Ты для меня

Мои любимые читатели, поздравляю вас всех в Новым Годом! Пусть он будет для вас удачным и полным счастливых событий! Спасибо, что поддерживали меня и радовали своими комментариями! Я вас всех очень люблю) В Новый Год - новая глава) Приятного чтения! В предыдущей главе: - Это ее пес. Я на время заберу его к себе, лейтенант, не переживайте. Да, доктор, я принесу книг и попрошу Грейсию-сан приготовить бульон. Простите, Химел-сан. Помогите ей, пожалуйста. - Сделаем все возможное. - Извините за беспокойство. Одень серебро на страницы ветров, Отдай беспокойное пламя кострам. Вот всадник над пропастью, мертв и суров. Он ищет дорогу к закрытым мирам. * Я покинул больницу. Теперь нужно было зайти на работу за ключами от Ризиной квартиры, домой к Ризе и к Грейсии-сан. Забрав в кабинете ключи, я решил сначала заглянуть к Хьюзам. Элисия радостно открыла дверь: - Здравствуйте, вы к маме? - Да, мне нужно попросить твою маму кое о чем. - Элисия, кто там? – донеслось из глубины квартиры. - К тебе дяденька пришел, в костюме, как у папы. - Дяденька? В форме? Сейчас, уже иду! Грейсия почти бегом добралась до двери и судорожно прижала к себе дочку. - Добрый вечер, - слегка запыхавшись, поздоровалась она. - Вы что-то хотели, Мустанг-сан? - Вечер добрый. Да. Мне очень совестно вас просить, но лейтенант попала в больницу, и мне больше не к кому обратиться… - Как она? – вопрос прозвучал слишком обеспокоенно, но скрывать не было смысла. - Плохо. Она серьезно ранена и, ко всему прочему, отравлена. Пока даже не понятно, чем ее можно кормить. Ее лечащий врач сказал приготовить крепкий куриный бульон. Мне просто некого попросить, кроме вас. Прошу, помогите! – Я глубоко поклонился ей. - Конечно, конечно, о чем речь. Я обязательно приготовлю. Поднимитесь. - Спасибо огромное. Она лежит в городской больнице в одиннадцатой палате. Сколько с меня? - О чем вы? Хоукай-сан нам не чужой человек, так что никаких денег я с вас не возьму. - Но так же нельзя! Вы ничего нам не должны. - Я знаю, что не должна. Я вам помогу, потому что могу помочь, потому что вам нужна моя помощь. Этого достаточно. - Я теперь понимаю, почему Маэс выбрал вас в жены… Спасибо еще раз. – Я снова поклонился. – Простите, мне нужно идти. Вы сможете сами отнести бульон в больницу? - Да, не переживайте, я отнесу. До свидания. - До свидания. Она отвела дочь в сторону и закрыла дверь. Я медленно поплелся к Ризиному дому. Странно, но почему-то мне захотелось пойти по той длинной дороге, где я нашел свою помощницу полумертвой… Брр, ужасная фраза. Даже думать не хочу, что она могла… Не думать, не думать… Яркий блик на мгновение ослепил меня. Я обернулся посмотреть, что могло создать его, и заметил маленький серебристый предмет в кустах около столба. Вытащив его, я узнал любимую Ризину заколку. Ту самую, которой она всегда забирает волосы. Я положил находку в карман и поспешил домой к лейтенанту. В квартире оказалось довольно чисто. И я уверен, все было бы идеально убрано, если бы не любопытный голодный щенок, который от безделья разбросал все вещи хозяйки, до которых он смог добраться. Я подошел к псу и протянул руку. Тот недоверчиво приблизился, понюхал и лизнул ладонь, после чего отпрыгнул в сторону и начал бегать вокруг меня, оглушительно гавкая и забавно тряся ушами. Первым делом я убрал лоток. А после быстро прошел по комнатам, собрав его игрушки, подстилку и миски, одновременно поднимая то, что он раскидал, и подбирая то, что уже не подлежало восстановлению. Все это время Хаяте носился следом за мной, периодически пытаясь отобрать то, что я уже сложил. Подойдя к двери, я снял со стены поводок, с трудом пристегнул его к ошейнику радостного щенка и, поудобнее схватив мешок с различными принадлежностями, пошел к себе. И ты, свое имя забывший во сне, Идешь в коридор из зеркальных теней. Забывший слова, ты поешь обо мне И греешь ладонями грани камней.