Зависимость

Ночью я очнулся от энергосберегательного режима, сидя на своем любимом месте в окне, с учебником испанского в руках. Надо бы от него отказаться, а то ни черта же не понимаю,а в воспоминаниях одноклассников разговаривал похлеще учителя. Прислушался к себе и семье, пытаясь понять - что именно меня выбило из колеи. Карлайл изучает что-то новое по медицине, тут же заполнив мой разум кучей умных слов и терминов, Эсме проектирует очередное здание, постоянно срываясь на радостное хихикание, что именно ее детище - Аквариум Сиэтла и центральная площадь, принесли ее детям столько радости. Удивительная женщина. Роз с Эмметом тихо воркуют... и тут меня снова накрыло. Едва не выкинув несчастную книжку, бросился в комнату Элис, видевшую сон. "Эдвард, что-то случилось?" - мысленно, стараясь производить как можно меньше шума, поинтересовался Джаспер, сидящий у ее кровати каменным истуканчиком. Его пальцы, сжимающие маленькую, хрупкую ладошку, напряглись. Я лишь отрицательно покачал головой, бесшумно устраиваясь рядом. Мда, я настолько привык к тому, что вампиры не спят, что чуть не спалился. Из сбивчивых мыслей брата стало ясно, что такое происходило далеко не впервые, но каждый такой раз он боялся ее потерять, боялся, что она затеряется там и не вернется. В отличии от остальных членов семьи, включая прошлого меня, знающих, что это временное явление, Джаз боялся всегда. Погладил его по макушке, под изумленно-благодарный взгляд. Положил голову на кровать, вслушиваясь в стук сердца сестренки - сейчас оно усиленно качало яд по венам, пытаясь облегчить нагрузку на мозг. С вялым интересом отметил, как по микрону отрастают волосы и ногти из-за усиленного крово... ядообращения в теле - проснется она очень голодной, зато с новой прической, которую давно хотела обновить. "Почему это случилось сейчас, Эд? Ничто же не предвещало, еще вчера она была такой счастливой." - Умоляющий шепот в голове надеялся узнать ответы, я же совсем не хотел их давать. Не мог же я сказать, что это все из-за меня, из-за моего попадания в это тело! История, которую Элис видела в своей голове все это время, которая почти свершилась - обращение Беллы или ее смерть, моя к ней больная привязанность, перерастающая во влечение и зависимость, ее дружба с ней... Это все стиралось. Сначала постепенно, заменяясь другими видениями, а после вчерашнего знакомства и разговора, моего решения не иметь ничего общего с девушкой, которую я хочу сожрать, они резко оборвались. Сейчас же сестренке снились обрывки моего будущего, как я то пропадаю, то исчезаю, а она упорно пыталась увидеть причину, помочь, уберечь от чего-то. "Опять ты коришь себя во всем. Успокойся, Эдвард, ни я, ни тем более Элис не считаем тебя виновными." - Вторая рука брата легла уже на мое плечо, волна спокойствия и облегчения остудила горящий, готовый взорваться, мозг. Но на смену эмоциям пришли воспоминания. Мои воспоминания. - Это ты во всем виноват! - Выпячивая глаза и брызгая слюной, орала мачеха, пока я сжимал в руках тощее, хрупкое тело Али. Она, оплетенная трубками аппаратов и капельниц, бледнее полотна, казалась хрустальной и совсем не тянула на свои четырнадцать. - Слушай, когда тебе говорят! - В голову прилетело тростью отца, успел лишь разжать руки, чтобы не утащить сестренку на пол. Один глаз заплыл красным, над виском неприятно запульсировало. Я виноват. - Прости... я виноват, прости, прости, прости... - зашептал, подползая к больничной койке, марая белую детскую ладошку с четким рисунком капилляров кровавыми разводами. Так же, как и в тот день, когда она уснула. И не просыпалась уже месяц. - Доктор, вы уже здесь, - в палату вошел очередной белохалатник, с отвратительно желейными щеками на длинной шее. Я не запомнил ни его имя, ни внешность, только этот жуткий диссонанс трясущегося потного лица и длинного, тощего тела. Как раздувшаяся