Изменить будущее (Читают книги о Гарри Поттере)

Гарри чуть не ахнул от удивления, но удержался. На кровати сидел маленький человечек, ушами напоминавший летучую мышь, и таращил на него выпученные зеленые глаза величиной с теннисный мяч. Гарри сразу его узнал — это он утром следил за ним из кустов живой изгороди. Человечек не сводил с него глаз, Гарри отвечал тем же. — Позвольте взять ваши пальто, мистер и миссис Мейсон? — донесся снизу почтительный голос Дадли. — Домовика чем-то напоминает, — пробормотал Фабиан, посмотрев на книгу. — Что бы ему делать в доме маглов? — вопросительно приподнял бровь Джеймс. Человечек соскользнул с кровати и низко поклонился, коснувшись ковра кончиком тонкого, длинного носа. Одет он был в старую наволочку с дырками для ручек и ножек. — П-привет, — поперхнулся Гарри. — Гарри Поттер! — пронзительным голосом воскликнул нежданный гость (дядя Вернон в гостиной наверняка услышал). — Добби так давно мечтал с вами познакомиться, сэр… Это такая честь… — Добби? — нахмурившись, переспросил Люциус. — Надеюсь, что это не домовик моего отца. — Он же сумасшедший, — поморщилась Андромеда. — И всегда сдавал тебя твоему отцу. — Поэтому и надеюсь, что домовик не наш, — кивнул Малфой. — Сейчас после смерти отца слишком странный, а что через года будет даже думать не хочу. Слишком проблемный эльф. — Б-благодарю вас, — кивнул Гарри. Двигаясь вдоль стенки, он достиг письменного стола и опустился на стул рядом с просторной клеткой, где спала сейчас сова Букля. Гарри хотел было спросить незнакомца, кто он, но, подумав, что это неучтиво, спросил только его имя. — Добби, сэр, — ответил человечек — Просто Добби. Добби-домовик, если угодно, домовой эльф. — В самом деле? — В другой раз это известие немало удивило бы Гарри, но сейчас было не до того. — Видите ли, сегодня… э-э… не лучший день для знакомства с домовиком. Только, пожалуйста, не обижайтесь. Снизу доносился фальшивый, на высоких нотах смех тетушки Петуньи. Добби-домовик понурил голову. — Не подумайте, что знакомство с вами мне неприятно, — поспешил Гарри утешить эльфа. — Но не могли бы вы… объяснить мне… э-э… цель вашего посещения. — Да, сэр. Конечно, сэр. Добби пришел… это трудно выразить… Добби не знает, как начать… — Садитесь, пожалуйста. — Гарри указал на кровать. — Слишком вежливо для домовика, — покачала головой леди Пруэтт. — Особенно для Добби, если это домовик Малфоев, — пробормотала Нарцисса, успевшая познакомится с эти странным созданием, который принадлежал ее свекру. — Он неуравновешенный домовик, — хмыкнул лорд Малфой. — Чокнутый, если простым языком — Ты Кикимера видел? Вот он чокнутый, а это пока нормальный, — усмехнулся Сириус, словив на себя возмущенный взгляд матери. — Не братик, Добби похуже будет, — передернув плечами, проговорила миссис Тонкс. И тут, к его ужасу, домовик разразился громкими рыданиями. — Садитесь! — голосил он. — Никогда… никогда еще… Разговор внизу явно застопорился. — Простите, пожалуйста, — прошептал Гарри, — я не хотел вас обидеть. — В первую очередь нужно будет научить его общаться с домовиками, — тихо сказал Джеймс, чтобы его услышали только жена и друзья. — Даже думать не хочу, что сейчас будет, — покачала головой Марлин. — Ничего хорошего, — вздохнул Сириус. — Какая обида! — задохнулся эльф. — Никогда еще ни один волшебник не разговаривал с Добби как с равным, не приглашал сесть… — Да тише вы, — взмолился Гарри и подтолкнул эльфа к кровати, стараясь сохранить самое доброе выражение лица. Эльф взобрался на кровать, сел поудобнее — он походил сейчас на большую растрепанную куклу — и начал нервно икать. Наконец он справился и со слезами, и с икотой и устремил на Гарри восхищенный взгляд огромных, блестевших, как изумруды, глаз. — Вам, должно быть, редко встречались хорошо воспитанные волшебники. — Гарри пытался утешить эльфа. Добби кивнул. — С учетом того, что это может быть домовик моего