Изменить будущее (Читают книги о Гарри Поттере)

— Давайте на сегодня последнюю главу, уже достаточно поздно, — предложила Андромеда, передавая книгу тоже решившей почитать Лили. — Он… он вот, прислал мне, — сказала Гермиона, протягивая письмо. Гарри взял кусок пергамента. Пергамент был мокрый, слезы капали на слова, и чернила так расплылись, что некоторые слова только угадывались. Гарри прочитал: «Дорогая Гермиона! Мы проиграли дело. Мне разрешили взять его в Хогвартс. День казни будет назначен. Клювику Лондон очень понравился. Никогда не забуду, как ты нам помогала. Хагрид. » — Они не посмеют, — сказал Гарри. — Не посмеют. Клювокрыл не опасен. — Гиппогрифы сами по себе довольно опасные и вредные животные, — заметил Арктурус. — Даже если они выглядят безобидными. — Это все отец Малфоя! — возмущалась Гермиона, вытирая слезы. — Он запугал Комиссию, этих старых глупых болтунов. Они его боятся. Конечно, можно подать апелляцию. Так всегда делают. Но вряд ли это поможет. Приговор все равно оставят в силе. — Я в Азкабан как-то не хочу, чтобы комиссию запугивать, — в очередной раз фыркнул Люциус. — Уверен, мне особо даже и не пришлось приводить аргументы. Гиппогриф навредил моему наследнику, даже если этот наследник был в какой-то степени виноват сам. — Не оставят! — горячо возразил Рон. — Ты больше не будешь одна этим заниматься. Я тебе помогу, Гермиона. — Ох, Рон! Гермиона, чуть не в обмороке, бросилась ему на шею. Рон сконфузился и стал неловко поглаживать Гермиону по голове. Наконец к Гермионе вернулись силы, и она выпустила Рона из объятий. — Удивительно, что она так легко его простила, — проворчала Лукреция. — Мне, Рон, правда, правда очень жалко Коросту, — рыдала она. — Ну ладно, ладно, — успокаивал ее Рон, явно счастливый, что Гермиона отпустила его. — Короста была очень старая. И в общем–то, от нее было мало проку. Кто знает, вдруг мама с папой позволят мне теперь завести сову. — Да что вы говорите, молодой человек, — возмущенно проговорил Фабиан. — Что же ты тогда столько времени обижался на Гермиону и оскорблял ее? Из–за мер безопасности, введенных после второго появления Блэка, Гарри, Рон и Гермиона не могли по вечерам навещать Хагрида. Теперь они беседовали с ним только после уроков ухода за магическими существами. Суровый приговор подействовал на него как удар молнии. — Эт моя вина, — говорил он как никогда косноязычно. — Я… ить весь онемел. А они таки важны, во всем черном. Я… это… значит, совсем запутался. Пергамент из рук валится… Твои–то цифры, Гермиона, из головы вон… К тому же Люциус Малфой встал и давай их, знамо дело, дурить. Чо он сказал, то они и решили. — Уверен, что я просто отстаивал права сына, — в защищающем жесте поднял руки Люциус. — В этом и проблема Хагрида, — вздохнула Марлин. — Он за частую просто не может собрать слова в понятное целесообразное предложение. — Тогда ему стоило попросить кого-то представлять его в суде, — заметил Поллукс. — Это частая практика, а попросить можно было и того же Дамблдора и просто любого преподавателя в Хогвартсе. — Ладно, подадим апелляцию! — кипел Рон. — Не сдавайся. Мы уже этим занимаемся. Хагрид сопровождал класс в замок. Впереди, сразу перед ними, шел Малфой, как всегда, в сопровождении Крэбба и Гойла. Малфой, издевательски смеясь, то и дело оглядывался. — Навряд ли поможет, Рон, — грустно покачал головой Хагрид. — Поди-кось с ними справься. Комиссия у Малфоя в кулаке. Я вот чо думаю: пусть у Клювика последние–то денечки будут самые что ни на есть вольготные. Мой это долг… С этими словами Хагрид повернул обратно в хижину, спрятав лицо в огромный носовой платок. — Ха–ха–ха! Разревелся! Малфой с неизменными спутниками стояли, прислушиваясь, в главных дверях замка. — Вы видели что–нибудь более жалкое?! — воскликнул Малфой. — И это наш учитель! — Я слышу, что творишь ты и мне этого достаточно, — прищурившись, проговорила Нарцисса. Гарри с Роном бросились к Малфою, но Гермиона их опередила. Хлоп! Размахнувшись, она изо всех сил ударила Малфоя по щеке. Малфой покачнулся. Гарри, Рон и Крэбб с Гойлом остолбенели. — Молодец девочка, — кивнула леди Малфой. — Может надо было его еще тогда ударить, когда он ее обозвал, — хмыкнула Марлин. — Вдруг потом думать бы начал. — Сомнительно, — протянул Джеймс, взглянув на нахмурившуюся супругу. А Гермиона размахнулась еще раз. — Не смей так говорить о Хагриде, ты, злобная дрянь… — Гермиона! — севшим голосом проговорил Рон, пытаясь отвести занесенную руку Гермионы. — Не мешай, Рон! — Гермиона вынула волшебную палочку. Малфой сделал шаг назад, Крэбб и Гойл, онемев, ждали распоряжений. — Пошли, — буркнул