* Дома я разложил игрушки по квартире, поставил в коридоре еду и лоток, посадил малыша на подстилку и стал готовиться спать. Переодеваясь, я обнаружил, что в кармане брюк что-то лежит. Заколка. Ее любимая вещь. Риза, по-моему, никогда с ней не расставалась. Простая серая пластинка с обычной застежкой – ничего особенного. Но для нее это самое ценное сокровище. Единственное, что она забрала из дома своего отца. Его подарок. Когда-то на ней был рисунок, теперь он уже стерся, лишь слабые серебристые разводы еще напоминают о нем, но и их почти не видно. Края пластинки были сколоты, сама основа испещрена царапинами, на ней еще остались следы запекшейся крови, низ слегка опален, а замок разболтан и немного покорежен. Сколько сражений видела эта заколка? Через сколько битв она прошла вместе со своей хозяйкой? Сколько битв прошла ее хозяйка? Сколько раз она подвергалась риску? Сколько раз эта заколка оказывалась в крови?.. Боже мой, почему я никогда этого не замечал?! И слова Фелиции: «Тебе неведомо, на что способна любящая женщина ради своего мужчины… Она предала армию, товарищей, подставилась сама, только чтобы ТЫ был жив»… И ее письмо: «Я согласилась на все условия в обмен на вашу жизнь… Забудьте о моем существовании и продолжайте жить… Я сама выбрала свою смерть…» Что в имени тебе моем? Что пламени тебе моем? Что в холоде тебе моем? Оставайся в воде... Оставайся прозрачной водой...* Твою ж… Она сделала все это из-за меня… ради меня… Вот же!.. Нужно с ней поговорить!.. *** Ты каждую ночь выплываешь из грез, И тело натянуто в страсть тетивой. Сквозь зубы ни стона, в глазах нету слез, Но первое слово ты ставишь за мной…* Я думал только о ней. Постоянно. Проснувшись, открыв глаза, я сразу вспоминал о ней. Когда одевался, завтракал, шел в больницу – все это время в голове вертелось только одно слово: Риза. Каждое утро я приходил к ней. Садился рядом с кроватью и думал. Мне нужно ей сказать. Но если я сделаю хуже? Но она должна знать. Ей все равно. Нет, она бы не написала то письмо, если бы ей было все равно. Она только все усугубила этим письмом. Она хотела помочь. Не получилось. Нужно сказать. Лучше молчать. Я поговорю с ней. Только не пожалей потом. - Эм… Я тебе не рассказывал… То письмо… Я нашел его совершенно случайно. И все время думал, почему ты его написала, и, если честно, до сих пор не могу понять. Причем ладно бы на столе оставила, так ты зачем-то положила его в ящик стола. А ведь я туда почти не заглядываю! Что бы ты делала, если бы я его не прочитал?.. Почему? За что ты так?.. Ты права. Я не смогу тебя простить. Но не за то, что ты предала армию, а за то, что ничего не рассказала и добровольно подставилась под удар… Подумай над тем, что натворила, а мне уже пора. Выздоравливай. Я встал и вышел. Боже, что я наговорил?! Как я мог?! Я упрекнул ее в том, в чем она не виновата! Я ведь должен был поблагодарить ее. Ведь она в который раз спасла мою жизнь. Я просто хотел ей объяснить, что ее жизнь тоже многого стоит, и что нельзя жертвовать своей жизнью, чтобы спасти мою. Идиот! Ну где был мой мозг?! Она сейчас наверняка терзается и винит во всем себя! Нужно вернуться и все объяснить! А главное – извиниться! Я мгновенно оказался возле ее палаты, распахнул дверь… - Риза, я… Риза!!! Что в имени тебе моем? Что пламени тебе моем? Что в холоде тебе моем? Оставайся в воде... Оставайся прозрачной водой...