NB

— Андромеда, возьми меня с собой! Ну пожалуйста, мне ужасно хочется посмотреть на все своими глазами! — и Нарцисса состроила максимально умильное выражение лица. Обычно сестра не могла ей отказать, но тут речь шла не о том, чтобы заполучить конфету или одолжить серьги, и Меда уперлась. — Нарси! Но это может быть опасно! Да и мама с папой будут в бешенстве, когда узнают! — Меда прекрасно понимала, что опасностью сестру не запугаешь, а вот расстраивать маму послушная Нарси не захочет. — Но они же до сих пор не узнали, куда ты уходишь каждые два дня! — И все благодаря тебе: ведь родители думают, что мы ходим вместе на пленэры.       Нарцисса фыркнула: — Вот мне и надоело сидеть одной, дожидаться тебя да еще и рисовать за двоих, пока ты гуляешь по Лондону, ездишь на подземных поездах и смотришь фильмы! Послушай, родители так привыкли, что мы уходим вдвоем на полдня, что ничего не заметят и не заподозрят! И я нарисую нам алиби!       Андромеда страдальчески вздохнула. Как ни крути, она кругом была должна Нарциссе. Младшая сестра успешно прикрывала ее отношения с Тедом Тонксом, что в Хогвартсе, что на летних каникулах. Почему-то никто никогда не ставил под сомнения рассказы Нарциссы. Да и идею с пленэрами, если честно, предложила именно младшая. Взяв краски, этюдники и сэндвичи, сестры отправлялись гулять по ближайшим окрестностям. Найдя живописное место, Нарцисса оставалась рисовать пейзажи, а Андромеда, благо ей уже исполнилось семнадцать, аппарировала в Лондон — на свидание к Теду. Через пару часов она возвращалась, наспех дорисовывала набросок, сделанный для нее Нарциссой, и делилась с сестрой впечатлениями. А впечатления были потрясающими: Тед раскрывал перед Андромедой невероятный мир маггловской технологии, музыки, кинематографа и искусства. Видимо, рассказов младшей сестре оказалось мало, и она решила все это увидеть сама. — Ну Меда, не будь эгоисткой! Я понимаю, что у вас с Тедом свидание, но уж разочек он выдержит, что с тобой буду я! Просто предупреди его, что в следующий раз мы придем вдвоем. Я уверена, он не будет против. Судя по твоим рассказам, он души в тебе не чает. — А что, если тебя увидят какие-нибудь знакомые? — Андромеда выдала последний аргумент. — Это я со своей внешностью сливаюсь с толпой, а твои белые волосы видны за милю! Тебя ни с кем не перепутаешь! — Меда, ну Лондон же такой огромный! Кого мы там встретим? — В прошлый раз я видела Макгонагалл — хорошо, что мы заметили ее первой и успели свернуть на другую улицу, прежде чем она обратила на нас внимание. И это была Макгонагалл! А что, если нас с тобой заметит кто-нибудь из папиных партнеров, которые ведут дела в Лондоне? — Хорошо, а если я сделаю так, что меня никто не узнает? — Ты же не собираешься покрасить волосы заклинанием или подстричься? Мама обязательно заметит, что ты что-то с ними сделала, ведь следы колдовства хорошо видны — у нее же прямо пунктик на твои волосы: «Наследство Розье»! — Андромеда очень точно скопировала интонацию матери. — Не волнуйся, она не заметит. Я уже много раз так делала, а потом возвращала все обратно. — Оборотное зелье? Ненадёжно, спадает через час и в самый неподходящий момент могут увидеть магглы. — Нет, не оборотка. — Самотрансфигурация? — глаза Андромеды загорелись: этот вид магии был сложным, давался единицам, и в школе этого точно не проходили. — Покажи! — Только если пообещаешь взять меня в следующий раз с собой. И никому не расскажешь, что я так умею! — Клянусь, никому не расскажу. А вот возьму ли с собой — зависит от результата. — Отлично, — Нарцисса улыбнулась. Ей уже очень давно хотелось рассказать сестре о своих успехах.       