после смерти жаба. - Думаю, мы можем приступать. - Что? Нет! Не смей, сволочь! Аля жива, ее мозг жив! - я бросился на отца с кулаками, ясно понимая, что и отказавшие тормоза, и ежегодное страхование наших жизней с десяти лет уже давно были продуманы в его голове. Как я мог не понять, что подарок на семнадцатилетие в виде машины был ловушкой! Обрадовался, растаял, поверил... У меня же даже прав не было, но предложение прокатиться на новенькой, пахнущей автосалоном и дорогой химчисткой тачке я принял. Как и не смог отказать сестренке, с горящими глазами умолявшей прокатить и ее. - Не продлевай ее муки! Как я могла называть тебя сыном!? - Взвизгнула мачеха, картинно падая на колени возле койки на потеху вошедшему адвокату, которого я знал в лицо, и еще троих незнакомых людей. У одного я заметил даже искреннее сочувствие на лице. Я же продолжал неверяще таращится на отца, так как понимал, что все зависит от него. Алю они любили, она была послушной, доброй, безумно красивой, родители уже планировали отдать ее замуж повыгоднее. У нее был шанс проснуться, пару раз я даже видел подергивающийся палец. Или хотел видеть. Но все шансы и отеческую любовь уничтожал огромный шрам, лишивший ее глаза и густой шевелюры, лишивший ее ценности. Я понимал, что должен был быть один в машине, должен был умереть только я, нежеланный и неудобный ребенок, чтобы страховая выплатила немалую сумму за мое тельце. Но поги... уснула она. А теперь они хотят ее убить. - Тебя хоть что-то волнует в этой жизни, кроме денег?! - Орал уже я, пока охрана вытаскивала меня из палаты. Потом я почти ничего не помнил, кроме сорванных о косяк двери ногтей, презрительного взгляда отца и мерзкой, льстивой улыбки жабы, отключающей все аппараты. Время смерти двенадцать сорок пять. В восемнадцать двадцать я принял свою первую дозу. - Эдвард? - уже вслух, явно не дозвавшись меня ни в мыслях, ни сжатием руки на плече, позвал Джаз. - Я пойду, поохочусь. Элис нужна будет кровь, когда проснется. - Через силу улыбнулся, похлопав по все так же лежащей ладони, аккуратно убрав ее с себя. И ринулся в лес через окно, мимо приметного деревца, что так часто мелькало в видениях Элис. Уже обнимая переставшего даже трепыхаться оленя, коих в здешнем заповеднике было, как сорняков, хоть они вроде как в красной книге, понял, что мне даже слить кровь некуда. Не потащу же я мертвую тушку на себе? Мало ли когда сестренка проснется, кровь может сто раз свернуться и остыть. Живого тоже не вариант, разве что успеть до рассвета, пока лесники не проснулись. Мда, на такой случай надо завести запас дома, хранят же донорскую кровь, осталось только раздобыть специальный холодильник. Сколько там надо для длительного хранения, градусов восемьдесят ниже нуля? Списать то, что я не услышал сердцебиение, кардинально отличающееся от оленьего, я могу только на стресс. Как и чужие мысли, затопившие меня паникой, смешанной с жутким любопытством - неожиданная гостья пыталась понять, как я поймал бедное животное и для чего. При этом она меня знала, но не лично, а по чьим-то рассказам, боялась, что я знаю о ее присутствии, хотя она спряталась, как учил отец-охотник. - Привет? - тяжело вздохнув от нелепости ситуации, в которую сам же себя и загнал, повернулся к заветным кустам, коловшим ее в щеку. - А можно погладить? - Я ожидал чего угодно, но явно не этого. Девушка практически ночью встретила подозрительного парня и вместо страха или хоть какого-то намека на самосохранение она просит это? - Можно, наверное. Он вроде спокойный. - Я пожал плечами, подозрительно глянув в блестящие, преисполненные полным пониманием мира и своего места в нем глаза оленя. Или это я сказал про себя? Как ни странно, я действительно успокоился. - Здорово! - Ветки взметнулись, открыв, наконец, внешность моей гостьи. Две знакомые косы, сейчас растрепанные и явно не мытые, запачканный