблюдены и все находились в равенстве, не желая получить больше внимания, чем того заслуживают. Ему не нужны были восхваления или же безукоризненное подчинение, слепые от обожания взгляды, он приветствовал силу и ум, чувство достоинства и стержень в характере, и, к сожалению, окружение брата не являлось таковым. Они были ведомыми, завороженно слушая и впитывая всё, что говорит им светлый брат, кивая как болванчики, в последствии перенимая его взгляды на жизнь за свои, выстраивая какие-то непонятные мужчине устои. — Эдем, Эдем... Осточертело это всё! — вспылил Самаэль, раздражаясь ещё сильнее. Наигранная глупость и непонимание брата лишь выбешивало. Почему он должен объяснять такие очевидные вещи? — Ты слишком зациклен. С каждым днём, каждым проведённым часом в Эдеме, Самаэлю становилось труднее дышать там, его раздражала и играла на нервы каждая мелочь и это было невозможно скрывать. Теперь только спустившись в расщелину он чувствовал себя умиротворённо. Вдыхая свободно, без надобности наблюдать всё это притворство и белёсость вокруг. — Я зациклен? — так же повысив тон, выпалил Шепфа, — Как раз это ты одержим идеей разделиться! И что? Собираешься сидеть в своей Гоэтии один? — нервно встряхнул руками. Нет, это уже слишком. То, чего он так боялся, но упорно о чём отодвигал мысли, случилось. Он не мог допустить этого, иначе всё, что они так давно строили и поддерживали, пойдёт крахом. Самаэль ничего не ответил брату, посмотрев на забавный гнев того, лишь только хохотнул, покидая помещение, давая понять, что разговор окончен, решение окончательное и обсуждению не подлежит. Шепфа не мог допустить, чтобы он воплотил свои замыслы в жизнь. Слишком уж большой был риск соперничества. Находясь бок о бок, со временем у них и так стали происходить стычки и недопонимания, а теперь, если брат и вовсе разделится с ним по разные стороны — их связь будет утеряна навсегда. Он боится, что тот захочет больше власти, сместив его. Сильная амбициозность и стратегическое мышление Самаэля явно наведёт на ещё большие планы, о которых тот не станет делиться. Шепфа не мог этого допустить. Он не привык, что что-то будет происходить без его контроля. Всё должно подлежать обсуждению и взвешенному решению, и принятое, конечно же, с его позволения, ведь его мнение так же имеет весомость. Шепфа всё устраивало. Он считал, что нет нужды разделяться, считая такую жизнь приемлемой для бессмертных. У них есть дом, спокойная размеренная жизнь, все блага, мир и порядок. О чём ещё стоит желать? Его мысли были забиты созданием рода людского и Земли, в частности, для их проживания. Он хотел создать что-то иное, дав жизнь тому, что будет создано по их образу и подобию — чистые и невинные жизни, в умы которых можно вложить то, что захочется, взяв лучшее от бессмертных. Самаэль же, принимающий тьму, не поддерживал брата в решении создать новый вид, который в любом случае никогда не сравнится с ними. Род людской всё равно будет слабее, чем они, насколько бы тот не хотел вложить светлого в них. Он был уверен, что создание Рая на Земле не увенчается успехом, ведь невозможно принимать лишь одну сторону. Тьма, которая есть во всех, всё равно проявит себя, ставя под угрозу слабые души. Потому он хотел разделения и отдельной территории для себя и тех, кто поддерживает его взгляды. Ему хотелось создать что-то по истине великое. Самаэль, как и Шепфа, не знали, когда появились в этом мире, казалось, они были всегда, с самого начала, ещё когда не было ничего, лишь бескрайная пустота и тьма. Ведь, будучи лишь облаком энергии, блуждали по бесконечности, в надежде осесть и создать что-то, мир, в котором будет что-то и кто-то ещё, кроме них. По крайней мере, такова была мечта Шепфа, а Самаэль лишь принял это желание, не совсем разделяя такого рвения. Долгое одиночество угнетало светлого брата, а отсутствие вокруг другой энергии или звуков, запахов и прочего было вечным напоминанием, что они в этом мире одни. Потому, в один из таких мигов, то ли это был подарок кого-то свыше, то ли просто материя изменилась в пространстве, они увидели блик, мелкий белый огонёк, который и дал им начало, дал им тот толчок и старт. С помощью этой силы они смогли создать Эдем. Шепфа участвовал в этом больше со стороны эстетичности, наконец-то давая полёт своей фантазии, воплощая в этот мир всё светлое, что он хотел бы видеть после беспроглядной тьмы. Самаэль, привыкший к тьме, не особо вносил вклад в образ Эдема, отдавая лишь свою энергию, которой понадобилось очень много, чтобы это место могло существовать и не развалилось бы, погубив всё, что там есть. Двое братьев ещё долго восстанавливали силы, набирая былую мощь, в последствии населяя местность живыми существами, а после и бессмертными, которые были созданы по их образу и подобию, принося в этот мир новую энергию, тем самым подпитывая высших братьев. И теперь, прожив столько веков в этом светлом райском месте, которое было нужно больше светлому брату, Самаэль хотел что-то своё, что-то тёмное и уединённое, созданное лишь им самим, мечтая править единолично, не советуясь и не идя на компромиссы с братом.┈┈───╼⊳⊰ ⛧ ⁶⁶⁶ ⛧ ⊱⊲╾───┈┈
Сотни лет назад