отца, то да, — кивнул Люциус. — Тут я согласен даже с домовиком. — Какой хозяин, такой и домовик, — хмыкнула Андромеда, прекрасно знавшая Абраксаса Малфоя и его характер. И вдруг, прыгнув на подоконник, стал яростно биться головой об оконную раму. — Гадкий Добби! — кричал он при этом. — Мерзкий, гадкий Добби! — Пожалуйста, не надо, — полушепотом попросил Гарри. — Что вы делаете? Вскочив со стула, он опять водрузил эльфа на постель. Но тут, как назло, проснулась Букля, как-то особенно громко крикнула и бешено забила крыльями о решетку клетки. — Да уж, день явно не его, — с сожалением вздохнула миссис Тонкс. — Лишь бы все обошлось, — прошептала леди Поттер, поглядывая на мужа и его друзей, которым вся эта ситуация не особо нравилась.       Они хмуро поглядывая на лежащие под руками пергаменты, вновь готовясь записывать важные моменты. — Добби обязан наказать себя, сэр, — произнес домовик, у которого глаза от ударов стали немного косить. — Добби сказал плохое о своей семье, сэр… — О своей семье? — О своих хозяевах, сэр… Добби — домовый эльф, его участь до конца дней жить в одном доме, служить одной семье… — А они знают, что вы сейчас здесь? — полюбопытствовал Гарри. — Нет конечно, иначе чтобы ему делать в маггловском доме, — сказал Регулус. — Ну объективно говоря, его могли и послать к Гарри для чего-то, — нахмурившись, отозвался Сириус. — Возможно это домовик одного из сокурсников Гарри. — Нет, сэр. Конечно нет! — воскликнул эльф, и его всего передернуло. — Добби придется сурово наказать себя за это. Очень сурово, сэр. Прищемить уши печной дверцей. Если они когда-нибудь об этом узнают… — Мне все это не нравиться, — скрестил руки Люциус, хмуро смотря на книгу. — Если это домовик моей семьи, то чтобы ему делать там? — Малфой, я открою тебе страшную тайну, но еще с 1 главы 1 книги это все не нравиться по крайне мерее половине здесь сидящих, — недовольно проворчал лорд Блэк, что-то помечая у себя в пергаменте, который после должен был переписать и отправить дедушкам. — А разве они не заметят, что вы подвергаете себя наказанию? — Добби сомневается в этом, сэр. Добби все время себя наказывает. Хозяева велят. Напоминают, что лишнее наказание не повредит… — Малфой, Цисси вот вы мне скажите, вас тоже с домовиками научить обращаться? — просверлил взглядом пару Бродяга. — Я раздумываю над тем, чтобы просто убить его, — закатил глаза Малфой. — Почему же вы не бросите их? Не убежите? — Эльф-домовик может стать свободным, только если хозяин даст ему вольную. А эта семья никогда не даст вольной… Добби будет служить ей, пока не умрет. — А я думал, хуже моей участи нет. И всего-то пожить здесь еще месяц! — нахмурился Гарри. — Да маглы — ангелы по сравнению с вашей семьей. А не может ли кто-нибудь помочь вам? Хотя бы я? — Слишком наивно, — хмыкнул Сигнус. — От такого обращения станет только хуже. — Несправедливо, что домовики воспринимают вежливое общение, как оскорбление, — недовольно заметила Лили. — Они и так все равно, что рабы для волшебников. — Однажды домовики сами выбрали себе такую участь, — отозвалась Лукреция. — Не все семьи так грубо к ним относятся, но и без нашего волшебства они просто прекратят свое существование. Их и так осталось не очень много. Сказав это, Гарри тут же раскаялся: из груди Добби вырвался вопль благодарности. — Пожалуйста, — зашептал Гарри в отчаянии. — Пожалуйста, тише. Если Дурсли что-нибудь услышат, если узнают, что у них в доме эльф… — Гарри Поттер сказал, не может ли он помочь Добби… Добби много слышал о вашем величии, но о вашей доброте Добби не ведал. Кровь горячей волной залила щеки Гарри. — Разговоры о моем величии просто чушь, — сказал он. — Я даже не самый лучший в классе у нас в Хогвартсе. Лучше всех учится Гермиона. У нее… Гарри не мог продолжать: он вспомнил Гермиону, и у него кольнуло в груди. — Бедняжка, ему так больно вспоминать о них, — грустно вздохнула Поттер. — Почему