Город Ангелов: всё началось с кофе, телефона и пончиков

от лица Ли Невероятно, никогда не думала, что головная боль может быть такой ужасной. Яркие пятна света мешали хоть что-либо разглядеть. Наверное, не стоит вставать. Хотя подождите, последнее, что я помню, это лицо Джека перед собой. А еще два выстрела. Тогда... Ничего не понимаю, где я? Быстро сев на кровать, я покачнулась из-за перепада давления. Невозможная головная боль. Очнулась я, оказывается, в своей комнате. Одна. Хорошее начало. Медленно сползла с кровати и направилась к выходу. В коридоре я расслышала тихий разговор двоих. Нежный женский и радостный мужской еле слышно вели беседу, которая изредка переходила на полный шёпот. Аккуратно ступая по ворсистому ковру, длинной во весь коридор, я подошла к лестнице и через перила попыталась разглядеть сидящих на диване, ко мне спиной. Схватившись за голову от очередной боли, я не удержала равновесие и стукнулась спиной об стену. Чёрт. Входная дверь хлопнула, но пара даже не шелохнулась. Спустившись по лестнице, я узнала Джареда и Мари, которые, укрывшись пледом, пили чай и обнимались. Значит, мы спасли Мур. Мешать я им не стала, а пошла на поиски Шеннона. Зайдя на кухню, мне жутко захотелось кофе. Подойдя к чайнику, я наполнила его водой. Когда я стояла у раковины и наполняла очищающий воду фильтр, на мою талию приземлились чьи-то тяжелые руки и притянули к себе. - Ты уже проснулась? - прошептал Шеннон, а я почувствовала, как он улыбается. - Как видишь, - я повернулась к нему. - Как ты? Хочешь чего-нибудь? - он усадил меня на стул за стойкой. - Голова болит безумно, но я замечательно. Приготовь мне свой кофе, пожалуйста, - я улыбнулась ему. - Будет сделано, мой капитан! Я начала крутить лежавшую вилку в руках и вспоминать хоть что-нибудь. Мари здесь, это хорошо, живая. Ким... Её забрали. Джаред бодро выглядел. А где Джек? - Шенн? - М? - промычал он, не отрываясь от приготовления, а потом поставил кружку ароматного кофе ко мне, - Что, Ли? - Шенн, а где Джек? Он изменился в лице и присел напротив меня. - Мне кажется, что он по заслугам получил. - Лето, это очень хорошо, что ты так считаешь, но где он? - Мертв он, - просто сказал Шенн, качнув головой. - Я его убила? - прошептала я. - Ты не волнуйся, всё списали на самозащиту! - он поднял руки. - Но я слышала два выстрела... - я подперла голову руками. - Он тоже выстрелил, только ты упала в обморок, поэтому пуля над тобой пролетела, - Лето почесал макушку, - А у тебя хороший прицел, прямо в лоб, молодец. - Шенн, я человека убила... - я подняла на него глаза. - Этот человек убил тебя раньше! - воскликнул он, - Он заслужил! Я положила голову на стойку. Значит, моих кошмаров больше нет. Моя тень умерла, погибла от моих же рук. Я была то ли рада, то ли в шоке. Всё списали на самозащиту. В некотором смысле это правда. Самозащита на будущее. На душе стало легко, вот только этот человек убил мою сестру, о смерти которой не знает её собственная мать. Надо будет съездить к ним на неделе, отвезти прах. - Шеннон, мне надо будет съездить в Сан-Диего. - Зачем? - удивился он. - Отвезти Ким на Родину, к матери. - Я поеду с тобой, - он забрал у меня уже пустую чашку, - Нечего тебе одного туда ездить. - Спасибо за всё, Шенн, - я подошла к нему и крепко обняла. Он же вовлёк меня в поцелуй. Лето посадил меня на стойку и прижал к себе. Чертя на моей спине какие-то узоры, он одной рукой приподнял краешек моей майки и начал поглаживать моей живот. Я схватилась за его шею и завела ноги за его спину, скрестив их там. Однако, как всегда, тихий кашель двоих помешал нам. В проходе, всё также накрывшись одеялом и приткнувшись друг к другу, стояли Джаред и Мари и насмешливо, но тепло, улыбались. Я тут же спрыгнула и подбежала к ней. Притянув к себе, я начала шептать, как волновалась, как беспокоилась, что не потеряю впредь её. Она лишь тихо смеялась, что было странно для такого открытого человека. Редко можно было услышать её скромный смех, когда она всегда смеялась на весь квартал. Её уставшие и напуганные глаза побеспокоили меня, и я только сильнее прижала её к себе.

