Сладость после горечи. Да наступит сладость

      Прошла уже неделя с этого момента. Уже 7 дней отделяют меня от того, что произошло 20 июля.       Мы гуляли с Кокоа до ночи. Вышли на улицу, забыли о всех своих планах и абсолютно спонтанно бродили по громкому летнему городу. Хоть чувство душевной вины за «использование» моей подруги детства одолевало меня, но я старался не сдаваться под его гнётом. Думаю, когда-нибудь мне удастся побороть и воспоминания о моей бывшей девушке, которая погибла в автокатастрофе, и все мысли о том, что я нещадно использовал Кокоа. Всё только благодаря любви этого замечательного человека. Мои родители хладнокровно относятся ко мне, я почти не имел друзей в школе, но она всегда была рядом со мной. А с недавнего времени я и могу отдавать себе отчёт в том, что она меня любит, и ради этой любви она готова жертвовать своим здоровьем и своими силами. Всё ради меня.       Давно пора бросать все глупые и грустные мысли, надо жить сегодняшним днём и вступать в новую жизнь. А также отплатить Кокоа. — Эй, может быть, ты хочешь мороженого? Давай зайдём в недавно открывшуюся лавку, на афишах писали, что там обалденное мороженое! — Я-я... ну… не буду против, — со смущением пробормотала Кокоа.       Через двадцать минут мы дошли до лавки. Это был обычный с виду магазинчик, внутри которого лежало обычное на вид ничем не примечательное мороженое. Через ещё 20 минут стояния в очереди и долгих метаний Кокоа от одного варианта мороженого к другому, мы вышли из лавки с небольшим фирменным термопакетом и рожками в руках.       Кокоа расцвела от счастья. Возможно, это было из-за того, что она сладкоежка и получила столь замечательные экземпляры для употребления в пищу, но, думаю, что настоящей причиной было то, что это всё для неё купил тот, кого она любит — я. Видя столь милую картину, мне сразу захотелось её подразнить — Ты такая милая, когда улыбаешься. Делай это чаще. Без шуток, ты очень красиво выглядишь.       Кокоа вмиг покраснела и становилась ещё краснее с каждым моим словом. Её растерянные глаза уставились на меня. — Дурак! Смущаешь же! Хватит таких резких комментариев! — Ладно, ладно, прости меня, пожалуйста. Больше не буду, — сказал я с лёгкой улыбкой, вызывавшей в Кокоа только ещё большее покраснение.       Она отвернулась от меня, видимо, чтобы успокоиться. А потом я увидел, что она с хитрой улыбкой протягивает мне мороженое, которое ела две минуты назад ещё до нашей «перепалки». Настало время ответного удара. — Хочешь попробовать эту красоту? — Пожалуй, откажусь. Как-никак, твоё мороженое, у меня своё есть. Плюс тебя вообще не смущает, что это — непрямой поцелуй? — с абсолютным хладнокровием сказал я.       Кокоа отвернулась от меня, но всё равно было видно, что её уши покраснели.       Битва, словно в каком-то ромкоме продолжалась. Я решил нанести окончательный удар и закончить эту нелепость. — В общем, не страшно. Дай-ка попробую. — Вот, держи.       Кокоа до сих пор была отвёрнута от меня, но одной рукой протянула мне свой рожок. Я без тени сомнений откусил небольшую его часть. — Спасибо.       В такой неловкой атмосфере мы шли следующие полтора часа вдоль жаркого города, пока все наши килограммовые запасы самого разного мороженого в термопакете не закончились. Мимо и вокруг нас гудела жизнь, вокруг ездили машины, торопились по своим делам разные люди. Но ни меня, ни Кокоа это совершенно не беспокоило. Мы шли рядом, держась за руки и едя мороженое, мы будто обитали в своём отдельном мире, который не связан с реальностью. Что бы не происходило там, это нас не касается. Все эти полтора часа пролетели, как десять минут. «Стратегические» запасы закончились, мы решили просто продолжить гулять по городу, но потихоньку выйти в пригород, ближе к набережной. Нас всё равно никто не ждёт дома, нам ничего и не нужно. Нужно только подольше быть рядом, вдвоём. — Стоп, а как мы возвращаться то будем?! — С небольшим испугом в глазах осенилась Кокоа. — И правда, уже пол восьмого вечера. Если идти до конца, то обратно уже не успеем. У нас есть шанс развернуться и вернуться домой к десяти вечера, но не думаю, что тебе такая перспектива понравится. Скорее лучше найти ночлег здесь, а завтра уже отправиться домой. У нас с завтрашнего дня каникулы, поэтому со школой проблем возникнуть не должно. Что думаешь? — А денег хватит? — Думаю, да. Из 15.000 Йен, что я с собой прихватил, осталось 12.000. На какой-нибудь хостел или даже полуприличный отель хватит.       Мы продолжили наш долгий и муторный путь, пока солнце садилось. К пятнадцати минутам девятого мы оказались на живописной пригородной набережной. В этом районе нет ни одной железной дороги или метро только из-за того, что жители хотели уберечь такие замечательные виды и забастовками не давали ничего строить. Даже от предложения подземных построек они отказались, сославшись на то, что «будут шумы». Ох уж эти консерваторы, много им объяснять приходится, легче просто оставить всё, как есть.       Вид с набережной описать сложно. Это был пейзаж, который ни один даже русский художник не смог бы показать людям. До сих пор поражаюсь, как же Природа постаралась, чтобы такая красота сначала возникла, а потом и просуществовала столь долго. Перед нашими взорами простиралась широкая река. Посередине неё был маленький островок, на котором из скалы под небольшим давлением водопадом скатывалась вода. Местные смогли соорудить тут целую систему из освещения, благодаря чему это скромное место стало сиять. Ему суждено стать достоянием региона и его гордостью. Иногда этот маленький водопад превращался в сильнейший фонтан, который вылетал вверх на 5-10 метров и затихал только через секунд тридцать.       На фоне заходящего солнца и столь красивого окружения мы почувствовали немного неловкую атмосферу. Каждый чувствовал, что должно что-то произойти. Я подумал, что инициатива должна быть уже у меня. — Кокоа. Я уже долго копаюсь в себе, пытаюсь разобраться со своими мыслями. Она застыла и смотрела на меня немного вопросительными и испуганными глазами. — Я должен был сказать тебе это очень давно, но не смог, потому что я — бесхребетное существо, которое сначала убивалось по погибшей девушке, а потом использовало тебя для того, чтобы о ней забыть. Я отказал тебе только из-за этого. Я хочу исправить свою ошибку.       Я взял её руки и легко обнял. Я хотел признаться ей в ответ, повторить сцену из какого-то аниме, где один герой признался девушке, а потом они танцевали вальс на закате на безлюдной набережной. Но Кокоа решила иначе. Она поддалась моим лёгким объятиям, но когда я уже подходил к финалу своей «ультраромантичной» речи, она обмякла в моих руках. Я почувствовал жар, дикий жар, исходящий от её тела. Да, Кокоа упала в обморок. Упала на меня.