Ты для меня

Прошу прощения, что так долго не было главы. Она получилась очень большая, да и я впервые работала с бетой. Позвольте представить, человек, который сделал главу приятной для чтения - Hermis. В предыдущей главе: -С…па…си…бо… - она облегченно вздохнула, закрыла глаза и мгновенно уснула, уронив голову на подушки. Черноглазая темень молча корчится в кресле у портьер. Старые тени, что вам нужно от меня теперь? Старая память, ты должна лежать в своем гробу, Не облекаясь в пять проклятых букв! Лора Бочарова «Романс Люциуса Малфоя» Я встал, осторожно уложил ее поудобнее, слегка поправив слетевшее одеяло, собрав разметавшиеся волосы, и, понаблюдав еще несколько минут за спокойно спящей женщиной, вышел. Уже наступило утро, так что нужно было идти на работу. Как все-таки хорошо, что все главные здания находятся в центре, недалеко друг от друга. От больницы я шел мимо того самого фонарного столба. Вот здесь было то кровавое пятно. Здесь я вчера нашел ее. Здесь на нее напали. Здесь она плакала… Грррр, как же хочется прибить тварь, посмевшую причинить ей боль! Я обязан арестовать всю банду во что бы то ни стало! Нужно выйти на их след… Но как? Это просто старый парк заметает снег, Это просто я читаю письмо меж строк, Это просто целый мир лег у самых ног, Но чего-то очень важного в мире нет.* «Госпожа Ф.»! Риза писала, человек, который находится близко ко мне, может в любой момент меня убить… Фелиция. Значит, она принадлежит той же банде? Это нужно выяснить. Но сначала в офис. На работе я поднял на уши весь исследовательский отдел, переворошил кучу документов, подготовил небольшой отряд нападения, расставил всех по местам, проработал детали операции и приготовился сыграть одну из важнейших пьес моей жизни. К началу обеденного перерыва все было готово. Я позвонил Фелиции и договорился о встрече у меня дома. В квартире я немного переставил мебель, чтобы ничто не помешало задержанию. Она пришла с небольшим опозданием, приземлилась на диван и выжидательно посмотрела на меня: - С чего это ты вдруг посреди дня ушел с работы? - Я соскучился, - я хочу узнать, не причастна ли ты к покушению на Ризу. - А как же твоя злобная помощница? – Мразь, как ты смеешь так о ней говорить! - Она в больнице, ей сейчас не до меня. - Интересно, с ней сейчас все в порядке? - Что-то серьезное? - Да неважно. Главное, она мне больше не мешается, и я делаю, что захочу. - Как ты можешь, Рой? Она же столько работает для тебя. - Это входит в ее обязанности. Тем более, она сама этого хотела, я ее не заставлял. - А ты жесток к своим подчиненным. - Забудь. Я приехал к тебе, а не к ней, - я подошел и взял ее за руки, - идем со мной. Я потянул ее в сторону спальни, она широко улыбнулась, встала с дивана и последовала за мной. На пороге я пропустил ее вперед, не выпуская руку. И как только она шагнула в комнату… Я быстро схватил ее вторую руку и завел обе за спину. От резкой боли она упала на колени. - Захват! Сейчас! Из разных углов выскочили военные. Двое помогли мне связать женщину, еще один обыскал ее и ее вещи. - За что, Рой? - Сейчас я задам тебе несколько вопросов. Если ты ответишь, я постараюсь сделать так, чтобы тебе смягчили наказание. Если же нет, спокойно сдам тебя отделу расследований. И помни, они не будут учитывать, что ты девушка. Пытки одинаковы для всех. - Прямо вот так сразу и пытки? - Нет, сначала допрос, но будет проще, если ты честно расскажешь все мне. - Я ничего плохого не сделала! - Возможно… Отвечай, ты знаешь банду «Преступники Аместриса»? - Знаю. - Ты принадлежишь к ней? - Принадлежала. - Тебе знаком человек по имени Баруд Леймиц? - Да. - Откуда ты знаешь этого человека? - Это мой муж. … ЧТО???? - Тебе известно, где он сейчас? - Да. - Где? - Не скажу. - Не скажешь? - Да. - А как же отдел дознания? - И им не скажу. - Они заставят. - Ничего не скажу. - Опомнись! Зачем тебе страдать ради преступника? - Может, он и преступник, но… Ааа, ты все равно не поймешь. Даже преступники способны любить. Мне противны люди вроде тебя. Ты не знаешь любви. Тебе никто