же они ему не пишут? — Возможно что-то сов не пускает к дому. Дамблдор все же мог позаботиться о защите, — отозвался Гидеон. — Гарри Поттер скромен и смиренен, — почтительно произнес Добби, его круглые глаза так и сияли. — Гарри Поттер не хвастается победой над Тем-Кого-Нельзя-Называть. — Над Волан-де-Мортом? — спросил Гарри. Добби зажал ладошками торчащие уши и взвыл: — Не произносите это имя, сэр. Умоляю, не произносите! — Простите, пожалуйста, — поспешил принести извинение Гарри. — Я знаю, многим оно не нравится. Мой друг Рон… Он опять замолчал. И это имя причинило боль. Добби подался вперед. Глаза у него горели ярче автомобильных фар. — Добби слыхал, — хрипло произнес он, — что Гарри Поттер еще раз встретился с Темным Лордом. Всего несколько недель назад… И Гарри Поттер опять спасся. — Интересно откуда он об этом знает? — поинтересовалась Марлин. — Драко мог рассказать об этом нам, опять же если домовик наш, — предположила Нарцисса, кажется уже не сомневаясь, что Добби принадлежит им. — Хотя неизвестно, что студенты знают о произошедшем. — Либо мне мог рассказать Северус, — тихо пробормотал Люциус. Гарри кивнул, и на выпученных глазах Добби навернулись слезы. — Ах, сэр, — выдохнул он и вытер лицо углом грязной наволочки. — Гарри Поттер благороден и смел! Он уже одержал столько побед! Но Добби пришел, чтобы защитить его, предупредить об опасности. И пусть потом придется защемить уши печной дверцей… Гарри Поттеру нельзя возвращаться в «Хогвартс». — Так, а это еще почему? — удивленно спросил Джеймс. — Что там опять случилось? — Мне кажется, фраза: «Хогвартс самое безопасное место» больше не актуальна, — хмыкнула Марлин. — В любом случае контракт на обучение с Хогвартсом не позволит ему не явится на учебу, магический откат обеспечен, — проговорил Орион. — Контракт? — нахмурилась Лили, впервые слыша об этом. — Я думала, мы просто поступаем в школу и учимся. — Вовсе нет, — решила объяснить Вальбурга, заработав удивленный взгляд со стороны старшего сына. — В случае чистокровных волшебников ближе к одиннадцатилетию родители или опекуны выбирают школы и заключают контракт на обучение. Мы платим за обучение своих детей, а также вносим деньги в Попечительский совет, который в свою очередь платит за магглорожденных студентов и выделяет средства на нужды Хогвартса. — У магглорожденных немного по другому, — продолжила Лукреция. — Они не могут сами выбрать школу. Их место учебы напрямую зависит от места проживание. Контракт подписывает магический опекун, правда сейчас это директор и деканы факультетов. В комнате воцарилось молчание, прерываемое рокотанием голоса дяди Вернона, бряцанием ножей и вилок, доносившимся снизу. — По-по-почему? — Гарри от неожиданности стал заикаться. — Я должен ехать в школу. Учебный год начинается первого сентября. Я только и живу этой надеждой. Вы не представляете себе, что мне приходится здесь терпеть. Я здесь всем чужой. Мое место в вашем мире. В школе волшебников. — Нет, нет, нет! — Добби так сильно замотал головой, что уши заколыхались. — Гарри Поттер должен оставаться там, где он в безопасности. Великий, несравненный Гарри Поттер — всеобщее достояние. В Хогвартсе Гарри Поттеру грозит страшная опасность! — Какая опасность? — еще больше удивился Гарри. — Нам бы тоже очень хотелось об этом знать, — согласно кивнул Джеймс. — Чушь какая, еще не хватало, чтобы домовик указывал волшебнику, что для него будет лучше, — холодно проговорил Орион. — Существует заговор. В Школе чародейства и волшебства в этом году будут твориться кошмарные вещи, — прошептал Добби и вдруг задрожал всем телом. — Добби проведал об этом уже давно, сэр, несколько месяцев назад. Гарри Поттер не имеет права ввергать себя в пучину бедствий. Он всем очень нужен, сэр! — Какие еще кошмарные вещи? — напрямик спросил Гарри. — Кто их затевает? — Опять Волан-де-морт? — нахмурилась Лили. — Ну почему ему просто нельзя