Калейдоскопические арки

Я размеренно покачивался в слизистом коконе на брюхе существа, похожего на нечто среднее между оленем и крепкой охотничьей собакой. Голова нашего транспорта была полая, стеклянная и выполняла роль капитанской рубки. — Куда мы? — В Переход-6, — ответил надтреснутый голос. Невозможно было определить, откуда он звучал. Мы медленно поднимались всё выше, и мне отчего-то казалось, что скоро похолодает. Но, вопреки моим опасениям, этого не произошло. «И хорошо». Через какое-то время, убаюканный глухим топотом больших лап и покачиванием из стороны в сторону, я задремал. А когда я открыл глаза, то увидел мрачное беззвёздное небо, подчёркнутое линиями электропередач. Янтарная шеренга тусклых фонарей очень плохо освещала площадь, но это все равно лучше, чем ничего. Я лежал на памятнике, раскинув руки. Чужого присутствия не ощущалось. Ни голосов, ни машин, ни запахов. Ни-че-го. Это недобрый знак. По моей спине покатились мурашки. Если есть города, но нет жителей, то в где-то обязательно существует причина их отсутствия. И хорошо, если она уже далеко. Судя по часам на башне завода, возвышающегося на севере города, было глубоко за полночь. Я сунул руки в карманы и поплёлся вверх по улице в поисках нового перехода. Не знаю, куда я иду, но сейчас это всё, что я могу делать. По обе стороны площади тянулись ряды небольших магазинчиков. На повороте, по правую руку, тротуар расширялся, образовывая небольшой пятачок: его занимало посеревшее от пыли кафе, в темноте которого полубесы играли в очко. Их большие головы были мертвенно-жёлтого цвета, а толстые губы растягивались в довольных ухмылках. Куртки на молниях глухо застегнуты. Короткие пальчики любовно сжимали вощёную бумагу карт. Бесы были полупрозрачными. Это значило, что они не принадлежат этому миру, и исчезнут, как только откроют глаза в другом. К счастью, они меня не заметили. Здороваться не очень хотелось, хоть мы и можем считаться родственниками (правда, с очень большой натяжкой). Поднявшись к следующей улице, я обнаружил книжный магазин, внутри которого кто-то отвёл душу, устраивая бессовестный и бессмысленный погром: пол покрывали книги, пришедшие в негодность. Изуродованная картонная кожура с потемневшими, набравшимися воды, скукожившимися внутренностями, выпавшими наружу. Главный проход перегородила упавшая стойка для открыток. Я откинул её и вошел, будучи уверенным, что на улице не было ни души. Однако, сделав всего несколько шагов внутрь, почувствовал неладное и, развернувшись, осторожно, но уверенно вышел. Бабушка? Она сидела, скрючившись над своей тканевой сумкой, и выставляла на табурет затертый табурет стопки с жареными семечками, держа их костлявыми пальцами. Яркий платок песчаного цвета, под которым тлели желтые угольки глаз, сползал ей на лоб. Грубая, морщинистая, потрескавшаяся кожа была землистого цвета. Она жестом пригласила меня купить порцию. — Нет, спасибо. Я узнал его. Это был дикий астральный охотник (одичавший отступник, отщепенец благородного рода, некогда боровшийся с нарушениями Кона, ныне же опустившийся до бродяжничества и пожирания плоти разумных существ). Он понял, что был узнан. Мысленно мы обменялись несколькими фразами. Он объяснил, что мир, в котором пожилые женщины торгуют семечками, никому не покажется пустым. И его образ обязательно подарит путникам надежду. Какая надежда может быть в мире, где не осталось никого, кто бы захотел их купить? Даже птиц, на худой конец крыс или насекомых, которых можно было ими накормить? Оставил бы для приличия хотя бы их. Но, видимо, его голод был слишком сильным. И он съел даже их. Я запустил руку в карман и коснулся Чаши , вернувшись на пять минут. Теперь крыльцо было пустым, охотника ещё не было. Я повалился на спину, расправив руки: асфальт стал мягким, как желе, сквозь которое пробивался тусклый синеватый свет. Я позволил себе просто опускаться ниже, между редких часовых лент, виноградных лоз и различных осколков. Переход-6 оказался холодным, омерзительным, обескровленным городом, где единственный его настоящий обитатель считает, что рваного платка достаточно, чтобы одурачить тех, кто действительно способен сюда добраться . Спустя какое-то время я понял, что не могу выбраться из Межвременья. Слишком долго не выпадаю в какой-то из миров. Подняв голову, я увидел, что провал не закрылся. И в его сиянии ухмыляется охотник, заглядывающий внутрь.