Закончив очередное заседание высших бессмертных, выслушав вновь заезженную тираду о процветании их райского места, Самаэль устало потёр глаза. Уже который раз его брат распинается с никому ненужными воспоминаниями? Мужчина перестал считать после первых сотен раз. Шепфа постоянно пускался в мечты, восхваляя себя, какой он молодец и как ему с братом пришла мечта создать это место, объединив усилия, создавая в последствии их и держа в мире и дружбе всех вместе, дав бессмертным дом. А уж об его разговорах о создании рода людского и вовсе лучше не вспоминать. Братец загорелся идеей создать существ по образу и подобию ихнему, давая бессмертным лишние проблемы. Ведь кому нужно возиться с существами, которые всё равно не будут наравне с ними? — Сколько можно? — раздражённо закатывая глаза, произнёс Самаэль. Все присутствующие умолкли, побаиваясь нового конфликта меж сильнейших бессмертных. — Одно и то же каждое заседание. Самому не надоело? На кой тебе лишние проблемы? — сложил руки в замок, устало взглянув на брата. — Самаэль, — укоризненно качая головой, произнес Шепфа. — Разве это не прекрасно, создать цивилизацию похожую на нас? — добродушно улыбнулся тот, чем заслужил тяжёлый взгляд брата. — Вот они, — разводя руками, Самаэль указал на сидящий бессмертных. — Мы их создали по нашему образу и подобию. Да, они не столь сильны как мы, но все же. А то, что ты мечтаешь создать... Они и на долю не будут схожи с нами, — цокнул и откинулся на спинку кресла. — Самаэль – прав, — поддержал друга Геральд, разделяя его взгляды. И дело было далеко не в их дружбе, а в рациональном уме. Ему импонировали стратегические планы и мышления тёмного. Ведь когда его создали, по всей видимости, он больше взял от Самаэля, нежели от Шепфа, тем самым перенимая всегда сторону первого, руководствуясь умом, а не чувствами. — Хочешь создать тех, кто будет преклоняться и восхвалять тебя? — продолжил Самаэль, ему это всё порядком надоело. — Прекрасно! Лично я не намерен более тратить свои силы и энергию, тем более на создание слабого человечества, — всему когда либо приходит предел, слишком много с его стороны было вложено сил в это место, вот только удовольствия он от этого не получал. Более трать энергию на безумные идеи брата он не будет. — Да, и на Эдем тоже, надоело, разбирайся сам с этим всем. — Можешь не тратить, я прекрасно справлюсь сам, — выпалил Шепфа, хотя знал, что без брата у него ничего не получится. Самаэль рассмеялся, поднимаясь со своего места. — Шепфа, ты совершаешь огромную ошибку, — подскочил с места Михаил. Мужчина всегда поддерживал его решения, но видимо это не тот случай. В данной ситуации Самаэль был прав и даже сторонники Шепфа это признавали. Понимая, скольких усилий стоит поддерживать жизнь и равновесие в этом мире. Если один из них откажется, это будет начало конца. — Превосходно, я, пожалуй, понаблюдаю со стороны, — направляясь на выход, весело добавил мужчина. — на твой провал, — добавил он и скрылся за массивными белыми дверьми. — Ты не представляешь, какую ошибку сейчас совершаешь, — обращаясь к Шепфа, Гавриил укоризненно покачал головой, смотря в след ушедшему Самаэлю. Раздражённый этим разговором, Самаэль не желает больше этого слушать и слышать. Ему нужно успокоиться и побыть наедине. Грёзы его брата были смешными, а уж заявления о том, что тот справится со всем сам — и вовсе было довольно потешно. Вспомнив то, сколько сил они потратили, создавая это место из ничего, усмехнулся. Ну-ну, пусть братец попробует создать новый мир из пустоты и всё, что есть в нём сам. А он понаблюдает за ним, полностью наслаждаясь и смакуя провал того. Потому, широко расправив крылья, вылетает из Цитадели, не думая, куда он направляется. Полёт успокаивает, он летит без цели, огибая скалы и высоченные деревья, длинна которых доходит до немыслимых масштабов, разрезая облака. Мужчина буквально парит в воздухе, лишь изредка делая взмахи крыльями, поднимаясь всё выше. Прикрыв глаза, отдаётся природному потоку. Сколько времени прошло он не знает, но когда открывает глаза, видит, что находится в непонятном месте. Ранее он тут не был, а потому, завидев с верха интересную, нехарактерную для их мира расщелину, которая разверзлась как черное пятно на белом полотне, плавно спускается вниз. Занимательно. Ранее он никогда не видел подобного. Весь Эдем был буквально идеален от лепестка розы до букашки, а тут, посреди пустынной местности и бескрайнего светлого неба, земля буквально разверзлась кривыми широкими трещинами, пуская в воздух пары дыма. С каждым шагом Самаэль будто ощущал зов, всё его нутро заинтересованно встрепенулось от новой энергии, которая проходила по каждой клеточке его тела. Давно он не ощущал такой заинтересованности в чем-либо. Подойдя вплотную, шумно втянул воздух, глаза загорелись азартном: — Desine sperare qui hic intras, — тонкие губы Самаэля сами произнесли фразу на латыни, срываясь рычащим шёпотом, до конца не осознавая, что она значит, и какую роль сыграет потом. Отдаваясь порыву, шагнул вниз. Жар и огонь исходящие от стен не обжигали перья, а будто обволакивали всё тело, отдавая импульсами тока по пальцам. Самаэль приземлился, оттряхивая одежду от пепла. Оглянувшись по сторонам, не увидел ничего. На первый взгляд лишь мрачные скалы и горячий спёртый воздух. Но, ведёный чутьём, двинулся дальше, пробираясь вглубь пещеры. Чем дальше он шёл, тем шире становилась местность, пока он не вышел на бескрайнее пространство. Тут и там возвышались острые скалы, огранённые бесчисленным количеством трещин из которых