в чем-то нос и ссадины на руках. Индейская принцесса, так резко исчезнувшая с праздника и появившаяся здесь, посреди дикого леса, вместе с рассветом. Символично. - Я нашел тебя, Покахонтас, - почти неверяще протянул я, едва не рассмеявшись с мыслей девушки. То есть страх ей неведом, зато смущение заставило придумывать самые неожиданные теории, вплоть до тех, где я специально ждал ее здесь. - А ты Каллен, да? Который из? - Взяв себя в руки и, наконец-то, погладив все больше и больше преисполняющегося мудростью жизни оленя, опять же сломала мне ожидания индеанка. Как можно делать что-то неожиданное с моим читом чтения мыслей? - То есть ты не просто так от меня сбежала тогда? - Прижав бедную животинку ближе, только чтобы она сделала малюсенький шажочек ко мне, я праведно возмутился. - Когда? - Искренне удивившись вопросу, Покахонтас стала вспоминать чуть ли не весь прошедший месяц. Меня на пау-вау она совсем не запомнила, ну танцевала с каким-то бледнолицым, так все танцевали, традиция такая. Она вообще танцевать не любит что-то заученное и тогда в голове представляла только следующее движение. И где же обещанное глупышкой неземное обаяние и притягательность, делающее вампиров идеальными социальными хищниками? Как-то даже обидно. - Неважно, - усмехнулся я, как-то вдруг вспомнив, что надо двигаться, вон девушка уже с ноги на ногу переминается. Найдя подходящее поваленное дерево, удобно устроился, пожалев, что в одном свитере и не могу подстелить что-то под собеседницу, все же раннее утро в лесу очень влажное и холодное. - Неважно, - кивнула в ответ, как за магнитом потянувшись за олененком под еще один смешок. - Тогда давай нормально познакомимся, я Лия, можно просто Ли. - Давай, - уже устав удивляться ее непосредственности, аккуратно отпустил оленя. Обидно будет, если моя несостоявшаяся жертва умрет от воспаления легких. - Каллен, который Эдвард. Можно просто Эд. - Приятно познакомиться, Каллен, который Эдвард, - проводив животное взглядом, отозвалась Ли. Тут же ехидно подумав, что врал все папа, никакие мы не страшные враги племени, несущие смерть. А вот теперь мне стало не по себе - откуда ее отец знает, кто мы и была ли она вообще в романе? Может, тот Эдвард ее здесь и убил? - Взаимно. И что ты здесь делаешь, Покахонтас? - Резко придвинувшись к ней, отметил вполне нормальную реакцию в виде расширившихся зрачков и участившегося сердцебиения. Она все-таки боится. Это меня успокоило. - Мой папа работает здесь смотрителем, так что имею полное право здесь находиться, - гордо вскинула точенный носик, только умолчав о том, что родители и знать не знают, где она. Как ответить правдой на вопрос и при этом не рассказать нужного, пособие первое, неоконченное. - Предположим, - легонько дернул за выбившуюся из косы прядь, нарвавшись на яростный взгляд. - А о моей семье откуда знаешь? - Так легенды же... - недоуменно начала девушка, с тихим "ой" замолчав. Но мне хватило и этого, зацепившись буквально за одну мысль - белые и холодные, я понял бессмысленность своих опасений. Она знает, кто мы, все племя знает, но будут молчать. Вот только Белла узнала правду сама или от кого-то из квилетов? - А, про белых, знаю-знаю, - важно кивнул головой, подстегивая ее говорить дальше. - Ха, вот прям все и знаешь? - Внешне спокойно, но внутри буквально взорвавшись тучей эмоций, буквально крича - неужели все там правда?!, высокомерно глянула девушка. - Ага, все-все, - хихикнул, буквально купаясь в сотнях вопросах, возникающих у нее в голове. Удивительно любопытная девушка. - Да ну? И в кого воины племени по этим легендам превращаются? - Подозрительно выгнула густую бровь, мысленно умоляя меня подтвердить все ее догадки. Как-то она слишком трепетно относится к, казалось-бы, старым сказкам. Ну у какой древней традиционной общины нет таких? - И не представляю, волчонок, - уткнул