Малфой. Компания вошла в замок и устремилась к лестнице, ведущей в подвалы. Класс шел на обед в превосходном настроении, лица у всех сияли. Но Гермиона не пришла и на обед. К концу обеда после яблочного пирога Веселящие чары слегка повыветрились, и Гарри с Роном стали ощущать беспокойство. — Как, по–твоему, не мог Малфой что–нибудь ей сделать? — спросил, нахмурившись, Рон по дороге к башне Гриффиндора. — Не думаю, — хмыкнул Регулус. — Там же многие наверное видели, как Гермиона его ударила, а значит на Малфоя подумали в первую очередь. Какой смысл так подставляться? Прошли мимо дежурных троллей, сказали Полной Даме пароль («Флиббертигиббет») и протиснулись в проем гостиной. Гермиона как ни в чем не бывало крепко спала, уронив голову на учебник нумерологии. Друзья сели по обе стороны, и Гарри толкнул ее в бок. — Если не забрать у нее маховик, то кончится плохо, — покачала головой Друэлла. — Чтобы им пользоваться нужно еще и специальный экзамен пройти, — вспомнила Вальбурга. — Сомневаюсь, что на третьем курсе она это делала, — хмыкнул Орион. — Интересно конечно с чего бы магглорожденной выдавали Маховик? Проще было поговорить и попросить отказаться от нескольких предметов. — А? Что? — проснулась Гермиона, непонимающе озираясь по сторонам. — Пора идти? Какой сейчас урок? — Прорицание, через двадцать минут, — вразумил ее Гарри. — Гермиона, почему ты пропустила заклинания? — Что? Не может быть! — вскрикнула Гермиона. — Я забыла пойти на заклинания! — Но как ты могла забыть? Ты ведь дошла с нами до самого порога! — Не могу этому поверить, — причитала Гермиона. — Профессор Флитвик очень сердился? Это все Малфой! Я шла и думала о нем, и у меня как–то все спуталось! — Знаешь что, Гермиона, — сказал Рон, взглянув на толстенную «Нумерологию», которая послужила Гермионе подушкой. — По–моему, ты немного того… Слишком много на себя навалила. — Ничего подобного! — возразила Гермиона, откинув с глаз волосы и безуспешно ища глазами сумку. — Я просто перепутала расписание. Пойду найду профессора Флитвика и попрошу прощения… Увидимся на прорицании. — Вот же упрямая, — проворчала Андромеда. — Она действительно такими темпами собственное здоровье угробит. — Рон между прочим мог бы и догадаться, все же в чистокровной семье живет и отец в Министерстве работает, — хмыкнул Гидеон, переглянувшись с братом. — Рон порой элементарного не знает, а ты говоришь, что мог догадаться, — покачал головой Фабиан Через двадцать минут она присоединилась к друзьям у первой ступени лесенки, ведущей в кабинет профессора Трелони. Вид у нее был явно огорошенный. — Как же я могла пропустить Веселящие чары! Ведь они наверняка войдут в экзамены. Профессор Флитвик мне сейчас намекнул. — Войдут, но они очень простые и их просто выучить, — проговорила Лили, перелистывая страницу. — Я думал, мы будем глядеть в хрустальный шар в следующем семестре. — Рон осторожно оглянулся, нет ли поблизости профессора предсказаний. — Не расстраивайся, — заметил Гарри. — Это значит, что мы покончили с хиромантией. Мне уже тошно от ее фокусов, как возьмет в руку мою ладонь, так и закатит глаза. — Ага и вновь предскажет смерть, — закатила глаза Марлин. — Это видимо все, на что она способна, — фыркнул Сириус. — Предсказывать трагедии и смерть, бред полный. — Добрый день всем, — плавно пропел знакомый туманный голос, сопровождаемый явлением профессора Трелони откуда–то из густой тени. — Я решила заняться магическим кристаллом немного раньше, чем планировала. — Профессор Трелони села спиной к огню и оглядела класс. — Богини судьбы поведали мне, что магический кристалл войдет в ваш июньский экзамен. Гермиона фыркнула. — Богини судьбы ей поведали, ну, знаете ли! Она же сама готовит экзамен… Отличное предсказание! — Гермиона даже не потрудилась опустить голос до шепота. — Что правда, то правда, — согласился Регулус. Лицо профессора все время оставалось в тени, так что трудно было сказать, слышала ли она Гермиону. Как бы то ни было, она невозмутимо продолжала: — Гадание по магическому кристаллу — утонченное искусство. Я не ожидаю, что хотя бы один из вас, — говорила она нараспев, — станет с первого раза Провидеть, вглядываясь в бездонную глубину кристалла. Начнем с упражнений. Прежде всего, надо научиться расслаблять сознание и наружные глаза… Из груди Рона вырвался смешок, и он прижал кулак ко рту, чтобы не разразиться неудержимым хохотом. — Интересно у нас такой же дурдом был? — задумчиво поинтересовался Фабиан. — У нас по прорицанием преподаватель более чем адекватный, — пожала плечами Нарцисса. — Она по крайне мерее не предсказывает смерть налево и направо. Между