жить спокойно? Пусть уж лучше бы он Хогвартс по кирпичику разбирал, так намного спокойнее. — Да он почти этим и занимается, — отозвался Гидеон. — В перерывах между спасением школы и мира в целом. — Нет, в эти моменты тоже, — мрачно заметил Поттер. Добби издал странный сдавленный хрип и стал неистово биться головой об стену. — Ну будет, будет. — Гарри схватил домовика за руку, пытаясь остановить истязание. — Я понимаю, вы не можете ничего сказать. Но почему вы предупреждаете меня? — И тут его пронзила внезапная мысль. — Постойте! Не связано ли это с Вол… простите, с Вы-Знаете-Кем? Если не можете, не отвечайте. — Но, увидев, что лоб Добби опять в опасном соседстве со стеной, поспешно прибавил: — Только кивните или покачайте головой. Добби медленно задвигал головой из стороны в сторону. — Нет, сэр, это не Тот-Кого-Нельзя-Называть, — внятно, по слогам произнес он. — И кто тогда? — нахмурившись, спросил Сириус. — Там еще темные лорды объявились? — Этого еще не хватает, — проворчала Андромеда. Но глаза его выпучились еще сильнее. Гарри видел — Добби явно старается навести его на какую-то мысль. И попробовал догадаться: — Может, у него есть такой же коварный брат? — Только его нам и не хватает, — картинно схватился за сердце Блэк. — Так, для полной картины. — Отрицать этого нельзя, — пожала плечами бывшая Маккиннон, с легкой улыбкой закатив глаза на дурачества мужа. Добби сильнее замотал головой, а глаза его чуть не вылезли из орбит. — Ну ладно. Только я представить себе не могу, кто еще мог бы причинить мне зло в Хогвартсе. Ведь там же есть Дамблдор. Вы знаете, кто такой Дамблдор? — Да, конечно, — кивнул Добби. — Альбус Дамблдор самый великий ректор в истории Хогвартса. Добби это знает. Добби слышал, что могуществом Дамблдор не уступал Тому-Кого-Нельзя-Называть, даже когда тот был в самой силе. Но, сэр, — перешел Добби на энергичный шепот, — есть враги, которых Дамблдор не может… враги, которых ни один уважающий себя волшебник… — Мало кто в открытую пойдет против Дамблдора, — вздохнул Марлин. — Безумие устраивать что-то в Хогвартсе, — заметила миссис Тонкс. — Там могут быть дети или родственники тех, кто все это устраивает. Адекватный человек не стал бы подвергать их опасности. — Удивлен, что ты можешь назвать Пожирателей адекватными, — фыркнул Сириус, скептически посмотрев на кузину. — Мне кажется, им в большинстве случаев все равно. И не успел Гарри глазом моргнуть, Добби соскочил с кровати, схватил настольную лампу и начал колотить себя по голове, сопровождая наказание душераздирающими криками. — Домовик ведет себя так только в том случае, если говорит о хозяевах, — сказала Андромеда, искоса посмотрев на младшую сестру и ее мужа. Гости и хозяева внизу притихли. Гарри услыхал, как дядя Вернон затопал в коридоре, и у него бешено забилось сердце. — Проказник Дадли, как видно, опять не выключил свой телевизор! — воскликнул дядя. — Скорее в шкаф! — шепнул Гарри, схватил Добби, толкнул его туда, захлопнул дверцу и успел одним махом метнуться на кровать. В тот же миг ручка двери повернулась. — Что… черт возьми… ты… тут… делаешь? — прохрипел дядя Вернон сквозь стиснутые зубы, приблизив пышущее злобой лицо вплотную к лицу Гарри. — Ты убил изюминку в моей замечательной шутке, «как японец играл в гольф». Еще один звук, и ты пожалеешь, что родился на свет! — Я уверен, что шутка была не удачная, — знающе сказал Гидеон. — Согласен, не думаю, что они опустили что-то особо важное, — кивнул Фабиан, состроив скучающий взгляд. С этими словами он, тяжело ступая, убрался из комнаты Гарри. Дрожа от страха, Гарри подошел на цыпочках к шкафу и выпустил оттуда Добби. — Видишь теперь, каково мне здесь? Понял, почему мне надо вернуться в Хогвартс? Это единственное на земле место, где у меня есть… по крайней мере я так думаю… у меня есть друзья. — Друзья, которые не написали Гарри Поттеру ни одного письма? — Стоп, а он откуда