кулаком подбородок, удрученно вздохнул. Даже не считая рассказов глупышки про огроменные волосатые туши, рассекающие по лесам и кусающие вампиров за бочок, можно было легко догадаться по тем волчьим духам, плясавшим в голове принцессы под стук барабанов. До сих пор, стоит вспомнить это зрелище, как что-то екает в душе. - Ты... Ты пьешь кровь? - Осторожно уточнила Ли, что-то перебирая в голове. Слишком быстро, отрывочно и хаотично, чтобы можно было прочитать, больше похоже на образы Элис, приправленные даром Джаспера. Как бы сказал один мой друг - типичный женский разум. - Нет, он убежал, - Я с тоской глянул в сторону оленя, все еще преисполненного и вполне себе спокойно жующего травку в паре метров от нас. Кажется, я уверовал, мастер Шифу. - Надо же... И меня не укусишь? - Опять без опаски, просто чтобы проверить, что мы охотимся только на животных. - Ну если попросишь, могу за пятку цапнуть, - я даже показательно облизнулся, - только ноги помой. - Эй! - Возмущенно сверкнув глазами, попыталась унюхать, пахнут ноги или нет, при этом максимально незаметно, даже не нагибаясь. Тут уже я не выдержал и засмеялся, окончательно отпустив ситуацию. - Я тут серьезные вещи хочу спросить, а ты смеешься! Сейчас как стукну! Вонючей пяткой! - Ну спрашивай, пока у тебя время есть, - прищурившись, тут же настроился на нужное настроение. Только внешне, правда, внутренне продолжая посмеиваться - она всерьез угрожала ударить бессмертного монстра-кровопийцу, прекрасно осознавая все риски. - А что с ним не так? Угрожаешь? - Тут же ощерилась, действительно став похожа на волчицу. - В школу не хочу опоздать, - все же вырвался смешок, но усилием воли вернул морду-кирпич. - Ты знаешь, что происходит, когда квилет должен... поменяться? - Прошептала осторожно, словно ступая на трясину. - Что-то, что может... возможно, оправдать... Ее мысли обрели центр в виде высокого, довольно мощного парня-квилета. Сэм. Вот так просто, три буквы и задорная, бесстрашная девчонка чуть ли не воет. - А что, наорала на родителей ни за что или вчера купленная одежда резко маловата стала? - Постарался сместить приоритеты, топорно, конечно, но тут как могу. - О, или резко воспылала ко мне неземной любовью? Тогда сначала я обязан взять ответственность и пригласить тебя на свидание. - Что? Нет, при чем тут... Женщины не могут стать оборотнем! - Наконец-то я полностью увидел легенду, которую рассказывал ее отец. Вот только говорил он все это Сету, ее младшему брату, напрочь проигнорировав старшую дочь, подслушивающую через окно столовой. - И... неземная любовь? - Ну, знаешь, есть такое, куча агрессии, гормонов-феромонов и неожиданно-беспощадная любовь к непонятно кому, - я максимально напряг мозги, вспоминая все те крохи информации, что только мог запомнить от глупышки. Взрывной физический рост, которым она оправдывала возможную педофилию Беллы к волчонку и полное его замыкание на дочери этой самой Беллы, педофилию совсем не оправдывающую. Кажется, там был какой-то нюанс с этим, но хоть убейте, не помню. - Знаю, - тускло улыбнулась Лия, явно пытаясь держаться бодрячком, но слезы были сильнее. Плакала она страшно, без криков, всхлипываний и гримас, просто не замечая этих самых слез, нескончаемой рекой выплескивающих боль. Я же смотрел в эти черные бездонные глаза, окаймленные слипшимися ресницами, и видел в них только Сэма. Который был сначала другом и почти братом, затем - возлюбленным, ради которого ей пришлось расстаться со многими друзьями, слишком он был ревнивый. Из-за этого же она отвергла приглашение Калифорнийского колледжа искусств и ремесел, предлагавших грант - для бедной девушки из резервации это было, как перекрыть кислород. Сэм, который исчез пол года назад, вернувшись уже другим. И этот, другой Сэм, придумывающий абсолютно неправдоподобные отмазки, лишь бы видеться с ней поменьше, а с Эмили-чертовой-Янг