Еще прошлым летом, когда они гостили в доме на Гриммо, Нарцисса нашла в библиотеке несколько интересных книг. Вообще-то сначала она там пряталась от Сириуса — кузен хоть и был младше ее на четыре года и пока не ходил в Хогвартс, но и без этого умудрялся строить такие каверзы, что Нарцисса предпочла сбежать туда, куда доступ Сириусу был ограничен. После того, как он своим магическим выбросом умудрился перепачкать половину книг так, что тетя Вальбурга и дядя Орион восстанавливали их несколько недель, ходить в библиотеку Сириусу можно было только в сопровождении взрослых. Что Нарциссу полностью устраивало. И, чтобы не скучать, она наугад взяла несколько книг. Книги эти оказались посвящены метаморфизму, анимагии и самотрансфигурации. И если метаморфом можно было только родиться, анимагия требовала или опытного наставника, или полной безбашенности, то самотрансфигурацией вполне можно было заняться. В худшем случае у нее бы просто ничего не получилось.       И Нарцисса все-таки смогла! Правда, в книге писалось, что, научившись изменять цвет волос, можно придавать им любой оттенок, но у нее получались только все оттенки от родного блонда до каштанового, как у Меды. Перекрасить волосы ни в рыжие, ни в русые, ни в черные у нее никак не получалось. То же самое и с лицом: она могла чуть изменить форму и размер носа, но никак не получалось сделать что-то кардинально другое: родной нос никак не желал превращаться ни в крошечный вздёрнутый носик, ни в огромный орлиный шнобель. И с фигурой ситуация была аналогичной. Она попыталась сделать себе грудь и бедра пошире, чтоб было как у Беллы и Андромеды. Это ей частично удалось, но в ущерб росту, и шикарным бюстом Нарцисса так и не обзавелась. Она утешала себя мыслью — это все потому, что ей только четырнадцать, и у нее все впереди. Впрочем, если провести все изменения одновременно, Нарцисса переставала быть похожей на себя совершенно, но семейные черты Блэков оставались при ней. И вот, через год упорных тренировок, она могла похвастаться сестре результатом. Нарцисса самотрансфигурировалась.       А Андромеда с восхищением и легкой завистью смотрела на совершенно незнакомую девушку, в которую превратилась ее сестра. Девушка эта была пониже Нарциссы, но шире в бедрах, а грудь уже вполне явственно обозначилась. Густые каштановые волосы завивались в тугие локоны и спускались чуть ниже лопаток. Лицо стало круглее, улыбка — шире, а нос — длиннее, чем у Нарциссы. Разрез глаз изменился, но цвет остался прежним — только светло-серая радужка и напоминала, что перед ней стоит Нарцисса. — Невероятно! Ты совсем на себя не похожа… Ты похожа… — На тебя! — усмехнулась новая версия Нарциссы. — Точно! А теперь вернись обратно!       Мгновение — и перед Андромедой снова стояла тонкая хрупкая блондинка. — Ну что, возьмешь меня в следующий раз с собой? — Возьму. — Только, пожалуй, не будем посвящать твоего Теда, что это я. Скажи, что придешь с подружкой. — Скорее уж дальней родственницей. — Точно! Можно сказать, что я — бастард одного из наших дядей. Уж слишком я похожа на Блэков, — и Нарцисса засмеялась: обычно все, наоборот, удивлялись, как мало она взяла от отца — только стальной цвет глаз. — И как же тебя представить? — М-м-м, надо выбрать какое-нибудь простое, но похожее на мое имя, чтоб мне было привычнее. — Нана? Нелли? Нэнси? — О! Нэнси мне нравится, почти как Нарси! А фамилия… — Нарцисса вдруг нагнулась и сорвала цветок. — А фамилия пусть будет Блум. — Приятно познакомиться, Нэнси Блум.       Андромеда порывисто обняла сестру. — Спасибо тебе, Нарси, спасибо, что прикрываешь меня! И, кстати, ты должна научить меня самотрансфигурации! — Хорошо-хорошо, только не прямо сейчас. Меда, иди уже к своему Теду. Он, наверное, тебя заждался.       Андромеда кивнула и исчезла в вихре аппарации. А Нарцисса вздохнула и принялась ставить этюдник. Сегодня ей надо было успеть нарисовать четыре пейзажа, чтобы было что показать матери и в этот раз, и в следующий, который она уже ждала с нетерпением.