тем профессор Трелони продолжала мурлыкать: — Тогда у вас откроется Третий глаз и заговорит подсознание. И возможно, уже сегодня в конце урока, если улыбнется Фортуна, кто–нибудь из вас сподобится Увидеть. Итак, начнем. Гарри чувствовал себя ужасно глупо: сидит и тупо смотрит внутрь хрустального шара, стараясь выгнать из головы назойливо вертящиеся слова «чушь собачья»! Слова не желали уйти, тем более что Рон то и дело хихикал, а Гермиона презрительно фыркала. — Вы что–нибудь видите? — спросил он друзей после пятнадцати минут глазения. — Да, вижу, — ответил Рон. — Прожженное пятно на столе. Кто–то, наверное, уронил на этот стол свечу. — Бессмысленная трата времени, — прошипела Гермиона. — Сколько можно было бы сделать полезного! Хотя бы, например, прочитать про Веселящие чары. — Так для чего же она тогда брала этот предмет? — усмехнулся Люциус. — Действительно можно было отказаться от него в начале учебного года и жить спокойно. — Ей как минимум от двух предметов стоило отказаться, — заметила Андромеда. — Тогда бы такой нагрузки не было. Привычка хвататься за все сразу ни к чему хорошему не приведет. Мимо прошелестела юбками профессор Трелони. — Помочь кому–нибудь расшифровать таинственные туманные знаки внутри кристалла? — пропела она под звяканье браслетов. — Мне не надо, — прошептал Рон. — И так ясно, что они значат. Сегодня вечером будет туман. Гарри с Гермионой не выдержали и прыснули. — Пожалуйста, не мешайте, — кротко попросила профессор Трелони. И головы всех учеников повернулись к друзьям. Парвати с Лавандой возмущенно переглянулись. — Вы нарушаете вибрацию пространства ясновидения. Профессор подошла к их столу, подсела к ним и всмотрелась в шар. Сердце у Гарри екнуло. Он точно знал, что сейчас произойдет… — Здесь что–то движется, — прошептала профессор, приблизив лицо к шару. — Что это? Он был готов поспорить на что угодно, даже на свою «Молнию», — ничего хорошего Трелони не увидит. И действительно… — Мой мальчик… — вздохнула профессор и посмотрела на Гарри. — Он здесь, это видно, как никогда раньше… Крадется, все ближе… Гр. — Бродяга, ты достал по пятам за Гарри ходить, — тихо, но шутливо возмутился Джеймс. — А мне вот интересно, а вдруг она действительно что-то видит и Гарри в самом деле угрожает опасность, — поинтересовалась Лили. — Он ведь каждый раз во что-то встревает и на волосок от смерти. — Цветочек, эта дамочка несет полную чушь. Мне кентавры как-то сказали, цитирую: «Наступит ночь, прольются слезы родных и любимых тебе людей. И зайдя за арку, потухнет на веки самая яркая звезда небосвода, оставляя боль в сердцах людей». Так что мне теперь все арки стороной обходить? — поинтересовался Сириус, все промолчали и лишь Блэки насторожено переглянулись между собой. — А Гарри от всех больших и черных собак прятаться? Она просто прицепилась к одному и акцентирует на нем свое внимание. — О господи! — воскликнула Гермиона. — Неужели опять Грим? Просто смешно! Профессор Трелони вскинула на Гермиону огромные глаза, Парвати что–то шепнула Лаванде, и обе тоже воззрились на бунтарку. В глазах профессора полыхнул гнев. — К своему прискорбию, должна сказать, милочка, что с той минуты, как вы появились в классе, мне было абсолютно ясно, что в вас нет того что необходимо для благородного искусства ясновидения. У меня до вас никогда не было ученика, в котором до такой степени отсутствует духовность. На секунду в классе повисла абсолютная шина. — Прекрасно! — Гермиона встала, взяла учебник «Как рассеять туман над будущим» и сунула его в сумку. — Прекрасно! — повторила она и вскинув сумку на плечо, чуть не столкнула Рона вместе со стулом. — Мое терпение лопнуло. Я ухожу. — В Хогвартсе видимо со временем появилась новая тенденция оскорблять и запугивать учеников, — сухо заметил Поллукс. — Девочка конечно ведет себя тоже ведет себя далеко не лучшем образом. — Да у нее просто нервы сдали, — хмыкнула Андромеда. — Что в прочем не удивительно. Столько взвалить на себя. Финал по квиддичу на носу, сейчас только очередного опасного приключения не хватало! В пасхальные каникулы никакого отдыха не получилось. Третьекурсникам по всем предметам задали горы домашних заданий. Невилл Лонгботтом был на грани нервного срыва. И не он один. — И это называется каникулы! — взорвался на третий день Симус Финниган. — Экзамены еще через сто лет! О чем только они себе думают! Но труднее всего приходилось Гермионе. Даже без прорицания у нее было несравненно больше предметов, чем у остальных. Вечером она последняя покидала гостиную, наутро первая приходила в библиотеку. Под глазами у нее были синяки, как у Люпина, а глаза