стекала расплавленная магма. Вся земля была усыпана озёрами лавы, гейзерами и булыжниками. Воздух был раскалён до предела, жар пропитывал лёгкие, мешая свободно дышать. Превозмогая такую мелочь, двинулся дальше. Поднял голову вверх — тут было даже небо, не такое, как в Эдеме, темное, налитое алыми и черными оттенками, сотканное будто из пепла, который исходит от испаряющейся магмы, но небо. Темно, спокойно, и так, будто родное. Перья на крыльях взбудоражено зашелестели, он несколько раз широко раскрыл и встряхнул ими, стряхивая оседающий пепел. Вытянул руку, ловя пищинки, растирая те пальцами, заинтересованно наблюдая, как те с тихим шипением тлеют на его коже. Бродя между скал, бесцельно разглядывал местность, тут он будто ощущал какую-то ранее невиданную силу. Если в Эдеме чувствовал вечную усталость и раздражение, тут же ощущался прилив энергии. Сначала Самаэль думал, что всё место пестрит силой, но, прислушавшись к себе, понял, к чему его тянет. Ведомый невидимой нитью двинулся на поток энергии. Это была пещера, которая возвышалась намного выше от остальных. Цвет её камней был чернее чёрного, а потоки магмы, стекающие водопадами с неё, были готовы испепелить любого, кто лишь подойдет к ним и осмелится дотронуться. Войдя внутрь, ощутил небывалый контраст. Тут было холодно, изо рта вышел клуб пара. Стены были покрыты слоями льда, который искрился и, то и дело, был усыпан трещинами, сквозь которые можно было разглядеть бурлящие потоки водопада. Действительно удивительное место. Осторожно ступая по скользкому льду, продвинулся вглубь. Тут было ещё холоднее, перья покрылись мелкой крошкой, потому, раздражённо тряхнув ними, Самаэль поёжился. Его внимание привлёк алтарь, грозно возвышавшийся среди этих ледяных сооружений, вокруг него бурлило озеро лавы, а на том самом алтаре призывно поблёскивал неземной красоты камень. Сотканный из самого сердца этого места, он пылал ярым пламенем. Приблизившись и к нему, Самаэль ощутил резкий толчок энергии, его пальцы обжигало при соприкосновении с предметом, огонь и жар, исходящие от предмета, обволакивали кожу, но это была приятная боль, вся его кровь бурлила по венам, вскипала, будто пуская самую настоящую лаву по телу. Такой поток энергии насытил всего его. Он почувствовал, как сила возросла в нём, всего немного, но он явно стал сильнее, чем ранее, весь недостаток сил, который он восстанавливал сотни лет, после создания Эдема, вернулся вмиг. Это место удивительно, оно подпитывает само себя и отдаёт энергию. Мужчина ощутил, что вот оно, это то самое место, именно тут он хочет создать свой мир. Потому, побыв там ещё немного, покинул его, решая, что брату и кому-либо ещё об этом знать пока не обязательно. Сначала он должен сам всё обдумать и построить план, прежде чем объявить о находке своим соратникам. А пока, будет приходить сюда, насыщаясь силой и наслаждаться чувством одиночества, приводя свои мысли в порядок.┈┈───╼⊳⊰ ⛧ ⁶⁶⁶ ⛧ ⊱⊲╾───┈┈
Бал, коих было проведено немеряно за всё бессмертие, служил одним из немногих развлечений в этом чистом мире. Ведь кроме книг и прогулок по садам Эдема — делать было буквально нечего. Всё это очень сильно приелось, хотелось чего-то нового. Из-за этого Самаэль всё больше терял вкус к жизни, загораясь лишь при мысли о своей задумке, до мелочей продумывая каждый шаг. Но, было ещё одно, с недавних пор, что смогло разжечь небольшой огонёк интереса в нём, кроме его идеи сотворения своего детища. — Мамон, — Самаэль стоял неподалёку от брата, как всегда его внешний вид сильно выделялся на фоне присутствующих. Особенно на фоне Шепфа. Его светлый брат, как и большинство остальных, предпочитали светлые одеяния, на подобии длинных мантий, пестря обилием белых и голубых тонов. Он же, как и небольшой круг его единомышленников, предпочитал тёмные тона, облачаясь в чёрную свободную рубашку и штаны, выделяя его тёмным пятном на белой бумаге. Более статный и суровый лик, чёрные, как смоль, волосы, острые скулы. Массивная фигура, которая день ото дня, неделю от недели, год за годом принимала всё более мускулистый вид. А взгляд его карих глаз был прикован к рыжеволосой девице. — Звал? — мужчина проследил за взглядом друга и лукаво улыбнулся, сразу понимая, о чём тот задумался и на кого было обращено всё его внимание. — Ева, — Мамон был одним из его друзей и соратников, полностью разделяющим его идеи и мировоззрение, так же устав от размеренного бытия. — Что? — мужчина оторвал взгляд от рыжеволосой бестии, переводя тот на друга. — Её зовут – Ева, — указывая на рыжеволосую девушку, стоящую возле Элизы, пояснил Мамон. — Твой братец бегает за ней. Влюблён в неё по уши, — улыбаясь, похлопал друга по плечу. — Ева значит, — задумчиво произнёс имя девушки, вот только ему не было никакого дела до чувств брата. Поймав взгляд серебряных глаз на себе, Самаэль, усмехнувшись, подмигнул ей, чем вызвал у неё смущение. В этот момент девичье сердце сделало кульбит. Он обратил на неё внимание. Впервые за долгие годы молчания и холода – мужчина посмотрел и заметил её. Шепфа прекрасно слышал разговор мужчин и, возомнив себя главным в Эдеме, решил всё взять в свои руки. Увидя реакцию девушки на брата – непонятное его разуму чувство охватило его. Ранее он никогда не испытывал такого. Это было ни что иное, как ревность, ранее не веданная светлому сердцу, потесняя любовь. Ведь