знает, что они ему не пишут? — нахмурился Сириус. — Этот домовик мне никогда не нравился, — поморщилась Меда, переглянувшись с одним прекрасно понимающим ее настроение блондином. — Наверное, они… просто… Подожди, — нахмурился Гарри. — А откуда ты знаешь, что мои друзья не писали мне писем? — Гарри Поттер не должен сердиться на Добби. Добби так поступил с самыми лучшими намерениями… — сказал эльф, переминаясь с ноги на ногу. — Ты воровал мои письма? — Они у меня все здесь, сэр, — сообщил Добби, на всякий случай отскочив от Гарри подальше, и вынул из-за пазухи толстую пачку писем. — Он делал что? — возмущенно прошипели гриффиндорцы, яростно посмотрев в сторону книги. — Без приказа появится в доме магглов и воровать письма чужого волшебника, домовики совсем распустились, — недовольно покачала головой Вальбурга. Гарри различил аккуратный почерк Гермионы, небрежную писанину Рона и даже каракули, которые наверняка были нацарапаны рукой лесничего Хагрида. Добби, опасливо мигая, взирал из угла комнаты на Гарри. — Добби надеялся… Пусть Гарри Поттер подумает, что его друзья забыли о нем… Может, Гарри Поттер и не захочет вернуться в школу, сэр… — Мне бы наоборот еще больше захотелось вернуться и узнать, что случилось и почему они не писали, — заметил Джеймс. Но Гарри не слушал. Он рванулся к Добби, протянув руку к письмам, но тот ловко увернулся. — Гарри Поттер получит их, сэр, если даст Добби слово, что не вернется в Хогвартс. Ах, сэр, вы не имеете права подвергать себя такой опасности! Обещайте Добби, что не поедете больше в школу. — Ни за что! — отчеканил Гарри. — Немедленно отдайте письма моих друзей! — У домовиков своя магия, хорошо, что он ничего ему не пообещал, — одобрительно кивнула Лукреция. — Иначе действительно не смог бы отправится в Хогвартс. Последствия в обоих случаях были бы плохими. — Так знайте, сэр, — печально проговорил эльф, — Добби придется прибегнуть к крайним мерам. Другого выхода нет. И не успел Гарри опомниться, Добби выскочил из комнаты, толкнул дверь и кубарем скатился по лестнице. Во рту у Гарри пересохло, сердце чуть не выскочило из грудной клетки. Он бросился вслед за домовиком, стараясь не производить шума. Перемахнул через шесть последних ступенек и неслышно, с ловкостью кошки приземлился на ковер прихожей. Огляделся по сторонам: куда мог деваться Добби? — Куда важнее, что задумал этот сумасшедший домовик, — проворчала Андромеда. — Особенно с учетом того, что этих гости и Гарри потом может снова влететь, — напряженно отозвался Джеймс. — Пожалуйста, расскажите Петунье ту смешную историю про американских сантехников, мистер Мейсон. Она умирает от любопытства, — донеслись из столовой слова дяди Вернона. Гарри бегом бросился в кухню и обомлел. Тетушкино чудо кулинарного искусства — огромный пудинг из взбитых сливок и засахаренных фиалок — парил под потолком. А на верху буфета в углу, съежившись, сидел Добби. — Не надо, — простонал Гарри, — они убьют меня… — Если этот домовик хоть что-то сделает Гарри, то я убью его, — прошипел Сириус. — В очередь, — протянул Сохатый, испепеляя книгу взглядом. — Ничего хорошего из его действий уж точно не выйдет, — с сожалением вздохнула Лили. — Гарри Поттер должен обещать, что он не вернется в школу. — Добби, умоляю… — Обещайте, сэр. — Не могу! Добби с состраданием посмотрел на него. — Тогда Добби придется на это пойти. Ради вашего блага, сэр. При этих его словах торт рухнул на пол с оглушительным грохотом. Клочья сливок заляпали окна и стены. А Добби, как будто щелкнув невидимым хлыстом, исчез, словно его и не было. В столовой раздался визг, в кухню ворвался дядя Вернон, и его глазам предстал Гарри, с ног до головы облепленный пудингом тетушки Петуньи. Сначала показалось, что дяде Вернону удалось разрядить обстановку. — Это всего только наш племянник… Он не в себе, знаете ли… Незнакомые люди очень его пугают… И приходится держать его наверху, — говорил