Зачем?

Небольшая московская однушка встретила Бокова открытыми настежь окнами и бьющимся о стену рамами. Сегодня ночью резко испортилась погода. Женя стоял перед зеркалом в ванной, уперев взгляд в раковину. В голове вихрем проносились события последних нескольких часов... ...или дней? Боков не знал ответа на этот вопрос. Ощущал грязь и пыль на лице, чувствовал едкий запах пота. Путался в днях и неделях. Рассматривал в отражении рубашку, подаренную Маруськой незадолго до... исчезновения. Женя видел много смертей в своей жизни. Видел уход из жизни отца, скончавшегося скоропостижно двадцать лет назад. Видел, как корчатся от боли из-за пулевых ранений его сослуживцы, погибающие при выполнении задания. Видел тела убитых после изнасилования женщин и немой ужас, навсегда застывший на их лицах. Боков жил с этим вполне спокойно. Он знал, куда шёл. Знал, зачем. Красная рубашка покрыта чёрными пятнами. Пятнами крови больного чудовища, окончательно утратившего человеческий облик ещё пять лет назад. Чудовища, которое удалось поймать, чудом не разбившись при этом самому. Женя никогда не думал, что переживёт Марусю. Что будет видеть, как она отхаркивает кровью, пытаясь просто подышать. Что её скулы станут такими острыми, а ноги не смогут держать тело, которое итак ничего не весило. Он знал, что виноват. Понимал, что проебался тогда, позволив мыслям о скором выздоровлении жены затмить разум. Оказывается, чуйку можно выключить. Заглушить премиальными, потраченными на лекарства Маруське. Это стоило им всем ещё нескольких детских жизней. Слез матерей и отцов, мыслей о смерти Добровольской, седых волос на голове у Козырева. Рубашки Маруси, которую теперь хотелось сжечь при взгляде на кровавые пятна и подступающей от этого рвоты. Ему было совершенно нечего терять. Он мог бы въехать в машину детоубийцы и разбиться насмерть вместе с ним, но почему-то стоит сейчас перед зеркалом живой и невредимый. Зачем?