именно из-за любви, такого светлого чувства, в его сердце поселилось ещё одно – тёмное, что более было свойственно его брату, нежели ему. За что он чувствовал раздражение и непонимание. Тот своим присутствием смог омрачить даже такое светлое и бескорыстное чувство. Но уступать Еву мужчина был совершенно не намерен, считая, что имеет на неё права. Он и так потерпел поражение, когда Самаэль не стал его слушать и прислушиваться в решении отделиться, всё больше переманивая на свою сторону других бессмертных, ставя под сомнение его авторитет, а теперь он имеет виды на его женщину. Нет, это выходит за все рамки. Шепфа и так, доселе, часто шёл на уступки и поводу брата, не желая разворачивать конфликт между ними, считая того глупым, а он, как более умный и мудрый, должен был мягко оттеснять того от его идей. Хватит. Но откуда такая уверенность, что Ева полностью согласна с его чувствами и, что ещё важнее, разделяет их? Разве он хоть раз спрашивал о её чувствах? Интересовался ли ранее, чего хочет она? Нет, всё это время тот был настолько ослеплён чувством любви, что считал, будто всё взаимно, понятно и так, без слов, как вечный ясный день в небе над Эдемом. Взошёл на ступень выше, находясь на небольшой трибуне, которая служила небольшим возвышением, с которого отлично просматривался весь большой зал, стоя в стороне, не привлекая к себе внимание. Прожигая взглядом брата, наблюдая за заинтересованностью того его женщиной, вскоре он сделает самую большую ошибку, которая повлечёт за собой необратимые последствия... Ещё одна отличительная черта братьев – решительность. Пока Шепфа стоял в сторонке, собираясь с мыслями и, не отрываясь, смотрел на мужчину и Еву, замечая их взгляды друг на друга, сгорая внутри от ревности, Самаэль, уверенной походкой направляясь в сторону девушки, пересёк зал. — Потанцуем? — протянув свою руку, мужчина смотрел прямо ей в глаза. Её сердце сделало очередной кульбит, казалось, в момент девушка забыла как дышать. Плод её мечты сейчас находится рядом и ждёт её ответа, а она не в силах вымолвить и слова, лишь робеет. — Потанцуем? — слева от них так же раздался голос, только вот предложение было направлено Элизе. Мамон, не желая отставать от друга, повторил за его действиями. Самаэль покосился на него и с улыбкой покачал головой. Девушки переглянулись между собой, хихикая, но каждая, в знак согласия, молча вложила ручку в предложенную руку. Наблюдая за танцующий парой, Шепфа охватывала не только ревность, но и злость. Откуда это всё бралось было – не ясно. Эти чувства были новы и неприятны ему. Оттого вызывали ещё большее раздражение. Он не любил испытывать то, что не было ему свойственно. Ева, полностью охваченная давно желаемым вниманием, не замечала взгляда, обращённого в их сторону. Она не чувствовала укора, не считая свои действия чем-то пред рассудительным. Ведь девушка не давала никаких обещаний. Сейчас её окутывала радость, ведь на неё наконец-то обратил внимание тот, о ком так долго мечтала. А ещё более, он пригласил её на танец, желая провести время в её компании. — Гуляешь с моим братом, а тайком посматриваешь на меня? — лукаво сказанное мужчиной, обескуражило девушку своей прямолинейностью. Ева стыдливо отвела взгляд, прикусив губу, а следом, набравшись храбрости, вернула взгляд. Считая, что с таким, как он, должна быть сильная и храбрая, а не такая робкая, как она, и тут была права. Мужчина всегда ценил храбрость и умение постоять за свои слова. — Это лишь предлог взглянуть на тебя, — призналась она, отгоняя своё смущение. Рядом с таким мужчиной нет места для намёков и недомолвок, — Но и тогда ты не обращал на меня никакого внимания, — с некой обидной произнесла Ева, ощущая, как сердце болезненно сжалось лишь от воспоминаний, когда она всеми силами пыталась урвать хоть толику заинтересованности, а натыкалась лишь на стену безразличия. — Вот, обратил, — всё то же самое лукавство, веселящееся от реакции девушки, а глаза будто загорались, смотря на неё. Она растворялась в танце, отдаваясь во власть сильных рук, позволяя ему вести. Мужчина был умел. Его крепкая, но, в то же время, бережная хватка ладоней, уверено держала её. Он мастерски умел очаровать не только разговором, красотой, но и умениями. Самаэль казался ей действительно идеальным. Сколько раз она прокручивала у себя в голове их разговор? Но сейчас слова были ни к чему. Затуманенный разум от близости с мужчиной путал мысли, не давая выловить что-то важное. Хотя сейчас это всё не важно. Он тут, рядом с ней, его ладонь придерживает талию, а вторая крепко обхватывает тонкое запястье. Пара просто кружилась в танце, ни на миг не отводя взгляда, смотря друг другу в глаза, всё больше тонув в глубине них. Каждый думал о чём-то своём и ни о чём одновременно. Именно в этот момент... Момент их зрительного контакта, между ними образовалась невидимая и ранее не ведомая связь, которая была неподвластна пониманию. Они тянулись друг к другу и это было видно не вооружённым взглядом. Сама судьба прямо сейчас ткала вокруг них нити, связывая их души и бессмертие. Несколько произнесенных фраз, а такой глубокий смысл. Никто ничего более не сказал, но и без лишних слов им было всё ясно – оба желали одного и того же. И всё бы ничего, вот только был ещё один претендент на девичье сердце, и он не знал, что Ева давно подарила его другому. Музыка