то и дело на мокром месте. Рон засел за подготовку апелляции. — У меня вопрос, куда учителя смотрят? — цокнула Андромеда. — Очень надеюсь, что у нее скоро его не будет, а иначе Мунго, это минимум, что ей светит, — вздохнул Тед. — Верно говорите, — согласилась с зятем Друэлла, обратив на себя тем самым удивленные взгляды обеих дочерей. — У девочки будут очень большие проблемы со здоровьем. Повезет, если их удастся исправить. — Соглашусь, — кивнул Сигнус. — Маховиками времени не просто так пользуются исключительно в определенных случаях. Если бы они были безопасными, то все маги давно бы возвращались во времени когда им вздумается. Матч Гриффиндора со Слизерином был назначен на первое воскресенье после каникул. Сейчас слизеринцы опережали все команды на двести очков. А это значило, что гриффиндорцы выиграют Кубок только в том случае, если наберут большее количество очков, о чем Вуд без конца им напоминал. Стало быть, победа во многом зависела от Гарри: только он может, поймав снитч, принести команде сразу сто пятьдесят очков. — Запомни, — не уставал повторять Вуд, — ты должен поймать снитч, только когда мы наберем больше пятидесяти очков. Больше пятидесяти, Гарри, иначе матч мы выиграем, а Кубок будет не наш. Ты это усвоил? Ты должен поймать снитч… — Я ПОНЯЛ, ОЛИВЕР! — сорвался в конце концов Гарри. — Только нервного срыва у него не хватало, — прошептала Лили. — Зачем без конца твердить одно и тоже. — Этот Вуд чересчур сильно помешался на квиддиче, — хмыкнул Джеймс. — Тут мне кажется его самого не плохо бы проверить на проблемы с головой. Предстоящий матч буквально свел с ума всех гриффиндорцев. Последний раз они выиграли Кубок семь лет назад, когда ловцом был легендарный Чарли Уизли (второй сын в семье Уизли). Но Гарри был готов побиться об заклад, что никто, даже Вуд, так страстно не желал победить, как он. Неприязнь между ним и Малфоем достигла своего пика. Малфоя до сих пор жгло воспоминание о комке грязи в затылок, тем более что Гарри как–то удалось избежать наказания. А Гарри все еще помнил лже-дементоров, которыми Малфой хотел сорвать матч. — Шутка за шутку, — пожал плечами Гидеон. — В какой-то степени это даже справедливо, — вздохнул Люциус, переглянувшись с женой. Но больше всего он хотел отомстить Малфою за Клювокрыла — одержать над ним победу перед всей школой. Еще ни один матч не приближался в такой накаленной атмосфере. К концу каникул отношения между командами и факультетами достигли точки кипения. То и дело в коридорах возникали мелкие стычки, вылившиеся в грандиозное сражение между четверокурсником из Гриффиндора и шестикурсником из Слизерина. В результате обоих пришлось отправить в больничный отсек — у них из ушей полез лук–порей. — Ну это еще пока мирно, — в один голос заметило молодое поколение. — У нас едва до Круциатуса как-то раз чуть не дошло, — хмыкнула Марлин, переведя взгляд на двух Мародеров и братьев Пруэтт. — Хотя заклинание Снейпа… — Не напоминай, — нахмурилась Андромеда, тоже скользнув глазами по кузену и его лучшему другу. Хуже всего приходилось Гарри. Слизеринцы подставляли ему подножки, да так, чтобы он обязательно упал. Крэбб с Гойлом пытались атаковать его, куда бы он ни пошел, но, увидев его в окружении команды, сейчас же отступали. Вуд распорядился, чтобы Гарри никуда не ходил один, на случай, если слизеринцы решат вывести его из игры накануне матча. — А вот это уже умное решение, — одобрил Джеймс. — Перед последними матчами ловцов, да и не только ловцов на самом деле, стараются вывести из игры. — Просто основной состав всегда готов намного лучше, — хмыкнул Сириус. — А у них он вообще один, про запасных игроков нам не разу не сказали. Накануне матча никто в гриффиндорской гостиной не занимался обычными делами. Даже Гермиона отложила на время книги. — Не могу работать, — нервничала она. — Не могу сосредоточиться. Шум в гостиной стоял невообразимый. Фред с Джорджем, чтобы дать выход обуревавшим их чувствам, орали и буйствовали сильнее, чем всегда. Оливер Вуд сидел в углу, склонившись над картой поля, и волшебной палочкой гонял по ней фигурки игроков, что–то про себя бормоча. — Джеймс с Сириусом также делали, — усмехнулись братья Пруэтт. — Угу, у них на тактики мозги вместе работают превосходно, — согласилась бывшая Маккиннон. — Когда они ее разрабатывали, даже я им не мешала. — Да к ним вообще старался никто не подходить, я это прекрасно помню, — хмыкнула рыжеволоса ведьма. Этой ночью он спал очень плохо. Сначала ему приснилось, что он проспал и Вуд кричит ему: «Где ты был? Нам пришлось выпустить Невилла Лонгботтома!» Затем Гарри приснилось, что Малфой и другие игроки Слизерина прилетели на матч на драконах. Гарри носился по полю с головокружительной скоростью, пытаясь уклониться от пламени, изрыгаемого драконом Малфоя, и тут вспомнил, что забыл свою «Молнию» в спальне.        