он, провожая Мейсонов обратно в столовую. Вернувшись, он сунул в руки Гарри швабру и пригрозил, вот только гости уйдут, избить его до полусмерти. — Только посмей поднять руку на него, — зло прошипел Джеймс, смотря на книгу. — Ты все равно ему там ничего не сделаешь, — заметил Фабиан. — Этого в конце концов к счастью еще не произошло. Тетя Петунья полезла в морозильник за мороженым, а Гарри принялся наводить в кухне чистоту. Возможно, дяде Вернону удалось бы заключить самую крупную в жизни сделку, но в тот вечер семейство поджидала еще одна напасть. Тетя Петунья стала обносить гостей коробкой с мятным шоколадом, как вдруг в открытое окно столовой влетела, шурша крыльями, огромная сова, уронила на голову миссис Мейсон письмо и вылетела обратно в темноту сада. Миссис Мейсон закричала дурным голосом, не хуже ирландского привидения, приносящего весть о близкой смерти, и выскочила вон из дома. После чего мистер Мейсон оставался в гостях ровно столько, сколько надо, чтобы сказать: жена его больше всего на свете боится птиц любого вида и цвета, а он вообще таких шуток не понимает. Гарри стоял на кухне, сжимая в руках швабру, как будто ища в ней поддержку: дядя Вернон надвигался на него с сатанинским блеском в крошечных глазках. — Лишь бы просто сейчас кто-то пришел и его забрал, — тихо проговорила бывшая Эванс. — Даже те же Уизли — Читай! — злобно прошипел он, размахивая перед носом Гарри письмом, которое принесла сова. — Читай вслух! Гарри взял письмо. Поздравления с днем рождения в нем не было. Вот что он прочитал: «Дорогой мистер Поттер! Мы получили донесение, что в месте Вашего проживания сегодня вечером в двадцать один час двенадцать минут было применено заклинание Левитации. Как Вам известно, несовершеннолетним волшебникам не разрешено вне школы использовать приемы чародейства. Еще одна такая провинность, и Вас исключат из вышеупомянутой школы согласно Указу, предусматривающему разумное ограничение волшебства несовершеннолетних (1875 г., параграф С). Также напоминаем, что любой акт волшебства, способный привлечь внимание не умеющего колдовать сообщества (простецы), является серьезным нарушением закона согласно Статусу секретности Международной конфедерации колдунов и магов. Счастливых каникул! Искренне Ваша, Муфалда Хмелкирк Отдел злоупотребления магией Министерство магии». — Что за глупости? Министерство умеет различать магию домовых эльфов и волшебников, — проговорила Вальбурга. — Насколько нужно было быть идиотами, чтобы не определить этого. — Вот и показатель того, что Министерство в будущем окончательно прекратит делать даже видимость работы, — хмыкнул Сигнус. — Интересно сколько родов в будущем уничтожено? — вздохнул Орион, хмуро посмотрев на книгу. — Может им еще и магии для контроля не хватает. В конце концов в Министерство она от наших родовых алтарей поступает. Гарри кончил читать и сглотнул комок в горле. — Ты почему не сказал нам, что тебе запрещено колдовать вне школы? — обрушился на Гарри дядя Вернон — в глазах у него плясали взбесившиеся светляки, так, во всяком случае, показалось Гарри. — Скажешь, что просто забыл… вылетело из головы… Дядя Вернон навис над Гарри как огромный, оскалившийся бульдог. — Ну вот что, у меня для тебя приятнейшее известие. С сегодняшнего дня ты будешь посажен под замок… И никогда больше не вернешься в ту школу… никогда. А вздумаешь колдовать, они все равно тебя выгонят! — А где логика? — поинтересовался Регулус, непонимающе посмотрев на книгу. — Они же его терпеть не могу, а уезжая в Хогвартс, он оставляет их одних, и почти на год они о Гарри забывают. — А как же бесплатная рабочая сила? — фыркнул Сириус. — Он же у них что-то вроде домового эльфа. Кто убирать все будет? И, захохотав, как помешанный, он потащил Гарри наверх в его комнату. Дядя Вернон не бросал слов на ветер. На другое утро он позвал плотника, и тот за умеренную плату забрал деревянной