глаз не сводивший. Она и без меня действительно все знала, любопытная девчонка с умными, живыми глазами, переживающая еще не свершившееся предательство, но уже неминуемое, от своей первой любви. Как же я ненавижу этого Сэма. - Думаешь, в Форксе недостаточно влажно? - Шепнул ей на ухо тем проникновенным тоном, от которого обычно идут мурашки. Она лишь непонимающе посмотрела сквозь меня, пребывая где-то там. - Это непреодолимо, да? Мне нет смысла бороться? - Забавная человеческая психика. Сейчас словам, по сути, незнакомца, абсолютно не представляющего ее жизнь, чувства, устремления, но знающего общую тайну, она поверит безоговорочно. Точнее, она знает ответ, ей нужно только подтверждение от кого-то, абсолютно незаинтересованного в происходящем, но кому можно это все рассказать, кто поймет, что это не шутка и действительно важно. Был бы на моем месте кто-то другой из Калленов, даже Розали, пристала бы к нему, нет, так бродила бы по знакомым местам, пока не отключилась бы от усталости. - Тебе нет, - почти согласился я, но только почти, - а вот ему да. - Что? - Ли очнулась, словно получила заряд тока. Совсем не такого ответа она ожидала, даже в мыслях, кристально-звенящих, сквозило одно лишь непонимание. - Давай так. Сейчас ты закрываешь глазки, я ловлю пару оленей для сестренки, а потом покажу тебе кое-что. Договорились? - максимально обворожительно улыбнулся я, пытаясь заставить работать вампирскую красоту и харизму на полную. Судя по хмыку и хлюпанью носом, нифига это на ней не работает. - А как же школа, ты же так боялся опоздать? - К счастью, ехидство к ней вернулось, только красные щеки и нос напоминали о недавней слабости. - Совместим приятное с полезным. Подожди здесь, пожалуйста. - Забив, как она это воспримет, стянул с себя свитер. Все равно не замерзну, о чем девушка прекрасно знает, а ей тут торчать еще минут пятнадцать. - Я постараюсь как можно быстрее. - Эмм... хорошо, - неуверенный кивок в ответ. Хоть свитер взяла, уже хорошо. Специально для нее стартанул на самой высокой скорости, подняв небольшой ветер за собой, только чтобы услышать восхищенное ойканье от Ли. Да, слышать легенды и видеть в живую это настолько разные вещи, словно настоящее письмо в Хогвартс получить после прочтения книг. "Волшебно". Времени ушло даже меньше, чем я думал, добыча словно сама бежала в руки - того оленя я поостерегся даже пальцем трогать, пришлось ловить новых. И да, я тащил двоих на своем горбе, уже не опасаясь свидетелей - какие свидетели, если я услышу их мысли намного раньше их самих и всегда могу убежать на такой скорости, что человеческий глаз и не увидит? Глупый я, волновался по такому незначительному поводу. Дома меня ждало еще одно облегчение - смотревшие на меня с огромными глазами Элис и Джаспер, которым я и скинул еще живую закуску, судя по чернющим радужкам сестренки, очень своевременно. Тепло обняв ее, тут же пообещал, что позже все объясню и сегодня им лучше ехать с Розали, бросился одеваться, дабы не сверкать голым торсом в очень даже прямом смысле. Догадался взять и теплую куртку и шерстяные носки для принцессы, помня о утренней росе после тумана. Так что когда я подогнал вольво как можно ближе к месту, где оставил ждать Лию - не на тех скоростях, на которых я двигался, таскать на себе пусть и не хрупкую, но вполне смертную девушку, прошло минут десять. Горжусь собой. - То есть ты так и сидела с закрытыми глазами? - Застав ее в той же позе, но с послушно сложенными ладошками на коленях и стиснутыми веками, я не удержался и засмеялся. Образ готовой ринуться в атаку на превосходящего противника с одним ботинком в руке и пай-девочки, послушно прождавшей меня так все время... Как они могут сочетаться так гармонично в ней одной? - Сам же сказал! Мало ли, какие вампирские непотребства ты будешь творить! - Тут же вскочила принцесса, морщась от