Гостиная наполнилась смехом, смеялись даже старшие маги. — Ну и сны у него, — вытирая слезы смеха, заметила Лина. Гарри свалился с метлы, упал на землю и проснулся. — Он же ее вроде забыл, — все еще смеясь, сказал Сириус. Прошло несколько секунд, прежде чем Гарри осознал, что матч еще не начался, что он спокойно сидит в своей кровати и что слизеринцам ни в коем случае не разрешат играть в квиддич верхом на драконах. — А жаль, было бы весело, — грустно вздохнул Регулус. — Тогда это уже не квиддич получится, — хмыкнул Люциус. — Хотя и правда звучит интересно. — Драконов приручить не так уж и просто, — заметил Поллукс. — Трудно представить, чтобы на них кто-то летал. Даже драконологи на них не забираются. Неужели это Грим… нет… только не сейчас… не за несколько часов до матча… Он прильнул к стеклу и где–то через минуту отчаянных поисков наконец заметил то, что искал. Теперь этот зверь бежал по опушке леса… но это был вовсе не Грим… это был кот… Узнав высоко поднятый рыжий хвост, напоминающий ершик для чистки бутылок, Гарри испытал такое облегчение, что еле успел ухватиться за щеколду, чтобы не упасть. Это всего лишь Живоглот… Всего лишь Живоглот? Гарри прижался носом к стеклу. Кот наконец остановился. Гарри не сомневался, что видит, как кто–то еще движется там, в тени деревьев. В следующую секунду на опушке появился огромный лохматый черный пес. Озираясь по сторонам, пес, крадучись, побежал через луг, а рядом с ним бежал Живоглот. Гарри смотрел на них, выпучив глаза. Если это был Грим, то есть предзнаменование скорой смерти Гарри, то его не должен был видеть никто, кроме самого Гарри, но, судя по всему, Живоглот тоже видел Грима. — Опа, — усмехнулся Джеймс, взглянув на лучшего друга. — Кто-то подружился с представителями кошачих. — Мы еще не уверены, что это я, — буркнул Сириус, стараясь чтобы его не услышали родители. — А если ты, — сверкнула глазами Марлин, склонив голову к плечу. — Я уже сказал, будет тебе этот рыжий монстр. На следующее утро, когда Гарри вместе с другими игроками сборной Гриффиндора вошел в Большой зал, их встретили оглушительными аплодисментами. Гарри широко ухмыльнулся, увидев, что им аплодируют не только свои, но и ученики Когтеврана и Пуффендуя. — Как и всегда, — закатил глаза младший наследник Блэков. — Стоит заметить, что Слизерин сам не плохо настраивает против себя другие факультеты, — вздохнула Андромеда. — Во время Гарри это делает Снейп, потому что он декан Слизерина и при этом его ненавидит больше половины Хогвартса точно. А сейчас с этой ролью неплохо справляются Пожиратели. — Действительно, Реджи, — кивнул Сириус, обратив внимание на младшего брата. — Сам вспомни, как вы издеваетесь над магглорожденными со всех факультетов. И откуда тогда взяться хорошему отношению и поддержки? Причем повезет, если все закончится просто насмешками. — Ты преувеличиваешь, сын, — отозвался Орион. — Я просто не говорю, как есть, — качнул головой Бродяга под согласные кивки со стороны остальных гриффиндорцев. — Во время моей учебы на нашем 6 и 7 курсах уже было достаточно физических нападений на магглорожденных и некоторых полукровок, причем не важно какого они были возраста. — Он прав, дядя, — согласился Фабиан. — А профессора ничего не делали, потому что не было доказательств того, кто именно нападал. Флитвик пытался вмешаться, когда в первый раз пострадала его студентка, но как выяснилось, делу ход так и не дали. — Хогвартс давно перестал походить на цивилизованно место обучение, — проговорила Лукреция. — Мы что-то говорим против Попечительского совета в будущем, но и в наше время ничего не делаем. — Я думаю, что многое все же придется обсудить после книги, — заключил Арктурус, переглянувшись с Поллуксом. Когда они проходили мимо стола Слизерина, раздался громкий свист. Гарри скосил глаза, заметив, что Малфой выглядит даже бледнее, чем обычно. За завтраком Вуд требовал от всех игроков поесть как можно плотнее, хотя сам так и не притронулся к еде. А затем, не дав никому доесть, поспешно вывел команду из зала, прежде чем оттуда вышел хоть один человек. Вуд хотел, чтобы они первыми узнали, в каких погодных условиях им предстоит играть. Когда они выходили, снова разразились аплодисменты. — Удачи, Гарри! — крикнула Чжоу Чанг, ловец сборной Когтеврана, и Гарри почувствовал, что краснеет. — Отлично… никакого ветра… солнце чуть ярче, чем надо, будет бить в глаза, не