***

      На поверку маггловский мир оказался еще лучше, чем в рассказах сестры. Сначала Нарциссу, конечно, ошеломило количество людей — таких разных, ярких и неожиданно красивых. Ей почему-то раньше магглы представлялись исключительно бедными и убогими. Но оказалось, что это вовсе не так. По крайней мере, там, куда водил их Тед, нищие если и встречались, то совсем редко. Зато нарядных, красиво одетых девушек и женщин было предостаточно. Мужчины одевались попроще, но все же довольно симпатично. И совсем никто не носил мантий, что летом выглядело вполне логичным. А по словам Теда, в холодное время года поверх обычной одежды носили верхнюю — плащи, куртки, пальто и шубы.        Но даже больше, чем люди, Нарциссу впечатлили плоды их трудов. Глядя на автомобили, двухэтажные автобусы, метро, телефонные будки, эскалаторы, кинотеатры и многоэтажки, уже Нарцисса ощутила себя если не дикаркой, то провинциалкой, которая впервые выбралась в город из своей деревни.       А еще Нарцисса наконец-то пообщалась с Тедом. В облике Нэнси Блум, разумеется — незаконнорожденной полукровки, отданной на воспитание суровой старой деве. И теперь она поняла, почему Андромеда не могла отказаться от тайных свиданий с Тонксом. Он был умен, хорош собой, но, что важнее, Тед был открытым и добрым. В семье Блэков одобрение принято было выражать сдержанной похвалой, зато способов выразить недовольство существовало множество. Тонкс же считал Андромеду совершенством и не скрывал это. Тед всякий раз так нежно улыбался Андромеде, так искренне восхищался любым ее достижением, а в глазах его зажигался внутренний огонь, стоило ему посмотреть на возлюбленную. И такой же огонь загорался в глазах ее сестры. Нарцисса даже ощутила жгучий укол зависти — как бы она сама хотела, чтобы на нее так смотрели и чтобы она тоже имела достаточно смелости смотреть так в ответ.       Потом Нарцисса долго думала, что же стало причиной того, что она начала меняться: знакомство ли с Тедом Тонксом, или эти вылазки в маггловский мир, а может быть, ее новое «я» с другими именем, историей и внешностью. Так или иначе, мир для нее перестал быть простым и понятным. Раньше Нарцисса не сомневалась, что быть Блэк — это то же самое, что быть королевской крови, что принадлежность к священным 28 априори делает человека выше остальных, грязнокровки — всего лишь ошибка природы, нелепая случайность, а магглы — так и вовсе животные, которых даже нельзя сравнивать с волшебниками. Теперь все стало иначе. Наблюдая за магглами, пообщавшись с семьей Теда, она не могла не признать, что это люди, которые прекрасно обходятся без волшебства и при этом остаются людьми. Да и назвать самого Теда — отличного волшебника, мечтавшего стать колдомедиком — ошибкой природы язык не поворачивался. Вернувшись в Хогвартс, Нарцисса внешне продолжала жизнь слизеринской принцессы — гордой и неприступной. Но глаза стала держать открытыми. К ее удивлению, уровень успеваемости и сила волшебников мало зависели от длины родословной. А вот заносчивых и себялюбивых засранцев (слово это было, конечно, из лексикона Нэнси Блум, но уж очень точно характеризовало такой тип людей) было больше всего среди ее чистокровных однокурсников.       Когда Андромеда сбежала с Тедом Тонксом, едва окончив Хогвартс, Нарцисса Блэк ничуть не удивилась, а Нэнси Блум была искренне рада тому, что самый близкий ей человек будет счастлив.