* Она лежала на полу, запутанная в одеяле, без сознания, и словно задыхалась. Я бросился к ней, приподнял. Она тяжело дышала и горела, как в лихорадке. У входа что-то с грохотом упало. - Что здесь происходит? – на пороге стояла перепуганная медсестра. - Каната-сан, скорее, позовите доктора! Ризе плохо! - Сейчас! Она мгновенно исчезла и вернулась уже с врачом. - Покиньте палату, - рявкнул доктор, приблизившись. - Но, я… - Пожалуйста, Мустанг-сан, не спорьте. Я позову вас, когда будет можно, а пока выйдите, пожалуйста. – Медсестра так умоляюще на меня посмотрела, что я не мог не подчиниться. Неужели все настолько плохо? Несколько раз Каната-сан выбегала из палаты и возвращалась с пузырьками. Из комнаты слышались возгласы девушки и громкие приказы Химел-сана, но слов было не разобрать. Затем пришел другой врач, что-то сообщил, и медсестра ушла с ним. Вернулась она в сопровождении молодого парня лет двадцати пяти со смуглой кожей и пепельно-серыми волосами. Он держал в руках небольшую колбу со странной бордовой жидкостью в ней, а на поясе у него был широкий кожаный ремень с множеством отделений, кармашков и сумочек, который бросался в глаза. Они вошли в палату, и стало тихо. Внутри помещения все молчали. Так продолжалось около часа, пока из-за двери не вывалилась счастливая Каната-сан и сползла по стене. - Ну что? Как она? - Успели… Она была на грани… Противоядие пришло вовремя… Будет жить... – И она расплакалась, крепко прижав руки к лицу и дрожа всем телом. – Она едва не умерла… Ее могло не стать! Она же такая хорошая… За что ей это?!.. Но жить будет… Только бы очнулась… Что в имени тебе моем? Что пламени тебе моем? Что в холоде тебе моем? Оставайся в воде... Оставайся прозрачной водой...* - Что вы имеете в виду, Каната-сан? - Кана-тян - так удобнее... То, что с противоядием успели вовремя, и яд будет нейтрализован, но организм был слишком сильно истощен. Что-то подкосило ее, какие-то мысли или слова, может, действия одного из нас, пока непонятно. Но мозг как бы отключил сознание, чтобы не мучиться, насколько я поняла. - То есть как отключил? - Нам в университете объясняли, что бывают пограничные состояния, в которые погружается тело, когда не может больше выносить действительность. Например, обморок или кома. Но сейчас это ни то, ни другое. Доктор нам все объяснит, если сам поймет. И вот зеркала притянули грозу, И росчерки молний похожи на смех. Ты в небе крылатый, оставь все внизу, И если захочешь, взлетишь выше всех…* - Она все-таки умрет? - Нет, нет! Но и жить пока, тоже не живет. - Спасибо, что вытащили ее. - Не мне спасибо, докторам. - Но вы ведь помогали. Значит, она жива и благодаря вам. Вы так о ней заботились. - Если бы это еще помогало… - Уверен, для нее это было важно. А что с ней теперь будет? - Сложно сказать. Скорее всего, подключат к аппаратам, будут пробовать различные способы вернуть ее в сознание. - Да за что же ей это? Ведь только все наладилось… Открылась дверь: - Кана-тян, зайди, пожалуйста… Эм, и вы, Мустанг-сан, тоже. Нужно обсудить случившееся. - Да, Химел-сан. - Иду, доктор Химел. И что теперь? В огне распускается пламя твое. Погибнуть на месте, коснувшись рукой. И гром, словно эхо, пройдет над землей. Прощай, ясноглазое счастье мое...* * JAM (Ольга Волоцкая) «Что в имени тебе моем?» Итак,вот вы и дочитали ее. Я давно не выкладывала новенького, а предыдущая глава была слишком короткой. Поэтому надеюсь, что к этой главе вы оставите больше отзывов и комментариев, ибо автор начинает переживать, что что-то не так. Еще раз с праздником вас, дорогие мои) Счастливого Нового года!!!