не дорог. Как же мы просчитались! Думали, смерть помощницы сломит тебя, а ты – просто бесчувственное животное! Тебе плевать! - Не понимаю, к чему ты… - Что она несет? - А я и сказала, ты не поймешь. Тебе неведомо, на что способна любящая женщина ради своего мужчины. Умереть за него, чтобы спасти – меньшее, что я могу сделать. И это не глупость, это – честь! Я пожертвую всем, чтобы он выжил. И кстати, как думаешь, почему твоя Хоукай сейчас в больнице? Она ведь такая же, как я. Она предала армию, товарищей, подставилась сама, только чтобы ТЫ был жив. Сволочь! И после этого ты еще называешь себя мужчиной?! Она достойна лучшего, чем тварь, не способная понять ее действия. Настоящая женщина. Я уважаю ее самоотверженность. И если она все-таки умрет, знай, она погибнет из-за тебя. И своего мужа я тебе не выдам, жалкий Армейский Пес! – Я больше не могу это слушать… - Уведите ее. *** Унизительный шепот, чье ты Имя бормочешь впопыхах? Жизненный опыт помогает держать себя в руках. * В кабинете я много раз ловил себя на том, что думаю совсем не о работе. Мысли то и дело возвращались в маленькую больничную палату… - Да я же так никогда не закончу! - Мустанг-сан, все в порядке? - Да, все хорошо, простите. Ребята, которых временно поставили под мое начало, сидели в кабинете другого отдела, ибо к себе я отказался возвращаться, пока моя команда в больнице. И помощника отказался выбрать. На любые возмущения отвечал просто: «У меня уже есть помощница, и то, что она взяла больничный, вовсе не значит, что ее нужно заменять. Сам справлюсь». На меня сочувственно смотрели, но больше не протестовали. Я постоянно слышал шепот за своей спиной и чувствовал на себе взгляды, но это меня почти не трогало, ведь были дела поважнее: я старался разработать план захвата сбежавших преступников, однако из-за путаницы в голове, ничего не получалось… Зачем? Этот вопрос гремел в ушах, мешая думать… Зачем? Нужно работать. Бандиты сами в тюрьму не сядут… Зачем? Так, а что если проверить их прежнюю базу? Или пройтись по их бывшим адресам?.. Зачем? Нет, слишком много мест и слишком маленькая вероятность успеха. Зачем? Зачем? ЗАЧЕМ? Зачем ты позволила на себя напасть? Зачем не убежала? Зачем отказалась от помощи? Зачем написала то письмо? Зачем отдала информацию преступникам? Зачем пошла по длинной дороге? Зачем подставилась под удар? Зачем решила ничего не говорить? Зачем ты меня оставила? Зачем… Неужели Фелиция была права… Ради меня? Это просто смотрит вечер в излом окна, Это просто между строк пролилось вино, Это просто я люблю жизнь, что мне дана, Ну а что-то очень важное не дано… * *** Коли так, то все можно! Нужно лишь не поддаться тишине… Сбросив старую кожу, возродиться в слепящей чешуе. Как положено лорду, самому направлять свою судьбу, Стерев из сердца пять проклятых букв!* Знаете, порой кажется, что весь мир против тебя, и все вокруг просто смеется над тобой. Как назло, в самые поганые дни вылезает яркое солнце и как будто радуется твоим неудачам, отражаясь в каждой гладкой поверхности; небо противно-голубое, с приторно-сладкими, пушистыми облаками, просто сияет и переливается. И так мерзко-мерзко. А бывает наоборот. Погода как будто сочувствует тебе, и, когда на душе скребут кошки, на улице льет, как из ведра, и небо мрачно-серое. И тоска разъедает изнутри… Я раздал необходимые данные, сложил незаполненные отчеты в отдельную стопку и вышел из кабинета. Рабочий день прошел как в тумане. Я не помнил совершенно ничего. Зато, покинув здание правительства, я абсолютно четко понимал, куда иду. В небольшом трехэтажном строении, как в муравейнике, сновали люди. Казалось, каждый здесь куда-то спешит, куда-то торопится… Я зарегистрировался и пошел по направлению к одиннадцатой палате, находящейся в углу маленького ответвленного коридора. Как вдруг: - Доктор Химел, сюда, скорее, Хоукай-сан плохо! - Иду, - раздалось откуда-то издалека. - Лейтенанту плохо?! В этот момент к медсестре подошел врач: - Что с ней? - Жар, как при лихорадке. Она мечется по кровати, бредит, кричит и… Неужели