***

— Нет! Я просто не могу поверить! — Беллатрикс расхаживала по комнате, словно тигрица в клетке. — Мерзавка! Надо просто убить этого паскудного грязнокровку, а ее за косы отволочь домой и запереть в подвале!       Нарцисса пока молча наблюдала за родственниками, удивляясь и радуясь, что ей разрешили присутствовать на семейном совете, посвященном сбежавшей Андромеде. Беллатрикс, казалась готова была залезть на стену, а с ее темных кудрей слетали искры. Тетушка Вальбурга внешне была чуть сдержаннее, но, судя по всему, полностью поддерживала старшую племянницу. Мама была просто разбита: она тихонько сидела в своем кресле и время от времени подносила платок к глазам. Дядя Орион был раздражен и обдумывал, как вся эта ситуация отразится на его положении в министерстве. Отец же свел брови так, что его лоб прорезали глубокие складки. Он метал суровые взгляды на всех присутствующих, но пока не перебивал старшую дочь. Беллатрикс же входила в раж и предлагала все более и более изощренные способы убийства Теда Тонкса и наказания Андромеды.       Наконец-то Сигнус прервал этот бурный поток. — Беллатрикс, сядь! Мы услышали тебя. Вальбурга, что ты скажешь? — Белла права, — поджав губы, заявила тетушка. — Андромеда опозорила весь наш род. Я уже выжгла ее с гобелена, но этого однозначно мало. Убийство грязнокровки — это меньшее, что мы можем сделать, чтобы не потерять лицо. По старым традициям и предательницу надо бы убить!       Тут не выдержала Друэлла: — Что ты говоришь! Это же моя дочь! — Дочь, которую ты не смогла воспитать!       Обе женщины повскакивали с мест и в гневе уставились друг на друга: — То-то ты хорошо воспитываешь сыновей: может, расскажешь, как наследник рода Блэк оказался в Гриффиндоре? — Молчать! — рявкнул Сигнус, и его слова подействовали не хуже заклинания, хотя обе ведьмы не перестали сверлить друг друга яростными взглядами. — Орион, выскажись. — Сложная ситуация. И так, и так выходит плохо. Так или иначе, Андромеда — твоя дочь, тебе и решать, — и Орион замолчал, явно не собираясь продолжать.       Тут Нарцисса тихонько кашлянула, привлекая к себе внимание. — Да, Нарцисса, ты что-то хочешь сказать? — удивился Сигнус. Он младшую дочь позвал исключительно ради спокойствия Друэллы — жена была ужасно расстроена и только в Нарциссе находила утешение. — Простите, отец, но я просто подумала, что дядя Орион совершенно прав, — Нарцисса начала робко и издалека. — Все было бы куда проще, живи мы лет двести назад. Вы бы просто вызвали этого Тонкса на дуэль, а Андромеду заперли в башню лет на десять, а потом выдали замуж за какого-нибудь вассала. Но сейчас мы не можем себе этого позволить: чистокровным приходится оглядываться на плебс. Одно дело скандал общественный — Блэк сбежала с магглорожденным, а другое дело, если мы начнем мстить, как полагается — тогда уже без вмешательства авроров не обойдется. Я думаю, это может навредить нашему дому. Лучше бы было, если бы Андромеды словно не было вовсе.       Закончив непривычно длинную речь в разговоре со старшими, Нарцисса скромно потупила очи. Но отец ее услышал. — А ведь верно! Помните то громкое дело против последнего Гонта? А он всего лишь расплатился с обычным магглом за оскорбление сестры и угодил в Азкабан. И мистер Крауч не будет добрее, если кто-нибудь из Блэков начнет мстить этому грязнокровке. Тогда про кресло начальника департамента международных отношений Орион может забыть. Да и нашей компании сейчас приходится работать с самыми разными волшебниками, и далеко не всем из них понравится средневековое решение семейной проблемы. Наши враги не упустят возможности протащить очередной магглофильский указ в ущерб интересам чистокровных. Уж Дамблдор и его клика выжмут из этого максимум. Отомстив, как велят традиции, мы потеряем куда больше. Но и не среагировать — нельзя: этого уже не поймут в наших кругах. Поэтому мы не ограничимся выжиганием Андромеды с семейного древа, а полностью исключим ее из нашего рода. Отныне у меня и Друэллы нет дочери Андромеды, у вас, Орион и Вальбурга, только две племянницы, а у Беллатрикс и Нарси — нет такой сестры.       Друэлла заплакала в голос, Нарцисса прижалась к матери, стараясь ее успокоить. Белла и Вальбурга обе подскочили с мест. — Но, отец, я уже Лестрейндж, позволь нам с Руди разобраться со всем! И Блэков будет не в чем упрекнуть! Лорд… — Нет, Беллатрикс, я сказал! Тонксы нам никто! Мы не будем мараться об эту грязь! И вмешивать чужих не станем! — Отец! — Белла, это не обсуждается! И да, Вальбурга, тебя это тоже касается. Орион, пожалуйста, успокой свою жену. Кажется, тут только у Нарциссы хватает благоразумия думать о благополучии всей семьи, а не о сиюминутном удовлетворении желаний! — и Сигнус ласково обратился к дочери. — Нарцисса, помоги, пожалуйста, матери — проводи ее в спальню и дай успокоительное зелье. — Хорошо, отец.       Нарцисса наспех попрощалась со всеми, помогла рыдающей матери подняться и вывела ее из комнаты. О чем отец дальше говорил с семьей, она не знала, но точно была уверена, что Сигнус Блэк не изменит своего решения и не позволит никому натворить глупостей. За Тонксов можно было не волноваться.

***

«Дорогая Андромеда!       Мне очень жаль, что я не смогла побывать на вашей с Тедом свадьбе — до чего обидно, что у меня еще нет лицензии на аппарацию! Но это не мешает мне пожелать вам долгих-долгих лет счастья. Любите друг друга так же, как сейчас. И ничего не бойтесь, все будет хорошо (мне это один цветочек нашептал). Кстати, передавай Теду привет, и путь бережет тебя как зеницу ока! И как же я рада за вас обоих! Надеюсь, что скоро смогу навестить вас в вашем новом гнездышке.

С любовью, N.B.»

      Нарцисса аккуратно вывела последнюю завитушку на букве B и тут же скрыла текст чарами. Теперь только Андромеда сможет прочитать ее письмо. Завтра, когда Нарцисса будет делать покупки на Косой Аллее, она сможет заглянуть на совиную почту и отправить поздравления сестре. И все же Нарцисса испытала легкую грусть, что ей самой убежать некуда и не с кем. Да и кто тогда будет утешать маму? Уж не Белла точно.