забывайте об этом, — бормотал Вуд, прохаживаясь по полю взад и вперед и озираясь по сторонам. — А земля достаточно твердая, и это хорошо… значит, мы сможем сильнее оттолкнуться и быстрее взлететь… Три четверти зрителей размахивали алыми флагами с изображенным на них львом, эмблемой Гриффиндора, или транспарантами с надписями типа «ВПЕРЕД, ГРИФФИНДОР!» и « КУБОК — ЛЬВАМ!». — С годам ничего не меняется, — хмыкнул Люциус, гриффиндорцы на это не обратили внимание, посчитав, что уже и так сказали достаточно. На трибуне Слизерина сидело примерно двести болельщиков в зеленых одеждах, на их знаменах поблескивала зеленая змея, а в самом первом ряду, как и все вокруг него одетый во все зеленое, сидел профессор Снейп и мрачно ухмылялся. — А вот и сборная Гриффиндора! — завопил Ли Джордан, который, как обычно, выступал в роли комментатора. — Поттер, Белл, Джонсон, Спиннет, Уизли, Уизли и Вуд. Все признают, что это лучшая сборная факультета Гриффиндор за последние несколько лет… Громкие недовольные выкрики, донесшиеся с трибуны Слизерина, заглушили комментарий. — Так он сказал про Гриффиндор, а не про Слизерин, чем второй факультет то не доволен, — хмыкнул Гидеон. — Тем, что комментатор с Гриффиндора и продвигает свою команду, — проговорил Тонкс. — А вот на поле появилась команда Слизерина, — продолжил Джордан, когда на стадионе воцарилась относительная тишина. — Ее выводит капитан сборной Маркус Флинт. Он произвел в своей команде некоторые замены и, похоже, предпочел габариты мастерству… Трибуна Слизерина снова неодобрительно завопила. Однако Гарри отчетливо видел, что у Джордана, в общем–то, имелись основания для такого заявления. Малфой был не просто самым маленьким игроком Слизерина — на фоне невообразимо огромных остальных игроков он был самым крошечным. — Не самый хороший состав, — в один голос констатировали Люциус и Джеймс, после чего удивленно посмотрели друг на друга. — Он просто защищает ловца, — фыркнул Регулус. — Правда навряд ли это поможет. — Капитаны, пожмите друг другу руки! — скомандовала мадам Трюк. Вуд и Флинт схватили друг друга за руки. Со стороны казалось, что каждый из них пытается сломать другому пальцы. — ОЙ! — Анджелина чуть не слетела с метлы — в нее внезапно врезался Маркус Флинт. — Извини! — буркнул Флинт, когда внизу раздался возмущенный рев стадиона. — Я ее не заметил! В следующее мгновение подоспевший Фред Уизли обрушил свою биту на затылок Флинта. — А он тоже не заметил, — вступился за племянника Гидеон. — У меня такое чувство, что они на этой игре поубивать друг друга готовы, — проворчала Лили, переворачивая страницу книги. — Слишком жестокая игра. — Ну знаешь, с какой-то стороны маггловский спорт тоже далеко не ушел, — пожал плечами Тед. — Там тоже зачастую играют жестко. Гарри с облегчением развернулся и полетел прочь, высматривая снитч, но при этом стараясь прислушиваться к комментарию Джордана. Сам он не мог поймать снитч до того момента, пока Гриффиндор не начнет опережать Слизерин больше чем на пятьдесят очков, но он знал, что снитч не будет дожидаться этого и обязательно появится с минуты на минуту. Гарри предстояло помешать Малфою поймать его. — Мяч у Гриффиндора… нет, уже у Слизерина, — продолжал Ли. — Нет, Гриффиндор снова перехватывает мяч. Квоффл у Кэти Белл, она устремляется к кольцам Слизерина… ЭТО БЫЛО НАМЕРЕННОЕ НАРУШЕНИЕ! Монтегю, охотник слизеринцев, преградил Кэти путь и, вместо того чтобы выхватить из ее рук мяч, схватил ее за голову, Кэти завертелась в воздухе, и, хотя ей удалось не упасть, она выпустила квоффл. — А вот это уже очень грубое нарушение правил, — заметил Джеймс. — Тебе надо было в профессиональный квиддич идти, а не в Аврорат, — хмыкнул один из братьев Пруэтт. Мадам Трюк, пронзительно свистнув, подлетела к Монтегю и начала что–то кричать ему. Минуту спустя Кэти отлично выполнила пенальти, переиграв вратаря Слизерина. — ТРИДЦАТЬ — НОЛЬ! — завопил Джордан, — НУ ЧТО, ПОЛУЧИЛ ЗА СВОЮ НЕЧЕСТНУЮ ИГРУ, ГРЯЗНЫЙ… — Джордан, если вы не можете комментировать непредвзято… — перебила его профессор МакГонагалл. Она, как всегда, сидела рядом с комментатором и контролировала его. — Я только описываю то, что происходит, профессор! — возмутился тот. Гарри ощутил внутренний толчок. Он уже заметил снитч — мячик парил у подножия шеста, на котором было установлено одно из трех колец Гриффиндора, но ему еще нельзя было ловить его, и надо было сделать так, чтобы его не заметил Малфой… Гарри, внезапно изобразив на лице волнение, развернул «Молнию» и помчался в противоположную сторону, к кольцам Слизерина. Его уловка сработала. Малфой несся за ним, по–видимому не сомневаясь, что Гарри увидел снитч…       Люциус закрыл глаза, мысленно говоря, что его сын идиот. Довериться противнику, с котором еще и враждуешь, уму не постижимо. Над правым ухом Гарри просвистел бладжер, пущенный в него гигантским загонщиком Слизерина по фамилии Дерек. А в следующую секунду второй бладжер скользнул по его локтю. Второй загонщик Слизерина, Боул, тоже летел в направлении Гарри. Гарри краем глаза заметил, как Дерек и Боул приближаются к нему с двух сторон, занося дубинки, и… В последний момент перед столкновением он направил «Молнию» круто вверх, и Боул с Дереком врезались друг в друга. Раздался неприятный хруст.       