затекшей... того, что пониже спины. - А я тебе носочки принес, - богиня войны милостиво приняла дар, тут же успокоившись и натянув на себя сухое, но этого хватило ненадолго. Проснулось любопытство и меня опять закидали вопросами. - Закрой глазки и... - Я тебе сейчас закрою глазки! - Лия полыхнула яростью, гордо отказавшись от протянутой руки, но без сомнений пошла за мной. Видно, что папа с ней занимался, обучив бесшумному передвижению, у меня же это получалось инстинктивно. С человеческой, пусть и довольно быстрой ходьбой лисьим шагом, нам понадобилось двадцать минут, чтобы дойти до дороги. К счастью, мою бедную машинку никто не угнал - я забыл закрыть дверь, оставив ключи в замке зажигания. - И мы едем..? - Как я и сказал, в школу, скоро занятия, - ответил с серьезной миной, уворачиваясь от щелбана, - ты пальцы береги, сломаешь же. И нет, я не издеваюсь, просто то, что хочу показать, именно там. - Хорошо, - и вновь послушная девочка, четко понимающая, что если бы хотел что-то с ней сделать, то сделал бы в лесу, а не вез по вполне узнаваемой дороге. Было довольно интересно наблюдать за ее мысленным метанием - послать меня нафиг и начать игнорировать, так как видел ее слабость, или же довериться, так как поддержал. Я голосую за второе всеми лапами. Туман сделал свое дело, покрыв весь асфальт слоем изморози, который сверху обманчиво скрыл только выпавший снежок, мешая многим водителям, кроме меня. Кто-то умный догадался обвязать шины тонкими цепями, другие же или тащились, как черепахи, или же их безбожно заносило. Картина сменилась в худшую сторону, стоило завернуть на дорогу к школе - она находилась на небольшой возвышенности, на которую взобраться могла не каждая развалюха, которыми владели процентов семьдесят учеников. Встал не на свое привычное место, а предполагаемо рядом с красным монстром, настроившись на ожидание. Да, довольно рано приехал, стоянка еще пустая. - И мы здесь, чтобы... - задумчиво протянула Ли, зябко передернув плечами. Какой же я идиот, как сразу не вспомнил про печку? - Прости, я дебил, - крутанув тумблер, пустил поток теплого воздуха, тут же заполнившего кабину. - Мы здесь из-за разговора о... непреодолимости. Как ты, полагаю, знаешь, остальные вампиры пьют кровь людей, а не животных, как мы. - Да, именно поэтому предки согласились сосуществовать с вами, до первой жертвы, - подтвердила девушка, с радостью отыскивая подтвержденные факты в немного, по ее мнению, шизанутых легендах, часто противоречащих самим себе. Услышав, как она сравнивала одну более-менее удобоваримую, где мы были смертельными врагами с той, где пра-пра-пра какого-то Блэка был холодным, но при этом вождем племени, чуть не поперхнулся набранным воздухом. - Так вот, есть такие люди, особые, что для определенного белого являются... ну, как непреодолимо-беспощадная любовь для оборотня, - едва не сказав имена, в которые меня не посвящали, еле выкрутился. - Они или умирают из-за неспособности вампира владеть собой, или становятся такими же. Держать золотую середину, находясь рядом и постоянно общаясь, невозможно. - То есть ты привез меня сюда, чтобы познакомить со своей половинкой? - Скривилась, почти брезгливо смотря на меня. Представила, как Сэм приводит к ней Эмили, чтобы объяснить, используя те же слова, что я сейчас, оправдывая себя. Потянулась к ручке двери. - Нет, я не настолько ублюдок. - Прикрыв глаза, сделал ненужный вдох. - Я хочу показать девушку, к которой все, что можно назвать судьбой, настойчиво меня толкает. Физически я хочу быть рядом, касаться, защищать, сожрать. Она для меня как самый лютый наркотик, привыкание с одной секунды нахождения рядом. Но здесь, - резким, порывистым движением я ударил кулаком себя в грудь, с каким-то горьким вкусом на языке понимая, что открываюсь перед абсолютно чужим мне человеком. Как и она мне открылась совсем недавно. - Здесь я, моя