ей стало еще хуже?! - Пустите меня к ней! – Что-то случилось? - Вы ничем не сможете помочь, - быстро произнес медик и продолжил разговаривать с девушкой. - Кана-тян, быстрее, набери холодной воды в стакан… - Я не уйду! - Ладно, только не мешайтесь. Он быстро вошел внутрь, помощница поспешила за ним. Я скользнул следом… Я много раз слышал от людей, как им плохо, какая у них ужасная жизнь, и как им страшно. Я несколько лет провел на войне и видел много кошмаров. Но ничто никогда в жизни не пугало меня так сильно, как то, что я увидел, войдя в палату. На небольшой койке лежала хрупкая девушка в простой белой пижаме. Хотя слово «лежала» тут не очень подходит. Она металась из стороны в сторону, вцепившись перебинтованными руками в простыню. Одеяло слетело на пол, открыв ее тонкое, странно заломленное от боли тело. На побледневшем осунувшемся лице пугающая гримаса, волосы разметались вокруг головы, на лбу выступила испарина, а из закрытых глаз текли слезы. Но сильнее всего пугал надсадный стон, вырывавшийся из ее груди. Он ненадолго прекратился, женщину пробрала дрожь, и вдруг она закричала хриплым сорванным голосом: - Я… хо…чу… уме…ре…ть… Это просто меланхолия сжала грудь, Это просто догорают в огне листы, Что главное течет между строк, как ртуть, Потому что главное – это… * Меня как громом поразило… Что? Это сейчас сказала лейтенант? Человек, прошедший Ишвар и проведший полжизни в армии? Человек, искавший малейшую лазейку к жизни и желавший выжить в любой ситуации? Насколько же ей сейчас больно, что она готова скорее принять смерть, чем терпеть? - Она не приходит в сознание! - Я… хо…чу… уме…ре…ть… - Хоукай-сан, очнитесь, прошу вас, очнитесь! Медсестра сильно волновалась и металась из стороны в сторону, не зная, что делать, в то время как доктор Химел перебирал бутыльки на прикроватной тумбочке. Наконец, выбрав один из них, он как-то неуверенно подошел к Ризе, капнул жидкость на ватку и несколько раз провел ею недалеко от лица женщины. Тело сотрясла волна дрожи, и она резко открыла глаза: - А?.. - Слава Богу, вы пришли в себя! Мы уж не знали, что делать! Ничего не действовало… Как хорошо, что все обошлось! Как вы себя чувствуете? – медсестра взволнованно склонилась над больной. - …я… - страшный хрип разрезал тишину, всех в палате слегка передернуло. - Не пытайтесь говорить, у вас совсем пропал голос. Вы кричали и окончательно сорвали его. Вас знобит? – заговорил наконец доктор. Риза моргнула дважды, и медсестра заботливо подоткнула ей одеяло. – Голова кружится? – лейтенант закрыла глаза. - Полковник Мустанг, как видите, она пришла в себя. Не могли бы вы покинуть помещение? Сейчас она не в том состоянии, чтобы принимать посетителей. - Но мне необходимо переговорить с ней именно сейчас. - Переговорить? О чем вы? Она и звука произнести не может! Вы слышали, как она кричала? Видели последствия отравления? Ее организм борется с ядом, который победить не в состоянии, и этим сам себя убивает. Чем дольше мы сможем беречь ее силы, тем больше у нас шансов ее спасти. Если действительно хотите помочь, попросите… - он порылся в кармане. - Как же она сказала?.. – достал маленький обрывок бумажки, прочитал. - Точно! Попросите Грейсию Хьюз сварить ей крепкий куриный бульон и принесите в следующий раз пару книжек, чтобы ей читали. Она не должна много спать, поскольку во сне уменьшается сопротивляемость организма, и яд действует быстрее. А чтобы не спать, нужно на чем-то концентрироваться… - Х…а…я…т…е… - Хоукай-сан, поберегите горло! – он строго посмотрел на нее и снова обернулся ко мне. - Кто такой Хаяте? - Это ее пес. Я на время заберу его к себе, лейтенант, не переживайте. Да, доктор, я принесу книг и попрошу Грейсию-сан приготовить бульон. Простите, Химел-сан. Помогите ей, пожалуйста. - Сделаем все возможное. - Извините за беспокойство. Это значит, моя слабость сейчас пройдет, Это значит, что горят за спиной мосты, Это значит, надо мной больше нет господ, Даже если я знаю, что это – ты.* * Лора Бочарова «Романс Люциуса Малфоя» Очень жду ваших отзывов