решеткой окно в комнате Гарри. Потом своими руками прорезал внизу двери отверстие и навесил кошачью дверцу. Три раза в день пленнику давали немного еды, утром и вечером выводили в туалетную комнату. Все остальное время суток Гарри Поттер был заперт у себя в комнате на ключ. — Мои наказания наказаниями после такого не назовешь, — заметил Бродяга, переглянувшись сестрой. — У меня оказывается неплохое детство было. — Мне интересно сколько там еды то было? — выдохнула Лили, спрятав лицо в ладонях. — Не ужели моей сестре собственного племянника не жалко. — Это мы еще читаем, когда ему 11 исполнилось, — нахмурилась Марлин, уложив дочь в кроватку. — Раннее детство нам в общих словах описали. Я не уверена, что хочу знать его в подробностях. — Полагаю, если бы мы знали его в подробностях, то кто-то был бы мертв, а кто-то и вовсе не родился, — тихо проговорила Андромеда. Так прошло три дня. Дурсли и не думали сменить гнев на милость. Он лежал на кровати и глядел сквозь зарешеченное окно, как медленно садится солнце. Что-то с ним теперь будет? Сердце в отчаянии сжималось — он не видел никакого выхода. Что толку вызволять себя из заточения с помощью магии, ведь тогда его исключат из Хогвартса. Но и жизнь на Тисовой улице не сулила ничего хорошего. Дурсли узнали, что могут спокойно спать, никто ночью не обратит их в летучих мышей, и теперь у него нет против них оружия. Добби, возможно, и спас его от какой-то страшной опасности, грозившей ему в Хогвартсе. Но ведь здесь его ждет просто голодная смерть. Скрипнула кошачья дверца, и рука тети Петуньи втолкнула в комнату миску с супом. — Я убью ее, как только дочитаем книги, — не хуже змеи прошипела рыжеволосая ведьма. У Гарри от голода уже давно сосало под ложечкой, он вскочил с постели и ринулся к миске. Суп был холодный как лед, но он в несколько секунд ополовинил ее. — Даже подогреть трудно, — ядовито выплюнула Марлин. Затем подошел к клетке Букли и вывалил в ее плошку оставшееся овощное месиво. Сова распушила перья и презрительно глянула на Гарри. — Нечего воротить клюв, — уныло проговорил Гарри, — это все, что у нас есть. — Он еще и с совой делится умудряется, — вздохнула миссис Тонкс. — Бедный ребенок. — Как он с таким детством вообще хорошим и добрым остался? — покачала головой Нарцисса. Поставив пустую миску на пол рядом с кошачьей дверцей, Гарри опять лег на постель. Есть хотелось еще сильнее. Допустим, он не умрет в оставшиеся четыре недели. Хватятся ли его в Хогвартсе, если он первого сентября туда не вернется? Пошлют ли кого-нибудь узнать, что с ним? Смогут ли уговорить семейство Дурслей отпустить его? — Да, обязательно обязаны выяснить, почему ученик не появился в школе, — кивнула Лукреция. — Отправят кого-то из Министерства. В этом случае его могут забрать оттуда и передать под опеку другим магам. — Было бы не плохо, — в один голос заметили будущие родители мальчика. Комната погружалась во мрак. Измученный, голодный — в животе громко бурчало, — осаждаемый неразрешимыми вопросами, Гарри забылся тревожным сном. Ему снилось, что его подарили зоопарку. Он сидит в клетке, на которой табличка: «Колдун несовершеннолетний». Люди глазеют на него сквозь прутья решетки, а он, ослабевший, с пустым желудком, лежит на соломенной подстилке. В толпе мелькнули уши и глаза Добби, он стал кричать ему, просить о помощи, но Добби только сказал: — Гарри Поттер здесь в безопасности, сэр. Потом появились Дурсли, и Дадли стал бить палкой по железным прутьям. Голова у Гарри раскалывалась от боли. — Перестань, — взмолился он, — не мешай мне… Я очень хочу спать… Гарри открыл глаза. В комнату лился лунный свет. Кто-то действительно глядел на него в зарешеченное окно; лицо в веснушках, рыжие волосы, длинный нос. Ну конечно, это был его лучший друг Рон Уизли. — Я впервые так рада кому-то из Уизли, — облегченно вздохнула Меда. — Его заберут, слава Мерлину и Моргане, — улыбнулась Лили.