***

Через два дня, за которые особо ничего не произошло и за которые мы успели восполнить всё, что не успели раньше, Шеннон и я отправились в Сан-Диего, перед этим проинструктировав мелких на случай всяких происшествий. Они это, конечно же, знали, но повторение - мать учения. Сидя в самолете, настроение совсем испортилось, так как нежеланная беседа приближалась. Я не люблю этих слёз близких, их страдания. А сейчас мне придется это всё увидеть. Вернее, через несколько часов. Я летела без предупреждения. Не думаю, что Александра куда-то уехала. Мать Кимберли не имела особо тёплых отношений с дочерью, но она безумно любила её. Сообщать плохие новости я ненавидела. А сейчас этим только и придется заниматься. Я отгородилась от Шеннона, который в начале пути пытался завязать разговор, музыкой в наушниках. Увидеть старые места, куда в детстве тебя приводила мать и мать Мур, вновь не было моим желанием. Всегда я чувствовала себя некомфортно в Сан-Диего. Мне казалось, что на меня все смотрят, как на идиотку из солнечного Лос-Анджелеса. Прилетев в Сан-Диего, мы сразу же отправились к моей тетушке, Александре. Эта женщина была всегда строгой, но давала ту свободу Ким, в которой нуждались другие. Однако, хороших отношений у них, всё равно, не сложилось. Я издалека увидела этот ярко-голубой домик, в котором любила сидеть на чердаке и через маленькое окошко ночью смотреть на звезды, попивая холодный лимонад. Яркие тюльпаны придавали дому особый уют. Шенн был также сжат, как и я. Тяжелый ком подкатился к горлу, а одинокая слеза потекла из глаза. Наверное, это выглядело странно: мужчина в шляпе и девушка с шалью, оба в чёрном идут под палящим солнцем, оба в солнечных очках, везут сзади себя чемоданы. Сердце бешено стучало, готовясь выпрыгнуть из груди. Дверь открылась еще до того, как мы близко подошли к дому. На крыльцо вышла тётушка и непонимающе посмотрела на меня. Я, бросив все вещи, кинулась к ней в объятия. Тонкие руки обвили мои плечи, а я, уткнувшись в её плечо, прикрыла глаза и легко прикоснулась губами к её платью. - Александра... - шептала я. - Лика? Что случилось? Где Кимберли? - робко спросила она. - Джек, он вернулся, - я не могла смотреть тёте в глаза, поэтому отвела взгляд на подошедшего Шеннона, - и он убил её... Только что я сказала эти заветные слова родной тёте. Она пошатнулась, но не упала, а устояла, как и много раз в жизни, чтобы воспитать дочку. Она ничего не ответила, лишь прижала ладонь ко рту, громко вдохнула воздух и пропустила нас во внутрь. Мы поставили чемоданы у двери, а сами прошли в большую парадную комнату, где Ким постоянно устраивала бесконтрольные вечеринки без разрешения матери. Александра тут же ушла на кухню, заверив нас, что лишь принесет нам мой любимый лимонад, но из-за стенки послышался громкий вскрик, а за ним и множество других, которые в истерике восклицала Сандра, прислонившись к стене и съехав по ней вниз, также прикрывая рот и зажмурив глаза. Трудно было успокоить её. Но мы смогли, и через два часа все вместе сидели в парадной. Александра переодела жёлто-зелёное платье в голубой цветок на траурное чёрное и смотрела на нас, ожидая объяснений. - Сандра, я понимаю, тебе тяжело это слышать... - начала я. - Кто этот молодой человек? - безжизненно произнесла она. - Это Шеннон, Шеннон Лето, мой молодой человек и по совместительству ударник в знаменитой группе, - я тряхнула головой, - Сандра, послушай... - Где моя девочка сейчас? - также продолжала тётушка. - Нам пришлось кремировать её, - на этом моменте Александра вновь глубоко вздохнула, - Мы были на Мальдивах, когда Джек убил Ким. - Что? Вы просто так оставили её? - Мы не знали, что он может напасть, - впервые за день сказал Ше. - Почему кремировали? - тётя закрыла глаза. - Тело уже начало гнить, - еле слышно прошептала я. Слёзы вновь полились из её глаз. А мы решили остаться ещё на три дня, дабы помочь жить Александре с новыми обстоятельствами.