Куролесим

      А самым опасным противником оказалась Терешкова.       — Кто ж тебя за язык-то тянул? — воет едва уцелевший П-3, когда они вместе драпают проч с ВДНХ. Позади слышатся взрывы и, кажется скрип открывающихся ворот в ад.       — Виноват, товарищ майор, исправлюсь! — как ни в чем ни бывало отвечает ХРАЗ. — Правда я так и не понял, чем вызвал гнев у этой модели Терешковой.       — Да в самом деле?! А что ты ей сказал на счет трупов ее сотрудников?!       Поскольку мнение у перчатки за последние десять минут никак не поменялось, ему приходится цитировать себя же:       — Ну умерли и умерли.       — Ну!       — Ну, товарищ майор?       — Ну?!       — Так что же ее так взбесило?       Нечаев от возмущения спотыкается и летит кувырком под гору.       Наконец ему удается затормозить об куст.       — Ее взбесил ты, — говорит он куда-то в небо. — Ну ничего. Вернемся на Челомей, перепрошьем тебя. Будешь сказки рассказывать.       — Ну зачем вы так... Не стоит.       — Таким голосом — и сказки! — мечтательно вздыхает Нечаев.       — Какие, к дьяволу сказки, П-3?!       — Ну, например, «Волшебник Изумрудного Города».       Воцаряется тишина, в которой слышны грохот и вой сирен на горизонте.       — Знаете что, майор. Давайте вернемся, — говорит ХРАЗ. Нечаев внимательно смотрит на усы, торчащие из перчатки. — Я хочу принести ей свои соболезнования по поводу сотрудников.       «Волшебник Изумрудного Города», — делает мысленную пометку Нечаев, прежде чем пойти на мировую.