Пожалей меня

Кэт сидела на диване, подтянув колени к груди и обняв их руками. Острый подбородок упирался в коленную чашечку, извечный серый капюшон скрывал половину лица. Данте лишь на секунду заглянул в кабинет Вергилия, прежде чем отправиться спать, и застал ее там. Он не смог не отметить, что сейчас она выглядела еще более хрупкой и беззащитной, чем обычно. Нет, он признавал, что Кэт – боец, и помогает в Ордене не меньше, если даже не больше, чем остальные его члены (хотя он понятия не имел, чем занимаются те людишки, снующие целыми днями из угла в угол). Но в его представлении она все же оставалась маленькой запуганной девочкой, и этим неуловимо напоминала его же самого в детстве, когда он только понял, что мир на самом деле – не единое целое, что существуют места, куда более страшные, чем приют, и участь, гораздо плачевнее, чем быть сиротой со странным именем. Данте хотелось защищать Кэт, закрыть ее от Лимбо, закрыть ее от остального мира с его несовершенством и несправедливостью. Но позволит ли она? – Все нормально? – негромко спросил он, так и не войдя в кабинет, а продолжая стоять в дверях. Кэт вздрогнула, быстро тернула рукавом по глазам и повернулась к нему. Похоже, она даже не заметила, что уже не одна. Капюшон все еще скрывал ее лицо, и Данте не мог разобрать его выражения. – Д-да, – немного хрипло ответила она и откашлялась. – Я думала, ты уже ушел. – Да вот, я просто… – Данте не знал, что сказать, он уже и забыл, зачем приперся сюда. Кажется, думал застать Вергилия и обсудить с ним очередную вылазку. Но уходить не хотелось, поэтому он вошел в комнату, прикрыв за собой дверь, и нагло уселся на диван рядом с Кэт. Она инстинктивно отодвинулась, хотя он и не коснулся ее. Данте уже привык к тому, что Кэт всеми силами избегает физического контакта. Не только с ним, но и с другими людьми. Он попытался вспомнить, неприятны ли ей прикосновения Вергилия, и не смог. – Тогда почему ты не ложишься спать? – не отставал он, понимая, как это глупо. Данте и сам не позволял кому-то вторгаться в его личную жизнь, и не должен был лезть с расспросами к Кэт. Но ему хотелось знать, что ее тревожит. – Не хочется. – Она дернула головой, и капюшон соскользнул вниз. Данте заметил темные круги под ее глазами, сами же глаза были красными, а веки – опухшими, будто бы она недавно плакала. – Что-то случилось? – задал он очередной глупый вопрос, стараясь, чтобы его голос звучал как можно мягче. Это удавалось с трудом, вообще все, что касалось Кэт, было для него в новинку. Он будто бы шел по минному полю, все время боясь оступиться. Одно неверное движение – и свершится непоправимое. Кэт неопределенно дернула плечом, отворачиваясь от него. Данте проклял себя последними словами, но все же слегка коснулся ее руки, придвинувшись ближе. – Тебя кто-то обидел? Скажи, и я разнесу ему череп, – усмехнулся он. Кэт резко развернулась к нему, в ее глазах он заметил нечто, похожее на испуг. – Ты чего? – в сотый раз задал он бессмысленный вопрос. – Ничего, – Кэт провела ладонью по коротким волосам, слегка взъерошив их. – Просто устала. – Тебе нужно больше отдыхать, – заботливо произнес Данте и прикусил язык. Он иногда сам себе удивлялся, неся какую-то чепуху в ее присутствии. Вряд ли бы он признался в этом даже самому себе, но рядом с Кэт он чувствовал что-то вроде смущения, особенно, когда она смотрела на него своими огромными кошачьими глазами. Так случилось и сейчас, Кэт внимательно вгляделась в его лицо, ее взгляд выражал удивление. Данте почувствовал, что краснеет и понадеялся, что недостаточно яркий свет в комнате сможет скрыть его позор. – Ты случайно не заболел? – спросила Кэт и даже легко коснулась его лба. Ее ладонь была прохладной, а от прикосновения у Данте по спине побежали мурашки. Кровь еще более яростно прилила к щекам, заставляя его ощущать себя полнейшим идиотом. – Раньше ты беспокоился только о собственном благополучии, – добавила Кэт, убирая руку. Данте нахмурился, его будто бы окатили холодной водой, смывая подчистую всю эйфорию. – Это было до того, как я вступил в вашу благотворительную организацию, – фыркнул он. – Наверное, сочувствие к людям – заразно. Кэт усмехнулась и поудобнее устроилась на диване, сменив свою позу эмбриона на более расслабленную. – Наверное, – тихо произнесла она. – Так что все-таки случилось? – настаивал на своем Данте. – Извини, что я спрашиваю, и все такое, просто, когда я вошел, ты выглядела так, будто бы использовала на себе одно из своих зелий против демонов. Кэт снова слегка улыбнулась, покачав головой. – Это из-за Вергилия? – не подумав, ляпнул Данте и тут же осекся. Он бы не удивился, если бы она вдруг сейчас применила одно из зелий к нему. Но Кэт оставалась задумчивой и спокойной. – Вергилий… – медленно произнесла она. – Знаешь, он