Игроки в квиддич синхронно поморщили, глядя на книгу в руках рыжеволосой ведьмы, но никак это не прокомментировали. — Ха–ха! — завопил Ли Джордан, увидев, как слизеринские загонщики разлетаются, держась за головы. — Опоздали, ребята! Сил у вас не хватит опередить «Молнию»! А теперь мяч снова у Гриффиндора, его перехватила Анджелина Джонсон, сбоку от нее летит Флинт… Ткни его в глаз, Анджелина! Профессор, это всего лишь шутка, просто шутка… О, нет, Флинт отбирает у нее мяч, разворачивается в сторону колец Гриффиндора… Давай, Вуд, останови его! Но Флинт забросил квоффл в кольцо под громкие аплодисменты трибуны, где сидели болельщики Слизерина. А Джордан произнес настолько нехорошее слово, что профессор МакГонагалл попыталась отобрать у него волшебный микрофон. — В профессиональным квиддиче он давно получил бы неплохо штраф, — заметил Сигнус. — Комментатор действительно должен быть непредвзят. Это был самый грязный матч, в котором когда–либо участвовал Гарри. Разъяренные тем, что сборная Гриффиндора сразу вышла вперед, слизеринцы пытались овладеть мячом любыми средствами. Боул ударил Алисию битой и объяснил мадам Трюк, что перепутал ее с бладжером. — Девушку с бладжером? И она поверила? — скептически посмотрела на книгу Марлин. Джордж Уизли в отместку ударил Боула локтем в лицо. Мадам Трюк снова назначила два пенальти, и Вуд в зрелищном броске снова спас свои кольца, а разрыв увеличился до тридцати очков. Снитч опять появился на поле и опять исчез. Малфой по–прежнему летал следом за Гарри, а Гарри парил над полем, оглядываясь по сторонам и убеждая себя, что Гриффиндор с минуты на минуту начнет опережать Слизерин более чем на пятьдесят очков… Кэти забросила еще один мяч, и счет стал пятьдесят — десять. Фред и Джордж Уизли, подняв биты, окружили ее на тот случай, если кто–то из слизеринцев захочет отомстить ей за успех. — Ой, и вы так делали, — улыбнулась братьям Пруэтт леди Блэк. — Ага, и Сириус за тобой вообще попятам довольно часто летал, — усмехнулся Гидеон. Боул и Дерек воспользовались их отсутствием и направили оба бладжера в Вуда. Тяжелые черные мячи один за другим врезались капитану гриффиндорцев в живот, и Вуд задохнулся, согнулся пополам и соскользнул с метлы. К счастью, он не разжал руки и потому не упал на землю, а просто повис на метле. Мадам Трюк была вне себя от ярости. — Нельзя атаковать вратаря, если квоффл находится за пределами штрафной площадки! — пронзительно завопила она, обращаясь к Дереку и Боулу. — Пенальти! Анджелина безошибочно выполнила штрафной удар, и наконец разрыв составил пятьдесят очков. Несколько мгновений спустя Фред Уизли направил бладжер в Уоррингтона и выбил из его рук квоффл, а Анджелина подхватила его и забросила в кольцо Слизерина, увеличив счет. Семьдесят — десять. — Давай Гарри, осталось только поймать снитч, — пробормотал Джеймс, сжав руки. — Пожалуйста, пусть хоть в этот раз игра не закончится травмами для него, — взмолилась Лили, сжав в руках несчастную книгу. Зрители орали так громко, что охрипли. Преимущество Гриффиндора теперь составляло шестьдесят очков, и если бы Гарри сейчас удалось поймать снитч, то Кубок школы по квиддичу был бы в их руках, Гарри физически ощущал, как за ним следят сотни глаз; — Вот это очень мешает, — признался Регулус, и к его удивлению Поттер согласно кивнул. он летал над полем, оставив остальных игроков далеко внизу, а за ним, стараясь не отставать, летал Малфой. И тут он заметил то, что искал. В семи–восьми метрах над ним поблескивал золотой снитч. Гарри резко набрал скорость, в ушах засвистел ветер, он уже вытянул руку, но вдруг «Молния» замедлила ход, и… Гарри в ужасе оглянулся и сразу понял, в чем дело. Отставший от него Малфой в отчаянии ухватился за прутья метлы Гарри и тянул ее назад. — Явное нарушение правил, — возмущенно сказал Джеймс. — Очень грязный поступок. — Ты… — начал Гарри и захлебнулся от ненависти. Он был настолько разъярен, что не раздумывая ударил бы сейчас Малфоя, но