душа, которую мертвецу и иметь не положено, отчаянно сопротивляется. Я не хочу идти на поводу у своей жажды, делающей меня зависимым. Я пытался с ней говорить, пытался узнать. Не поверишь, но мне стало скучно буквально на вторую минуту. Да, я знаю, что судить о человеке по такому короткому промежутку неправильно, но мне с ней не комфортно. Буквально разрывает диссонанс от тела, желающего быть ближе и души, желающей полюбить не по чей-то указке. Да если я обращу ее, если ее кровь перестанет петь - что мне делать рядом с ненужной мне личностью? - Ого. Эдвард, ты крут, - нахмурилась, словно от боли, криво усмехнувшись после. Если бы не видел ее мысли, принял бы как издевку или оскорбление, но она лишь представила, как Сэм, чувствуя примерно то же, что я описал сейчас, делает выбор совсем не в ее пользу, наплевав на почти четыре года отношений. Постепенно стоянка заполнялась машинами, все-таки совершившими подвиг в этот скользкий день, я видел даже кабриолет Розали, фонирующей недовольством и обеспокоенностью. Мысленно пообещав себе извиниться и перед ней - все же сестра любит ковыряться в машинах, а не ездить на них, и утром ей пришлось в срочном порядке собирать разобранный двигатель из-за моего неожиданного побега, чтобы успеть. Но пока мое место здесь, в теплой машине, с такой уютной тишиной на двоих. Всю атмосферу разрушила Белла, вроде и аккуратно въехавшая, а вроде и резко ворвавшаяся на своем рычащем пикапе, провонявшим виски и табаком. Как я и рассчитывал, вставая задом - она припарковывалась справа, видя меня за рулем, но не видя Лию рядом. Я хотел лишь показать, но никак не натравливать главную героиню на несчастную девушку, просто ищущую ответы. Сжал руль, для верности даже вышел из машины - тонированные стекла не давали и шанса разглядеть находящегося пассажира, а со мной рядом вряд ли Белла будет разглядывать салон через лобовое. - Привет, - стоило боковому окну пикапа поравняться со мной, как тут же выстрелило это робкое "привет". Я кивнул, сжав зубы - после непривычки да и в горячем воздухе, несущем ее запах из открывшегося окна, было ужасно. Понимание и поддержка, прилетевшие с тихим шепотом "пальцы береги, сломаешь же" - я и не заметил, как сжал кулаки. Сочувствия или жалости не было, что меня порадовало - не хотелось быть рыцарем печального образа в глазах этой боевой девчушки, засмеет же. - Ты вчера рано ушел, что-то случилось? - Белла открыла дверь, скептически осмотрев скользкую землю. - Решили прогулять, иногда это весело, - через силу улыбнулся, уже желая вернуться в теплый уют машины, лишь бы не чувствовать этот усилившийся из-за влаги и тепла запах. Как сложно жить, когда ты мертв. - Чарли... - сумев, наконец, вылезти, Белла удивленно уставилась на цепи, аккуратно намотанные на шины, охнув и прикрыв рот рукой. Если не ошибаюсь, Чарли Свон, ее отец, должен был стать явно раньше шести, чтобы успеть укомплектовать этого монстра - молчаливая забота, стоящая сотни слов. Кажется, она это не совсем понимает или же принимает, как должное. Как-то даже обидно за него стало. - Он хорошо постарался, - преувеличенно присвистнул, оглядывая качественную работу, - мало кто так заморачивается. - Просто знает, насколько я неуклюжая, - пожала плечами Свон, явно не придавая значения, что отец, видящий ее пару недель раз в году, да и еще в далеком детстве, может легко этого не знать. Глупая. Визг тормозов на решившей взять нахрапом холм машине, как и судорожные маты, я услышал издалека. Темно-синий фургон, явно не слушающийся водителя, несся странными зигзагами, двигаясь почему-то к нам, а точнее - к подскользнувшейся на ровном месте Белле. Проклиная ее везучесть и так не вовремя показавшуюся неуклюжесть, бросился наперерез, заталкивая Беллу обратно в кабину и чувствуя густой, пряный запах ее крови с поцарапанной ладони. Спас ее только сбивший меня фургон.