такой… Он мог бы сделать карьеру политика со своим даром убеждения… – Да уж, – усмехнулся Данте. – Этого у братишки не отнять. – И он умеет вести за собой людей. Когда он рассказал мне, что на самом деле творится в мире, про демонов и про Лимбо… Раньше мне казалось, что это всего лишь сон. Место, в которое я сбегаю от своих кошмаров… Данте не перебивал, понимая, что ей хочется выговориться. Так иногда бывает, когда рассказываешь незнакомому человеку все, что наболело в душе. Но он не был незнакомым, они были одной командой, и Данте испытывал приятное чувство осознания, что она хоть немного доверяет ему. – Но иногда мне кажется, что мы были знакомы раньше… – Кэт прикусила губу, задумавшись. – Нет, даже не знакомы, но что-то между нами было… – Трахались вы, что ли? – вырвалось у Данте, за что он тут же готов был прострелить себе голову. Кэт одарила его еще одним из своих странных кошачьих взглядов. – Иногда мне кажется, что это просто сон, – продолжила она, будто бы не услышав его реплики. – Но когда я пытаюсь заговорить об этом, он смотрит на меня так, будто бы… Ты знаешь, что Вергилий умеет стирать воспоминания? – без всякого перехода спросила она. – Впервые слышу, – хмыкнул Данте, подумав, что еще многого не знает о своем новообретенном братце. – Я тоже не знала, пока не увидела это своими глазами. Это… было ужасно. Человек, которому он стер воспоминания, он стал… будто бы пустым. Одна оболочка. Вергилий не знает, что я видела, и я знаю, что так было нужно для задания… Тот человек владел кое-какой информацией и поставлял ее нам, но Вергилий заподозрил, что он работает на Мундуса. И все же… – Кэт передернула плечами. – Не хотела бы, чтобы подобное произошло со мной. – И ты думаешь?.. – Данте не договорил, не до конца понимая, что она имеет в виду. – Нет, я никогда не поверю, что он мог бы сделать подобное со мной, или с кем-то из членов Ордена, но иногда… Да, я сомневаюсь. – И из-за этого ты плакала? – Данте понимал, что перегибает палку, но раз уж они начали… – Нет, – резко ответила Кэт. – Прости, но это слишком личное. – Он тебе… кхм… нравится? – Данте понимал, как наивно прозвучал этот вопрос, но он просто не мог его не задать. – Знаешь, иногда просто встречаются люди, которые не могут не нравиться, – уклончиво ответила Кэт, отводя взгляд. – Сильные личности. Мне кажется, Вергилий относится к ним. «Но не я», – подумал Данте, вспомнив, какое первое впечатление он произвел на Кэт. Если бы не приказ Вергилия доставить его в Орден, она бы, наверное, и на милю к нему не приблизилась. Острая иголка ревности кольнула сердце. – Если он чем-то обидел тебя, я не посмотрю на то, что он мой брат, и откручу ему голову, – тихо произнес он. – Почему? – Кэт снова смотрела прямо на него, и под ее взглядом он терял дар речи. – Потому что… – Данте замялся. – Ну, девушек нужно защищать, и все такое… Кэт усмехнулась. – Ну, если только поэтому… Они немного помолчали, думая каждый о своем. Наконец, Кэт вздохнула и тихо произнесла: – У него просто нет на это времени. На какие-то отношения… Я понимаю, спасение мира от демонов важнее всего… Я сказала ему… – Голос Кэт вдруг сорвался, и она всхлипнула. – Ладно, это неважно… Данте осторожно обнял ее за плечи, привлекая к себе. Он ожидал, что она начнет протестовать и вырываться, но Кэт послушно прильнула к его груди, утыкаясь носом в майку. Он почувствовал легкий запах алкоголя, смешанный с более резким ароматом зубной пасты и понял причину откровенности Кэт. Видать, братец конкретно ее отшил… Руки Данте непроизвольно сжались в кулаки, всем его существом овладело непреодолимое желание пойти разбудить Вергилия и набить ему морду. Но стоило ли поддаваться этому порыву, когда Кэт сейчас так тесно жалась к нему, будто бы прося защиты? Другой возможности могло и не быть, Данте уже понял, что Кэт не слишком увлекается спиртным. Нет, он не собирался пользоваться ее состоянием для осуществления своих эротических фантазий, просто приятно было чувствовать ее теплое тело, прижавшееся к его груди, ее слезы, пропитывающие майку, ее доверие, греющее сильнее любых слов и действий. Данте осторожно погладил Кэт по спине, держа ее в объятьях, словно фарфоровую статуэтку. Она подняла на него полные слез глаза, которые буквально умоляли: «Ничего не говори, просто пожалей меня. Все равно, что завтра мне будет стыдно, просто будь со мной сейчас». Данте провел пальцем по ее щеке, смахивая слезинку, на смену которой тут же пришла другая. Ему хотелось нагнуть голову и прикоснуться к щекам Кэт губами, сцеловывая соленую влагу, но он боялся, что она не поймет и испугается. Поэтому он просто продолжал бережно прижимать ее к себе, гладя по спине и волосам. Кэт снова уткнулась носом ему в грудь, постепенно успокаиваясь. Через несколько минут она уже спала.