Вечность серебряной любви

Ожидание предначертанного, не только написанным чернилами на листе бумаги и желающим остаться в последних словах, но и благоволящим привнести в жизнь множество изменений, не вселяло в меня уверенности от слова совсем. Сидя на комфортном и удобном кресле я ощущала себя неуютно, буквально дрожа как осиновый лист, теребя пальцы между собой, в ожидании главного героя этой ситуации. После недолгих уговоров Натали соизволила составить мне компанию за чашкой ароматного, ягодного чая и я попыталась вытянуть из неё хоть что-то про мистера Фейера, но безуспешно. Она лишь сказала, что я сама всё узнаю, когда он прибудет в поместье, а затем спешно покинула зал, словно не хотела слушать назойливые вопросы. Слишком много скрытности и загадочности в этом месте, но остается только ждать. Попытавшись удобнее расположиться в кресле, я достала блокнот из сумки и принялась за рисование. Это успокаивало, но одновременно с тем, навевало грусть, ведь именно моя дорогая родительница научила меня этому. Её я и пыталась изобразить, старанно вырисовывая мелкие детали лица: густые ресницы, легкая улыбка, способна вселить чувство безопасности и покоя, волосы цвета воронова и глаза напоминающие теплый, летний лес, но иногда оттеняющие более глубоким, завораживающим цветом. Такой я видела Ванессу Вуд. Не знаю сколько времени прошло, но я чувствовала дикую усталость и бессилие даже встать, поэтому невольно начала засыпать прямо в кресле, облокотив голову о спинку. Какое-то время спустя я услышала мельтешение и звуки открывающихся дверей, а затем тяжелые шаги возле себя. Меня обдало уличной прохладой, нагло пробравшейся в теплое помещение, и стойким ароматом мужского парфюма нотки которого представляли собой смесь мускуса, сладкой древесной горечи и чего-то ещё, что мне было незнакомо. Мне нравится его запах. Незнакомец чуть было не прошел мимо, но остановился и я почувствовала, что блокнот, который лежал у меня в руках, аккуратно забирают, момент очарования спал и я хотела воспротивиться, забрать у вора то, что было моим, слишком личным, тем, единственным, что осталось у меня от мамы, но ощутила лишь слабость и еще большее погружение в сон, а затем и вовсе, пустоту… Пробуждение было трудным, тело ломило, а сил так и не было. Кое-как разлепив глаза, мою сонливость как рукой сняло, ведь я находилась в другой комнате. Как я здесь оказалась? Я точно помню, что уснула на кресле и знаю, что хождением во сне не отличаюсь. Резко поднявшись, я осмотрелась вокруг дабы убедиться, что я тут одна. Никого. Помимо меня в комнате витал только едва уловимый запах мускуса и древесины… Не найдя никого постороннего поняла, что эти покои разительно отличались от главного зала, в котором я была ранее. Комната выполнена в светлых оттенках, молочные стены были украшены книжными полками, на полу красовался большой ворсистый ковер в цвет стенам. Шкаф и стол из белого дуба, точно такого как и огромная кровать, а вид из большого окна выходил, полагаю, на задний двор и сад, который не мог не впечатлить своими размерами и, несмотря на холодную погоду, красочностью. Внушительных размеров кустарники зимних роз ярко алого цвета были покрыты легким, утренним инеем, что напоминало кляксу крови на снегу. Комната была намного уютнее, чем, непосредственно, зал, вызывала спокойствие, уют и желание остаться здесь, но я не могла себе этого позволить. Судя по тому, что на улице было светло, стало ясно, что я проспала всю ночь так и не дождавшись хозяина поместья. Собравшись, я подошла к двери и, прежде чем открыть, стала прислушиваться. Тишина. Как и думала. Не спеша открыла и выглянула наружу, затем и вовсе ступила на бордовый ковролин простирающийся по всему периметру коридора. Я была на втором этаже и, осмотревшись, увидела несколько дверей вдоль стены, почти все они были сделаны из темного дерева, но только одна из них разительно отличалась. Она сразу привлекла мое внимание вызывая неподдельный интерес. Красное дерево из которого выполнена дверь, усыпанная выпуклыми узорами, напоминающими лозу, ясно контрастировала с внешним интерьером коридора, словно хотела, чтобы её заметили, обратили внимание, прошли в неё. Любопытство взяло верх и повернув не менее детализированную ручку, толкнула дверь вперед. Стоило моей ноге ступить на темный паркет, а глазам увидеть окутывающее великолепие помещения, я не могла сдержать рот закрытым. Библиотека. Это просто огромная библиотека! Пройдя немного дальше я старалась вести себя как можно тише, негласно следуя правилам всех библиотек, только зрачки беспорядочно бегали по залу, впитывая атмосферу, а нос вдыхал аромат старых, выдержанных, словно дорогое вино, книг. Большие стеллажи наполненные произведениями искусства, от истории, до романов о бесконечной любви, заполняли собой все стены, от потолка до пола, кроме параллельной к двери, та стена услужливо принадлежала окнам. По периметру всего помещения стояли несколько столов из того же дерева, что каркас книжных полок — дуб, а на них, добавляя интимности и загадочности, небольшие настольные лампы. В целом, сама библиотека освещалась слабо, что только добавляло шарма, хотя сомневаюсь, что это полезно для глаз. Около одного из столов стояла лестница, служащая помощником для избрания произведений находящихся слишком высоко. Словно зачарованная, я решила ней воспользоваться и взобраться повыше чтобы рассмотреть все детальнее. Подставив лестницу у одного из стеллажей и аккуратно поднявшись я старалась удержать равновесие, попутно касаясь приятных на ощупь переплетов книг кончиками пальцев. Спустя всего пару мгновений мой выбор пал на «Гордость и Предубеждение» — Джейн Остин. Мне всегда нравилась эта история любви, ведь именно в ней прекрасно раскрывается сама идея заветного чувства, что только она есть самое важное в наших жизнях, то, за что следует бороться и никогда не отпускать. Очарованная моментом и воспоминаниями о прочитанном, я не заметила, что лестница покосилась и уже в следующую секунду я летела вниз, готовая вот-вот угодить на пол. Зажмурившись, в ожидании твердого приземления, я упала прямо в чьи-то объятия, невольно прижавшись к напряженной груди. В этот момент я слышала только свое бешено бьющейся сердце, но телом ощущала размеренный, спокойный стук сердца спасителя. Осторожно раскрыв глаза я встретилась взглядом с настоящим вихрем стальных, я бы даже сказала серебряных глаз, оттенящих морозной синевой, что блуждали по моему лицу в поиске объяснений, тех, что я сейчас не в состоянии дать, ведь дар речи покинул меня, оставив без права что-либо сказать. Но почему-то я была уверена, что эти глаза не были мне незнакомы… Странное чувство. — Ты, должно быть, Элла, — произнес плавно, словно хищник, молодой мужчина поражая меня тембром своего голоса. Вот это да. Одновременно глубокий и вместе с тем немного хрипловатый, словно после курения, баритон эхом отдался где-то внутри меня, — Меня зовут Дентон Фейер, — сказав это, незнакомец аккуратно помог мне встать на ноги придерживая меня за руку, по которой пробежали тысячи мурашек, — Поговорим? , — я почувствовала уже знакомый запах парфюма и только при одном взгляде на него поняла, что этот человек кардинально изменит мою жизнь…