стихла, и как бы им не хотелось, танец подошёл к концу. Мужчина с обворожительной ухмылкой на губах склонился и его губы нежно коснулись её руки. Такой вроде невинный жест, но у девушки вызывал безумный восторг. В Самаэле, на её взгляд, было всё идеально. Мужественный стан, харизматичность, сила. А безумная энергия, которая исходила от него, будоражила Еву. От его тела будто исходил жар, который окутывал и туманил рассудок, уводя мысли далеко за небеса Эдема, желая находиться рядом бесчисленное количество времени, не оставляя того ни на минуту. Казалось, насытиться этим мужчиной невозможно, его внимания всегда будет мало. Ранее девушка никогда не испытывала подобного ни к кому, потому такие чувства будоражили девичье сердце всё с новой силой, заставляя то биться в неумолимом ритме, то останавливаться на долгие мгновения. Иногда, ей казалось, она даже забывает как дышать. Потому, сделав несколько глубоких вдохов, проводила Самаэля взглядом, возвращаясь к подруге. Девушка, находясь под впечатлением от танца, разговаривала с Элизой, которая так же в открытую флиртовала с Мамоном. Подруги делились впечатлениями, не обращая ни на кого внимания. Обе были покорены харизматичными и уверенными в себе мужчинами. — Прошу минуточку Вашего внимания, — громче обычного произнёс Шепфа, тем самым привлекая к себе всеобщее внимание. Самаэль облокотился плечом на одну из колон, сложив руки на груди, закатывая глаза, все присутствующие развернулись, и голоса потихонечку утихали, создавая тишину. — Догадываюсь, что он скажет дальше, — хихикал Мамон. Происходящее явно веселило друзей, это единственное разнообразие данного скудного вечера. — Он как обычно облажается, — послышался не менее насмешливый голос из-за колоны. Самаэль, изогнув бровь подался торсом вперёд, тем самым выглядывая. — Геральд, друг мой, как не стыдно потешаться над мои братом? — с иронией и усмешкой на губах поинтересовался мужчина. — Ты явно оговорился, Самаэль, — с той же интонацией, парадирую друга, произнёс Геральд, находясь в приподнятом настроении. — Ты имел ввиду, потешаться над убогим? — из-за их спин произнёс Винчесто, присоединяясь к компании. — Очевидно же, что девица то млеет от нашего Самаэля, — весело произнёс Асмодей. — А такое я чувствую за многие мили. — сверкая белозубой ухмылкой, изогнул губы, демонстрируя клычки, его глаза озорно блеснули. — А я смотрю, все в сборе? — ехидно произнёс Самаэль. Но услышанное было приятно мужчине, девушка действительно приглянулась ему, выделяясь на фоне остальных. А чего стоил взгляд её серебристых глаз. — Ну не то, чтобы... — пожав плечами, начал Винчесто, но его перебили. — Лучшие из лучших точно здесь, — с тем же весельем произнёс Асмодей, за что собственно и отхватил подзатыльник от подошедшего во время Аббадона. — Лучший он, посмотри на него, если только в постели, — желая подколоть, и с намёком на интересную сексуальную жизнь и большое количество сексуальных партнёрш, произнёс Аббадон. — Я рад, что ты это наконец таки признал, — горделиво задрав подбородок, Асмодей пытался сдержать улыбку. — Успокойтесь, господа, полно дурачиться. Дайте послушать, — остановил их Самаэля, с интересом наблюдая за братом. Мужчина и без того понимал, раз девушка приглянулась Шепфа, то танец с ней он точно не простит, а значит, вновь будет соперничать с ним, пытаясь доказать, что он лучше. Чем выше он задирал нос, тем приятнее Самаэлю было по нему щёлкать и в очередной раз обходить и быть впереди. Казалось, в эти игры: кто круче и сильнее, у кого больше власти – Шепфа никогда не устанет соревноваться с братом в этом. Только вот Самаэлю не было до этого никакого дела. Он был занят своими идеями. Для него куда было важнее создать то место, в котором ему будет комфортно и спокойно, и в последнюю очередь он думал о Шепфа. Но наблюдать за очередными ребяческими потугами братца превосходить его, было некой мальчишеской забавой, которая изредка разбавляя его серые будни. Если для Шепфа это было серьёзным соревнованием, то для Самаэля не более чем игра. — Я собирался сделать это в более приватной обстановке, но пусть будет так, — Шепфа тянул, не решаясь произнести запланированное. — Ева, ангел мой, — мужчина развернулся в её сторону, Самаэль молча наблюдал, внешне спокойно, а вот внутри струна гнева натягивалась, как тетива на луке, разгоняя бурлящую кровь. — Окажешь ли мне честь стать моей женой? — всё замерли, в том числе и сама девушка, та непонимающе изваянием остановилась по среди зала, не в силах подойти ближе. Мужчина усмехнулся такой показухе со стороны брата. На мгновение показалось, будто бы время замерло. Растерянный взгляд серых глаз блуждал по залу, ища те самые карие. Девушка понимала степень своей вины, ведь, возможно, сама того не подозревая, дала ему надежду своими прогулками. Сердце билось быстро, норовя выпрыгнуть из груди прямо в руки тому, кому и без того принадлежит. Шепфа терпеливо ждал ответа, но пауза неприлично затягивалась и он начинал понимать причину. Тихий шёпот стал разноситься по залу. Десятки пар глаз устремились на девушку, в ожидании её ответа. Но, заметив её растерянный взгляд, который смотрел вовсе не на голубые глаза оратора, стали понимать суть происходящего. — Ева, — повторил её имя, тем самым давя на неё и, ставя ещё в большее неловкое положение. Но она судорожно искала Самаэля, только