не мог до него дотянуться. Малфой, тяжело дыша и напрягаясь изо всех сил, удерживал «Молнию» на месте — лицо его было залито потом, но глаза злобно сверкали. И в результате он добился того, чего хотел, — снитч снова исчез. — Пенальти! Пенальти! В жизни не видела такого грязного приема! — закричала мадам Трюк, подлетая к скрючившемуся на своем «Нимбусе-2001» Малфою. — ПОГАНЫЙ УБЛЮДОК! — завопил Ли Джордан, предусмотрительно вскочив с микрофоном в руках и отпрыгнув подальше от профессора МакГонагалл. — ПОГАНЫЙ, ГРЯЗНЫЙ… — Перебор, — нахмурился Тед. — Он все же комментатор, как бы сильно не зашкаливали эмоции. Но профессор МакГонагалл вовсе не собиралась делать ему замечания. Она потрясала кулаком, со злобой глядя на Малфоя, и яростно выкрикивала что–то, не замечая, что ее остроконечная шляпа упала на землю. Гарри огляделся. Все игроки Слизерина, кроме Малфоя, даже их вратарь, рванулись по направлению к Анджелине, пытаясь заблокировать ее. Гарри развернул «Молнию», пригнулся так низко, что практически улегся на рукоятку метлы, и со скоростью пули устремился на слизеринцев. — А–А–А–А! — донесся до него испуганный вопль. Сборная Слизерина разлетелась в разные стороны, и Анджелина устремилась вперед — путь был расчищен. — Молодец, — довольно похвалил крестника Сириус. — Но это было очень рискованно. — Точно, если хотят выиграть, то нельзя лишаться ловца никак, — кивнул Поттер. — А его действия вполне могли к этому привести. — ОНА ЗАБИЛА! ОНА ЗАБИЛА! — завопил Джордан. — Гриффиндор ведет со счетом восемьдесят — двадцать! Гарри, едва не врезавшись в трибуны, затормозил в самый последний момент, развернулся и снова взмыл над центром поля. И тут он увидел нечто, что заставило его сердце сжаться. Малфой с видом триумфатора устремился вниз — там, в метре над травой, поблескивал крошечный золотой мячик. — Давай Гарри, ты сможешь! — в один голос воскликнули гриффиндорцы, с надеждой посмотрев на книгу. Гарри направил метлу вниз, но Малфой уже был слишком далеко. — Давай! Давай! Давай! — отчаянно вопил Гарри, подгоняя метлу. Он постепенно приближался к Малфою. Гарри, распластавшись на метле, уклонился от бладжера, который послал в него Боул. Его голова уже была на уровне ног летевшего параллельно ему Малфоя… вот они поравнялись… Гарри всем телом резко наклонился вперед, отрывая от метлы обе руки. Одной он ударил Малфоя по тянущейся к мячу руке, а другой… — ДА! Он вышел из пике, вскинув руку в воздух, и стадион взорвался аплодисментами и криками.       Гостиная дома Блэк тоже наполнилась радостными криками гриффиндорцев и четы Тонкс. Старшие маги постарались никак не отреагировать на это, а Люциус и Регулус раздосадовано переглянулись между собой. Гарри взмыл над ревущими трибунами, в ушах его стоял странный звон, а в кулаке был крепко зажат крошечный золотой мячик, беспомощно хлопающий серебряными крылышками. Вуд, из глаз которого ручьями текли слезы, подлетел к Гарри, обхватил его за шею и разрыдался, уткнувшись ему в плечо. — Точно клиника, — хмыкнули полу-успокоившиеся гриффиндорцы. Подлетевшие следом Фред и Джордж с силой захлопали его по спине, а затем до Гарри донеслись вопли Анджелины, Алисии и Кэти: «Кубок наш! Кубок наш!» Сборная Гриффиндора, превратившись в многорукое и многоногое чудовище, хрипло вопя, опустилась на землю. И тут на поле начали одна за другой накатывать алые волны болельщиков. Их кулаки, как градины, забарабанили по плечам и спинам игроков. У Гарри было такое впечатление, словно он оказался посреди бурного моря тел и вот–вот утонет в нем. А затем толпа подняла его и других игроков сборной на руки. Гарри, взлетев над толпой и наконец оказавшись на свету, сразу увидел Хагрида, с головы до ног обвешанного алыми розетками. — Ты разбил их, Гарри, ты их разбил! — вопил великан. — Я еще расскажу об этом Клюву! Потом Гарри увидел Перси Уизли, который, позабыв о своей привычной напыщенности и важности, прыгал как безумный. А профессор МакГонагалл рыдала громче, чем Вуд, вытирая лицо огромным флагом Гриффиндора. — Не удивительно, столько лет не побеждали, — проворчал Поттер. Пробившиеся к Гарри сквозь толпу Рон и Гермиона даже не нашлись что сказать и просто улыбались, глядя на него. Толпа поднесла Гарри к трибуне, на которой с гигантским Кубком в руках стоял Дамблдор. Когда всхлипывающий капитан передал Гарри Кубок и он поднял его в воздух, он подумал, что в этот момент он мог бы создать самого лучшего в мире Патронуса. — Стоило попробовать, — улыбнулась Марлин.       Расходились отдыхать с весьма положительными эмоциями, решив, что на следующий день обязательно закончат третью книгу.