вот из-за большого количества бессмертных ей не удалось его разглядеть, только чувствовала его присутствие. — Ангел мой, ну, что же ты растерялась? — Право, я не знаю, — хрипло и растерянно выдавила она из-за пересохшего от волнения горла. — Это так неожиданно, — волнение нарастало, всё внимание было приковано лишь к ней. Нервно заламывая пальцы, прикрыла глаза, унимая бешено колотящееся сердце. Сложно было отказать, когда небесные глаза мужчины смотрели на неё с любовью и мольбой. И в тоже время, её сердце билось в одном ритме, отбивая лишь имя Самаэля. Шепфа сделал это специально, чтобы поставить в неловкое положение. Не давая ей и шанса уйти от ответа или отказать, ведь она не могла поставить под удар его репутацию на обозрении стольких взоров иных бессмертных. — Ева, пауза некрасиво затянулась, — Шепфа, нервничая, надавливал на неё, хотя и понимал уже, что в её мыслях другой. Вот только уступать единственную возлюбленную в его планы не входило. Потому он продолжал давить, зная, что она даст ответ, не в силах отказать, когда они находятся не одни, ведь девушка отличалась тем самым качеством, не в силах подставить под сомнения решения или репутацию братьев. Самаэль так же ждал, если она откажет брату, мужчина в это же момент заберёт её отсюда и больше никогда не отпустит от себя. — Да, — тихо и несмело выдавила из себя Ева. И в это мгновение её серым глазам удалось в толпе увидеть те самые карие, только в них она заметила разочарование. Им не нужно было разговаривать, произнося никому не нужные слова, достаточно лишь взгляда. Она видела, как в тот же момент карие глаза погасли, больше не светя азартом и интересом к ней. Самаэль прервал зрительный контакт, не желая более удостаивать её своим вниманием. — Неожиданно однако, — прокомментировал Асмодей, за что повторно отхватил подзатыльник, на этот раз от Геральда. Самаэль укоризненно покачал головой, прикрывая глаза. Оттолкнувшись от колонны направился на выход из залы. Больше ему нечего было здесь делать. Выбор был сделан ею, и вины ничьей здесь нет. Мужчина решительно направлялся на улицу, наблюдать за их счастье он не собирался, а значит нужно было спешить закончить начатое. Навсегда скрываясь подальше от них, не желая находиться рядом с ними и минуты дальнейшей бессмертной жизни. Его соратники следом покинули залу один за другим, понимая, куда направился их друг. Остальные присутствующие не заметили их уход, кроме Евы, которая провожала печальным взглядом и конечно же Шепфа. Он считал себя победителем и торжествовал. Лучезарная победная улыбка отразилась на его светлом лице. Он поспешно спустился вниз, направляясь к девушке, прижимая ту к себе в тёплых объятьях, не в силах сдерживать своё счастье. Печальная улыбка отобразилась на лице Евы, а взгляд погрустневших серебристых глаз она поспешно отвела, не в силах смотреть на того, кому дала поспешное громкое слово "да". Потому, сумбурно отвертевшись и мягко оттолкнув светлого, поспешила вернуться к подруге и покинуть этот зал, чтобы обдумать произошедшее и осмыслить, что же ей делать дальше. — Так просто сдашься? — догнав друга, задал вопрос Геральд. — Она сделала свой выбор, я не в праве её осуждать, — совершенно спокойно ответил Самаэль, раскрывая огромные крылья, желая поскорее убраться отсюда. — Вопрос был в другом, — Самаэль лишь оскалился. Он никогда не сдавался и сейчас не был намерен. Просто нужно было подготовить Гоэтию, ведь после того, как он сделает ответный ход – это обернётся войной, а для этого нужны не только верные соратники, но и место, чтобы они могли расположиться. — А сам как думаешь? — вопрос был задан с явным азартом, друзья понимали, к чему он клонит и готовы были помочь ему. Самаэль всегда мог на них положиться. Его душа горела, так же как и его глаза. Изменения в нём начали происходить за долго до появления Гоэтии. Грели перемены для всего мира бессмертных, вот только не всем было суждено их увидеть. Ему хорошо получалось скрывать это от взора любопытных глаз, скрывая свои намерения и планы. Хорошо владев многими способностями, он долго и упорно мог скрывать изменения не только внутри, но и внешне. С каждым разом, когда он спускался в расщелину, подпитываясь энергией той, внутри него происходили изменения. Температура его тела заметно стала повышаться, ведь кровь, ранее не отличавшаяся от других, стала накаляться, меняясь, вскипая. Он видоизменялся, некогда карие глаза наливались цветом алой крови, как и его душа напитывалась гневом и жестокостью. Но он подавлял в себе всё это, стараясь держаться подальше от остальных, кроме своим друзей, которые хоть и были в курсе его планов, но всё равно не до конца были посвящены во все тонкости и то, что происходит с Самаэлем. Хорошо используя свои силы, наводил морок на внешний вид, потому, для всех остальных он оставался всё тем же, лишь более отстранённым. Но в такие моменты гнева, которых доселе было не так много, завеса спадала, вырывая наружу всю его суть. Потому, он старался держаться подальше от остальных, не желая навредить или вскрыть свою тайну.┈┈───╼⊳⊰ ⛧ ⁶⁶⁶ ⛧ ⊱⊲╾───┈┈
— Я всё могу понять, но поясни мне, чего ты пытаешься добиться? — ранее Астарот был одним из советников Шепфа, сейчас же он так же не разделял его решений. Понимая, что мужчина становится безумнее в своих идеях, не видя вокруг ничего, кроме своих желаний. Ранее он хотя бы прислушивался к нему, сейчас же действует лишь по своему желанию, не желая слышать мнений со стороны. — Астарот, мой брат всегда был выскочкой, — Шепфа стоял к нему спиной, а взор голубых глаз был обращён к панорамному окну. Он наблюдал, как облака проносятся по мирному Эдему, не подозревая о вскоре грядущих событий. — Его уже долго нет в Эдеме, как и его друзей, — решил напомнить мужчина. — Тебе не кажется это странным? Отсутствие Самаэля в Эдеме – настораживало. Шепфа пытался найти его, сам прочёсывал окрестности, но так ничего не нашёл. И Ева стала не такая жизнерадостная, всё больше молчит и не проявляет никакого интереса к разговорам. С того самого бала прошло уже много дней, а девушка постоянно избегает любого разговора о их помолвке и ретируется, перекинувшись с ним лишь несколькими фразами. Либо же просто молчит, печально блуждая глазами по округе. На её красивом лице он уже давно не видел улыбки. — Кажется, — тяжело вздохнув, Шепфа скрестил руки в замок, продолжая вглядываться на сад, где сидела опечаленная Ева. — Если твоему брату всё же удастся создать своё, мы столкнёмся с большими проблемами, — мужчина пытался достучаться до создателя, чтобы тот пошёл на примирения с братом. — Бессмертные стали слабеть, их одолевает неизвестная хворь, а всё это началось с того момента, как вы тогда поругались. — Предлагаешь мне вновь прогнуться под него? — резко разворачиваясь, повысил голос Шепфа. Его гордость не позволяла признать, что без брата он не справляется. Хоть умом и понимал, что не справляется, ставя под угрозу жизни всего, что было им создано. — Не будет этого! — Бессмертные страдают, сейчас не место вашим играм и, тем более, гордости, — Астарота разочаровал этот разговор, как и сам Шепфа. — Делай как знаешь. Астарот ощутил неприятный осадок от разговора и не желал более его продолжать. Расставленные Шепфа приоритеты совершенно разнились с мнением его советника. Он вёл не понятную игру с братом, вредя в первую очередь своему народу, но признавать как и что-то исправлять создатель по всей видимости не желал. Всё ещё видя пред собой лишь свои желания и цели, не понимая, что благо народа и весь Эдем должен идти в первую очередь, а после уже личные желания. Но тот настолько погряз в своём эгоизме, что в упор не замечал как всё большее количество бессмертных отворачивается от него, ведь их мольбы не были им услышаны. Всё больше и больше становится на сторону его брата, не пытаясь более воззвать к разуму их правителя, ощущая неизбежность. И лишь некоторые продолжали слепо верить Шепфа, виня во всех бедах Самаэля, проклиная того за их угнетение и болезни. Ведь нельзя усомниться в благих намерениях и репутации правителя, проще обвинить того, кто всегда был не таким, как они, кто всегда имел свои взгляды, которые шли в разрез с их мировозрением.┈┈───╼⊳⊰ ⛧ ⁶⁶⁶ ⛧ ⊱⊲╾───┈┈
Очередная прогулка по Эдему. Она засмотрелась на любимые цветы, присев на корточки, вдыхая носом их райский аромат. Шепфа с улыбкой наблюдал за ней, не в силах отвести взгляд. Ева посмотрела на беседку, где Самаэль любил читать, и тут же погрустнела. С того самого вечера она не видела его прекрасный лик. Вот уже пару месяцев о нём ничего не слышно. Где же он? Терзаясь этим вопросом, не могла уснуть до самого утра. Каждую ночь засыпала и каждое утро просыпалась с мыслями о нём, о том, как поступила, разбивая и так хрупкое доверие между ними, навсегда разделяя их души. Одно необдуманное согласное "да", навсегда разбило две души. Несмотря на то, что они не общались, впервые только перекинулись парой фраз в танце, она безумно тосковала по Самаэлю. Ей не нужны были разговоры часами и те же самые прогулки, Еве было достаточно просто находиться рядом и молчать. Достаточно лишь его присутствия рядом. Всё её нутро рвалось к нему, душа кричала и горела без этого мужчины. Более ничего не радовало девушку, даже любимые ею цветы, не могли вызвать и тени той прежней улыбки, что некогда озаряла лицо девушки. Теперь Эдем не казался ей тем самым райским местом, он потерял все краски, оставляя лишь дыру и серые тона. Без него она перестала ощущать это место домом. — Что тебя так тревожит, ангел мой? — чувствуя перемену в её энергии, с тревогой поинтересовался Шепфа. Тяжело вздохнув, девушка поднялась и взглянула на него. Заглядывая в голубые глаза, молчала, обдумывая свои слова. Ей хотелось исправить эту глупую ошибку. Она и сама не понимала, почему не отказала ему, почему согласилась, не желая того, тем самым давая ложную надежду. — Ты такой спокойный, хотя твоего брата уже долго не видно в Эдеме, — вновь этот прилив смелости. Хотя ранее она считала, что не позволительно не только так разговаривать с создателем, но и спрашивать по факту у своего будущего мужа о другом мужчине. — Он взрослый мужчина, с ним ничего не случится, — Шепфа напрягся. Откуда такие изменения в ней? — Развлекается, скорее всего, вместе со своими друзьями, — желая немного очернить брата в глазах девушки, слегка напряжённо выдавил слова из себя. Сердце забилось чаще, и сильно кольнуло, но потом всё стихло, а на место этой тревоге пришло какое-то осознание, что Самаэль скорее всего так и поступит. На самом деле, отсутствует Самаэля в Эдеме его сильно напрягало. Шепфа не представлял, где бы они могли так долго находиться. В голову закрывались мысли, что брат с помощью своих закадычных друзей всё же где-то сумели воплотить его мечту в жизнь. Этого он точно не переживёт. Но остатки надежды продолжали оттеснять эти мысли, успокаивая себя тем, что то, скорее всего, лишь скрылся с их глаз, переживая свой провал на том балу. — Шепфа, я хотела поговорить, — то, что он хотел очернить брата в её глазах, Еве не понравилось, это низко и подло было с его стороны. Она всегда видела в нём честного и справедливого мужчину, который не способен в угоду своих желаний клеветать другого бессмертного. Но сейчас это случилось, болью отпечатываясь в сердце. Она не хотела его обижать, разбивая светлое сердце, но этим поступком он перечеркнул всё ещё былое уважение к нему. — Ангел мой, — Шепфа, понимая, к чему она начала этот разговор, хотел перебить её, но девушка была настроена слишком решительно, более не намерена умалчивать и терпеть. — Я никогда не хотела тебя обидеть, но моё сердце отдано твоему брату, — Ева решила рассказать всё как есть, дабы не было никаких тайн и недомолвок. Шепфа отвернулся, пряча боль от её взора. Одно дело догадываться, другое дело было это услышать из её уст. — Я не могу выйти за тебя замуж. Мужчина молчал, вглядываясь в горизонт. По всем правилам, сейчас он должен отпустить её и порадоваться за их счастье, но его сердце противилось этому. Почему-то Шепфа был уверен, что брат не сможет оценить её по достоинству и лишь поиграется, после выкинув как ненужную вещь. Самаэль, в силу своего стального характера, сломает её и растопчет хрупкое сердечко. Странно, но лишь такого мнения он был о своём брате. Она была как хрупкий цветок, который должен сиять на солнце, с Самаэлем же, она завянет, находясь в его тени. Шепфа обдумывал, что ответить, а Ева понимающе молчала, смотря на его спину. Это её ошибка и она хотела её исправить. Девушка хотела найти Самаэля и оправдаться, но не знала, где искать. Возможно, он специально её избегает, а возможно, действительно покинул Эдем. И тогда неизвестно когда и вернётся ли вообще, чтобы они смогли встретиться вновь. — Давай ты не будешь принимать поспешных решений? — наконец-то произнёс Шепфа, разворачиваясь к ней лицом. — Ты совершенно не знаешь моего брата. Я забуду эти слова, а тебе даю время всё хорошенько обдумать. — Но... — попытка возразить провалилась, он прервал её. — Ступай, Ева, — твёрже произнёс Шепфа. Ей ничего не оставалось, как отправиться домой. Разговор вышел коротким и не дал никаких результатов, что огорчало её ещё сильнее. Ева рассчитывала сегодня же всё закончить... Исправить ошибку, дабы вздохнуть с облегчением, но судя по всему, Шепфа не был намерен отпустить её так просто. И опять ей не хватило силы воли отстоять свои чувства и решение, и это никак не давало ей покоя. Думала, что наконец-то всё закончится, но, даже будучи вдали от посторонних глаз, не смогла твёрдо выразить свою позицию, сдаваясь под давлением. Правильно было, когда в карих глазах девушка увидела разочарование, она недостойна другого. Слабая, слишком мягкая, слишком слишком... Вплоть до конца самого вечера девушка была как на иголках, не в силах усидеть на месте, она переоделась и направилась в Цитадель. Для чего она направилась туда – даже ей было не ясно. Но внутри всё рвалось в это место. Она знала, что самый верхний этаж принадлежал братьям, вот только какая из комнат кому принадлежит? Попытав удачу, девушка постучалась, вмиг расстроившись, это были покои Шепфа. При виде Евы мужчина обрадовался и в тоже время удивился такому неожиданному появлению. — Ева? Что ты в такое время здесь делаешь? — не скрывая удивления, поинтересовался Шепфа, вставая из-за своего стола. Девушка растерялась, ведь искала она совершенно другого бессмертного. — Хотела всё же разрешить нашу ситуацию, — вовремя выкрутилась она, прикрываясь мантией. — Я тебе уже сказал, ты торопишься с выводами, — подойдя ближе к ней, Шепфа остановился в паре шагов от неё, ощущая волнение, исходящее от девушки. — Ты не хочешь слышать меня, — с грустью подытожила она, чувствуя неловкость, находясь в его покоях с ним наедине. — Поздно уже, я, пожалуй, пойду, — и только она собиралась покинуть комнату, как он нежно придержал её за руку. — Останься, в последнее время мы всё реже проводим время вместе, — голубые глаза смотрели на неё с теплотой. Шепфа потянул девушку за руку на себя. Появилось неприятное ощущение, она понимала к чему он клонит, вот только в её планы это не входило. Она не хотела находиться с ним наедине, тем более в его комнате, где никто не сможет спасти её от его компании, где никто не посмеет вмешаться и вовремя нарушить их покой. — Я же ясно дала тебе понять, что в моём сердце Самаэль! — высвободив руку, Ева стремительно покинула покои Шепфа. Уняв непонятно откуда взявшуюся дрожь, девушка поправила плащ, ловя себя на мысли, что прилететь в Цитадель поздним вечером – не лучшая идея. И искать нужную комнату придётся долго. А что если Самаэля и во все нет здесь? Тяжело вздохнув, после неудачного разговора с Шепфа, Ева окончательно была разбита. Стоило ей сделать пару шагов, как внезапно чья-то сильная рука схватила её за руку, и тут же закрыла ей рот, дабы она не закричала. Страх сковывал девичье тело. Спиной она ощущала сильную мужскую грудь, к которой её прижали. Незнакомец зарылся носом в рыжие волосы, вдыхая этот по истине райский аромат, по которому успел соскучиться.